Милое не мило.

- Это ведь твой день, не так ли? - спросил шатен, поглядывая на своего возлюбленного. - Мой, но сегодня.. - начинает говорить кареглазый, но через секунду замолкает. А в динамике Дима мог услышать звук стрельбы.

***

Сегодня у его Эдуарда день рождения. Волнение, радость и счастье заполнило невинного мальчишку, ведь тот так ждал этого дня, так хотел вручить подарок своему возлюбленному. Дима с самого утра был сам не свой: пересолил еду, надел свой излюбленный и поношенный свитер шиворот-навыворот, надел две пары разных носков и даже забыл расчесаться. Так не похоже на него ведь он всегда был ухоженным, всегда следил за тем, как он выглядит, но сегодня особенный день. Его день. И сегодня в голове не укладывается, что он будет вместе с ним целый день. Он уже не помнил, сколько они вместе, сколько всего они пережили, но он точно знал, что всё хорошо. Потому что он рядом, не смотря на то, что их разделяет огромное расстояние. Он всегда рядом. Дима делает свои домашние дела быстро. Настолько, что мать спрашивает, почему он сегодня так суетлив. Ведь шатен обычно делает всё неспешно, аккуратно и осторожно. Обычно его действия не такие резкие, а улыбка на губах не такая лучезарная. Но ответа мать не слышит. Скромняга бросает короткое "я на крышу" и скрывается от родных глаз за дверью. А родительница лишь вздыхает и улыбается своей неповторимой улыбкой. Мальчишка настолько тороплив, что спотыкается об лесенку и чуть не валится с ног, но и этого мало, чтобы испортить настроение. Слишком оно хорошее. Первая дверь на крышу открывается и вновь препятствие - лестница. На этот раз мальчик старается быть осторожнее, ведь если он навернется, то не сможет поговорить с Эдиком, а из-за своей безалаберности потерять разговор с близким ему человеком не хотелось. Да и не хотел Димка, чтобы его обругали и не хотел он, чтобы за него переживали. Вторая дверь минуты три не поддается, но мальчик сегодня слишком упрямый - сегодня слишком особенный день, чтобы всё кинуть просто так. Наконец дверь поддается и ноги сами уже несут в известное ему место. Устроиться удобнее, сесть как можно поближе к краю, чтобы ловил вай-фай, и включить наконец-то планшет. Пальцы касаются плоского экрана, глаза бегают по различными картинкам и вот перед глазами уже нужная программу. Скайп. Палец касается заветной кнопки и в динамике звучит гудок. Ожидание томительно, но оно того стоит. Через тридцать секунд Дима слышит такой родной голос и не сдерживает счастливого смешка, а губы сами расплываются в солнечной улыбке. Он не может сдержать радости, когда слышит его голос. - Здравствуй, малой. Всё же добрался до планшета? - из колонок вырывается бас. Этот голос ласкает слух мальчишки и он прижимает ладонь ко рту, стараясь не расхохотаться от распирающего счастья. - Да уж, это была настоящая пытка. Но я победил и смог отобрать планшет у сестры, - а голос Димки тихий, еле уловимый, но Эдуард всегда слышал его. Он его слушал внимательно. Всегда. - Можешь говорить громче, мы же одни. Сегодня я смогу всего лишь до пяти часов с тобой побыть, ко мне потом придут, - пробасил кареглазый и, подумав немного, всё же разрешил себе маленькую шалость - включил для любимого своего камеру. Он знает, как у мальчишки от его вида перехватывает дух. - Нет проблем. Тогда напишу сестре, что на обед не приду. А еще.. - глаза Димы устремлены на экран, а сердце начинает бешено колотиться. Чертовски хорошо. Чертовски прекрасен. В голове шатена мелькает мысль о том, что он бы хотел коснуться подушечками пальцев щеки Эдуарда. - Эй, а что еще? - губы искривляются в усмешке. Почему это настолько прекрасно? Почему от этой усмешки к щекам приливает кровь, а голос становится хриплым? Мальчишка наивен. Он думает о том, что просто заболел. - А еще у тебя день рождения. И знаешь, сегодня я хотел бы многое тебе сказать и как раз начну, можно? - нотки нерешительности проскальзывают в речи и "взрослый мальчик" это замечает. - Конечно можно, - кивнул медик и обнял кота. Своего любимого питомца. В этот момент Дима всё же решается. Он вчера проделывал эту процедуру не раз, да и не два. Он сидел на балконе и повторял одни и те же слова, старался не запинаться, не краснеть, пытался говорить связанно и не употреблять в своей речи слов паразитов, но сейчас.. Это всё было иначе. Говорить было куда труднее: во рту пересохло, глаза просто бегали от одного края крыши до второго, а рука, которая покоилась на колене, сжала бедро до боли. Медленный вдох и выдох - мальчишка успокаивается и приподнимает руку, нажимая на нужный значок. Одна секунда, две, три. Он ждёт. Он слушает. И шоколадные глаза возлюбленного распахиваются в удивлении. Его мальчик включил камеру. Глаза Эдуарда бегают по лицу Димки, он улавливает каждую эмоцию, каждый отведенный взгляд, каждое нервное движение, но продолжает молчать. Потому что так надо. - Я.. хочу поздравить тебя с днём рождения. Наверное, сейчас будет много розовых соплей, но я всё равно постараюсь как можно короче, - уголки губ дергаются вверх, но почти сразу улыбка исчезает, а щеки всё еще предательски пылают. Почему тело так подводит? Хочется провалиться сквозь землю, но надо договорить. - Мы терялись, но возвращались друг к другу. Ты нашел меня, спас, ты полюбил меня таким, какой я есть. В тебе столько положительных черт, в тебе столько всего хорошего. Ты заставляешь моё сердце биться чаще, а иногда даже творить глупые поступки. Я до сих пор пытаюсь вытянуться, кстати! Но.. знаешь, я очень боюсь потерять тебя. Ты действительно Солнце, ведь именно ты заставляешь меня так широко улыбаться, так визжать от счастья, словно маленькая девочка. Ты греешь меня своим теплом. И каждый раз, когда ты мне что-то присылаешь - я вне себя от счастья. Я знаю, что у нас всё будет хорошо, надо только верить. Только пожалуйста, я тебя очень прошу, когда-нибудь.. поцелуй меня. Когда-нибудь. На этом всё замолкает и даже не слышно чириканье птиц. Сейчас важен был лишь голос этого мальчишки, важно было, как он отводил взгляд всё это время, как рука почти каждую секунду касалась оголенной шеи, а кадык дергается слабо и возвращается на своё место. Он знает, что Дима говорил искренне, что говорил это ему от чистого сердца, потому что его мальчик наивен. Чист. Пауза немного задерживается и кареглазый покашливает тихо, прикрывая рот рукой. Ему немного неловко, ведь медик видит все его эмоции, ведь он так открыт сейчас. Слишком смущающие, слишком откровенно. Непривычно, необычно и просто слишком. Но Эдуард всё же приходит в себя и хрипотца в голосе выдаёт его. Мальчишка удивил. - Конечно, обязательно, - это всё, что он может выдавить из себя. На больше его не хватает, а глаза продолжают пожирать каждую эмоцию мальчишки. - Ты ведь сегодня куда-то идёшь? Это ведь твой день, не так ли? - спросил шатен, поглядывая на своего возлюбленного. Он постарался не смущаться так сильно, как обычно, но щеки всё еще были розоватыми. - Мой, но сегодня.. - начинает говорить медик, но через секунду замолкает. А в динамике Дима мог услышать звук стрельбы. В этот момент сердце пропустило удар, а глаза мальчишки распахиваются от удивления. Стрельба? Почему? Из-за чего? Шатен пытается зацепиться хоть за что-то в комнате своего возлюбленного, но ничего не находит. Повторные выстрелы. Пальцы сжимают планшет настолько, что костяшки пальцев белеют, а дыхание просто сбивается. Страх и паника берут вверх. Страшно, непонятно. Откуда стреляют? - Не волнуйся, - говорит он мальцу, а широкие плечи вздрагивают пару раз. И как тут не волноваться? - Что происходит? - быстро бросает Димка и глотает ком в горле, а паника медленно охватывает разум. - Что там такое?? Эдуард тихо поднимается с места, а мальчишка понимает, что еще немного и он разрыдается. От беспомощности, от непонимания ситуации и страха. На душе кошки скребут, а сердце бьется через раз. Ладони сразу потеют от нервов, а движения вновь становятся какие-то резкие. По ту сторону экрана сидит его возлюбленный, а на улице какое-то побоище. И медик бесстрашно поднимается с кресла, подходит к окнам и его взгляд пробегается по людям на улице. Наверное, по людям. Через пару минут взрослый возвращается обратно, а из горла Димы вырывается рваный вздох. Всё хорошо. - Не волнуйся. Это мой день, - уголки губ приподнимаются в печальной улыбке, а сильная рука тянется к алкоголю, но замирает она, когда из динамиков донеслась одна единственная фраза: - Я люблю тебя, Эдуард.