Слабость

С головой в себя погрузит кровать. Засыпаю. Снова меня ждет мир, Где, как брат, пиратом и я смог стать, Смог достичь вершины, как мой кумир. И сбежал бы, только желанья нет, Хоть и после сна жизнь - нелегкий стресс. И твердят врачи: то опасный бред, Он лишает воли нести свой крест. Только шли советы их мимо, впрок, И туда навеки уйти мечтал. Я представить даже тогда не мог, Сколько жизней слабостью поломал: Не узнаю я, что год-два назад Вероломно властью расстрелян был Безызвестный мечник и не-пират, Не-накама труп уже в море гнил. Подневольна рыбе, продолжит путь Навигатор, в сердце скрывая злость. И, махнув рукой, на Гранд Лайн б махнуть! Только что-то в жизни не задалось. На свою дорогу не встал всерьез О смешном мечтавший наивный франт - На пороге моря безумных грёз Одарённый кок погубил талант. На побег с пиратом не соблазнён, Жизнь прожив на Баратти, у плиты, Уповал, что кто-то, уже не он, Но отыщет море его мечты. И к врачу-зверенышу рок жесток: Не причалил к острову льда герой. До скончанья дней он был одинок: Средь своих чужой, средь чужих не-свой. С малых лет виновной, но без вины, Паразитом душу изъела мгла: Средь руин гробницы чужой страны За бесценок жизнь свою отдала. И не прожил сотни возможных дней Тот, кто ложью истину прикрывал, - Одичавший волк, без родных, друзей, Где-то в море без вести он пропал. Жизнь слилась в мучений бескрайний круг, Бесконечной пыткой туманит взор. Чертежи из битых дрожащих рук, Трепеща восторгом, забрал дозор. Торжествуя, вскинут победный флаг: Власть несёт добро. Их нельзя судить. Что есть жизнь одна, если смогут так, Наконец, пиратов всех истребить. Вперив в бездну моря свой мертвый взгляд, Призрак плачет, тихую песнь поёт. Не вернул никто его тень назад, Не разбил сковавший грудину лёд. И границей тьмы был очерчен путь, В ней плутает он уж который год. Жаль, не смог со всеми навек уснуть.. Не съедал бы лучше проклятый плод. *** От разверзших пасти свои могил Всей душой хотел бы их защищать, Но в тщедушном теле не хватит сил И на то, чтоб даже с постели встать. Мне поднять ладонь - действий всех венец. И на тот б энергии накопить! Попрощавшись молча, ушел отец, Не сумев во взгляде презренье скрыть. У своих обязанностей в плену, Ведь вершить историю - D. удел. Понимаю всё, не держу вину: Не таким он видеть меня хотел. Реже в море веет пиратский флаг, И ван пис - уже позабытый миф. Годы шли, я жил полумёртвым - так. Раз в полгода брата встречал залив. Эйс ложится рядом, хранит мой сон, Держит руку в теплых своих руках, Гладит спину, тяжкий подавит стон, И в глазах его жалость, боль и страх. Не по силам брату бороться с тьмой, Он поднять не сможет меня с колен. Но в виденьях ярких я был собой, Покидая осточертевший плен! И препятствий тяжких прошла гряда, На вершине самой иссяк разгон. Сон менялся: дальше ждала беда, Видно, правда проклят пиратский трон. Закатилось солнце за горизонт, Развевает роджера свежий бриз. Я смеялся, глядя на битый борт И бегущих с палубы мокрых крыс. Яркой сказки занавес, гаснет свет, Разошлись с реальностью в ней пути: Эйс во сне погиб в свои двадцать лет; Я не дожил до двадцати пяти. Здесь и там удел нам один - страдать, Проклиная волю судьбы, богов, Стисну зубы, вслух не посмев сказать: В жертву брата я принести готов. Мир из тени, призрачный мир чудес, Я иду! Корабль останови! Марганцовка? Брось суетиться, Эйс. Не успеешь, брат, яд уже в крови. И пустилось сердце в предсмертный скач.. Колокольный, тихий, тоскливый звон. Может, жизнь закончилась, но не плачь: Там, за краем, явью мой станет сон.