Schrei

      Я бегу по улицам Берлина. Мои легкие пылают от недостатка воздуха, и я чувствую, как за воротник куртки падают холодные капли. Дождь.       Совсем скоро из маленького дождика он переходит в ливень. Моя одежда насквозь промокла, темные кудрявые волосы прилипли ко лбу. Не останавливаясь и не оборачиваясь, я бегу, расталкивая людей и спотыкаясь, изредка лишь замедляясь, чтобы не задохнуться. Однако когда в боку начинает болезненно покалывать, сделать паузу мне все-таки приходится. Я останавливаюсь, доставая телефон из кармана и проверяя время. 20:37. Странно, что мои родные до сих пор не забеспокоились.       Невольно на ум приходят ужасные мысли о том, что возможно, их уже нет в живых. Тилль убил их всех, не щадя никого, лишь бы добраться до меня. Но я не собираюсь сдаваться ему так просто. В моей памяти еще свежи крупные багровые капли, разбивающиеся о землю, падая с начищенного до блеска мясницкого ножа в его руках.       Страх сжимает мое бешено колотящееся сердце ледяной ладонью, заставляет бежать и бежать, пока легкие вновь не начнут гореть. Бежать, пока я не окажусь в безопасности. Инстинкты заставляют меня вновь пуститься в бегство.       Улицы проносятся перед глазами, словно я вовсе не убегаю от маньяка, а сижу на одной из нарядно раскрашенных лошадок на карусели в центральном парке. Я сталкиваюсь с кем-то, и, даже не посмотрев в его сторону, уношусь прочь. Вслед мне летят раздраженные ругательства, но я чересчур напуган и слишком быстро бегу, что бы обращать на это внимание. Кому есть дело до случайного прохожего, когда он пытается спасти себя от безжалостного маньяка-убийцы?       Когда я вновь останавливаюсь, уже темнеет. Мир вокруг меня становится таким мрачным, подворотни кажутся мне черными дырами, непреодолимо манящими, но в то же время пугающими до дрожи. Я оглядываюсь вокруг: заброшенный квартал. Нервно фыркаю — я никогда не был в этом районе города. «Ну и куда тебя принесло, Дум? *» — мысленно ругаю себя, продолжая шагать по узким полутемным улочкам.       Внезапно мой острый слух улавливает какой-то звук. Я напряженно вслушиваюсь в темноту, а затем позволяю себе идти дальше, пытаясь ступать тише, и все время оглядываясь. В какой-то момент различаю крадущиеся осторожные шаги. У меня уже нет времени думать, Тилль это или нет — я снова срываюсь на бег, хрипло дыша и с головой выдавая себя. Собственные шаги эхом разносятся по мокрым пустым улицам.       В какой-то момент я, слишком увлеченный мыслями, загоняю самого себя в тупик. Лихорадочно обдумывая план действий, я ошарашено провожу руками по бетонной стене передо мной. Мой заторможенный мозг реагирует слишком медленно, и когда я слышу за спиной человеческие шаги, я даже не поворачиваюсь. Мое ухо обжигает горячее дыхание, и я слышу тихий, едва различимый шепот:

— Ты попался.