Out of control!

- Но в чем смысл? – спросил Алекс, откидывая со лба волосы. Этот его изящный жест раздражения. Журналист не задал ни одного интересного вопроса, а половина из них были просто банальны. Они были втиснуты в кабинку в каком-то темном ресторане, и Ник был уверен, что Боб вообще уснул. Ник медленно подвигал правой рукой – четыре концерта подряд, и рука мучительно ныла, мускулы судорожно сокращались. Он почувствовал, как рука Алекса скользнула по его предплечью. - Зачем отделять музыку от искусства, даже если это поп-музыка? – продолжал декламировать Алекс, а его пальцы касались руки Ника, аккуратно надавливая и успокаивая спазмы. Он всегда так делал, хотя Ник никогда не просил. И в автобусе, и за сценой, а как-то – за кулисами одной лондонской арены, когда хотел убедиться, что Ник сможет отыграть на бис. Алекс касался и гладил, пока не переложил ладонь Ника на свое бедро и продолжил. Журналист, конечно, не мог не увидеть этого. Руки Алекса двигались очень нежно и уверенно – он знал, как именно нужно, хотя сам, казалось бы, был полностью погружен в пламенное обсуждение камеры-обскура. Ник не мог сосредоточиться. Его рука блаженно ослабла, и всё тело уже обмякало следом за рукой. Ник откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза.