2:1

День Рождения Чимина. Такой светлый праздник. По городу проехали автобусы с его фотографией. Фанатки вывели в твиттере хештег #HappyJiminDay в мировые. Наступил вечер – пора праздновать. Все собрались в офисе BigHit. К 9 часам вечера почти все угощения были съедены и поздравления сказаны. Старшие пожелали здоровья и счастья, мемберы – каждый свое. Намджун пожелал хорошей учебы, Джин – хорошо кушать, Чонгук и Ви пожелали такой же классной задницы. Джей-хоуп сегодня был через чур сентиментальным: он пожелал, чтобы солнце тонсена никогда не заходило, а если когда-нибудь и зайдет, то пусть Чимин будет смотреть на закат сидя рядом с любимым человеком. Чимин расплакался, его начали утешать. Все начали пить: старшие больше, меньшие – меньше, отвернувшись в знак уважения. К половине одиннадцатого продюсер и менеджер уже были в дрова, стафф чувствовал себя получше, но все покачивались и пели песни. Старших нужно было развести по домам. Начали искать водителя. Нашли. Он был в холле, возле двери, облокотившись на стол ресепшена, тоже в дрова. В таком случае это нужно было сделать кому-нибудь из группы. Решили выбрать самого ответственного и доброго - Чимина, но потом вспомнили, что у него сегодня ДР и нужен кто-то другой. Рэпмон стал добровольцем и, закинув менеджера на плечи, потихоньку потащил его в новенький микроавтобус. Джин перерепил и начал читать рэп. Как хорошо, что Рэпмон к тому моменту ушёл. Шуга подсел к нему и начал, икая, рассказывать о том, как ему тяжело писать годноту и пусть тот не унижает это великое творчество. Джин допил четвёртый стакан и, громко поставив его на стол, закричал: 'Ну если тебе не нравится написанный мною рэп, тогда научи меня, блять, его писать!' Шуга задержал дыхание на двадцать секунд, но икать не перестал, а только откинулся на спинку дивана, ничего не ответив старшему. Джин толкнул его в плечо. Шуга немного согнулся и сказал: - Тут мало воздуха, я не могу нормально зачитать. Пойдём на улицу. - А если фанатки пристанут? - А если пристанут, то пойдут нахуй! – весело ответил пьяный Шуга и потащил старшего к выходу. В комнате остались самые трезвые. Было скучно. Начали играть в игру, в которую могут догадаться играть только BTS (ссылка внизу). Чимин опять проигнорировал Хоупа и опять получил от него по мягким французских булочкам. Потом играли в прятки. Побывали во всех углах, под столами, за и в шкафах, за всеми дверьми офиса. Прошел еще час. Решили посмотреть ужастик и лечь спать (ага, спать после ужастика). Чимин сказал, что у него где-то в столе был список ужастиков, которые обязательно нужно посмотреть. Хоуп пойдет с ним, ведь это и его стол тоже, поэтому он не позволит тонсену рыться там без него. Гук сказал, что некрасиво было бы оставить все в таком виде – нужно прибраться. Техён остался с ним. Эти двое ушли. К счастью, на улице никого не было, и можно было начать разговор ни о ком не волнуясь: - Ну что, чувствуешь себя на год старше? – с сарказмом спросил Чон. - Чувствую, стал. Но еще чувствую, что все вокруг тоже стали старше, – сегодня Чиму пробило на откровение. – Не хочу взрослеть. Мне нравится быть милым парнишей, который сводит девочек с ума. Я не могу представить свое будущее. Закончится контракт, а что дальше? Актером быть не хочу – сильно уж я легкомысненен. Танцором? Разъезжать до самой старости по миру? А семья? Нужно быть серьезнее. Они прошли несколько домов молча. Потом Хоуп продолжил: - А фанатки? – неуверенно спросил Хоуп - Ты думаешь, через пять лет не найдется кого-нибудь мне на замену? - Но ведь ты неповтор… - его перебили - А сколько нас таких неповторимых? Четверть мира вообще считает нас одинаковыми пластиковыми куклами, а еще четверть о нас и не знает. А фанатки – дело непостоянное. Вчера она любила одного, сегодня – другого, к концу следующей недели она первого «биаса» и не вспомнит. - Так, хватит! Меланхоличный наш, сам грустишь, хоть на меня грусть не нагоняй. - Знаешь, я устал. - Мы скоро придем, тут недалеко. - Я не о той усталости. Я устал от постоянного шума, от постоянного наблюдения. Хочу, чтобы было побольше таких мгновений, как сейчас, когда никто не видит. - Мне нравится разговаривать с настоящим тобой, но сегодня ты слишком ушел в себя. - Тогда забери эту грусть. - Хорошо. Хосок запел на всю улицу трот-версию одной из популярных песен. Чимин пытался успокоить хена, но у него это не получалось. Хосок допел до конца. Пак смеялся. - Видишь, какой я мастер! Тебе до меня не дорасти, - с улыбкой сказал хен - Неправда! – Чимин надул пухленькие щеки и свел брови, но потом опять рассмеялся. - Правда-правда. Мозгов маловато еще! – опять сарказм - Зато тело шикарное! – довольно сказал Пак. - Один ноль в пользу Пак Чимина, - саркастично констатировал, немного подождав, Хоуп. Оба улыбающиеся, они пошли дальше. После светящихся витрин магазинов и зашторенных окон жилых домов на их пути была тёмная бетонная арка, соединяющая два края яра проезжей частью. Чуть ли не единственное место в Сеуле, где не было камер наблюдения. Парни шли неспешно. - Я хочу отыграться, - тихо сказал Хоуп, немного покраснев. - И как же? - Чимин удивился. Чон прижал Чимина к холодному бетону, нежно поцеловал его. Пак хотел отпрянуть, но было некуда. Поцелуй повторился ещё раз. Пак повиновался. Затем произошло ещё насколько поцелуев. Хоуп раздвинул своим языком его губы. Пак был доволен. Хосок отвел язык назад, чтобы не спугнуть тонсена. Чимин потянулся за языком к голове Чона и уперся в пухлые губы. Хосок, поняв, что теперь действовать можно, проник языком в рот Пака. Внутри что-то перевернулось. Было необычное, но прекрасное чувство. Их души соединились с первым прикосновением языков. Парни начали играть с языками друг друга, сердце выпрыгивало. Чимин прижал старшего к себе, а тот взамен впустил длинные пальцы в мягкие волосы. Интенсивность была под властью Хоупа: он то неистово шарил языком во рту Пака, то еле-еле касался языка, и Чимин не мог понять, когда же наступит конец. Они проводили руками по спинам друг друга и мычали что-то друг другу в губы. Вдруг Чимин немного отодвинул Хосока, его руки оказались прямо на груди хена. Чимин высунул язык. Хен сразу его понял: он опять приблизился и начал нежно посасывать высунутый язык. Потом он несколько раз укусил Пака, сначала – язык, потом – нижнюю губу. Хотел было уже перейти к засосам на шее, но Чимин взял его за рубашку и развернул, хотел прижать к стене, но Хоуп увернулся: - Пошли в общагу, вдруг кто-то заметит, - спешно сказал Хосок - Что? – Чимин казался неудовлетворенным. - Что «что»? – Хосок засмеялся - Хен, - смущенно сказал Пак, - ты отлично целуешься. - Один один, - радостно провозгласил Хоуп и тут же схлопотал удар в плечо. - Не играй со мной! - А я и не играю, напротив – слишком серьезен с этим, я лишь хотел показать, что могу больше, чем ожидают от беззаботного парня, которому перевалило за двадцать. Они продолжили путь к общаге. - И вовсе ты не беззаботен. Я же видел твои глаза: за сценой и дома ты бываешь таким задумчивым, что мне становится не по себе из-за того, что наша надежда такая грустная… - Пойдем, не хочу сейчас об этом разговаривать… Вот и общага. Зашли. Включили свет. Закрыли дверь на ключ изнутри. Разулись. - Иди ищи свой список, - скомандовал Хоуп. - А я пока кофе сделаю. - Да-да, уже иду… На кухне был полный беспорядок: в раковине разместиласть гора посуды, на полу - разорванные упаковки полуфабрикатов, на столе недоеденный завтрак. Через все это Чон прогребает к кофемашине. Вода залита, в фильтр насыпан кофе. И вот в чашку льется эспрессо, далее – взбитое молоко, и на столе уже ароматный напиток. Вторая чашка не заставила долго себя ждать. Чон пошел звать Чимина и заодно посмотреть, нашел ли он список. Дверь тихонько приоткрылась, и Чон шагнул в темноту комнаты, будто в бездну. Скоро его глаза привыкли к практически полному отсутствию света: общага была в спальном районе, и в такое время с улицы свет почти не попадал. Он открыл дверь шире, и комната наполнилась мягким светом из коридора. Чимин лежал на полурастеленной постели, поместив почти всю подушку под грудь. Он спал так сладко, как спит маленький ангел, уставший от бесконечных игр с подвижными звездочками. «Ну что ж, спать так спать, - подумал Хосок. – В таком случае придется либо пить маккиато самому и тоже ложиться спать, либо ждать других. Но Чимину не помешало бы снять верхнюю одежду и нормально лечь на подушку». Хоуп осторожно положил руку на плечо младшего, чтобы не напугать его: - Чимин-а, - он говорил шепотом, - давай поправим постель, и ты будешь спать дальше. - М-м-м-м…. Хоби-хен? – Чимин не мог и глаза раскрыть. – Иди лучше ко мне.. – Он взялся за локоть Хоупа и потащил на себя, тот неудобно упал на постель, рука Чимина еле касалась локтя хена, но все же не хотела отпускать. - Чими-ин, отпусти, мне не удобно, я хочу встать. Чимин спал слишком крепко, чтобы услышать его. Хосок пролежал так несколько минут, надеясь, что Чимин повернется и отпустит его. Этого не случилось. Рука затекла и сил больше не было, но уснуть так он не мог. Хоуп попробовал самостоятельно повернуть Чимина, но у него это не получилось. Был только один выход – разбудить тонсена - Чимин, проснись, - Чон растормошил его. - Мне нужно встать. Чимин не реагировал. - ПАК ЧИМИН! ПОЖАР! ВСТАВАЙ! – он повысил тон Чимин выгнулся так, будто его толкнули в спину, но не отпускал руку. Он наконец-то открыл глаза. - Что? Где? – Чимин приподнялся и увидел, что ничего не горит. Сначала он ничего не понял, но через несколько секунд до него дошло, что это было неправдой и он хотел закричать, но в горле слишком пересохло, и получился разъяренный шепот: – Хен! Зачем ты разбудил меня? - У меня из-за тебя рука затекла, отдавай ее. Пак нагнул голову и увидел, что рукой обхватил локоть хена. - Ой! – голос был провинившимся, но больше – возмущенным, - он одернул руку. - Все, дай мне встать. Чимин опять схватил Хосока за локоть, пока тот слезал с кровати. - Подожди, куда собрался? Ты меня разбудил! - Чимин казался обиженным. - И что теперь? А я из-за тебя руку почти не чувствую! - Нет уж! Придётся платить! - он опять затащил хена в постель. - Прости.. - голос стал мягче. - Прости, что прижал руку. - Да ничего... – Хен удивился. - Но что с тобой? - Хееен... - Чимин чуть не заплакал, его голос дрожал - Я люблю тебя... - Ч-ч-что? - тихо пробормотал Хоуп. - Я думал, что у тебя чувства к Гуку... - Нет... Просто фанаткам это нравится... Это просто фансервис... Хоуп почувствовал себя неуютно. Чимин начал аккуратно расстегивать ремень, потом - ширинку. Джинсы неудобно сползали вниз, бельё от Calvin Clein потащилось за ними. И вот Хоуп лежал на небрежно расстеленной кровати в одной рубашке, но и она оставалась на разгоряченном теле недолго: пуговицы с характерным звуком отрывались от хлопковой ткани, разлетаясь по постели. Рубашка с треском разрывалась. Хоуп быстро перехватил инициативу и начал раздевать Чимина. Свитшот был снят по приходу в общагу, поэтому осталось снять только безрукавку. Резким движением руки он разорвал безрукавку, стянул штаны и бельё. Теперь на кровати разместились два нагих горячих тела. Комната наполнилась горячим дыханием двух юношей. Чимин достал из прикроватной тумбочки ароматизированный лубрикант, бросил его Хосоку в руки, стал на колени как раз напротив хена и нагнул сильной рукой его к своему члену. Хоуп смазал прибор легкими движениями рук, обхватил ствол у самого основания и взял немного в рот: обхватил горячими сухими губами головку. Языком поиграл с кончиком большого члена. Посасывая, он вдруг сделал резкое движение головой в сторону и вверх. Головка члена вылетела изо рта с характерным шлепком. Хоуп начал делать движения рукой от основания члена вверх, потом – опять посасывал головку. После нескольких повторений этого круга, «пурпурная дымка» была закончена. Пришла очередь Пака: он положил ладонь на член, а пальцы – на мошонку. Нежно массировал заднюю часть мошонки, время от времени проводил ладонью по стволу Хоупа. Это приносило последнему волнообразное удовольствие, он несколько раз выгибал накачанную спину... Хоуп поднял Чимина и посадил его на комод, закинул его ногу себе на плечо. Вошел в него, начал двигаться. Одной рукой сжал плечо Пака, другой прижимал ребра. Тяжелые протяжные вздохи и выдохи заполнили тишину общаги. Чон кончил, полностью войдя в тонсена. - Я не могу, блять, больше ждать! – Чимин толкнул Хоупа на кровать и, раздвинув ему ноги, вставил свой фаллос в хена. «Я не знал, что его кожа такая нежная», - удивленно подумал Чимин. Теперь интенсивность была под властью Чимина: он то долбил Хоупа, то еле входил. Оба кончили вместе, сил почти не осталось, но на душе было легко. Они лежали на постели: Чимин положил голову на плечо хена. Пролежав несколько минут, он выдал: - Два один в мою пользу! - Хочу, - Хосок сделал вид, что не услышал тонсена, - чтобы до рассвета никто не приходил…