Colors

Уже второй раз за неделю Фил обнаруживает себя сидящим на плитке в запертой ванной комнате, с поджатыми к груди коленями, проливая горькие слезы, а Дэна ищущим решения проблем на дне бутылки. Он всегда задавался вопросом, почему все стало так плохо. Не так уж давно они оба были счастливы, много обнимались, проводили бессонные ночи за просмотром фильмов и дарили друг другу те самые долгие страстные поцелуи, которые вы можете увидеть только в фильмах. Но теперь, несмотря на то, что с того времени прошел всего месяц или два, счастье, которое они когда-то делили, теперь ощущается как далекое воспоминание для него. Их отношения становились разрушительными. Все началось с того, что Дэн перестал сдерживать свои приступы злости и отказался ходить на терапию. Что не давало последствий всего около недели, пока он снова не запылал знакомым оттенком огненно-красного. Фил призывал его вернуться к своему психотерапевту, но его слова были словно пустым звуком. Затем Дэн начал пить. Сначала одну-две кружки через день, чему Фил не возражал. Затем по несколько каждую ночь, что быстро переросло в то, что молодой парень спивался ночь за ночью, вымещая весь свой гнев на бедном маленьком грустном парне. Вскоре оказалось, что Дэн был счастлив только тогда, когда в его голову приливал алкоголь. — Фил, выбирайся из гребанной ванной. — Дэн ударил по закрытой двери, вызывая у него всхлип. — Серьезно? Ты что, плачешь? Иисус Христос, Фил. Ты жалок. Ты ведешь себя как чертов ребенок! Выходи из этой гребанной ванной, пока я не сломал дверь. — Дэн был вне себя от ярости. Фил оставался в своей позе калачиком в туалете, пытаясь замаскировать всхлипы. — Ебаный педик, открой дверь! — Еще несколько громких ударов по деревянной двери, и затем он слышит, как его парень уходит. Он медленно поднялся, чтобы воспользоваться раковиной рядом с ним. Его глаза были красными из-за слез, и пощечина на левой щеке стала более заметной на бледной коже. Он видел себя в таком состоянии огромное количество раз прежде. Его вид не был чем-то новым для него. Он высунул голову в коридор, чтобы убедиться, что Дэна не было поблизости, а затем пробрался в свою комнату. Он быстро разделся и заполз под синее одеяло. Завтра очередной день. *** Около семи утра Фил почувствовал, как пара рук оборачиваются вокруг его талии. — Фил, малыш, — голос, который, как Фил мог догадаться, принадлежал Дэну, промурчал ему в шею. — Мне так жаль, я не хотел ударять тебя, я не имел в виду то, что сказал. — Фил лежал, не шелохнувшись, притворяясь, что спит, но слышал все, что только что было сказано. Руки Дэна притянули его ближе: — Прости меня, Фил. Я постараюсь исправиться. Пустые обещания, как это, произносились и раньше, но почему-то Фил всегда им верил. Он повернулся и прижался к груди Дэна. — Спасибо. Дэн поцеловал его в лоб. — Я когда-нибудь говорил тебе, как фантастически ты выглядишь при утреннем свете? — Фил покачал головой. — Ну, ты выглядишь абсолютно прекрасно. Рядом с тобой — мое счастливое место. Я так сильно люблю тебя, Фил, мне очень жаль. — Я тоже тебя люблю, — прошептал он, а затем почувствовал, как Дэн с облегчением выдыхает. Фил закрыл глаза и снова попытался уснуть, но его мысли плавали в голове. Может быть, Дэн исправится. На несколько дней они вернулись к прошлому образу жизни. У них был марафон фильмов, и они заказывали еду из Tesco, когда им хотелось. Дэн маскировал свою красноту. Они снова стали фиолетового цвета. Но после одной короткой ночи, они вдвоем спустились с небес на землю с тех коротких мгновений эйфории, и цвета вернулись. «О боже, Фил, остынь, это безобидный синяк!» «Перестань плакать, черт возьми, ты не ребенок!» «Может, не будь ты таким дерьмом, я бы не ненавидел тебя так сильно!» «Да, ты не ослышался, Фил, я ненавижу тебя. Ты бесполезный отброс.» Фил никогда не чувствовал столько синевы в своей жизни. Душевно или физически. Его эмоции были поглощены депрессией, а тело — покрыто синяками. Всё было синим. Его таблетки, его кожа, его мечты. Он был покрыт этим цветом, разорван по швам. Он не покидал комнату на протяжении нескольких дней с их последней ссоры, за исключением завтраков по утрам. Он обнаружил Дэна в бессознательном состоянии, распластавшись на полу с полупустой бутылкой рома в руке. Фил выпустил шумный вздох и поднял спящего парня. Он уложил его в кровать, но прежде услышал «я люблю тебя, Филли», произносимое красными с кровоподтеками губами Дэна. Филу потребовалось почувствовать все органы в своем теле, чтобы вернуть фразу. Когда он уже собирался уйти, Дэн схватил его запястье прямо за больное место и попытался притянуть его обратно. Фил поморщился и одернул руку. — Не сегодня. Теперь, забыв о завтраке, Фил помчался прямиком в свою комнату. Он стоял перед зеркалом. Видел свои голубые глаза, выплакавшие грустнейшие слезы, но чувствовал, что его душа пылает огнем. — Не сегодня, — это была самая громкая фраза, которую он когда-либо говорил, чтобы постоять за себя. Она прокручивалась в его голове снова и снова. Он нашел старую сумку под кроватью. Он упаковывал вещи в эту же сумку с намерениями уйти множество раз, но никогда не находил смелости сделать это. Может, сегодня будет по-другому. Повинуясь своему внезапному приливу уверенности, Фил собрал одежду на несколько дней, телефон, зарядку и несколько других вещей, необходимых ему, чтобы выжить. Он никогда не заходил так далеко, и глубоко внутри он знал, что будет жалеть, если вернется, но его разум был затуманен болью, которую причинил ему Дэн. У него была на уме лишь одна мысль. Он собирался уйти. Фил нашел ручку и блокнот. Он сорвал верхний лист, исписанный в числах их неоплаченных счетов. Он почувствовал укол вины, зная, что Дэн не будет платить счета или покупать продукты. — Я вернусь, чтобы помочь ему, — пообещал Фил сам себе. — Я позабочусь, чтобы он становился лучше. — Он написал небольшую заметку и направился к входной двери. «Дэн, Раньше мы постоянно шутили насчет цветов. Ты был красным, и я понравился тебе, потому что моим цветом был синий. А затем ты коснулся меня, и внезапно я превратился в лиловое небо, но ты решил, что фиолетовый тебе просто не подходит. Я очень люблю тебя и вернусь, чтобы помочь тебе, обещаю. Фил.»