Дело всей жизни

Новый день, новые проблемы, новые заботы, новые… Беллами лежал, уставившись в потолок и считал звезды на обоях. Как ни странно, в голове, впервые за все время расследования, было совершенно пусто. К чему это, он не знал, но, правда, не было ни одной мысли. Просто белый лист. В данный момент хотелось валяться в кровати как можно дольше и не знать забот. Но ему нельзя, пора ехать к доктору, если они не хотят попасть в пробку. В сознание медленно возвращались обрывки вчерашнего вечера, и Блейк невольно улыбнулся. Он сильно смутил вчера Гриффин своими расспросами, и от этого становилось еще веселее. Правда, что-то в ее тоне об отце его насторожило, но он, как всегда, не предал этому значения. А сегодня вспомнил. Видимо, Кларк встречалась с ним, и встреча оказалась весьма плачевной. Завтрак парень заказал себе в номер, вниз идти, почему-то, не хотелось. И вообще, какой-то он сегодня желейный — совершенно не хочет никуда ехать и что-то выяснять. Пока Беллами поглощал пищу, мысленно продумывал вопросы, которые он задаст психиатру. Вообще, он надеялся, что этот доктор окажется нормальным человеком и расскажет им правду, иначе Блейк за себя не ручается. Встретив в холле блондинку, Беллами жестом пригласил ее выйти на улицу, по пути спросив: «Ты завтракала?», на что получил утвердительный кивок. Слава Богу, не один он сообразительный. К месту больницы они добрались довольно быстро, учитывая, что на дороге уже организовывалась небольшая пробка. Все англичане спешили на работу. Само место напоминало старинный пансионат, в котором произвели капитальный ремонт. Корпуса располагались по кругу и составляли какой-то символ, мистика какая-то. Не странно, что больница называлась именем Фрейда. Блейка передернуло при входе, и он надеялся, что это от холодного ветра. Сегодня погода испортилась и преподнесла им сюрприз, устроив собачий холод и моросящий дождик. Хорошо, хоть ливень не пустился. В принципе, осень вступала в свои законные права и Беллами был совсем не против, пора бы уже в конце сентября. Посмотрев на озябшую блондинку, которая по уши закуталась в шарф, парень распахнул дверь главного корпуса. В помещении было не теплее, они еще не успели обогреть его. В регистратуре им выдали пропуск к доктору, и ребята направились на третий этаж. Странным было то, что на пути им не попался ни один больной. У них сонный час или прогулка? Коридоры напоминали музейные залы, выкрашенные в яркие цвета, и обвешаны рисунками больных. Жуткое местечко, ничего не скажешь. Кларк рядом постоянно оглядывалась, боялась наткнуться на какого-то сумасшедшего, видимо. В кабинет Адама Тейлора напарники вошли без предупреждения и тот замер в изумлении. — Кто вы и почему вы врываетесь в мой кабинет? — свирепым голосом спросил психиатр. Ребята переглянулись. — Меня зовут детектив Беллами Блейк, я расследую дело Маркуса Кейна. Это моя напарница — Кларк Гриффин. Мы приехали из США и хотели бы задать вам несколько вопросов. — Так бы сразу и сказали, а то устроили здесь дурдом! — выпалил мистер Тейлор и осекся. Гриффин вытаращила глаза, видимо шутку не оценила. А Беллами саркастично ухмыльнулся. — А мы, по-вашему, находимся в другом месте? — иронично спросил детектив. — Присаживайтесь, — пришел в себя доктор. — Я вас слушаю. — Мы бы хотели услышать от вас информацию о Кейне и о его детских странностях. Нам рассказали, что он убивал животных, — приступил к делу брюнет. — Да, Маркус наблюдался у меня, никогда не забуду этот случай. Дело в том, что у парня была избирательная амнезия, и что последовало первопричиной, я не знал. До сих пор не знаю, он умело это скрыл. Его родители обратились ко мне с просьбой выяснить причину и помочь вылечить его. Я проводил несколько сеансов гипноза, но они не дали особого результата. На сеансы мальчик приходил с полной уверенностью, что никого не убивал и сильно удивлялся, когда его об этом спрашивали. А после моей настойчивости и излишнего любопытства, выражение его лица менялось на свирепое и он кричал. Он очень хорошо контролировал свои эмоции до тех пор, пока его не вынуждали их выплеснуть. Я слишком давил на него и он сдавался. Выглядел так, будто у него есть план, который необходимо воплотить в жизнь, во что бы то ни стало. Будто он задумал новое убийство, и никто и ничто не сможет его остановить. — Как вы с этими приступами боролись? — Я пытался внушить ему, что он хороший, добрый мальчик и что он не убивает никого и не убьет. Сначала мне казалось, что внушение действует, а потом Маркус заставлял меня убеждаться в обратном. Спустя некоторое время родители снова пришли ко мне с просьбой остановить безумие сына. Его отец был помощником мера и не мог портить свою репутацию. Естественно, они попросили скрывать это и я согласился. Уж слишком интересным показался мне случай Маркуса. Таких людей в моей практике можно встретить крайне редко. — Почему он приходил на сеансы и вел себя, будто ничего не случилось? Это как-то связанно с его болезнью? — спросил Беллами. — Именно. Избирательная амнезия это и предполагает — он забывал каждое свое убийство, а когда я заставлял его мозг вспомнить, то мальчик не мог поверить в содеянное. Он не мог принять факт, что творит подобное и злился, даже не соображая о том, что его глаза его выдавали, — объяснил доктор Тейлор. — Его родители сказали, что убийства прекратились, — вспомнил детектив. — Да, мальчик ходил ко мне три года, а когда ему исполнилось тринадцать, все прошло. Мы думали, что это был определенный период, но очень сильно ошибались. Маркус набирал силу и становился умнее и просто делал так, чтобы его не замечали. — Хорошо, когда вы видели его в последний раз? — Перед его восемнадцатилетием. Он лежал полгода здесь, в психиатрической больнице под моим личным присмотром, — у Кларк отвисла челюсть. Беллами не помнит, чтобы Арнольд и Вера об этом упоминали. — Расскажите об этом периоде, пожалуйста, — попросила блондинка. — Это конфиденциальная информация, но ладно, — согласился Адам. — Я настоял, чтобы его поместили под наблюдение. Я должен был ему помочь, иначе это закончилось бы плачевно. Все полгода парень вел себя прилично и адекватно, мы с ним даже несколько раз говорили по душам и играли в нарды. Он был веселым и забавным, никакой агрессии или жестокости. С другими пациентами он вел себя учтиво, помогал им и я подумал, что он не болен. Понимаете? Он в очередной раз меня обманул, пустил пыль в глаза. Я провел сеанс гипноза и не обнаружил ничего серьезного, никаких отклонений. Я подумал, что он вылечился, что помог ему. Перед Рождеством родители Маркуса уговорили меня отпустить его на праздник домой. Я отказывался, но они настаивали, им хотелось провести больше времени с сыном. Знаете, теперь я их понимаю. Они чувствовали, что это будут последние дни в его обществе. После Рождества Маркусу исполнилось восемнадцать, и на следующий день он сбежал. Мы его долго искали, но его нигде не было. В таможенной службе сказали, что он улетел в другую страну, но в какую, так и не сообщили. Не положено. Этот факт сильно поразил Кларк и Беллами это заметил. Нужно скорее забрать ее из этого места, пока она сама не сошла с ума. Иначе, что ему потом с ней делать? — Это все, что вы можете рассказать о Кейне? — Пожалуй, да, мне нечего скрывать. Я рассказал все, что происходило на моих глазах, остальное мне неведомо, — искренне ответил психиатр. — Отлично, спасибо вам большое, мы очень признательны. Нам уже пора, до свидания, — Блейк торопливо попрощался и схватил Гриффин под руку. — Счастливо, — поклонился мистер Тейлор. Ему срочно нужно вывести отсюда Кларк, она уже синяя сидела. Видимо, услышанные факты ее впечатлили, и она не замечала, как менялась в лице раз сто. На обратном пути все складывалось против них, они встретили пациентов, от которых кровь в жилах стыла. Такого зрелища Беллами еще не видел в своей жизни. Не хотел бы он когда-нибудь оказаться в таком месте. На улице даже небо мрачным стало, и сгустились тучи. Детектив усадил девушку в машину на место пассажира, а сам сел за руль. Сейчас лучшим вариантом было поехать в уютное кафе, прийти в себя и обсудить все в спокойной обстановке. Почти все заведения в Бирмингеме выглядели теплыми и приятными, а внутри можно было насладиться обходительностью персонала и ненавязчивой обстановкой. Кларк сидела с опущенной головой и пыталась, видимо, собраться с мыслями, а Беллами рассматривал прохожих снаружи. Наконец, Блейк не выдержал и растормошил блондинку. — Что ты обо всем этом думаешь? — Я поражена добытыми сведениями, — искренне отвечает Кларк. — Я подумать не могла, что родители заперли Маркуса в психиатрической больнице. Причем, они скрыли этот незначительный (на этом слове Гриффин поставила язвительное ударение) факт от нас с тобой. Им бы за это ничего не было, их сын в тюрьме и эта информация ровным счетом ничего не значит. Для них, — добавила девушка. — Я думаю, что они не хотели осуждения, ведь они довольно известная семья в городе. Они боялись, что об их сыне-психе могут узнать. — Скоро все об этом узнают, ты понимаешь?! — кричит в ответ Гриффин. — Во всех новостях показывают сюжет о маньяке-убийце, да еще и кадры прилагают. И я уверена, что половина мира услышит об этом еще не раз, пока дело не закроют. А потом, будут всю жизнь вспоминать и судачить. Блейк поражался ее напору и упрямству. По состоянию девушки можно было понять, что ей уже лучше и детектив немного расслабился. Не хотелось бы тащить бессознательную журналистку до гостиницы. Некоторое время они сидели молча, пока Кларк не решила ошарашить его очередной гениальной идеей. — Беллами, а когда мы в Италию полетим? И тут он понял, что попал. Блейк расширил глаза от удивления и тупо уставился на девушку. Она сошла с ума! О чем он ей и сообщил спустя некоторое время. Кларк только пожала плечами и выдала: — Ты сам решил, так же как и я, прожить всю жизнь Кейна, поэтому выбора у тебя нет. Беллами только головой покачал, потому что ответить было нечего. Она абсолютно права, раз начал это дело, нужно довести его до конца. Что ж, в таком случае лучше заказать билеты на самолет заранее. Детектив набрал номер компании и попросил забронировать два билета на рейс до Неаполя на завтра. — Только заказывай места в разных частях самолета, мне твоей компании и так хватает ежеминутно, — быстро прокричала Кларк, а Блейк на такое заявление лишь расхохотался.