Долгие путешествия

Массивная дубовая дверь медленно со скрипом приоткрылась, слегка наполняя темный зал тусклым светом. Помещение было просторным, в тоже время мрачным. Зал освещал свет, исходящий из камина, а так же парочка светильников, находящихся рядом с деревянным письменным столом. Стол был не из красного дерева, но сделан очень качественно, на совесть. Каменные стены украшали различные трофеи и портреты, но больше всего взгляд падал на огромную голову бурого медведя. Из мебели в зале так же находился диван, стоявший напротив камина, и еще парочку приёмных стульев. В зал вошел молодой парень лет восемнадцати. Сделав несколько шагов, он остановился и присмотрелся, бегло осматривая всё помещение. Всего два силуэта находилось в зале: один за письменным столом, другой на диване. Парень двинулся с места и пошел прямо к ним. За столом сидел герцог, разговаривая с силуэтом, который сидел на диване закинувшим ногу на ногу. Как только парень подошел поближе, разговор сразу же прервался. Силуэт поднялся, сказал пару слов напоследок и двинулся к двери. Не смотря на то, что силуэт прошелся рядом, парень так и не смог разглядеть его. — Ну, что встал? Подходи поближе. Я не кусаюсь, — промолвил герцог. Это был молодой парень лет двадцати, который прожил только половину своей жизни. Внешностью он мало чем выделялся из знатного рода. Красивый прямой нос, сверкающие тёмные глаза, ровные и злые брови, будто на всех злится, и короткие темные локоны. Он был высокий, но при этом казался огромным. — Так и не вспомнил своего имени? Может, тебе его и вовсе не давали? — Не знаю, Грей. Может и вовсе не дали, — он призадумался — я и из своего детства мало чего помню. — Ну, коль ты не знаешь своего имени, я буду называть тебя Нацу. Так что, — герцог не любил болтать по пустякам и потому перешел к сути разговора — есть у меня новенькая новость. Вчера прилетел ворон. Королева отзывает войска на Родину, война за север закончена! — Что?! Война закончена! То есть, мы сейчас так позорно сбежим с поля боя, и все эти пять лет изнурительной войны канут в небытия. Всё что мы делали, было напрасно! Королева вообще в своем уме? — Попридержи язык! Или хочешь пойти под трибунал? Я и сам не рад этой новости! — А сколько человек погибло… Все мои товарищи и друзья. Все кем я дорожил… Все они! Все лежат в безымянной могиле. В забытом Создателем месте! — Все они пали храбро, смертью война. Они покрыли себя славой. — Славой? Да какая же это слава? Слава — это когда один на один, или один на сто! И более того, о поражениях стараются забыть, а это значит, забыть всех тех, кто воевал на этой войне! — по его лицу пробежала слезинка, но он не стал обращать на неё внимание, чтобы герцог этого не заметил. — Главное, что ты их не забудешь, — герцог постарался утешить парня, но ему это трудно удавалось. Он вытащил из стола небольшую медную шкатулку, открыл её и достал кое-какие грамоты. — Держи, это твой билет на свободу, — он протянул документ парню — с этой грамотой, тебе зачтется долг Родине. Теперь, ты уже не обязан воевать. Ты отслужил своё! — Грамота… — он развернул её, просмотрел, потом жестко свернул и со злостью продолжил разговор, — пять лет Ада ради какого-то куска бумаги, которого ещё и не каждый получит. Пошло всё к черту! Парень развернулся, не дожидаясь ответа, и быстро удалился из зала. При выходе он получил свой старенький меч и пошел собирать вещи. Что может иметь обычный солдат за долгие годы войны? Да ничего! Парочку изношенной одежды, обычный старый затупленный меч, который выдавали при начале службы, совсем плохое обмундирование, за которым нужно было постоянно ухаживать, дабы оно не заржавело. Обычным солдатам, которых забирали принудительно, ничего не платили. Но наш парень был не промах. За несколько лет он смог проявить себя в сражениях, и постепенно завоевывал свое место в высших кругах. Его повысили в старшие офицеры, и порой, даже капитан советовался с ним о предстоящем сражении. В связи со званием, ему начислялись кое-какие премиальные, но прожить на них, мало кто сможет, потому он откладывал их на конец войны. За все время он накопил маленький мешочек монет, так как приходилась тратиться на различные нужды. Мешочек вмещал в себя три золотых монеты, двадцать серебреных и пять медных. На эти деньги можно было прожить припеваючи, но, отнюдь, не долго. За все это время, у него было мало друзей, которыми он дорожил, но все они пали в бою. Ему даже не с кем было попрощаться, но, может, это было и к лучшему. Собрав свои вещи в небольшой походный рюкзачок, он отправился в конюшню. Из всех предоставленных четвероногих ему понравился лишь один конь. Вороной породы, с длинной гривой и выразительными глазами. Мощный как скола и быстрый как ветер, но уже не такой молодой, каким был раньше. Может, потому он его и выбрал. Закаленный в сражениях боевой конь внушает больше доверия. «Для долгого изнурительно пути по этим местам не помешал бы конь, и я не жалею отданной золотой на моего нового спутника» — говорил он себе. Оседлав коня, он уже было отправился в путь, как вдруг вспомнил старину Макарова, местного жителя этих земель, жившего в небольшом поселении рядом с лагерем. — Заскочу-ка я к нему напоследок, всё же, он единственный, кому я рад в этих краях, — пришпорив коня, он поскакал к нему. Дом Боба был невелик, но хорошо утеплен. Парень постучал в дверь, но, не дождавшись, вошел в хижину. Внутри всё явно находилось на своих местах. Стены украшали шкуры диких животных, потому дом изнутри был больше похож на конуру. — Ооо… Саламандр (так друзья звали парня), рад тебя видеть, — сказал искренно старина Боб, — давно мы уже не виделись. Макаров — карлик весельчак, был маленького худенького телосложения. С большим, как картошка, носом, зелеными глазами, белыми, даже уже седыми локонами. На нем был одет меховой жилет, штаны из грубой ткани и хорошо утепленные кожаные сапоги. В таком одеянии он был больше похож на торговца, чем на обычного деревенского жителя. — МАКАРЫЧ! — Драгнил с радостным выражением лица подошел поближе к старику, дабы поприветствовать его, как подобается старым знакомым. — Дааа… несколько недель только прошло с последней встречи. — Проходи, будь как дома. — Эээ… я, вообще-то, ненадолго заскочил. Решил попрощаться. Войска отступают, — тяжело вздыхая, — война закончена! — Хмм… вот как, — Макаров принял задумчивый вид. — Значит, ты с Жераром возвращаешься домой? — Старик, — Нацу сжал кулак так, что чуть не раздробил себе кости, вместо этого послышались трески, — Жерар пал вчера в бою, когда мы отступали. — Я сожалею. Он был хорошим малым. — А всё виной наше Высочество… Если бы только не она… не её жалкий приказ. Мы бы оставались на своих позициях, и ничего подобного бы не случилось. — Нацу, все мы когда-нибудь умрем, но мы всегда будем жить вот здесь, — Макаров ткнул пальцем Драгнилу в грудь, прямиком в сердце. Затем положил руку ему на плечо, — Знаешь, в любой ситуации нужно искать и светлую сторону. Ты все же возвращаешься на Родину. Спустя пять лет сможешь повидать родных и близких. — Да, так-то оно так. Я все же рад, что покину этот знойный север, но, у меня и родных нет, которые меня бы ждали. — Хмм… так, куда же ты будешь держать свой путь? — У меня есть знакомые в древних лесах Фиора. — Ооо…- Макаров был сильно впечатлен, — так ты знаком с волшебниками? — Да, я вообще-то у них вырос. К ним и отправлюсь. Вдруг из другой комнаты вышла низенькая женщина. При виде Нацу она засеяла как звезда в ночном небе. — Приветствую тебя, Полюшка! — Приветствую, Нацу! Они обменялись улыбками. Макаров неожиданно вздрогнул, как будто его осенило. — Как же я мог забыть?! Драгнил, помнишь, несколько недель тому назад моя жена заблудилась в лесу и набрела на огромного волка. — Конечно же помню. Видимо, по воле судьбе, я находился неподалеку. Полюшка слегка покраснела, и чувствовала себя не в своей тарелке. — Да. Если бы не ты, я бы больше не увидел свою любимую женушку. — он посмотрел влюбленными глазами на Полюшку, затем подошел поближе, взял её за руку и обнял целиком. — Так к чему я виду. Вскоре после этого случая, я прогуливался по лесу, и представляешь себе?! Нашел мертвым того самого волка. — Ну, может это был другой? В лесу же полно таких тварей. И насколько я помню, он остался в живых. — Да нет же, это был он. Я в этом уверен. По рассказам Полюшки, ты попал стрелой ему между лопаток, но он успел скрыться в лесу. — Так оно и было, — сказали одновременно Полюшка с Нацу. Боб улыбнулся. — Ну вот, у этого волка то же торчала стрела между лопаток. Я просто нутром чую, что это тот самый волк. Видимо, стрела все же замучила его до смерти, — Макаров расхохотался. — Хех. Ну, я тогда рад, что смог убить его. — Я подумал, что такой благородный поступок не должен остаться без внимания. Тем более что ты многое для нас сделал. Полюшка, ты ведь закончила наш подарок? — Да-да, конечно. Как раз недавно доделала мелкие последние детали. — Тогда, принеси его, пожалуйста, — Она качнула головой в знак согласия, и удалилась, — Она у меня просто сокровище. У неё такие умелые ручки. — Не сомневаюсь, — весело согласился Нацу. Наконец-то Полюшка подошла с какой-то аккуратно сложенной меховой тканью и вручила её Нацу. — Это наш тебе подарок. Я снял шкуру того волка, а Полюшка сделала все остальное. Нацу развернул ткань и удивился. У него в руках был черный меховой плащ. С виду он был сделан не хуже мастерской работы. Такой плащ сможет защитить и в лютый мороз, и в сильный ливень. — Я-я… даже не знаю, что и сказать. Спасибо за столь чудесный подарок. — Да что ты, это мы тебя благодарить должны. Знаешь, путь у тебя неблизкий, Полюшка, принеси нашему другу котомку с провиантом. Полюшка не заставила ждать гостя, и уже практически внезапно принесла котомку с несколькими буханками хлебца и небольшим куском вяленого мяса. — Я вам сильно благодарен. Макаров, Полюшка, да хранит вас Создатель! На этих словах Нацу попрощался и ушел. Уже солнце было в зените, и Драгнил поторапливался, дабы к ночи уже быть далеко от этого места. Как только он вышел из ущелья, начал падать снег, становившийся все сильнее и сильнее. Тут и пригодился меховой плащ. Он хорошенько укутался в нем и поехал дальше. — В путь, в новый путь! — говорил голос в его сердце.