***
— Брат, братан, братишка! — Только завидев, как Россия вышел из-за угла, Сербия сразу бросился русскому на шею. (Впрочем как и всегда.) — Оу, здравствуй, — проговорил Иван немного хрипящим голосом. — Ну и зачем ты нас созвал? — спросила Беларусь, скрестив руки на груди, хотя на её лице не было возражения явиться в этот дом снова. — Вы сейчас упадёте!.. — у России в глазах появились весёлые искорки, но для начала, он обратился к самому сербу, что не отлипал: — Вук, отпусти меня. — Ладно, ладно, — отойдя чуть в сторону, паренёк послушно принялся слушать Россию. — Это нужно видеть, — Иван созывает двоих за собой, ведя их по коридору, а затем останавливается у двери там, где расположился Англия. — Ну-ну… — проговорила Беларусь, нахмурившись. — Братик, только не говори, что теперь у нас будет жить какой-то иностранец. Ты же знаешь, как я к ним всем отношусь. Постучав в дверь раза два, Россия с лёгкой улыбкой ждал, пока ему откроет новый сожитель. За дверью слышится тихое: — Надеюсь, в Аду есть чай… Но в эту же секунду, Артур открывает двери как будто кого-то ожидал встретить на пороге. Он проговорил бодро и почти с оптимизмом: — А вы не ждали, а я пришёл сюда жить… — Дамы и господа, — Россия торжественно обращается к своей родне, а то есть к Беларуси и Сербии, — теперь Англия будет жить с нами в одном доме. Прошу любить и жаловать! Не одобрительно окинув взглядом Артура, Наташа недовольно фыркает, Вук же вообще в непонимании, что тут творится. — Хе… хе… хе-хе… — Англичанин пытается улыбаться, но от пронзительного взгляда Наташи покрылся холодным потом. Он пятится назад, но девушка его настигает. Сейчас она была похожа на ревнивую жену… — Ну здравствуй, англичанишка, — говорит Беларусь и проходит на порог комнаты, тянув руку к Англии, чтобы тот её пожал. — Ты здесь как, погостевать пришёл, аль дом твой сгорел? — поинтересовалась она ядовитым тоном. — Не сгорел… — слегка растерявшись, жмёт девушке руку. — С ним всё в порядке, просто Россия предложил заключить что-то вроде союза, вот я и… ну… здесь, собственно наши полномочия всё, — показал на чемоданы. Беларусь грозно зыркнула на Англию и подойдя к нему почти вплотную, схватила его за галстук и начала тянуть Артура вниз, говоря при этом тихо, чуть ли не шипя: — Только попробуй у меня отнять Ваню, и я тебя порублю на гуляш, шлюшка. Артур в шоке просто шепчет себе под нос, почти моля о том, чтобы его смерть не была такой мучительной. — Я ведь знал… Россия… вспомни мои слова. Меня порежут на британский фла-а-аг… — а вот теперь продолжил чуть громче, чтобы Арловская смогла расслышать: — Я не собирался. Отпусти меня, пожалуйста… — Ладно, так и быть, — вновь прошипев проговаривает Наташа, отпуская галстук Англии. Кажется, она довольна таким ответом. — А я вижу, вы тут нашли общий язык? — вмешался Иван, только коснувшись до плеч двоих. — Она высосет мою душу и я попаду в Ад, — жалобно проскулил Кёркленд вставая с колен. — Если ты попадёшь в ад, то я с тобой! Вместе веселее! — Россия подбадривающе похлопывает Англию по плечу. — А сейчас, время отпраздновать «присоединение» Англии ко мне! Все на кухню! — Россия живо вышел из комнаты. — Ура-а-а-а! — Закричал Сербия выбегая вслед за Россией, радостно подняв над собой руки. — Жра-а-ать! Только собираясь выйти из спальни, Беларусь ещё раз кидает грозный взгляд на Англию, сжимает пальцами косяк двери, и тоже уходит за двоими. От внезапного понимания того, что жизнь висела на волоске, Англия переставал понимать, где он сейчас находится, и в сию секунду пришёл в себя. В глазах до сих пор проносился злой взгляд белоруски, от которого только холод и жар перемешивались в единую кашу, оставляя на спине не приятное ощущение от пота. Артур тихонько идёт на кухню, не отойдя от «приветствия» Наташи и вспоминает, как хорошо и уютно было сидеть в темноте наедине с феями. Беларусь присела за первый свободный стул около стола. На самом столе было множество разных салатов и разных других лакомств. — Не стесняемся, присаживаемся! Сыр — швейцарский, маслины — греческие, прошу! — Россия пока что принялся ещё что-то готовить на кухонной плите, к нему же пристал Сербия с очередными вопросами. Таким образом, Англия остался наедине с Беларусью. Наташа не долго смотрит в глаза Артуру, а потом сделала жест, типа «Я слежу за тобой». И этого жеста следовало бы бояться. Англия после уставился взглядом в пол, и диктовал себе в мыслях: «Артур, какой ты идиот. Если сутки проживёшь в этом доме — будешь героем. И как мне быть?.. уверен, она придёт за мной этой ночью… надо наложить пентаграмму на дверь…» — потом нервно улыбается своим мыслям, поправив воротничок рубашки на себе. От всех этих мыслей, капелька пота внезапно появилась на маленьком носике англичанина. Конечно же, Беларусь почувствовала ощутимый страх Англии, и прикусив нижнюю губу, самодовольно подняла уголки рта, дёрнув при этом бровями. Не долго думая, Наташа под столом касается своей ногой о ногу Артура. Англия резко дёрнувшись, терпит фиаско, феерично грохнувшись на пол вместе со стулом. «Молодец. Perfect!» — подумалось Англии. Но даже простого прикосновения, даже самого незначительного, которое может сделать Наташа, было ужасающим для Артура. Он по правде боялся младшей сестры России. — Артур, — резко обернувшись, Россия увидел валяющегося Англию на полу, — ну что же ты падаешь? Упадок сил? Сейчас все кушать будем! — Иван упал к нему на колени и начал поднимать его с пола. — Если ты так слаб, то давай ты будешь сидеть рядом со мной, и я буду тебя кормить с ложечки. Полностью погрузившись в свои мысли, Англия почти не понял смысла сказанного Россией. — Брагинский… — Англичанин обратился к русскому, — я завещаю тебе свою магическую библиотеку… пожалуйста, передай Америке, что он неблагодарный континент, а Франции — что я его ненавижу… — лежит на полу звёздочкой. — Артур, хорош, дурковать. Я картошечку жареную сделал, — заулыбался Иван, сразу раскусив своего нового сожителя. Артур делает попытку подняться, но тихо шепчет под нос себе: — Ну почему, почему, зачем, Англия, ты такой идиот? Ты этим превосходишь всех вместе взятых… даже своих тупых братьев… — Всё давай, садись со мной, — Русский усаживает Англию рядом с собой. — Так, чего тебе насыпать? У нас всего в изобилии. В это время, Сербия присаживается напротив Беларуси. Наташа намекающе переглядывается с Вуком, на что сам серб не понимая чего хочет добиться Беларусь, пожимает плечами. — Валерьянки и чайку бы… — пошатываясь, Артур присел на свободный стул, не заметив действий со стороны Наташи. Да и вообще он в эти секунды ничего не замечал кроме летающих звёздочек над своей головой. — Отлично. Сербия! — Россия щёлкнул пальцами, будто зовёт официанта. — Будь так добр, сделай-ка чайку, да валерьянки туда налей! — Будет сделано! — Ни секунды медля, Сербия встал с места и быстро сделав чай, налил туда валерьянки, и поставил горячий напиток перед Англией. — Пей, мой хороший. — Проговорил Россия, гладя Англию по жёстким волосам. — Б-б-большое спасибо… — покраснев точно как рак, англичанин отхлебнул немного из чашки. — Хороший такой… — не переставая гладить Англию по голове, Россия поймал пронзающий взгляд Беларуси на себе. На что Наташа с подозрением прищурилась. — Беларусь, а ты что так смотришь? — Иван с хитринкой прищурился. — Я и тебя поглажу. — А меня? — спросил Вук сделав большие глазки. — И тебя. У Англии тем временем сдают нервы от чужих прикосновений. — Перестань, п-пожалуйста, обними ты сестру… — лепечет Кёркленд. — И это верно! — Россия резко обнял Беларусь.-Сестрёнка, будь уверена, ты мне тоже дорога! — Ага, конечно… — проговорила Наташа не хотя. — Англия тебе дороже, я вижу. — Конечно же она выглядела обиженной, но на брата долго она обижаться не может. — Ой, ну что ты как малое дитя, и не говори глупостей. Я всех вас люблю одинаково. — И меня? — вмешался Сербия, что-то жуя. — Да, и тебя. Англия такой думает: «Боже… куда я попал?» В этот момент приоткрылась входная дверь. В дом зашёл Новороссия. Уставший парень даже не поднял взгляд в сторону кухни. — О, — вдруг заметил Иван, — а вот кстати, и моё дитя. Новороссия! Иди к нам, мы отмечаем присоединение!.. — …Эх… — махнув рукой, Новороссия устало побрёл к себе в комнату, даже не подняв взгляд на Россию. — Ну что ж, — продолжил Брагинский, положив себе на тарелку салат и пару ломтиков хлеба. Нужно было бы что-то сказать в этот момент, когда за столом стало совсем тихо. Но ситуация разрешилась сама собой. Ни с того ни с сего, Англия улыбнулся и надрывно засмеялся. Что бы его могло так рассмешить? «Я всё испортил, чёрт возьми, ОПЯ-ЯТЬ!» — Британец уткнулся в стол мордашкой, продолжая ржать. Этот смех, похоже, испугал Сербию. Парень вздрогнул, подпрыгнув на месте. Вообще Вук надеялся на тихий семейный вечер, в котором будет уютно как и всего. Но кажется, этот вечер запомнится собравшимся надолго. — Нельзя так пугать! — Проговорил Вук, слегка вздрогнув. — Англия, всё нормально? — спросила Беларусь, нахмурившись. — Ваще-е хорошо-о-о… — не переставая смеяться, Артур тычется в стол лицом. — У меня сейчас аж крылья от счастья прорежутся! — Я сваливаю… — пролепетал Сербия. — Где мой белый флаг, или что там у меня должно быть? А, ладно, возьму панталоны Беларуси. — Стоять! — Приказала Беларусь, отвесив сербу подзатыльник. — Росси-и-ия… Росси-и-я-я-я… — Артур так ржёт, будто в него снова вселился какой-то демон. — А ты знаешь, я умею дарить миру волшебство-о-о… — Я догадываюсь… — Русский посчитал, что что-то в чай было добавлено не то. И той самой болгарской валерьянкой там не пахло. — Что, опять? — спрашивает Сербия, боясь последующих действий англичанина. Англия поднял голову, и от его взгляда становилось лишь тревожней. — Ааахаха-а… — продолжает Кёркленд, разразившись ещё одной волной истерического хохота. — Ладно, прекращай, я конечно понимаю, что ты без мерно счастлив пожить с нами в одном доме, но это уже перебор… — Иван недоверчиво жмурится, и посматривает на Артура. Артур с невиданным энтузиазмом и жутко громко начинает вопить: — У тебя дома переизбыток магии! У меня на это нюх! — Я же насыпал валерьянки! — Спохватился Сербия. — Или это была не валерьянка… — Ой, Господи. — Наташа прикрыла ладонью лицо уже в который раз. — Я вас всех так люблю!!! Давайте же вы-ы-ыпьем! — Англия встал со своего места, и достал из неизвестно откуда здоровенную бутыль рома. — Ты уже, я вижу, наклюкался… — проговорила Беларусь, недобро поглядывая на Англию. — Треснуть бы тебя, для порядка… Сербия сидит в шоке, но всё ещё что-то жуя. Под этот шумок серб насыпал себе в тарелку немного плова. Россия улыбаясь отвечает: — Да, можно, но только самую малость, ибо я давал себе слово много не пить. — Вот и славно! Мне больше достанется! — Откупорив бутылку, Кёркленд выпил залпом всё из самого горла. — Никогда не видел, чтобы вот так можно было выпить всё… — удивлённо говорит Вук, и почти чуть ли не восхищением. Вообще, он произносил это с набитым едой ртом, но восхищения своего и в самом деле не скрывал. — ЙО ХО-ХО, — Англия икает, — И БУТЫЛКА, — качается на месте, и едва не падает, но вовремя опирается рукой о край стола, — РОМА-А!!! — Я сейчас тебе эту бутылку о голову разобью! — Грозясь проговаривает Беларусь, сжимая пальцы в кулак. «Важно» подойдя к Беларуси, еле двигаясь, дабы не запутаться в собственных ногах, Англия погрозил ей указательным пальцем. — О, кстати, пока не забыл… за ДВД… ВДВ!.. вы, — опять икает -, сударыня, между прочим, — икает, — мою психику портите… Россия, — икающе обратился к Брагинскому, повернув к нему голову, — как ты с ума тут ещё не сошёл? Это же просто жесть! С такими-то родственничками каждый день видеться. Я бы лично свихнулся. — Я сам в шоке… — А ты мне тут своим пальцем не тычь! — Наташа сама порывисто привстала со своего места и грозно нахмурила брови. Ей вообще не нравилось поведения Англии. — А тебе ли не по фиг? — Артур икает. — Ну… Я так не играю!.. — подойдя к Ивану, Артур беспардонно сел к нему на колени, и понизив тон голоса до жалостливого, чуть ли не взмолился: — Батюшка, я исповедоваться пришёл! Не зная куда деваться, Россия таки соизволил подыграть подвыпившему англичанину: — Да, а ну, ну давай, — в голосе послышались нерешительные нотки. — Ну так исповедуйся. — Господи… — Сербия крестится, спрятавшись за стул на котором ранее сидел. — Я, Великая Британская Империя, — всё так же продолжает икать, — один раз поцеловал Францию по пьяни! Впрочем, как и всегда. — Опять икает. — Эт, — икает, — Раз! Второе, это то, -икает, — что я готовлю сюрприз Америке, — икает в который раз, — а-ля «Привет, — икает -, английская армия пришла в гости, налей-ка чаю. И третье! И самое главное! — Икает. — Больше ему не наливаем, ребята… — пронеслось в мыслях у России, хотя глаз не сводит с Кёркленда. — Сюрприз! — Поцеловав Россию в губы, Англия торжественно улыбается после, а потом говорит тихо: — Я идиот! Это мой самый главный грех! Батюшка, — икает, — вкусный ром? — делает бровки домиком, будто в чём-то серьёзно раскаивается. — Что за нах? — подумал Сербия, поглядывая откуда-то со стула. — Что за беспредел? — опешила Наташа, но сделать что-либо не решилась. — Что за ром? — подумалось России, чувствуя горечь на губах. — Ну обними ты меня, чё как неживой-то? — Британец икает и смеётся, пытается сфокусировать взгляд. Но так как получается плохо, а алкоголь бушующий внутри даёт о себе знать, то Артур колыхается со стороны в сторону. — Я бы тебя обнял, будь бы ты трезвым… — И Иван так и быть, обнял. — Пришло и моё время пообниматься с нашим новым «родственником»! — Наташа заносит над головой пустую сковороду, что стояла на столе. — Сестра, сеструнь, сеструха! — Сербия вытянул руку в сторону белоруски, чтобы её остановить, но оказалось слишком поздно. Не расчитав своих сил, Наташа со звоном ударила Артура по голове. После сильного удара, Англия брякнулся на пол без чувств. Россия же, только сочувственно посмотрел под стол, где валялось тело англичанина. Беларусь, успокоившись, и довольна своим подвигом, убрала сковороду обратно на стол, и сделав вид, будто ничего не было, тихо опустилась на своё место. Она взяла вилку в руку и продолжила ужин, говоря так спокойно: — Мы можем продолжать трапезу, опасность устранена. Сербия нервно сглотнул и оглянулся на Россию, не решаясь что-либо сказать. Сам Россия в недоумении, что сейчас произошло, опустил взгляд в свою тарелку и продолжил натыкивать на вилку салат. За весь вечер, трое почти не заговорили, а всё потому, что Англия повёл себя чуточку не правильно.***
Когда все разошлись, Иван только был рад, что Сербия и Беларусь покинули этот дом. Когда эти двое встречаются в одном доме, эта пара становится не выносимой, и может вывести из себя даже самых терпеливых. Россия слегка прибрался, и заметил, как около стола «отдыхает» Англия. Слава богу, он по крайней мере дышал. Взобрав его на руки, Иван удивился, что Артур оказался таким лёгеньким. Шагая по коридору, по которому тянулись все двенадцать дверей, русский и подумать не мог, что в эту минуту в себя придёт Англия. — Россия? — раздался сонный голос. — Почему ты меня несёшь? Я в раю, да? — Нет, что ты, — отвечает почти без эмоций, но весьма тепло, — ангел мой сизокрылый, ты в моём доме, если ты не забыл конечно. — Боже, как болит голова… — Англия зевает, и прижимается к России. — Сейчас ты ляжешь спать, и головная боль пройдёт. На утро тебе станет хорошо и легко, — тёплый тон голоса переходит в более заботливый. — Как говорится: как рукой снимет. — Спать?.. спать… — Кёркленд обняв Россию за шею, чувствуя это тепло, которое стыло осязаемо только в эти минуты. Еле как открыв дверь в свою спальню, Иван тяжело вздохнул и легонько положил Артура на свою кровать. А потом они читали Есенина! Всю ночь на пролёт! Шутка. Мирно сопя, Артур что-то ворчит себе под нос про какой-то чайник. Прикосновение прохладных простыней к обожженной коже было просто чудесным. Англия мурчит себе под нос про какое-то море, и про какие-то драгоценности. Скорее всего, вспоминает своё прошлое, которое было отнюдь не такое счастливое, которое приписывают порой. Проводя по Артуру взглядом, Россия ложится рядом, но спать не собирается. Англия фырчит-мурчит, тут же находит источник тепла рядом и крепко-накрепко обнял. — Да-да-да… буйный ты мой, — подтверждает Россия, хотя самому не очень приятен такой жест со стороны Кёркленда. Вроде бы заснул, но рука, которую Англия так старательно сжимает, у России затекла. — А… ме… Ро… ссия… — Англичанин ворочается стараясь улечься как можно удобней. В его голосе проскользнули соблазняющие нотки, эльфийская речь журчала, как горный ручей. — Если он хотел сказать «Америка», то я его двину… — внезапно подумал Иван, тупо смотря в потолок, по которому ползёт муха. Англия залез России под руку и улёгся ему на грудь. — Может, мне тебя и правда в братья записать… — вслух задумался Иван, переведя взгляд на спящего Артура. Англия растянул губы в улыбке, и послушно улёгся обратно. Хотя на самом деле ни о каких братских узах и речи быть не может. А Иван еще немного полежал, разглядывая потолок в светло-сером свете и думая о том, что сегодня произошло. Глядя на Англию, на его закрытые глаза, светлые волосы, что больше напоминали солому на белой подушке, и слегка загорелую кожу, которая казалась совсем темной на фоне белых простыней, он чуть было не протянул руку и не коснулся его плеча, но стыд от случившегося на кухне убил всякое желание. Больше всего на свете он ненавидел те ситуации, когда выглядел идиотом, не смотря на то, что вытворяет глупости не он, а кто-то.