Праздник глазами ребёнка, с которым не всё ладно

Девочка молча сидит на коленях мамы. Дети играют, дети поют. Девочка очень красива: её бы портрет да в рамы. Взрослые что-то радостно врут. Праздник. Ёлка. Ёжится девочка, словно в кармане иголка, взгляд чёрных глаз боясь на себе ощутить. Девочка знает прекрасно, стоит о них забыть – Появляются, смотрят, смеются. Дети у ёлки из-за игрушки дерутся. Мамины ноги кажутся холодны. Девочка чувствует вкрадчивый шорох тьмы Из-за плеча, где родное лицо и глаза. Страшно смотреть, но пронзительно голоса Детские возле ёлки тревожат душу. Девочке слишком страшно. Она закрывает уши, она закрывает лицо. Бледные руки, не мамины – иначе где же кольцо – Обнимают, скользя по плечам. - Может и нам Пойти поиграть, дорогая?.. Девочка стынет от ужаса, Смотрит вперед, не моргая. Папа подходит, чтобы забрать в хоровод. Папа - хороший, но он приходит раз в год, У него другая семья. Девочке хочется крикнуть: Забери с собою меня! Мне так страшно, Я всюду вижу глаза, Чёрные… мама не верит… мама сама… Но девочка не говорит. Девочка молча живёт Вот уже третий год. Папа на плечи берёт, Смеётся, кружит, бережно ставит на землю. Папа – хороший. Сильный. Но что это? Папин рот Превращается в чёрную пасть. Из неё что-то течёт, что-то хочет упасть. Похоже на синий разбухший язык. Девочку сильно трясет, из девочки рвётся крик, Но горло немое не может родить слова. Девочка молча кидается вон, Бежит, ног не чуя, не помня себя, не слыша собственный стон Низкий, который выдало, сжавшись, горло. Ёлка, игрушки, двери, паркет, коридор, Дыхание спёрло: из-за угла показались Чьи-то рога. В маленьком ухе Скрипят, веселясь, голоса, Ей говорят, что окно рядом с лифтом открыто. Девочка вне себя, всё на свете забыто, Только глаза из тьмы Впереди. *** Может, хотя бы в полете От ужаса жизни Мы станем свободны?.. Сильные детские руки Тело бросают на Подоконник холодный.