Adapted things

      - Дрифт.       В голосе не было ни упрека, ни радости, ни недовольства – но ЭМ-поле ученого пропускало легкое раздражение, что свидетельствовало о том, что его что-то не вполне устраивает.       - Персептор, - он широко улыбнулся, сверкнув клыками, - ты же знаешь, что я сменил имя еще по прибытии на Лост Лайт.       - Тогда Дэдлок, - ученый оторвался от своего занятия и удостоил партнера взглядом, - позволь мне узнать, что конкретно, как ты считаешь, ты делаешь, грея свои манипуляторы на моем честплейте?       - А я не грею их, - отозвался белый мех, - я посылаю положительные эманации нашему спарклингу.       Персептор даже отложил датапад с вычислениями и внимательно воззрился на него. Край губ (почему-то это всегда был левый) пополз вниз, а оптика скептично сузилась, когда он повторил с непередаваемой интонацией:       - «Положительные эманации».       - Для того, чтобы его аура формировалась правильно, а так же затем, чтобы он знал, что опи рядом, - мечник произнес это совершенно буднично, как и любую эзотерическую чушь, которую он нес практически каждый цикл. – Или она, если будет фем, хотя ты почти уверил меня в том, что это невозможно. Но я все равно склоняюсь к тому, что твои расчеты могут быть ошибочными.       Оптическая установка на плече Персептора подозрительно дрогнула. Снайпер медленным жестом спихнул со своей выпуклой нагрудной брони манипуляторы белого меха, поднял датапад и вновь погрузился в чтение. Он даже не стал комментировать, насколько, по его мнению, все то, что только что сказал его благоверный – антинаучно, посчитав нелогичным тратить время и самообладание на не приводящие ни к какому нужному результату споры.       Дэдлок, впрочем, никуда не делся, устроившись поблизости в странную позу, которую применял для медитаций, и замер так на продолжительное время. Персептору было трудно привыкнуть к этим его «оммм», но приспособление – великая способность, особенно когда твой сожитель менять свои привычки не намерен. Мечник даже не подвергался дрессировке, основанной на рефлексных реакциях, которую пытался использовать красно-черный мех, стараясь повлиять таким образом на те повадки Дэдлока, которые ему не нравились. Ох, это имя! Персептор держал немалую обиду на Ранга за то, что тот невольно стал инициатором такого действия. Кто бы знал, что ранее Дрифту, а ныне – снова Дэдлоку однажды попадется в манипуляторы его труд по психологии, который тот по ошибке спутает со своими справочниками разной чуши, не признаваемой ученым. В результате Дрифт снова стал Дэдлоком, а Персептору пришлось с этим смириться.       С Дэдлоком – не десептиконом, но вот этим выходцем из Круга Света, звавшем до того себя Дрифтом - приходилось свыкаться. Просто для сохранения собственной психики. Это удавалось, ибо Персептор все же был ученым, а ученые обычно могут похвастать своим интеллектом. Но с течением времени, говоря конкретнее – сейчас, это стало делать сложнее, хотя бы по той причине, что все, выражаясь жаргонным словечком, «закидоны» Дэдлока вдруг активизировались. Всему виной – будущий спарклинг.       Сам Персептор не чувствовал никаких особых изменений в своем характере. Нет, он оставался в прежних привычках, из протоколов у него повысился только защитный; наученный опытом, пока проходил военную службу с рекерами, он точно знал, как справляться с дурным расположением духа или эмоциональными встрясками, а потому срывов не случалось. Разве что немного понизилась эффективность его работы, но он успешно устранил и это, перепроверяя свои вычисления по нескольку раз, чтобы исключить любые ошибки.       Зато типичный «носительский» невроз, только с интерпретацией для заискрителя, обрел свое место в Дэдлоке, и теперь от него сложно было избавиться. Он заимел привычку следить за ним циклами – даже если Персептор прямо заявлял, что не желает проводить с ним так много времени вместе, он точно знал, что Дэдлок все равно следит, прячась в вентиляционных ходах по зданию или повиснув на тросах возле окон. Или в лабораторном шкафу. Или в кейсе у Брейнсторма, да квинт его знает – мечник умудрялся проворачивать свою работу незаметно, если это было очень нужно! А нужно ему было всегда, поскольку Дэдлок в подробностях знал чем, когда и сколько раз ученый заправлялся, сливал отработку, освежался в мойке и прочая, прочая, прочая. Иногда, сквозь перезарядку, Персептор слышал, как партнер бормочет над ним какие-то странные мантры, иной раз сам при этом не выходя онлайн.       К Рангу Персептор обращаться отказывался – мало ли, какими новыми изменениями это может обернуться. Более того, этот с виду безобидный психолог умудрялся крутить интрижки сразу с тремя мехами, а именно: Хромедомом, Ред Алертом и Фортресс Максимусом. В голове не укладывалось, как ему это удается, впрочем, Персептора не интересовал Ранг, его интересовало, как уменьшить приоритетность протокола альфы у Дэдлока, поскольку это становилось проблемой. Изначально он даже хотел спросить помощи у Брейнсторма (пусть тот бы больше никогда не заткнулся об этом случае и вообще учинил бы дикий пляс), однако тот был занят своим «прелестным Кварком», Кварк его опасался, поскольку рядом все время маячил Дэдлок, а от своей фобии белый микроскоп пока не избавился. К Шоквейву он обращаться не хотел, Наутика была вне пределов досягаемости, из остальных ученых ему не приглянулся никто для столь важной миссии, и по этой причине Персептору приходилось заниматься этим вопросом самому. Хуже отсутствия помощников то, что его то и дело отвлекал Родимус, которому нужно было, чтобы кто-то разработал «приворотное зелье» для «незнакомого вам всем меха размеров Магнуса и похожей альтформы», потому что «от ароматизированных палочек у него вентиляционные системы сбиваются, а мантры на него не действуют». Прайм был упертым и отставать не собирался, так что пришлось ученому быстренько состряпать мощный активатор интерфейс-протоколов с учетом профиля принимающего средство субъекта, с которого и должно было распространяться требуемое Родимусом внимание. Судя по тому, что Прайм на два орна испарился из его актива, активатор сработал, но затем Родимус пришел к нему за добавкой, которой полагалось быть нелогично огромного объема для одного меха. Дэдлоку тем временем становилось только хуже.       Он мешал работать. Злостно мешал, Родимус, по крайней мере, получив свое, отваливал, но мечнику был нужен он, а потому толкового шанса избавиться от него не было. Персептор в отчаянии даже пробовал увеличить время пребывания партнера оффлайн разными методами, но то ли дело было в протоколах, то ли в апгрейженном корпусе, но Дэдлок не поддавался. А все эти «свет моей искры», «драгоценный» и «судьбой мне назначенный» неслабо сбивали с толку. Теперь он не только бормотал свои странные мантры, но и сидел рядом с ним с мечом наперевес, дежуря часть ночного цикла, чтобы охранить его от воображаемых врагов. Белый мех мог поднять Рэтчета посреди ночного цикла, чтобы привести его к ним в кварту, где поперхнувшийся, но справившийся сам Персептор тщетно старался избежать участи быть залитым всевозможными медикаментами под завязку, которые, держа в охапке и гоняясь за партнером, Дэдлок все старался всунуть в него. Удар гаечным ключом по шлему на некоторое время отрезвил мечника, но не надолго. Пусть докбот и заверил их в том, что развитие искорки протекает в норме, никаких отклонений нет, и с носителем все в порядке (успокойся, Др... Дэдлок, никто еще не погибал от попавшего не в тот энергопровод топлива, сядь, я сказал, пока не забрал на обследование тебя самого), только требуется больше покоя, не помогло. Последнее настояние медику, по мнению Персептора, упоминать не следовало, потому что теперь до лаборатории он не мог добраться вообще, и все же пришлось прибегать к помощи Брейнсторма, высылая ему части проекта, которые приходилось додумывать, сидя в кварте под пристальным наблюдением партнера.       Потому ученый был рад, когда от Брейнсторма пришел ответ, что все получилось, и состав готов. Персептор с нетерпением ждал, когда ему наконец удастся опробовать его на партнере, поскольку мочи уже не было слушать про «положительные эманации». Джет залетел к ним в вечернем цикле, отдал емкость Персептору под пристальным наблюдением Дэдлока, и был таков.       - Что это, Перси? – спросил он, с интересом стараясь прочесть то, что написано на этикетке. Персептор мигом прикрыл ее ладонью, не давая запомнить номер, чтобы затем он не искал по регистру в датападе ученого ее назначение.       - Сейчас узнаешь, - снайпер чуть улыбнулся, направляясь в энергарий, чтобы смешать там своеобразный коктейль. Строго по пропорциям, отмеряя все с большой точностью, чтобы исключить возникновение непредвиденных побочных эффектов, он тщательно размешал жидкости и передал куб любопытному мечнику.       - Это для меня? Как мило с твоей стороны, искра, - он лучезарно улыбнулся и отпил.       - Надо до дна, - прокомментировал Персептор, внимательно наблюдая за процессом. Дэдлок пожал плечами – до дна, так до дна, и приговорил весь куб за несколько кликов.       Изменения проявились постепенно. Сначала исчезла улыбка, взгляд стал настороженным, надлинзовые щитки сдвинулись. Затем дыбом поднялись щитки брони на шейных отделах, губы приоткрылись в странном подобии оскала. Персептор, ведомый протоколами защиты, не стал наблюдать за дальнейшими метаморфозами, а предпочел срочно ретироваться, поскольку эксперимент явно зашел не в ту сторону, а поток оверранов, исходивший от белого меха, не мог не пугать.       - Пе-ер-си, - напевно и игриво прозвучал голос партнера, пока Персептор искал себе подходящее убежище. – Я не буду спрашивать, что это было, но прямо сейчас мне необходимо проверить состояние твоей ауры, и тебе лучше выйти самому, потому что я все равно найду тебя.       Персептор поглядел на емкость, принесенную ему Брейнстормом. Номер склянки не совпадал с тем, что он использовал изначально, зато совпадал с номером сделанного им активатора для Родимуса! Понимая, что джет, увлеченный общением с Кварком, должно быть, перепутал образцы и добавил стимулирующие и стабилизирующие присадки в уже готовый ядреный состав, Персептор едва сдержал разочарованный и полный досады стон. Вот проклятье! И что теперь делать, спрашивается? Дэдлок найдет его, не пройдет и десятка кликов…       - Выходи, мой драгоценный, - судя по голосу, партнер был совсем близко, а действие смеси набирало обороты. – Тебе нечего опасаться меня, Перси. Правда, я только хочу к тебе прикоснуться… и никогда больше не отпустить.       Звучало зловеще, а под платформой было очень тесно. Спарклинг, взбудораженный потоком оверранов, заинтересованно дернулся, хотя лично сам Персептор был совсем другого мнения. Подобной силы напор мог навредить если не ему, то бете точно, а протоколы исключали такой вариант развития событий, тем более что Дэдлок сумел бы отразить его атаки и выполнить свою угрозу по поводу перманентного нарушения личного пространства.       - Брось прятаться, искра, я знаю, что ты здесь. Может, ты сам вылезешь и мне не придется вытаскивать тебя самому?       Думай, думай. Пока еще есть время, пусть его критически мало. Как остановить действие активатора, который был усилен за счет добавления стимуляторов и стабилизирующего элемента?       Свет голубой оптики из-под свисающего с платформы изолетика и широкая, почти сумасшедшая ухмылка отвлекли его от напряженных раздумий. Дэдлок пялился на него еще пару нанокликов, после чего спросил:       - И как ты только умудрился забраться туда, Перси? Ты в курсе, что это может быть вредным для спарклинга?       «О, я точно знаю, что если я вылезу отсюда, то спарку будет гораздо вреднее,» - подумал про себя ученый, отползая подальше, поскольку Дэдлок запустил под платформу манипулятор и попытался до него достать.       - Ты знаешь, я весь полон очень забавных ощущений… Помоги мне, мой драгоценный, я понятия не имею, что мне делать, - он поглядел в сторону и издал смешок, - с джампером.       Платформа была слишком тяжелой, чтобы поднять ее одному да в таком состоянии - расчет был верен, но Дэдлок уже нашел его, и теперь следовало отстоять свой форт до тех пор, пока не будет принято решение, как ликвидировать действие препарата, или не дождаться, пока оно исчезнет само.       - Искра, вылезай, - манипулятор отчаянно тянулся в его сторону, но изолетик мешался, а Персептор отказывался поддаваться. – О-о-о, Перси, мне так тяжело, ты должен помочь мне! Дай мне хотя бы прикоснуться, я погибаю от невозможности дотронуться до самого желанного, самого восхитительного меха во вселенной, - голубая оптика слегка мерцала, хотя разгорелась очень ярко, до очень светлого оттенка голубого. – Я хочу попробовать тебя на вкус, дай мне свой манипулятор, я хочу засунуть твои пальцы себе в энергоприемник, - тут он замычал настолько откровенно и пошло, что Персептор ненароком подумал, что мечник, вероятно, словил перегрузку цепей от собственных фантазий.       Интересно, а Ультра Магнус тоже издавал такие звуки и вел себя похожим образом? Удивительно, как Родимус все еще актив после того, как командующий пришел в себя. Впрочем, в этом уравнении все еще оставалось много неизвестных переменных, а Дэдлок тем временем успел очухаться.       - Перси, - с придыханием проговорил он, жадно оглядывая съежившийся в тесноте подплатформенного пространства красно-черный корпус. – Перси, я так не могу, почему ты столь жесток, я так нуждаюсь в твоей помощи!       Другого способа ученый не сумел придумать, как не бился, а потому приходилось действовать с тем, что есть.       - Ладно, - сказал он.       - Перси? – голубая оптика партнера блеснула ликованием.       - Я сказал: ладно, я вылезу, но с одним условием, - повторил тот. – Принеси из моего хранилища зеленый кейс с отпечатанным номером моей лаборатории на нем. Он лежит на…       Не успел он договорить, как белый мех уже ретировался за означенным предметом. Персептор покачал головой – склянку со смесью определенно следовало сохранить и детально изучить после.       - Держи, моя искра, - под платформу толкнули зеленый кейс. – Выходи.       - Погоди, - отозвался ученый, открывая замки и начиная звенеть пробирками. Мечник отозвался разочарованным воем:       - Персептор!       - Это для того, чтобы спарклинг не повредился, - пояснил он, взбалтывая несколько деактиваторов разом. Щелкнув небольшой зажигалкой, он подогрел смесь и набрал ее в инъектор. – Отойди немного, я вылезаю.       Дэдлок, как и ожидалось, схватил его, как только он высунулся из своего укрытия, но не заметил инъектора, и только удивленно расширил оптику, когда ощутил укол в магистрали.       «Только бы сработало,» - молился про себя ученый, настороженно наблюдая за опешившим на какой-то момент партнером. Очень не хотелось пускать в ход лучевую пушку – этой детали белый мех не одобрял, и настаивал на том, чтобы ее сняли на время носительства. Если он направит ее против пострадавшего от его же собственных изысканий Дэдлока, тот точно свинтит пушку, пока Персептор будет оффлайн, и наставления медика его не остановят.       Он испытал колоссальное облегчение, ощутив, как интенсивность оверранов снизилась до минимума, а мечник отпустил его, с удивлением прислушиваясь к самому себе. Дэдлок странно посмотрел на него и спросил:       - Искра, - тон был весьма серьезный, - а что это было со мной?       - Ничего, - качнул головой Персептор, довольный тем, что эффект удалось обратить. – Но завтра же я вернусь в лабораторию и уверюсь в том, что с оптикой у Брейнсторма все в порядке, иначе я не смогу выразить ему свое недовольство. И Родимус больше не получит ни капли этого состава до тех пор, пока я не разберусь во всех его аспектах действия.       - Не сомневаюсь.       - Дэдлок.       - Хм?       - Я прошу прощения, - это не было ложью или притворством, Персептор искренне желал загладить свою вину, чувствуя себя пугающе неловко.       - А я знаю, - отозвался мечник и мягко улыбнулся, отчего на искре у ученого потеплело – партнер не обижался. – Но ничего, я рад, что все хорошо закончилось. Я не злюсь, просто слегка обескуражен, что ты решил использовать непроверенный препарат. Впрочем, мне тут недавно сказали, что у всех носителей не совсем ладно с логическими цепями во время развития беты внутри корпуса, и что все они до единого – охочие до интерфейса гай… будущие альфы, - исправился он, заметив, как сузилась оптика снайпера и как крутанулась вокруг своей оси пушка за спиной. – Но кто будет верить слухам, верно?       - Действительно, - кивнул Персептор, внутренне горя желанием узнать, кто распространяет такие разговоры вокруг темы носительства. – Тем более, что заискрители порой ничуть не лучше.       - Это и называется вселенским равновесием, - подытожил Дэдлок, заработав фырк со стороны партнера. – Доказано!       - Чушь, - отозвался ученый, поднимаясь на серво. Это был старый спор, настолько старый, что он привносил ощущение комфорта и уюта. Слушать про все эти антинаучные термины вроде «ауры», «спиритизма» и «предначертанности» отчего-то было даже забавно, пусть он и боролся с этим в течении всего декацикла.       Все же, приспособляемость – великая способность!