История одного шамана

Когда мир еще был девственно чист, когда людские пороки не отравляли его, почти все люди были связаны с природой, чувствуя ее. Некоторые из них овладевали этой связью в совершенстве. Они могли призывать к себе в помощь силы стихий. Нас стали называть шаманами или чувствующими. Но со временем, когда люди начали вырубать леса, убивать друг друга в бесчисленных войнах, чувствующих становилось все меньше. Но мы все равно тянулись помогать людям, и свято блюли свои традиции. На Руси шаманов никогда не принижали, ведь русский народ всегда был более чувствительным к природе. Но спокойствие не вечно… После церковной реформы Никона наше существование оказалось под угрозой. Он приказал истреблять нас, искать и выжигать. Он был одержим идеей уничтожить нас всех. Шли годы, и нас становилось все меньше. Нами стали пугать детей, рассказывая небылицы, будто мы похитим их души, если они не будут следовать словам родителей и придерживаться догматов религии. И наша история обретет начало в 1765 году в России. Где церковь почти уничтожила всех шаманов, а ее влияние было даже выше влияния императоров. Мой ученик, молодой шаман Антон, сын Иоанна, совсем недавно закончил свое обучение и стал самостоятельным шаманом. Но времена нынче не спокойные… И кто знает, что может случится с молодым уверенным в себе чувствующим в ночных московских переулках… Глава 1. Тень над Шаманом Мы вынуждены отказаться от зрения обыденного, дабы узреть истинный мир. Обрести третью руку, дабы соприкоснуться с жизнью мира. Отрастить крыло, дабы воспарить ввысь и увидеть картину в целом, а не лишь часть — Антон часто повторял догму шаманов, чтобы успокоить себя. Мысли были скомканы, весь организм ходил ходуном — Что со мной? — Он огляделся, вокруг был мрак. — Ах да… Я все еще забываю что уже не ученик. — Он сосредоточился и мир налился красками, обрел очертания и форму. Дело в том, что после прохождения обучения, шаманы отказывались от обычного зрения, в буквальном смысле. Во время обучения им дозволено смотреть на мир собственными глазами, а для видения сути им рисуют глаза на руках. После посвящения эти глаза на руках выжигались железом, и больше шаман не мог видеть обычным зрением — Все таки для меня это все еще сложно… Слишком много информации сразу — в мире чувствующих они видели потоки жизни, ведь она есть во всем. Как слепой составляет мир по звукам, так и шаман составляет его по потокам. — Так… Я в карете. Мы едем по Китай-городу, к Васильевскому спуску. Со мной в сопровождении 2 извозчика…. аа.- ему все еще было сложно так долго находиться в этом состоянии. Поэтому он ослабил зрение почти до обыденного. Он все еще видел все предметы, но потоки жизни были едва различимыми — Так то лучше… Судя по тому что я успел увидеть в их мыслях, это работники инквизиции. Дело дрянь. Надо как-то выбираться…  — Э-э-й. — Голос показался Антону совсем чуждым, сиплым и грубым, но удивляться было не когда — Извозчик! Карета резко остановилась. Антон слетел с сидения и уже не смог встать — Я связан? как я мог этого не заметить…  — О, наш шаманчик очнулся! — один из конвоиров подал голос. — Скоро вашего брата совсем не останется — он радостно спрыгнул с повозки и открыл дверцу. С другой стороны уже подошел второй и добавил — Всех перебьем! — Ребят, может разойдемся мирно? — сам Антон в это слабо верил, но попытаться стоило. Он щупал веревки на руках в бесплодных потугах ослабить узлы — Сволочи… Не просто крепко связали. Веревки вымочены в полыни, даже не колдануть… — И пойти против патриарха Василия?! Ты в своем уме, собака? — Антона вытащили из повозки под проливной дождь. Резкий удар поддых, выбил воздух из легких. В попытках поймать ртом воздух, он только глотал воду. — Полегче, Афанасий — второй был более спокоен — Он должен быть живой и в сознании. — Да помню я — огрызнулся Афанасий — Петь, я легонько. — его рука уже была отведена для нового удара. — Достаточно. Или хочешь, чтобы я доложил о неповиновении его Святейшеству? — это возымело больший эффект. Рука громилы расслабленно опустилась. — Никак нет — он закинул Антона на плечо и озадаченно стал озираться по сторонам. — Дубина… — тот, что по умнее, перекрестился, выдохнул и продолжил — Господи помилуй, пойдем! — он пошел вперед и жестом позвал за собой — В следующий раз дорогу сам будешь искать. Незадачливые конвоиры Антона несли его к главным воротам Кремля. — Как я вообще вляпался в это? Последнее что я помню, это как я со знакомыми крестьянскими мужиками сидел в трактире. Неужели кто-то меня заложил? — такими не веселыми мыслями была занята голова Антона, пока его конвой подошел к стене. — Запоминай, Афанасий. — Петя надавил на два кирпича и в стене открылся проход, ведущий в подземелье. — Вперед, заноси нашего «гостя». Спуск занял минуты две. Внизу Антона бросили перед какой-то дверью. — Ну, а теперь — Афанасий развязал руки шаману — и вытер голову какой-то тряпкой — пора привести тебя в порядок, мил человек. — Боюсь спросить, зачем? — Антон уже мысленно представлял, что его ждет за дверью, и от этой мысли бросало в дрожь. — Ну как же — оскалился Петр, стаскивая с меня мокрую одежку и выдавая мне комплект одежды с камзолом — В высший свет тебя отправляем, как никак.