Просто память хорошая

Клинк, клинк. Услышав звук, сидящий на кровати Снайпер оторвался от полировки прицела – в ожидании Скаута, неспешно вскарабкивающегося к нему по лестнице. К его удивлению Скаут уже закончил с карабканьем и небрежно опирался о дверной косяк, демонстративно перебирая пальцами цепочку с жетонами, отчего те позвякивали, заявляя всем о его присутствии. Снайпер недоумённо уставился на дверной проём. – Давай, чувак, отложи это барахло, ну, – Скаут пересёк комнату, бесцеремонно смёл чистящие принадлежности с коленей Снайпера и заменил их собой. – Эй, полегче, – нахмурился Снайпер. Он отвернулся от Скаута, вцепившегося в его плечо, и осторожно уложил винтовку на прикроватную тумбочку. Повернувшись обратно, он был немедленно атакован жадными зубами, губами и языком – Скаут напал на его шею. – Чёрт, по-мед-леннее, – на выдохе выдавил из себя Снайпер. Безуспешно. Скаут агрессивно куснул его в плечо, так, словно задался некоей целью, от которой не намеревался отступаться. Он навалился на Снайпера всем телом, и тот вынужден был растянуться на кровати. – Да что на тебя наш… – Скаут заткнул его довольно грубым поцелуем, языком вторгаясь в рот. Снайпер ответил, в попытке вернуть себе некое подобие контроля над ситуацией. Перевозбуждённый Скаут отстранился, хватая ртом воздух, и широко улыбнулся. – Ничего, – запоздало ответил он и выпрямился, чтобы пошарить по карманам. Снайпер попытался пошевелиться, но понял, что Скаут уселся прямо на грудь, почти болезненно вжав колени ему под рёбра. – А не свалить бы тебе с меня в сторону на минутку? – почти приказал Снайпер, даром что с вопросительной интонацией. Всё шло не так. К этому моменту в положении Снайпера должен был находиться Скаут. – Не, – коротко ответил Скаут. Он извлёк из кармана хороший моток верёвки и быстро примотал запястья Снайпера к спинке кровати у него над головой. Снайпер настолько обалдел от неожиданности, что даже и не подумал сопротивляться, пока не стало слишком поздно. – Какого? Ты что творишь, чёрт бы тебя поб… Скаут заткнул его очередным поцелуем, на который он ожидаемо не ответил, поскольку мальчишка нарушал к чёрту все их негласные правила. Скаут отстранился и, несмотря на непрекращающиеся протесты, сполз с груди Снайпера к его бёдрам. Он вовсю пользовался тем, что руки у Снайпера связаны. Для начала расстегнул на нём рубашку и провёл ладонями по груди вниз к животу. Затем занялся брючным ремнём, так, что через минуту на Снайпере остались одни трусы, и осторожно провёл рукой по выпуклости, что скрывалась под ними. Снайпер подумал о том, как было бы замечательно придушить нахала прямо здесь и сейчас. – Пошёл. На хуй. Прочь. Смммм… – попытки Снайпера звучать грозно провалились, поскольку Скаут принялся массировать промежность куда интенсивнее. Снайпер застонал, хотя вроде бы не хотел. Скаут отстранился, чтобы избавиться от своей одежды, брюк, трусов и футболки, затем снова вернулся и задумался, как если бы силился вспомнить, что нужно делать дальше. – Дурак, – глумливо усмехнулся Снайпер, – ты понятия не имеешь, что творишь. Скаут уставился на Снайпера с каким-то нечитаемым выражением во взгляде. – Да не, думаю, после всех твоих штучек я в суть врубился, – огрызнулся он. Затем плюнул себе в ладонь, стащил со Снайпера трусы – и его широкая самодовольная улыбка полностью вернулась к нему, как только ладонь сомкнулась на члене Снайпера. Ему явно нравилось ощущение власти, особенно над тем, кто прежде доминировал над ним. – Пф, – Снайпер поверить не мог, что попал в столь дурацкую ситуацию. Не в силах ничем помочь себе, он просто прикрыл глаза, когда Скаут принялся двигать рукой. Глаза, впрочем, непроизвольно распахнулись, как только Снайпер почувствовал, что в рот ему лезут два пальца. – Да ну, чувак, ты же не хочешь, чтобы я запихивал их сухими, а? – спросил Скаут, едва поняв, что Снайпер готов начать кусаться. Он грубее толкнулся пальцами в рот и попытался собрать ими как можно больше слюны. Не прекращая дрочить Снайперу левой рукой, Скаут провёл правой по внутренней стороне бедра и снова растерянно остановился. – Как я и говорил, – хмыкнул Снайпер со смешком. Смеяться, впрочем, ему сразу же расхотелось, поскольку Скаут наградил его таким взглядом, что стало не до смеха. – Знаешь, не стоило тебе смеяться, – подтвердил Скаут и резко пихнул палец Снайперу в анус. Оскорбления всегда лишь подзуживали мальчишку, пробилась через боль запоздалая мысль. – Расслабься, парень, – сказал Скаут, передразнивая австралийский акцент Снайпера, пока тот бурно выражал своё недовольство, – я знаю, тебе нравится. Снайпер скривился от непривычного ощущения; неужели для Скаута всегда всё было именно так? Тогда неудивительно, что он столь сильно сопротивлялся в первый раз. Смягчало боль лишь то, что Скаут не переставал дрочить Снайперу. Тот постарался расслабить каждый мускул, понимая теперь, почему Скаут жаловался, что «иногда это чертовски трудно терпеть». – Где эта штука? – спросил Скаут, скорее всего, сам себя. Он ковырял пальцем в анусе Снайпера, ощупывая того изнутри. И наблюдал за ним с любопытством, ожидая какой-нибудь реакции. Когда Снайпер неожиданно вдруг издал долгий стон, Скаут расплылся в улыбке и принялся массировать ту точку, что отыскал, прибавив второй палец к первому через некоторое время. – А, вот и она. Снайпер тяжело дышал и не мог сдержать стоны теперь, когда Скаут одновременно дрочил ему и массировал пальцами ту самую точку, что так хорошо была знакома ему, когда дело касалось тела Скаута, – и совершенно незнакома, когда речь шла о его собственном теле. Снайпер почти не зафиксировал момент, когда Скаут убрал руку с его члена, чтобы заняться своим собственным. Он лишь услышал, как Скаут снова плюнул себя в ладонь, а затем – как он тихонько постанывает. Затем Скаут вынул пальцы из ануса Снайпера, и тот снова закрыл глаза, приготовившись терпеть, но ничего не произошло. Он открыл глаза и, приподняв голову, посмотрел на Скаута, держащегося за свой член обеими руками и нервно обкусывающего губы. Снайпер давно перестал сопротивляться и, несмотря на некоторые неудобства, хотел продолжения. – Ну, чего ждешь? – сипло произнёс он, снова роняя голову на кровать. – Чувак, это какое-то дерьмовое гейство, – услышал Снайпер Скаута, пихающего свой член к нему в задницу. Снайпер вывернул запястья в путах, удерживающих руки; боль колола его изнутри. Скаут выдохнул, войдя в Снайпера. Ощущения были новыми для обоих, несмотря на то, что прежде они столько раз были близки. Головка члена Скаута тёрлась о простату Снайпера, и удовольствие возвращалось от этого трения. Скаут явно потерялся в своих чувствах, потому что почти бессильно прижался к Снайперу, опустил голову ему на тяжело вздымающуюся грудь и некоторое время собирался с духом. – Можно я… продолжу? – почти прошептал он, не поднимая головы. – О, значит, теперь тебе понадобилось моё разрешение? – Снайпер готов был расхохотаться, так умильно выглядела нерешительная самоуверенность Скаута. – Да. Скаут слабо ухмыльнулся и на пробу двинул бёдрами, всё ещё тесно прижимаясь к Снайперу. У него получилось достичь кое-какого подобия ритма, и оба влились в него, озвучивая своё удовольствие всё громче и громче. Низкие гортанные звуки Снайпера переплетались с лёгкими, почти невесомыми вскриками Скаута на выдохе. Он потянулся вперёд, чтобы обнять Снайпера, когда тот начал подаваться навстречу его неаккуратным движениям. Снайпер перестал анализировать ситуацию, и виной этому был его член, зажатый меж влажных от пота скользких тел. Где-то на задворках сознания ещё билась мысль, как хорошо было бы, если бы его руки оказались развязаны, но и она пропала после очередного особенно сильного движения стонущего в голос Скаута. Скаут задавался вопросом, чувствует ли себя Снайпер так же, как чувствовал себя в таких ситуациях он, или по-другому. Снайпер задавался тем же вопросом. Довольно скоро Скаут ощутил приближение оргазма, повернул голову и приник к Снайперу с голодным поцелуем, на который в этот раз тот охотно ответил. Скаут выстонал Снайперу в рот что-то нечленораздельное, осознав, что кончает внутрь другого человека, затем сразу разорвал поцелуй, отстранился и резко задвигал бёдрами, снова накрывая член Снайпера ладонью. Он ужасно злился на себя – за то, что снова кончил первым. Впрочем горячее ощущение излившегося внутрь семени и возобновившиеся прикосновения к члену почти моментально довели Снайпера до пика, ощущался который совершенно иначе, непривычно. Снайпер издал протяжный низкий стон, и на какое-то мгновение у него потемнело в глазах. Скаут вытащил, наконец, свой член из Снайпера и повалился ему на грудь, не обращая внимания на сперму у него на животе. Оба тяжело дышали и молчали ещё какое-то время. Снайпер первым нарушил тишину. – Так, – голос его был сиплым, и он кашлянул пару раз, чтобы прочистить горло, – что это было вообще такое? Скаут посмотрел на него и рассмеялся: – Я… ха-ха! Я выиграл пари. – Какое ещё, к чёрту, пари? – опешил Снайпер, совершенно не понимая, что за чушь несёт Скаут. Тот отлип от Снайпера, не переставая смеяться, и принялся отвязывать его руки от изголовья кровати. – Ты сказал – ха! – ты сказал, если я завалю обоих Синих Хэви, то смогу быть сверху. – Чего-о-о? – Снайпер аж поперхнулся, перебирая в памяти варианты. Скаут улыбался. – Не помнишь? «Ты? Завалишь обоих Хэви? Ха, еби меня конём, если у тебя это получится!» – сказал он, снова передразнивая австралийский акцент. Глаза у Снайпера широко распахнулись от удивления и возмущения. – Я сказал это месяц назад! В шутку! И ты это знаешь! – Ну, да, я так и подумал, что ты не согласишься признать мою блистательную победу. Поэтому приготовил верёвку, – ответил Скаут словно бы небрежно, но явно заготовленной заранее фразой. Он закончил возиться с узлами и отодвинулся от Снайпера немного: – Ты ведь не сердишься, правда? Снайпер, который теперь вполне мог дотянуться руками до его горла, сел на кровати и бросил на него пронзительный взгляд. Затем цапнул за плечо и притянул к себе. Недовольное выражение его лица сменилось какой-то почти дьявольской усмешкой. – Вот что я тебе скажу, приятель, – он помедлил, чтобы легонько куснуть Скаута в шею, – завалишь Пиро – и можешь повторить сегодняшнее.