Атласной петлей на шее.

— Помоги мне с этой чертовой штукой. Гиллис стоит перед отельным зеркалом и разглаживает несуществующие складки на рубашке; его галстук небрежным узлом болтается на шее, завязанный неопрятно и криво, и он пытается сделать вид, что совсем не чувствует себя неловко из-за этой ситуации. Подумаешь, не умеет завязывать галстуки в сорок лет, у каждого свои недостатки. Морган, вон, до сих пор воротники гладить не научился. Гребанный Морган, который стоит в паре метров, облокотившись на спинку одной из двух одноместных кроватей, и гаденько хихикает в ладонь, ну точно как его персонаж. Дэниел, иногда, искренне ненавидел их обоих - но не мог же он пойти в соседний номер к Фиби или Райли с просьбой завязать ему этот глупый атласный кусок ткани. Даже не потому, что не позволяла гордость, ибо об этой маленькой проблеме Дэниела знала, кажется, вся съемочная группа - просто это глупо, если рядом есть кто-то еще. А еще - но он никогда не признает этого вслух - ему слишком нравилось наблюдать за пальцами Джозефа, которые заученными движениями расправляются с галстуком, аккуратно поправляют его и вправляют под пиджак. Впрочем, судя по реакции друга - тот все более, чем понимал, и Гиллису совсем не хотелось думать о том, какое у него мнение на этот счет. — Тебе уже тысячу экранных лет, а ты не можешь завязать галстук должным образом, - сетует Морган, продолжая посмеиваться. Гиллис закатывает глаза, и только тогда мужчина, легко оттолкнувшись от кровати, подходит к нему и с тихим вздохом начинает развязывать узел, который накрутил Дэниел. — Древний ж ты долбоеб, - язвит Джо, снимая полоску галстука с шеи. — Как, играя Элайджу Майклсона, можно этого не уметь? — Отъебись, - легко отмахивается Гиллис, не удержавшись от короткого смешка. Он привык к этим подколам давно, общение с Джозефом строилось, в основном, именно на них - взаимное подшучивание и подстебывание друг над другом, дурацкие фото и видео в социальных сетях и ребяческие розыгрыши, но даже одни и те же шутки и фразы заставляли реагировать каждый раз по-новому. Ну, просто потому, что с Морганом нельзя иначе. Он подходит чуть ближе и снова закидывает галстук на шею Дэниела, разглаживая его нужной стороной. В глазах - полная сосредоточенность, словно он боится ошибиться, пусть и смог бы сделать это в темноте, одной рукой и с закрытыми глазами, и Гиллиса всегда невольно завораживает эта его черта. То, как Джозеф относится буквально ко всему, что он делает, эта внимательная сосредоточенность, полная отдача и отрешенность от остального мира заслуживали уважения, но сейчас размышлять об этом совсем не получалось. Потому что Морган начинает завязывать этот гребанный предмет гардероба, его пальцы мелькают между черной тканью, продевают ее конец в узел и затягивают на шее петлю даже не галстука, а тотального помешательства Гиллиса. Он женатый взрослый мужчина, он не умеет нормально завязывать галстуки и он не умеет нормально дышать, когда это за него делает его друг и коллега. Дожили, старина. Джозеф поправляет узел на шее, помещая его под воротником серой рубашки, разглаживает галстук кончиками пальцев - и почему-то оставляет ладонь лежать на грудной клетке Дэниела. Смотрит внимательно из под своих светлых ресниц, и в глазах не видно привычного смеха. — Сколько еще будешь пялиться молча? - спрашивает он тихо. Гиллис ошалело наблюдает за тем, как шевелится его рот, произнося эти слова, а затем переводит взгляд обратно на ладонь. Ладонь, весьма недвусмысленно лежащую на его теле и едва заметно поглаживающую ткань галстука пальцами. Дэниел внезапно понимает, что Морган не надел кольца. — Да пошел ты к черту, - бормочет он, и тогда Морган сжимает галстук пальцами, сминая ткань, дергает на себя - и Гиллис осознает себя в ловушке между пустым, давящим пространством воздуха со спины, и этими сумасшедшими губами, сминающими его губы, спереди. И ему абсолютно очевидно, куда следует податься. Потому что он кладет ладонь на чужую шею и придвигается ближе, отвечая на поцелуй и чувствуя, как давит на горло галстук под давлением оттягивающей его руки.