До встречи, Солнце.

Среда. Утро. Ни о чем не думающая половина города спешит куда-то, ведь опоздания не принимаются вовсе. А те, кто так дорожит статусом, временем, деньгами, никогда не смотрит выше своей головы. Внизу, конечно, интереснее. Можно оценить достаток: ботинки в половину годичного оклада, искусно сделанные из внеочередного вымирающего вида или же обычные кроссовки из секонд-хенда. Спускается из элитного дома леди, успешно наработавшая на меха и новенькую машинку не менее новенькими губами или же молоденькая девушка, которую, видимо, уже успели потрепать события, отчего, чуть держась на ногах, она выходит из перехода метро. Замечаю: для тех, кто хочет прыгнуть выше головы, смотреть выше нее не является чем-то особенным. Десятки сгорбленных к низу тел направляются к парковкам, а затем — по делам. Обязательно иметь машину и водителя, иначе ты автоматически считаешься неудачником. Замечаю: я по нынешним меркам хуже заурядного неудачника. Небо сегодня скорбит. Кто-то наверху явно опечален одиночеством и хочет, чтобы люди хоть раз посмотрели на него, решая, взять зонт или нет. Оно не знает, что все та же, ни о чем не думающая половина города, вечно спешит куда-то и заранее смотрит прогноз погоды, желая сохранить время утром на важные мелочи. Смех внизу словно говорит мне: « Не забывай про вторую половину города». Смотреть на этот лучезарный источник радости нет никакого желания: он только убавит решимости. Тучи нагнетают обстановку. Чуть ощутимый переход утра в полдень уже не заметен — тяжелые от обиды облака закрыли все, что хоть как-то могло дать возможность определяться во времени. Замечаю: вдруг облака живые? Устав ждать взаимности, они собирают все силы, чтобы превратиться в тучи и хоть как-то каплями — объятьями прикоснуться к безразличному объекту любви. Если так, то получится объяснить не вовремя ворвавшиеся обстоятельства непогоды и даже как-то пойти ей навстречу. Когда чувствуешь что-либо, нет возможности ждать. Определенно, сегодняшнее утро явно решило отсрочить мою миссию. Вечер. Погода непостоянна, как маленькая девочка, которая так и не сделала выбор из изобилия сладостей. Если мне скажут, что небо создавало женщин, я даже не стану спорить. Солнце пылает, словно разгоряченное железо в печи, отражая блики и одновременно вбирая в себя каждый цвет. День близится к завершению: огромный теплый шар устал греть безразличную планету, он решает спрятаться за горизонт, чтобы набраться терпения и попробовать снова. Одно небо знает, сколькими провалами еще увенчаются пустые попытки. Да, сейчас самое время. Может, хотя бы сегодня они поднимут голову и посмотрят наверх? Ни капли сомнения — этот удивительный вечер должен запомнить каждый. Замечаю: когда твоя жизнь не стоит ничего, жертвовать ею ради чего-либо — уже что-то, чем можно гордиться. На высоте сорока пяти метров даже под пылающим солнцем умудряется бушевать ветер. Для таких чудаков, как я, теплая кофта — непозволительная роскошь. Закат достигнет своего пика примерно через четыре минуты. Странное число для раздумий. Четыре минуты. Двести сорок секунд. Около двадцати людей успеют пройти мимо дома, около четырех человек успеют родиться, на одного неудачника через четыре минуты станет меньше. Странная статистика приелась и ни в какую не хочет покидать голову. Может, это самое настоящее, о чём можно думать сейчас? Через четыре минуты время прекратится, как и мысли, которые автоматически станут заживо похороненными. Около трех минут. Меня всегда сводило с ума мнимое ощущение порядка в городах, подобных этому, когда дома с усталой улыбкой и мизерной зарплатой охраняют бабушки — консьержки, а подняться до выхода на крышу у них уже не хватает здоровья. «И кого только небо не хранило под своим крылом», — бесполезные мысли не покидают голову на третьей минуте. Их остается еще две. Пора. Когда продаешь часы отца, чтобы не помереть с голоду раньше времени, секунды приходится считать в голове, так что, братец, не торопись с уходом за горизонт, ладно? Дойти до края займет не более двадцати секунд, но их нужно старательно растянуть. Знаешь, только сейчас я понимаю: когда ты по-настоящему чувствуешь время, оно давит на тебя, словно свинцовое одеяло, только отбросить его не получается. Остается только задыхаться внутри кокона или же превратиться в сплошную распластанную кляксу на асфальте. Минута. Дохожу до бордюра вовремя. Странно, что именно это удивляет меня в последний раз, ведь приходить вовремя — привилегия только тех, кто спешит куда-то. Противоречия. Начинаю обратный отсчет. Шестьдесят секунд. Предвкушение полёта охватывает разум и сводит мышцы в руке. Странно понимать, что каждое движение сейчас — последнее, что ты делаешь. Последнее, что ты помнишь. Замечаю: вероятно, это должно пугать, но когда предстоящее своеобразное представление — единственное полезное, что ты можешь сделать, страх не просто уходит на второй план, он испаряется вовсе, прихватив собой процент сомнения. Сорок секунд. Интересно, найдется хоть кто-то, кто последует моему призыву? Интересно, найдется хоть кто-то, кто предположит смерть не из-за несчастной любви? Впрочем, мне это будет совсем не важно. Странные ощущения. Я должен исполнить свою самую ценную миссию. На лице незамедлительно появляется улыбка, выражающая восхищение. Глаз порой дергается — кажется, мои нервы все-таки не в порядке. Замечаю: когда остается около тридцати пяти секунд, мысли начинают метаться и хотят проникнуть в голову других людей. Подхожу к краю. Тридцать секунд. Безразличная половина города все также спешит куда-то. Подумать только, будто никто не подозревает о том, что происходит в небе. Птицы падают камнями вниз, люди падают камнями вниз. Пора заканчивать. Шумная улица не пустеет даже ближе к вечеру. Оно и лучше, осталось только напомнить о себе. Замечаю: когда тебя не знает никто, словосочетания « напомнить о себе» звучат по-особенному странно. Вариантов немного. Придется помучить в последний раз старичка, служившего мне верой и правдой. Включаю проигрыватель. Черт, надо было ответственнее подойти к этому делу, я ведь даже не выбрал песню. Кажется, нужно было подняться сюда, чтобы понять, насколько абсурдно все, что я делаю. Двадцать секунд. Да. Небольшая масса людей скопилась у подножия здания. Казалось бы, это могли быть подростки или старички, которые бы ворчливо причитали о глупостях, наркомании и алкоголизме, говоря это чудесное: « В наше время такого не было». Черта с два. У смерти нет времени, этого минуса удостоилась только жизнь. Смешные, вызвали полицию. Какой-то молодой парень в форме важно кричит без капли заинтересованности: « Какие у вас требования?». Будто я правда похож на человека, который может думать о том, что бы потребовать сейчас. Задумчиво улыбаюсь, только зачем? Эти маленькие точки на асфальте все равно не увидят ничего, привыкнув смотреть в основном перед собой. Десять секунд. Людей становится больше. Парень в форме повторяет всё тем же пустым голосом: « Какие у вас требования?». Решено. Если сейчас мне дают право высказаться, упускать последний шанс — непозволительно. Горло прорывает на крик. «Мои требования, — начинаю я, — слушайте. Когда я начну отсчет, каждый, абсолютно каждый, кто смотрит сейчас на меня, поднимет взгляд на небо. Каждый, абсолютно каждый будет наблюдать за тем, как жалобно светит солнце, разочаровавшись сегодня в вас. Вдоволь наглядевшись на затылки и безразличные физиономии, оно решает скорее спрятаться, напугавшись, как маленький котенок. Котенок, который впервые поверил, что нужен кому-то, но был оставлен на улице». Черт подери. Совсем заговорился. Замечаю: время течет быстрее, когда так важна каждая секунда. По скудным расчетам осталось около семи секунд. Пора. Я громко считаю. Семь. Пара человек поднимает головы. Шесть. Отряд вооруженных парней пытается взломать дверь. Пять. Особо впечатлительные начинают кричать и показательно давать понять, что смотрят, выполняют мои безумные требования. Четыре. Наверное, у них скоро затекут шеи. Замечаю: перед лицом опасности, люди готовы исполнить все, что им говорят. Да, я был абсолютно прав. Опасность. Кажется, именно это заставит их ценить то, о чем они так легко забыли. То, что они считают попросту бесполезным. Три. Действительно, их можно понять. В чем польза наблюдения за тем, как садится солнце и меняется небо? В чем польза наблюдения за птицами, которые так суматошно летают, предвещая грозу? Кажется, те, кому это до сих пор нужно, называются неудачниками. Два. Я неудачник и горжусь этим. Один. Солнце достигло пика. Дверь открылась. Встречаю парней масок с улыбкой на лице. Взгляд — небо. Небо в огне. Безумие красок обязательно поразит неудачников, оставшихся здесь, но время беспощадно. Ноль. Контроль утерян. Пора. До встречи, Солнце.