Сегодня ночью мне снилась зима, такая одинокая и снежная, что я будто утопал в белом море. Вокруг лишь пустота, затягивающая в свои посмертные ледяные объятия. Проблема в том, что я не хотел просыпаться. Кажется я — батарейка, что полностью разрядилась и уже не способна восстановиться. Пора уже закончить этот фарс.
Тоби вел себя гораздо тише обычного, возможно из-за того что я заставил его спать вместе, и если бы я знал о таком результате, то уже давно бы использовал этого идиота в качестве плюшевого медведя для обнимания во сне. Основой сегодняшних мыслей являлся новый перелет в Италию, чтобы снова сменить вертолет, только уже с грузового на военный. Вот только с Пэйном не стоит видеться, он всё поймет, а значит — всё испортит.
Настроение медленно поднималось, хотя видимых причин для этого не наблюдалось. Напарник откровенно занервничал, когда я предложил ему выбрать, кого мы убьем первым. С чего бы? Как по мне и этот выблядок Саске, и ублюдочный Какаши, делят одно место на двоих в моем личном топе, пусть не первое и второе, зато бронзу точно берут.
Допрос прошел совсем мимо меня, ведь я обдумывал стратегию исходя из того, что имел сейчас, так как перспектива увидеться с нашим главой лично отбивала всё желание пополнять арсенал в Ватикане. Может просто купить ещё один вертолет? Такой мысли я даже рассмеялся вслух, что ещё больше напрягло Маску.
— И к кому мы полетим? — Его голос вывел меня из собственных мыслей. Вот и чего так нервничать, если вся забота всё равно на моих плечах?
— Скоро увидишь, да. — Не буду лишать тебя удовольствия от предвкушения.
Интересно, я успею уложить двоих за один день? Ведь мне надо ещё дорезать остальных Учих. Какой прекрасный день! С кого мне начать потом? Мадара или Итачи? Или собрать их вместе и показать им кое-что смертельно занимательное?
— Что ты знаешь про Учих, м? — По времени полет до назначенного места занимал меньше часа, и, судя по моим внутренним часам, ещё максимум минут десять, и мы прибудем прямо на незапланированное рандеву.
Заводить светские беседы не имело смысла, хотя сейчас самое время узнать, откуда у моего напарника боязнь полетов? Или он боится летать только со мной? Вот только есть более насущный вопрос. Мне нужно знать заранее, насколько он будет бесполезен.
— Тоби ничего не знает! — Ну да, ну да, ты врешь хуже, чем я готовлю. А я как-то заставил кастрюлю пожарить суп. — Ничегошеньки Тоби не знает! — Цокнув языком, я даже закатил глаза.
— Не держи меня за идиота, я знаю, что ты врешь, хм. — Бесит не сам факт лжи, а то, что меня держат за полного кретина. Вот и как с ним работать? — Не хочешь говорить, не говори, но не ври мне, Тоби, да. — Продолжил я, спустя минуту молчания, позволяя себе вернуться в точку равновесия.
— Тоби не может говорить на эту тему. — Эти извиняющиеся интонации заставили волосы на руках встать дыбом. Так знакомо и близко, но я будто сознательно упускаю что-то очень важное. Бросив мельком взгляд на Маску, я не заметил чего-то, что не замечал ранее. Показалось?
— Вот как, хм. — Протянул я, не позволяя разговору заглохнуть окончательно.
— Семпай…
— Гипноз, м? — Как на зло мы заговорили одновременно, и я больно прикусил нижнюю губу, проклиная собственное нетерпение, ведь теперь непонятно, что он хотел сказать.
— Тоби не должен… — Ну конечно. Если кто-то общался с Учихами и им это невыгодно, они легко могут внушить забыть, заставить молчать. На что я надеялся? Плевать.
— Ладно, пустоголовый, я и не рассчитывал на тебя, да. — Как можно беззаботней отозвался я, зависая грузной железной птицей над землей. — Наша остановочка, да.
Ждать оставалось совсем немного, а особые приготовления сегодня отсутствовали в моем арсенале. Не сказал бы, что я нервничал, но жадное чувство предвкушения медленно оплетало сердце и легкие. Если я главный в этой чертовой пьесе абсурда, то почему мне нужно ждать появления какого-то проходного злодея? Бесит!
— Всё-таки Учиха Саске, — с каким-то сожалением произнес Маска.
Я увидел его немного раньше, чем Тоби, и намного раньше, чем он заметил нас. Парень был скромной комплекции в очень странном наряде, скрывавшимся под серым тканевым плащом, а торчащие во все стороны черные волосы очень напоминали шевелюру Мадары. Широкие рукава практически закрывали его ладони, а канат, служивший поясом для шароваров, выглядел очень комично, особенно в совокупности с тканью, повязанной на бедрах на манер юбки. Вот только это лицо…
— Отвлеки его и заставь выйти на открытую местность, да. — Нет, дело даже не в лице, а в этом чёртовом Учиховском взгляде. Как же бесит!
— Семпай, Тоби не может трогать Учих без… — Я уже двинулся к деревьям, ловя тихую фразу Маски.
— Я не прошу драться с ним, да. В конце концов, ты всё ещё мой напарник, так что делай то, что я говорю, идиот, да. — Не может он! Ещё один жополиз Мадары! Или решил закосить под Итачи, с его вечными: «я не должен, не могу, мне не позволено»!
Этот маленький крысеныш в свое время мне так нагадил, что до сих пор разгребаю последствия его существования. Он просто не стоит того, чтобы я тратил на него свое время. Нужно поберечь силы на более достойных противников, чем этот выродок. Сделаю всё без лишнего шума и перейду к следующему пункту.
— Выходи, кто бы ты ни был. — От этого низкого, надменного голоса по шее пробежали мурашки, но я лишь оскалился и достал пульт управления своими заминированными дронами.
Тоби нарочно громко шумел в кустах, что позволило мне оставаться укрытым тенью большого дерева. Мельком наблюдая за разворачивающейся сценой, я был погружен в точность выведения своих малышек из вертолета. Если хоть одна из них коснется нашей птички, то она взлетит на воздух до того как я успею моргнуть. Стоило их достать наружу сразу, но так было бы слишком скучно.
— Этот плащ, значит ты… — Подойди ещё поближе, радость педофилов.
— Ты ведь Саске-кун, правда? Ты сильно похож на Итачи-сана. — Тоби наигранно сжался в комок, будто испугавшись нахмуренных бровей паренька, заставляя того застыть в нерешительности. Идеально. — Ой, страшно!
— Взрыв! — Громыхнуло громко, но недостаточно, чтобы напарник оглох, хотя если бы я задействовал сразу все дроны, вышло бы куда красочней. Но как тогда подавать отчет о смерти Маски? — Надо же, это оказалось даже легче, чем я думал, хм. — Чувство удовлетворения не наступило ни на долю секунды, и это оказалось самым странным.
Он был некрасивым, не в моем вкусе, словно гадкий утенок, что ещё не вырос в достойную птицу. Птицы… Тоби заметил, что я не реагирую на его восторженные вопли, и как только дым осел, он тоже смог увидеть того, кому уже желательно было подохнуть, чтобы не задерживать меня.
— Подумать только, как этот сопляк мог победить Орочимару, м? — Из-за тебя мне сломали крылья, сукин сын. — Тоби, погляди, каким взглядом он нас одаривает, да. — Он будто знал, что выиграет, словно я — пустое место, а я ненавижу это больше всего. Теперь мне абсолютно не хотелось убивать его быстро.
— Семпай, вы правда хотите с ним драться? Тоби не будет помогать, а потом вам придется извиняться перед Итачи-саном. — Бубня себе под нос Маска ковырял носком ботинка землю, делая ставку на меня, что, честно сказать, оказалось приятным бонусом.
— Где Учиха Итачи? — В висках неприятно закололо, словно кто-то попытался с силой сдавить мне череп, и я прекрасно помнил эти ощущения. Этот сученыш перешел к гипнозу. — Если скажете, я отпущу вас.
— Как вы это называете, м? Шаринган, да? — Скривившись в улыбке, я лишь отмахнулся от его вопроса, но парень никак не отреагировал, что остался без ответа. — Этот идиот и правда младший брат Итачи, да. — Эту фразу я направил уже к Тоби, который тоже не поддался гипнозу, хотя может объектом для манипуляций был только я? — Руку дам на отсечение, что только благодаря крови Учих он смог одолеть Орочимару, да. Этот засранец просто путает собственную силу, с силой, доставшейся ему по наследству, да.
Я среагировал быстрее, или Тоби замешкался, не зная в какую сторону уйти от атаки. Хотя, выстрел сложно назвать атакой, это целенаправленное нападение с попыткой убить. Я и не заметил, куда вошла пуля, но Маска мешком рухнул вперед, без криков и театральных стонов, что выглядело правдоподобно, особенно для мелкого Учиховского выродка.
— Один готов. — Дуло пистолета смотрело в район моего лица, что было глупо, ведь стрелять лучше в корпус, больше шансов попасть, особенно из такой пафосно-киношной позы. Ему явно не хватает опыта. — Кажется, ты не умеешь держать язык за зубами, поэтому я спрошу у тебя об Итачи. — Пресс напрягся от подавляемого желания высказать мистеру Саске всё, что я думаю о нем, а также, куда ему следует отправиться вместе со своим мнением.
— Чем ты занимаешься, Тоби, м? — Игнорируя оружие, я сделал ещё шаг назад, отвлекая от напарника внимание и давая ему время подняться. — Не устраивай тут цирк, только потому, что перед тобой ребенок, да. — Я знал, что его даже не зацепило.
— Но он такой быстрый! Вжух, бух, и Тоби не мог не подыграть!
Интересно, если бы я всё-таки дожил до возраста Тоби или Сасори, во мне сохранилось бы хоть немного меня самого? Почему все взрослые или лишены эмоций, или конченные психи? Неужели всё дело в том, что наша работа меняет взгляд на мир? Не сходится, ведь я убивал ещё будучи десятилеткой и сохранил внутри себя позитив. Значит дело в потерях, и чем больше мы их накапливаем, тем сильнее закрываемся для нового. Да, пожалуй, так и есть. Меня уже ничем не удивить, так что…
— Посмотрим, как ты двигаешься, хм. — Запустив пригоршню мелких бомб, я слишком поздно заметил в радиусе поражения своего тупоголового напарника. — Назад, Тоби, да! — Дьявол! Я могу активировать их только все вместе!
— Семпай, постойте! Не делайте большой бум! — Драгоценные секунды утекли, и эффект неожиданности сработал уже против меня самого. Лучше бы я был один. — Семпай, сверху, сверху!
Два выстрела, но не по мне, а выше, в ветку, отчего я упустил своего оппонента, прикрывая голову руками и уходя вправо. Маневр оказался предсказуемым, потому что прямо передо мной нарисовался упущенный ранее Учиха. А парень действительно оказался быстрым, но сегодня мне абсолютно всё равно.
— Взрыв! — На мне защитный плащ и урона я получу меньше, да и сомневаюсь, что он привычен к такому виду атак, в отличие от меня. Пущенная между нами «хлопушка» болезненно разорвалась, разрывая дистанцию.
— Семпай! — Меня отнесло прямо в густую поросль кустов, а лицо стало неприятно жечь, явно намекая на будущие волдыри. — Он был строгим, но всё же хорошим семпаем, я никогда вас не забуду! — Эти причитания даже с того света вернут, как же раздражает.
— Да заткнись же ты, да! — Звон в ушах заставлял потрясывать головой, словно меня атаковала надоедливая муха.
— Ой, вы живой. Тоби так рад! — Ага, как же. Да и смотрю живым остался не только я.
— Придется немного поиграть с тобой, хм. — Вдох вышел глубоким и медленным.
Бесит. Мой взгляд уперся прямо в темные глаза младшего Учихи, нечитаемые, безразличные и такие раздражающие, что я позволил себе просто повернуться к нему спиной. Механически отдавая приказ напарнику, я уловил зеркальный отблеск на северо-востоке, прямо в кромке деревьев, делая отметку у себя в мозгу на наличие снайпера. Где-то рядом должен быть родственник Кисамэ, а то дуэт из красноглазого выблядка с ручной золотой рыбкой остается неполноценным.
Пальцы неторопливо зарылись в глину, проверяя количество запасов, а сердце само снизило ритм, остужая мозг. Я дам этому представлению пятнадцать минут. Ни минутой больше. Передохнуть мне не дали, даже не дождались пока квадрокоптер окончательно включиться, чтобы самым верным псом кинуться мне под ноги. Ничего, главное это конечная точка моего фееричного шоу. Готов поклясться, что оно до смерти понравится даже искушенному зрителю. И не зря: то, что могу показать я, в жизни можно увидеть лишь единожды.
Гладкая ткань уже бесполезного плаща осталась на земле, едва я взмыл без предупреждения на пару метров вверх, всё же получив в свое распоряжение маленькое летальное средство. Минус восемь бомб с моей стороны и две обоймы с его, да и одежды на нас осталось значительно меньше. По физическому состоянию я пока в плюсе, вот только бесит, что он не нервничает, словно я играю роль, которую он заранее для меня отвел.
— Семпай, я разложил по местам все ваши мины. — Отсалютовав мне снизу, Тоби умудрился снова убить «сюрприз», но это ничего не меняло. Даже если ты знаешь что тебя ждет, ты не знаешь где именно.
— Молодец, а теперь уходи оттуда, да. — Может отослать его проверить снайпера? Мозг сдавил словно ватный кокон и во рту пересохло, но это не отменяло того факта, что у меня снова пытались поковыряться в памяти.
— Эти глаза, опять эти чертовы глаза, да! — Они всегда имеют алый отблеск, или это первое что они внушают, но как же я их ненавижу!
Это же просто гены! Ему просто повезло родиться в этом грязном клане! Я пахал столько, сколько ни одному Учихе не снилось! Я добился всего сам! Меня не целовали в задницу любящие родители, у меня не было миллионов на счете, я родился никем! Я как пиявка высасывал все знания, до которых мог дотянуться, только для того, чтобы меня заметили, и не было никаких репетиторов с индивидуальными занятиями! Ты, молокосос, получил уже готовый продукт, ты ничего не придумал сам, но мои взрывы это то, что создал именно я. Я лучше тебя, поэтому я просто не могу проиграть. Не тебе, нет, только не тебе.
Увлекая его к минному полю, я лишь больше загонял себя в ловушку собственных эмоций. Почему одним достаточно просто существовать, чтобы уже стать центром мира для кого-то, а другим приходится рвать жопу за подобное отношение? Я делал невообразимые вещи, чтобы получить внимание чертового Итачи, но стоило ему получить хоть какие-то известия о брате, как он тут же бросал всё и мчался неизвестно куда и неизвестно зачем.
Я мог бы восхититься тем представлением, что разыгралось как по нотам, вот только они беспощадно фальшивили. Такой формы Саске мог достичь только нескончаемой чередой уроков — акробатика, ушу, кун-фу, и черт знает что ещё! Я видел, но это ровным счетом ничего не значило. Несколько спрятанных снарядов уже разорвались, а высокомерный выскочка отделался только сбитыми в кровь коленями и ладонями, хотя, я бы не исключил сотрясение мозга.
Подумать мне не дали, и прицельный огонь повредил один из двигателей квадрокоптера, заставляя резко спикировать к краю минированной поляны. Мы смотрели друг на друга всего мгновение, а затем, словно кто-то невидимый взмахнул рукой, объявляя старт, заставляя нас понестись навстречу друг другу прямо по разрывающимися под ногами снарядами. Ему было плевать, а я смеялся, наплевав на боль, плохую видимость и ноющие перепонки.
Взрывная волна окрасила половину его тела в грязный бардовый цвет, но мы уже сцепились, кубарем укатываясь в зеленую траву прямо к деревьям. Я смог оттолкнуть его, но холодное лезвие все равно распороло кожу на боку, вот только я не обратил на это внимания, отмечая лишь то, как быстро промокает ткань.
— Ещё не всё, Учиха, да. — Два разных куска глины смешались, приобретая голубой оттенок, и я, наконец, смог увидеть страх на этом надменном лице. — Я хотел протестировать это на Итачи, но так и быть, раз ты так рвешься вперед, да. — Особый состав, с большой площадью поражения, дым от которого ядовит и убьет, даже если взрыв не сделал свое дело. — Тоби, отход на сто метров, на юг, да! — Надеюсь, этот кретин меня услышал.
В указанном направлении рванул и Саске, но это уже было не важно. Чтобы превратить вечность в один миг требуется долгая подготовительная работа. Подбросив высоко вверх свое творение, я позволил себе снова повернуться спиной к Учихе, чтобы выжить, парадокс. В любом учебнике по тактике, одно из главных правил гласит: не позволяй врагу увидеть свою спину. Шаги такие медленные, как бы я не старался, словно вся жизнь стала лишь стоп-кадрами. Сначала звук, потом жар, а затем запах паленых волос и кожи.
— Вот что значит свой собственный стиль, да. — Кровь вытекла изо рта, едва я его раскрыл и попытался хотя бы сесть. — Исчезни, хм. — Хриплый стон и шипение не помогали принять вертикальное состояние, но я упорно хотел подняться. Яд конечно не убьет меня, но многочисленные ожоги уже испортили мне все планы. — Думаю чуть позже мне следует поблагодарить Итачи, ведь только ради того чтобы убить его…
— Ты слишком ослаб и стал медленно двигаться. — Удар слева, точно в висок сбил дальномер, и я потерял равновесие. — Ты сказал своему напарнику двигаться по подветренной стороне. — Вероятно, он подумал, что я удивился тому факту, что на его лице появилась защитная маска, но я поразился, что он вообще жив, да ещё и стоит! — Таким как ты не понять, я просто могу видеть то, что не могут другие.
— Знаешь, за что я хотел поблагодарить Итачи, м? — Кровь сгустком вылетела вместе со смехом. — Ты такой же, как и он, оба полагаетесь на свои гипнотические штучки, да. — Запекшаяся кровавая жижа на его руке и ушах говорит о серьезности травмы, да и то, что он споткнулся о собственные ноги, едва я бросил в него маленькую бомбу, является хорошим знаком. — Похоже, ты тут один кто сильно ослаб, да. — Как же все болит. — Тебе не достать меня на таком расстоянии, да.
— Где Итачи? — Центр лба налился свинцом, и обладатель ненавистных алых глаз всё же решил сократить дистанцию между нами.
Он полагал, что дальномер не позволяет гипнозу подействовать, но всем свойственно ошибаться. Всё же у него хорошая реакция, и даже неожиданное нападение не доставило ему особых хлопот. Я не почувствовал и намека на движение, его порыв был слишком внезапным. Не было даже понятно, с какой стороны он произведет атаку, поэтому я предвосхитил любое движение, уходя вниз, опираясь на руку и ударяя ногой вверх. Мгновенный прыжок назад, толчок вперед и удар вернулся уже мне, с ускорением. Мимо, но опасно близко. В следующее мгновение мы одновременно нанесли удар в лицо, и точно синхронисты попытались избежать прямой атаки подставляя скулы, отчего нас буквально отшвырнуло в разные стороны.
— Неважно насколько ты стараешься выглядеть крутым, но ты тоже выдохнулся, похоже у тебя закончились силы, да. — Мышцы ног свело судорогой, но я, в отличие от своего оппонента, не показал этого. — И все-таки я победил, у меня всё ещё есть взрывная глина, да. — Бесит, что независимо от того что я опытнее, в этой партии вел он, словно чертов дирижер, направляющий мелодию на свой лад. — При таком раскладе тебе следовало бы хоть немного испугаться, маленький засранец, хм. Ты проиграл, но продолжаешь смотреть так, будто я ничтожество, ты и твой брат высокомерные ублюдки, да!
— Плевать я хотел на всё это, скажи мне где Итачи! — Я для тебя что, пустое место?
Следующая стычка наградила меня ударом тока, оказывается, этот мелкий спрятал туз в рукаве, точнее не туз, а шокер, и не в рукаве, а в кулаке. Несмотря на такое развитие событий, я смог зацепить его ударом в челюсть, и вот мы оба оказались на земле не в силах подняться. Глины больше нет. Отпустить его? Жаль, что Тоби… Нет! Это только моё дело, помощь лишь унизит. Сколько мне понадобится времени на восстановление? Ясное дело, в таком виде я Мадару не убью, только если в спину и издалека, но я хочу, чтобы эта тварь знала от чьих рук она сдохнет. С другой стороны, я могу всё закончить уже прямо сейчас, к такому исходу я был уже готов. Вот только не увижу на сколько сильно смерть брата сломает Итачи. Как же быть?
— Скажи мне где Итачи? Ты мне вообще не нужен! Плевать я хотел… — Бесит!
— Итачи, Итачи, да! Почему всегда именно он, м? Я — это я, да! Это моя жизнь, и ты, мать твою, говоришь сейчас со мной, да! — Довольно. Я слишком сильно задержался здесь. — Я покажу тебе кое-что личное, Учиха, да. — Футболка разорвалась на груди, когда я с силой рванул ткань в разные стороны. — Мы убийцы, да. Смерть за свои идеалы, не счастливый ли конец для нас, м? — Вот оно! Страх в чужих глазах! Смятение и безысходность.
На краю сознания мелькает мысль, что это вовсе не тот конец, что я хотел. Но я уже перестал принадлежать себе. Такое бывало и раньше, я словно чужой в собственном теле, и всё, что происходит, не контролируется мной. Мне безумно страшно, от этого я смеюсь как сумасшедший, а Саске инстинктивно пытается отползти чуть дальше. Активация голосовая и физическая, поэтому я прислонил отломанное лезвие ножа прямо к татуировке на груди, что когда-то набил мне рыжий.
— Тоби, беги как можно дальше, да! — Я проорал что есть мочи и горько усмехнулся. — И прости меня, да. — Ты не сможешь скрыться, и я убью тебя вместе с собой, мне правда жаль, мой глупый напарничек.
— Что ты…
— Во мне взрывчатка, Учиха, да. И это мой последний шедевр, да. — Дьявол, я даже не увижу этой красоты! Выдох и короткий вдох. — Не напортачь в следующей жизни, Итти, да. — Чужие глаза распахнулись в недоумении, но мне не стоило объяснять, что это просто пароль к голосовой активации, ведь я планировал украсть последние секунды жизни абсолютно другого брюнета. Интересно, а Сасори было страшно? Замах, боль вдоль позвоночника, ослепительная вспышка и жар.
***
— Если Саске-кун проиграет, убей Дейдару. — Отблеск в кроне деревьев оказался не снайперской винтовкой, а дроном с камерой слежения и, судя по звонку Мадары, хозяина искать не пришлось. Сомневаюсь, что мой неуравновешенный блондин вообще замечал хоть что-то вокруг, поэтому периметр я взял на себя.
— Учиха не может…
— Я знаю о разводе, Обито-кун. — Договорить мне не дали, и я зло уставился в камеру, замечая в пятистах метрах, прямо над стычкой, ещё одну. — И я всё понимаю, я поддерживаю твое решение, поэтому разрешаю убить его тебе. — Этот приторный голос, звучащий ниже обычного напоминал урчание довольного кота, но от этого не переставал раздражать.
Иллюзия выбора? Если не убью я, убьешь ты, но особо изощренно? Или если я ослушаюсь, то уже меня будут убивать медленно? Ты хочешь, чтобы я прямо во время боя подыграл Саске?
— И если…
— Ты меня видимо не понял, щенок. — От этого тона тело превратилось в камень, готовое перейти в атаку в любую секунду. — Я отдал тебе приказ.
— А дроны для контроля? Я утратил доверие? — Без этих камер всё было бы намного проще. Мне бы времени побольше, и тогда я бы смог что-нибудь придумать. Спрятать мальчишку.
— Не понимаю, что ты мелишь? — Действительно, когда ты признавался в банальном шпионаже? Вот только про то, что блондин вышибает дух из Саске ты в курсе. — Выполняй.
— Тоби, беги как можно дальше, да! — Я не успел даже убрать телефон, как меня настиг крик Дейдары. Взгляд метнулся к вертолету, наиболее безопасному сейчас месту и я застыл на болезненную секунду, всё ещё находясь под прицелом камеры.
***
— Дейдара погиб, подорвав сам себя. — Экстренное собрание шло в самом разгаре, и Дзецу объявил о случившемся инциденте без особых эмоций.
— Как жаль. — Кисамэ довольно хмыкнул. — Эмоции были его слабостью. — Никто не спешил комментировать услышанное. — Так кто это был? Саске или девятый из списка?
— Саске. — Дзецу бросил взгляд на Итачи, но тот даже не моргнул, продолжая смотреть в стену. — Однако, похоже, Саске тоже не смог выжить. — Реакции от Учихи не последовало, а голограмма абсолютно не передавала всех тонкостей, поэтому казалось, что на собрании присутствует манекен.
— Дейдара захватил его с собой? — Нотки удивления окрасили голос громилы.
— Итачи должен быть благодарен, что его избавили от такого назойливого внимания, и в будущем у Акацуки не возникнет проблем с Саске. — Дзецу ехидно улыбнулся, словно рассказал похабную шутку. Вот только самого Итачи никто не спрашивал, что он в действительности сейчас испытывал.
— А где Тоби? — Конан смотрела на пустое место, но человек в маске не спешил занять своё место.
— Тоби тоже погиб. Дейдара особо не разбирал, кого взрывать. — Как бы между прочим сообщил Дзецу. Это походило на набиравшую популярность игру — «Мафия», и для главы организации новости звучали как: убит мирный житель и член мафии.
— Да неужели? Тоби мастер отходов и не смог спастись? Наверно он не очень то и хотел. — Кисамэ откровенно забавляла сложившаяся ситуация.
— В отличие от Дейдары, Тоби не трудно заменить. — Впервые с момента объявления «свежих» новостей заговорил Пэйн. Он не скрывал неравную значимость разных членов организации, а для тех, кто был в курсе, с чьей легкой руки в основном составе появился парень в маске, фраза приобретала более глубокий смысл. Мадара всегда мог прислать ещё своих «проверенных» людей.
— Да, но Тоби умел привнести нотку веселья в нашу мрачную обитель. — Пэйн знал, что вербовкой Кисамэ занимался именно Тоби, но насколько близки были эти двое, теперь только предстояло выяснить.
— Минута молчания, в память Дейдары. — Ровный голос главы завис эхом в помещении. — Всем разойтись. — Не дожидаясь паузы, добавил он, и сразу разорвал связь, оставляя свое место пустым.
— Уж лучше я буду скорбеть по Тоби. — Добавил Кисамэ ему вслед, прекрасно понимая, что тот его не услышит, и также затушил голограмму.
— Тебе заняться нечем? — Конан не успела с вопросом и спустя секунду, вместе с Дзецу отключилась от общего канала.
Одинокий силуэт тускло мерцал в темноте и его хозяин единственный не произнес ни слова во время собрания, оставаясь призраком самого себя.
