.

В полутемной небольшой комнате, в которую тебя привел Шуга, почти не было мебели. У окон с грязными занавесками стоял шкаф, а в нем пылилась пара книг, кажется, это был Мураками, узкая кровать с железным быльцем прямо по центру и старая тумбочка с отколотым углом. Глядя на эту унылую картину, ты скептически изогнула брови. На твоей талии сомкнулось кольцо рук, а горячее дыхание опалило шею. – Никакой романтики, дорогуша. Голос Юнги звучал настолько томно, что ты дивилась сама себе, как еще стоишь на ногах, ведь этот бархат – одна из самых больших твоих слабостей. Шуга обвел языком ушную раковину, оттянул мочку укусом, и ты услышала стук зубов о кнопки сережек. Давая Юнги пространство для действий, ты откинула голову назад, удобно устраивая свой затылок на плече рэпера. Парень резко оттянул ворот твоей яркой футболки из эластана, которая отлично очерчивала фигуру, так, что он треснул, и из-за неожиданности ты распахнула глаза, которые до этого так блаженно прикрыла. Брюнет быстро, но довольно ощутимо прикусил нежную кожу плеча. Ты в ответ только пискнула и высвободилась из тугого кольца рук, становясь напротив. Посмотрев в темные глаза, в которых развели бал черти, тебе, от чего-то, показалось, что сие безумие может быть заразным. Тишину всеми забытой комнаты нарушил лязг железной пряжки. Юнги, демонстративно сложив ремень вдвое, разрезал воздух хлопком. Ты, глядя на столь искусное позерство, только хмыкнула. Шуга улыбнулся. Эта непокорность чертовски заводила. – Раздевайся, – небрежно бросил он, похлопывая ремнем по внутренней стороне своей ладони. В этой жизни у Мин Юнги было всего две любви: первая и основная, заполонившая все его сердце – музыка. Если бы музыка была человеком, плевать какого пола, Юнги бы вбивал ее в уже провисшую после бурных ночей кровать снова и снова, но судьба слишком жестока, и парню остается только тихо дрочить на самодельные биты в маленькой коморке, зовущейся студией звукозаписи. Вторая вещь, которая способна поднять настроение Шуги, и его член, конечно же, это изощренность, из которой состояли остальные пятьдесят процентов его жизни. Проявлялась она во всем, начиная с повседневной жизни и элементарного общения, а заканчивая, понятное дело, сексом. Если парни трахаются чтобы трахаться, то Юнги трахается, чтобы поднимать свою самооценку, хотя это совсем не мешает строить ему из себя плохого парня. Игры по его правилам приносили колоссальное удовольствие, и, возможно, это было твоей частичкой той самой особой изощренности, которую ты переняла у Шуги. – Ты настолько ленив, Мин Юнги, что уже не способен сам меня раздеть? В ответ ты получила не более чем равнодушный кивок, поэтому тебе ничего не оставалось, как тяжело выдохнуть. Майка и джинсы были отброшены в сторону. Гладкая кожа, буквально, плавилась под пронзительным взглядом парня. Изо всех сил Шуга старался не выдавать свое напряжение, поэтому его лицо приняло индифферентный облик, и лишь язык, который время от времени бегал по мягким губам, выдавал его ураган внутри. Ты нарочито долго возилась с лифом, наблюдая, как на физиономии парня начинают переливаться желваки. Когда ненужное белье полетело на пол, он резко пихнул тебя на кровать, которая тут же просела под весом двух тел. Ты недовольно окинула взглядом все еще одетого Юнги, но говорить ничего не стала. По тонким запястьям прошелся холод, пряжка ремня ударилась о металлическое быльце. Кисти притиснулись друг к другу, а грубый кожзам плотно прилип к нежной белой кожице, наверняка сдирая ее. Став в коленно-локтевую позу, ты уткнулась лицом в подушку и тяжело засопела. Шуга почти ласково провел рукой по внутренней стороне бедра, а затем отвесил звонкий шлепок по правой ягодице. Ноготком он, словно художник, очертил каждый позвонок, явно никуда не спеша. Ты прогнулась в спине, наконец, оторвав лицо от белого постельного белья, и, развернув шею насколько это было возможно, раздраженно посмотрела на парня. Садист в Юнги ликовал, плясал и праздновал победу. Он коварно улыбнулся, а после запустил руку в твои волосы и снова повернул лицо к стене. – Ебаный де Сад, – прошипела ты, утыкаясь лбом в холодный метал, вот только голову он остудить так и смог. В случае секса с Шугой все должно было быть резко, грубо и максимально грязно. Поэтому ты ничуть не удивилась, когда услышала плевок. Развозив слюну по перстам, он резко погрузил их в твое лоно. Ты откинула голову назад, прикрывая глаза в немом удовольствии. А Юнги двигал рукой все быстрее, добавив внутрь третий палец. Левой рукой он обвил твою ногу и сосредоточился на клиторе, при этом наваливаясь почти полностью. Первый стон разрезал комнату, когда горячий язык лизнул нежный копчик. – Да трахни ты меня уже, – почти умоляла ты. Движение внутри замерло и ты, воспользовавшись заминкой, постаралась прийти в себя. В считанных сантиметров от уха послышалось размеренное дыхание. – Презервативов нет, – прошептал Шуга. Ты демонстративно закатила глаза. В наличии контрацептивов в кармане у этого придурка ты была абсолютно уверена. Просто, как уже упоминалось ранее, он любил грязно, ну а ты не была особо против. – Да кого они волнуют, Юнги, – сквозь зубы процедила ты. Он довольно замурчал и нежно чмокнул тебя в щеку, от такого девственного жеста тебе стало смешно, но смешок быстро перерос в удивленный вздох, когда парень грубо засосал кожу на шее, наверняка оставляя багровое пятно-метку. Ты полностью опустилась на локти, кисти безумно жгло, но эта боль заводила. Раздался звук расстегивающейся ширинки. Вновь получив смачный шлепок по заднице, ты почувствовала, как в тебя медленно проникает его член. Ты громко выдохнула и закусила губу, вновь утыкаясь лицом в подушку. Юнги такой расклад явно не устраивал, парень вцепился в твои волосы, и дернул затылок на себя. Тебе пришлось полностью выпрямить руки, изогнувшись полукругом в спине. Шуга двигался быстрее, сминая левой рукой твой бок, а правую – переместил с затылка на твой подбородок, таким образом, не давая тебе вновь упасть на локти. Его большой палец лег на твою нижнюю губу и, время от времени, царапал ее. Ты чувствовала резкие толчки внутри себя, а с ними и крупную дрожь по всему телу. Ноги занемели, колени то и дело разъезжались в стороны, кровать скрипела как ненормальная, казалось, что еще немного, и она к чертям сломается. Ступни на ногах начало сводить и ты промычала что-то невнятное сквозь стон, когда тебя грубо уткнули лицом назад в подушку. Шуга приподнял тебя под бедра, и, быстро прошедшись пару раз по стволу огрубевшей ладонью, кончил тебе на ягодицу. Ты, расслабив, наконец, ноги, распласталась на кровати, ни в силах даже пошевелиться. Как Юнги ведет себя так спокойно после секса – тайна, над которой можно раздумывать веками, но, кажется, даже Шуга не знает на нее ответ. Через пару минут непонятного движения позади тебя, послышался скрежет ширинки. С кровати поднялся один пассажир, и она скрипнула в знак благодарности. Бьющееся железо о железо не самый приятный звук в мире, так что ты лениво подняла голову и посмотрела на парня. Он развязал твои руки и довольно хмыкнул, глядя на содранную кожу и фиолетовые полосы на запястьях. – Будь умницей и жди следующего раза, дорогуша, – сказал он, вставляя ремень в шлевки. Ты медленно приняла сидячее положение, и убрала затекшими руками прилипшие к потному лбу волосы. Тело приятно болело, да и плевать, что придется носить кофты с длинными рукавами и высоким горлом. – Всенепременно.