Без труда...

Стайлз был полностью сконцентрирован и собран. В его голове не было ни единой лишней или ненужной мысли. Он всем своим существом был сосредоточен, не забывая, впрочем, быть в меру расслабленным. Левая рука удобно легла на гриф, пальцы правой привычно пробежались по струнам. Всё было на своих местах, пришла пора творить. Не подглядывая в тетрадку, что лежала прямо перед носом с досконально прописанными действиями, Стайлз выдохнул и, зажав нужные лады (или как там их называют), принялся играть. Металлические струны неприятно звенели, пальцы соскальзывали, звук получался фальшивым и неестественным. «Всё приходит с опытом», — успокаивал сам себя Стайлз и уверенно переставлял пальцы на место для следующего аккорда. Правая рука сбивалась с ритма, бой прерывался, но Стайлз упорно продолжал. В стену стукнули один раз. Стайлз проигнорировал, полностью погружаясь в себя и с головой уходя в музыку. Он даже начал сильнее задевать струны, чтобы звук был громче. К сожалению, от этого он не становился чище, так что слушать было практически невыносимо. Стайлз держался, он знал, что когда-нибудь сможет играть как бог. Стук в стену раздался снова. Стайлз продолжал играть. В стену продолжали стучать. Удары так сильно шли вразрез с темпом игры Стайлза, что всё же пришлось сдаться. Он приглушил задетые струны рукой, гася звук, и отложил гитару на диван. Ладно, сегодня всё опять без изменений. Разочарованный очередной неудачей, Стайлз плюхнулся на диван и тихо застонал от бессилия. «Это легко!» — говорили друзья, узнав, что Стайлз собирается учиться играть на гитаре. «Это очень просто!» — кивал Скотт с умным видом, будто бы сам прекрасно владел этим инструментом. «Тебе потребуется помощь, ты сам не справишься», — отец был единственным голосом разума, но Стайлз его не послушал. Конечно, где это видано — просить кого-то о помощи! Стайлз Стилински — непревзойдённый мастер всего, что бы ни попалось ему под руку, он отлично выучится самостоятельно! Ну вот, доучился. Теперь даже соседи в курсе, что он полный бездарь. Стайлз собрался с силами и, снова взяв гитару в руки, осторожно начал перебирать струны. Он сбивался, его пальцы не до конца зажимали лад, а уж когда он попробовал поставить баррэ… В стену задолбили с таким остервенеем, что Стайлз испугался, как бы та вовсе не проломилась. Прямо внутрь комнаты Стайлза. На его шикарный шоколадный палас. Нет, Стайлз всё понимал, у него не выходило играть на этой чёртовой гитаре нормально, но можно же было этим соседям быть немного лояльнее? Неужели они сами никогда не учились играть на чём-нибудь? Неужели они не знают, что прежде чем всё получится, нужно очень долгое время стараться практически до посинения?! В стену стукнули ещё разок, и Стайлз не выдержал. Отложив гитару на диван, он поднялся и подскочил к стене, за которой находились недовольные соседи. Схватив кружку, что так удачно стояла на столе, Стайлз замахнулся и стукнул по стене. Несколько секунд стояла полнейшая тишина, позволившая ему высказать всё, что накипело. — Твою мать, может хватит, а?! — крикнул Стайлз стене. — Я только учусь! Имейте терпение! В ответ он услышал, как кто-то смачно выругался. — А тише этого делать нельзя? — раздалось, наконец, из-за стены. Судя по всему, говорящий был мужчиной. Потому что женщина, при всём её желании, не могла орать таким басом. Хотя, люди бывают разные… — Если я буду играть тихо, от этого не будет никакого толку! — Стайлз постарался сказать это как можно громче и чётче, но всё равно, наверное, пару звуков застряло в бетонной преграде. — Окно, — звучно крикнул сосед, и Стайлз послушно посмотрел в указанное место. Потом подумал, что, наверное, его так попросили выглянуть в это самое окно, так что торопливо подошёл к нему и так же торопливо отодвинул занавески, открывая задвижку и распахивая раму. Высунувшись на половину, Стайлз повернул голову вправо и от удивления чуть не вывалился из окна совсем. Его соседом оказался чудовищно прекрасный мужик с обалденно накаченными мускулами. Почему Стайлз обратил на это внимание? Потому что этот самый сосед из своего окна показывался без футболки, то бишь наполовину голый. И Стайлз, чего уж греха таить, сполна оценил выбор хобби своего соседа. Наверняка он часами торчит в спортзалах, то бегая по дорожке, то поднимая штангу, а может, даже крутя педали на велотренажёре… Стайлз не знал, почему сосед на велотренажёре кажется ему более сексуальным зрелищем, чем тот же самый сосед, тягающий, к примеру, гири. Хотя, если подумать, такой вид тоже весьма привлекателен… — Закончил? — сосед ничуть не смутился, несмотря на то, что Стайлз жадно осматривал его почти целых две минуты кряду, ничего не говоря и молча пожирая глазами. Видимо, это было привычной реакцией на внешний вид соседа, и тот был к ней вполне готов. Он, кстати, смотрел хмуро, исподлобья, словно ожидая чего-то от Стайлза. За неимением лучшего, Стайлз просто кивнул, думая, что сосед, очевидно, ждал ответ на свой вопрос. — Теперь слушай внимательно. Стайлз очень хотел слушать внимательно, поэтому подался вправо и едва не кувыркнулся вперёд. Его спасла быстрая реакция и удобно пролегавшая возле окна труба водостока. Да, Стайлз был временами ужасно неуклюжим, зато уж если казалось, что он точно навернётся, проявлял чудеса ловкости. Вот такой вот он, Стайлз, человек-феномен. Неожиданное почти-падение сосед воспринял равнодушно. Да что там, он едва бровью повёл! Так, немного закатил глаза и нахмурился ещё больше. Наверное, посчитал Стайлза конченым придурком. — Я могу продолжить? — всё с той же непередаваемой иронией в голосе поинтересовался сосед и, получив очередной кивок, вздохнул. — Первый и последний раз говорю: прекрати тренироваться в послеобеденное время. Ты можешь делать это утром, днём, после четырёх, и, в принципе, хоть до комендантского часа, только дай мне эти пару часов тишины, ты понял? Стайлз, заворожённо смотрящий всё это время на лицо соседа и слушавший не столько его слова, сколько интонацию, с которой они были сказаны, среагировал на вопросительный тон и кивнул. — На этом всё, — сосед потянулся к створке, чтобы закрыть её и скрыться в глубине комнаты. Стайлз осознал это мгновенно, так же мгновенно понимая, что не хочет, чтобы их беседа — или, скорее монолог соседа — заканчивалась так быстро. Вот только как можно было её продолжить, Стайлз не знал. — А ты играешь на чём-нибудь? — наобум спросил он, очень надеясь, что ему ответят. — Да, — коротко отозвался сосед и продолжил закрывать окно. Он-то говорить со Стайлзом больше не хотел. Ну да, кто же захочет? Тем более что Стайлз проявил себя как пустоголовый истукан, пялящийся на других людей и молчащий весь разговор. Будто он глухонемой какой-то. Настроение играть пропало, зато появилось настроение погрызть себя любимого. Стайлз зачехлил гитару и положил её на полку. Вообще-то это место предназначалось для всяких безделушек, но у Стайлза их не было, а гитара была, так что… Чтобы самобичевание прошло с большим результатом, Стайлз хорошенечко припомнил все свои прошлые косяки в разговорах с симпатичными людьми и окончательно провалился в жалость к самому себе. А потом в его голову пришла неожиданная идея, и он резко вскочил с дивана, на несколько секунд отвлекаясь на белые точки перед глазами и пытаясь сохранить равновесие. Да, нельзя вставать слишком резко, да, от этого может кружиться голова. Но это всё было так неважно по сравнению с тем, какие перспективы открывались перед Стайлзом! В принципе, у него было теперь два пути: познакомиться с соседом нормально или продолжить жить так, как жил раньше, будто бы и не зная, какое чудо живёт прямо за стенкой. Само собой, Стайлзу импонировал первый вариант. Теперь оставалось придумать, как это знакомство инициировать… Может, сходить и попросить соли? Ну, а что, она же имеет свойство внезапно заканчиваться в самый неожиданный момент? А соседская дверь всяко ближе, чем любой магазин. Вот только Стайлз не мог с бухты-барахты взять и заявиться в дом к чужому человеку. Не к месту просыпалась природная скромность, которая обычно дрыхла без задних ног. В общем, незаметно для самого себя, Стайлз снова впал в пучину депрессии. Только теперь уже по совершенно другой причине. И почему ему вдруг так захотелось познакомиться с хмурым соседом? Непонятно. Он же хмурый. И нелюдимый. И как будто колючий. Явно не любит таких вот «инициативных», как Стайлз. Так чего же лезть к человеку? Вот именно, нечего. Стайлз с тоской покосился на стену, за которой жил недружелюбный сосед, и признал, что ему всё же стоит заняться делами насущными и прекратить пялиться в пустоту зелёных обоев, которые ему никогда особенно не нравились. Их следующая встреча была точно-точно случайной. Правда. Абсолютно случайно Стайлз увидел, что его сосед собирается зайти в подъезд, в то время как самому Стайлзу срочно понадобилось выбросить мусор. Поэтому то, что они встретились, в итоге, на третьем этаже, тоже случайность. Хотя Стайлз был чуточку к ней готов. Он окликнул собиравшегося пройти мимо соседа. — Теперь-то у тебя нет никаких претензий? — Стайлз улыбался приветливо и отчаянно желал, чтобы сосед всё же обернулся к нему лицом. Разговаривать со спиной было не так увлекательно, как с теми же бровями, которые у соседа были жутко выразительными и умопомрачительными. Беда в том, что сосед снова не был настроен на разговор и проигнорировал Стайлза от и до. Вот просто не замедлил шаг и не повернул голову, даже когда Стайлз позвал его и задал вопрос. В этот самый миг Стайлз решил, что наступила война. Бог свидетель, он не хотел прибегать к столь крайним мерам, но сосед сам решил всё за него.

© SSM [Sterek 18+]