Объект: любовь. Цель: защитить.

У Реймонда не было желания разговаривать. Он вел девчонку вдоль все той же кирпичной стены к входу в школу, крепко держа за предплечье. Совсем скоро начнётся урок. Им нельзя опоздать. Бекка была смущена, опозорена, чувствовала свою вину, ненавидела телохранителя...много разных чувств сразу. Ее ещё никогда не ловили за таким занятием, а Рею удалось. То место было удалено от посторонних глаз. Потому что какому ещё дураку захочется обойти всю школу по периметру? Блондинка взглянула на Рея, прикусив нижнюю губу. – Только папе не говори, – произносит она тихо, вновь опуская голову. Отец точно не будет рад такому. Наверняка накажет. Или отправит к какому-нибудь специалисту. Кто там работает с курильщиками? Реймонд молчит, сжав челюсти. И девушка вовсе не в восторге от этого. Теперь она точно не знает, что в голове у этого парня. А он, на самом деле, чувствует ответственность. Рей должен охранять эту несовершеннолетнюю наследницу несметных богатств от всего, что может причинить вред ее здоровью или угрожать жизни. Так написано в контракте. А разве не курение медленно убивает нас? Крепче сжимает ее предплечье. Ребекка взвизгивает. Явно переборщил. – Отпусти! Девушка неумело пытается ослабить хватку телохранителя, пятится назад, старается разогнуть его пальцы, психует, ведь тот непоколебим, выглядит будто истукан с острова Пасхи. Такой же каменный и... тупой. Как можно не понять, что ей больно?! Рей наконец останавливается, дергая девушку за руку, лишь после этого отпуская. Бекке даже становится страшно. Совсем не весело, когда перед тобой стоит настоящий терминатор, смотрит таким убийственным взглядом, будто из глаз сейчас вылетят лазеры и сожгут тебя. Конечно, со стороны парня эта картина смотрится куда более милой. Напуганная девчонка смотрит на него своими большими глазками, даже не моргая, и ожидая того, что будет дальше. А Реймонд улыбается, от чего шрам на лице сжимается. И это так крипово. Не будь это ее телохранитель, блондинка бы уже давно решила, что ее собираются убить. Да и в других условиях она бы рассказала папе о поведении персонала. Но не станет. Ведь тогда тот может рассказать про сигареты. Она точно не в выигрышном положении. – Почему ты начала курить? – спрашивает парень, совсем неожиданно, надо сказать. – Все курили, и я тоже, – Ребекка отвечает незамедлительно, ведь чувствует себя словно на допросе или, что ещё хуже, перед школьной доской. Реймонд хмыкает и качает головой. Такое глупое объяснение. Но как раз в стиле современной молодёжи. – Тебе нужно заняться спортом. И желательно боевыми искусствами или самозащитой. Твои попытки избавится от моей руки были довольно жалкими. А если бы на месте Рея был кто-то другой? Кто-то с плохими намерениями? Ясно, что девушка уже была бы трупом. Беседа как-то стала более приятной. Уж точно лучше, чем было. Телохранитель даже снова улыбается, теперь куда более весёлой, а не пугающей, улыбкой, направляясь дальше вдоль стены. Поворот совсем недалеко, а за ним уже и двери школы. – Так, ты не скажешь папе? – девушка держит саму себя за указательный палец, все ещё опустив взгляд. Важный вопрос. Но она вновь не получает на него ответа. – Бек! Подожди! – прокричали сзади. Синеволосая девушка бежала к блондинке. Рей уже видел ее буквально пару минут назад. Она не только была той, кто не выкинул сигарету, но ещё и успела отпустить шутку насчёт того, что это пришёл новый парень Миндси. Кажется, это была третья девчонка из той компании. И выглядела она очень смущенной. Остальные смеялись от сказанного синеволосой заводилой. Эта девушка казалась именно такой. Точно бунтарка. На ее правой руке было набито число 17 и три крестика. Реймонд привык замечать детали. И мог поклясться, что у этой девушки эти татуировки далеко не единственные. Для него было большой загадкой, как она очутилась здесь. В смысле, какие богачи разрешат дочери покрасить волосы в лазурный, набить татуировки и при таком внешнем виде пропихнуть в приличное учебное заведение? Разве дети богатеньких не должны выглядеть, как леди и джентльмены? – Здрасте, – произнесла синеволосая в сторону парня и подхватила Ребекку под руку. – Миссис Дикинсон сейчас опять будет устраивать эти ролевые игры. "Так, Джонни, ты водород, возьми за ручку Элизу, она натрий. А вот взять Элтона за руку ты не сможешь, ты с ним не реагируешь", – пародировала девушка учителя, что заставило Ребекку рассмеяться. – Точно-точно. – Твоей отец говорил, что ты любишь химию, – встрял в разговор Рей. – Бек любит химию? – вздернула синеволоска брови. – Боже, не смеши. На днях она чуть не взорвала весь кабинет. Бекка только смотрела вниз. Было такое дело, но Эшли не обязательно было говорить об этом Реймонду. Да, именно Эшли – так звали эту синеволосую девушку. Ну а телохранитель понял, что все родители просто идеализируют своих детей. Реймонд ничуть не сомневается в том, что Мортимер хочет, чтобы дочь работала в его компании. – Прикольный шрам, кстати. Боевая рана? Или твоя девушка так тебя любит, что оставляет царапины не только на твоей спине? Эшли не заткнуть. Ребекка буквально запихивает подругу в кабинет во время звонка, но та все ещё пытается сказать что-то Реймонду, который остаётся в коридоре. И эта перемена тянулась так невыносимо долго. Ему точно стоит придумать себе какое-нибудь занятие. Ведь сидеть так шесть дней в неделю просто самоубийство. Синеволосая теперь постоянно ходит с Ребеккой, ну и с Реем, получается. Все также без умолку болтает весь день. Но наконец последний звонок на сегодня. Кажется, телохранитель рад этому даже больше, чем ученики, хоть те и идут домой куда более стремительно, чем когда они приходили сюда утром. – А ты занимался единоборствами? – спрашивает Ребекка в машине. Парень посоветовал ей заняться ими, наверняка ведь знал, о чем говорит. Да и этот шрам, что так ее напрягает, должен говорить о чем-то. Уж точно не от девушки, как сказала Эш. – Бокс, – коротко отвечает Рей. Вовсе не хочет отвлекаться от дороги. На этом их общение на весь остаток дня заканчивается. Мортимер сообщает, что под окнами девушки отныне безопасно, так что Рей может спокойно спать в своей комнатушке. День выдался слегка безумным, а всякие слова той синеволосой болтушки до сих пор звенят у него в голове.