И немного правды

— Сто три призванных мертвеца, — задумчиво проговорил Кабуто, ухмыляясь. — Посмотрим, на сколько времени хватит моей чакры, если не стирать им личности… Из интереса понаблюдать за чужой жизненной драмой наследник Змеиного Саннина распределил призванных шиноби по Деревням: Лист к Листу, Облако к Облаку, Туман к Туману, Песок к Песку… Правда, из сегодняшних экземпляров лишь некоторые были особенно ценными, вроде господина Сасори, но большинство ему подобных — в числе которых, например, Сарутоби Асума и Като Дан — остались пока что в Чистом Мире. Кабуто обошёл каждого из шиноби, воскрешённых Эдо Тенсей, со сладким упоением чувствуя себя полководцем непобедимой армии. Шиноби каждой Деревни находились отдельно друг от друга, кто в пещере, кто вне её, кто за ней, кто на ней… Ниндзя Скрытого Песка были в лесу, в непривычной для них обстановке. Кабуто точно знал, кто где находился. Глядя в равнодушные, как и должно мертвецу, глаза Скорпиона Красных Песков, Кабуто улыбнулся с намёком на самодовольство. «Всю жизнь вы были кукловодом, Сасори-сама, и когда-то я был вашей марионеткой… — фыркнув, он развернулся и, сдерживая желание сжать бывшего господина в тисках змеиных колец, отправился обратно в пещеру, где оставил карту контроля мёртвыми. — А сейчас всё наоборот. Вы будете очень полезной куклой… Сасори-сама». Как и все остальные воскрешённые. Сложив печать, Кабуто освободил их от печати подавления личности. Пусть почувствуют себя живыми. Пусть привыкнут к новому телу. Чтобы потом идеально выполнить приказ своего хозяина. Давно Сасори так не удивлялся. Первым делом он по привычке оценил обстановку. Ветер, что шуршал в густой листве окружающих Скорпиона исполинских деревьев, был немного прохладным. Рядом, такие же настороженные, уже оглядывали себя молодые шиноби Сунагакуре… Сасори было приготовился к бою, правда, ничем этой готовности не выдав, но быстро понял, что он никого здесь не интересует. — Какого чёрта? — растерянно пробормотал один из них. — Я же мёртв… Должен, по крайней мере, быть… — У меня тот же вопрос, — хмурилась стоящая рядом светловолосая куноичи. Никто из них не узнал Скорпиона Красных Песков. Значит, это было не прошлое поколение Песка под техникой превращения в молодых, и уж точно не АНБУ. Да и их глаза… Цветная радужка, чёрный белок. Сдвинув брови, Сасори всё же принялся за осмотр и собственного тела. Пальцы оказались совершенно не кукольные, с ладонью и запястьем их соединяло нечто, похожее на мышечную ткань. Это переставало Сасори нравиться. Он вообще-то погиб. — Хм, на загробный мир не похоже, — задумчиво заметил он, запуская в волосы пальцы и ощущая их мягкость — ту, что была у его человеческого тела, а не кукольного. Чёрт побери, а что со «Скорпионом»? Что с его лучшим шедевром?! Насколько Сасори знал родную Деревню, человеческую марионетку из тела самого Скорпиона Красных Песков забрали, чтобы изучить, а затем использовать по назначению. Хм, это было бы в духе Сунагакуре. В конце концов, она породила его, Сасори. — Тебя, похоже, узнала одна я, — раздался за спиной смутно знакомый женский голос. Скорпион спокойно обернулся в сторону говорившей: ею оказалась высокая подтянутая куноичи, с собранными в пучок тёмно-зелёными волосами, из причёски выбивались только две прядки, одна немного длиннее другой, с рыжими кончиками. Глаза оттенка миндаля смотрели на Сасори с холодной, но какой-то застарелой насмешкой. Сасори усмехнулся: — Ну, здравствуй, Обжигающая Смерть, Пакура. — Что с нами? — не сводя с него взгляда, поинтересовалась та и скрестила руки на внушительной, стоит признать, груди. — Почему ты так уверена, что я знаю ответ? — вскинул он бровь. — Ты Скорпион Красных Песков. Железный аргумент. Впрочем… — Это Эдо Тенсей, — опустив взгляд на согнутую в локте руку, Сасори сжал и разжал кулак. Какие… живые ощущения… — Техника Орочимару, одного из Легендарной Троицы. Ты умерла до его ухода из Конохи. Пакура молчала в ожидании продолжения, хотя Скорпион и видел, что та еле сдерживается от того, чтоб наброситься на него. Эта куноичи всегда была гневливой, а предательств не прощала. Во всяком случае, не сразу. — Я не знаю, как эту технику усовершенствовали, а следовательно, как она действует сейчас, но… — Именно это, Шукаку раздери, Сасори должен был узнать у Кабуто на Мосту Земли и Небес в Траве, куда отправил эту дуру Сакуру. — …основное вряд ли изменилось. — Основное? — нахмурилась Пакура. Сасори слушала не только она, но и те молодые ниндзя Песка, что не узнали героев Третьей Войны, один из которых своё звание потерял, хотя прозвище — сохранил. — Думаю, сама поймёшь. Допрашивать его никто, судя по всему, не собирался, чему Сасори был рад. Он чувствовал в себе чакру Орочимару, но… с какими-то примесями. Что этот чёртов Змей опять с собой сотворил? Возможно, поменял тело: Сасори слышал, у него получилось завершить технику переселения душ. Что ж, можно предположить, что технику Нечестивого Воскрешения применил именно Орочимару или кто-либо из его прихвостней. Сасори мрачно усмехнулся. Если это всё-таки Змей… Вот же он повеселился, когда увидел, во что превратились творения Скорпиона Красных Песков, одного из злейших его врагов. Когда увидел кладбище марионеток. Однако использовать Эдо Тенсей ради забавы не будет даже Орочимару. Вернее, тем более Орочимару. Не собираясь носиться по лесу в поисках призвавшего мертвецов Змея, или кто там вместо него, Сасори огляделся по сторонам, ища место, где бы устроиться для спокойных раздумий. Присмотрев себе крепкую толстую ветвь мощной лиственницы, он в один прыжок оказался на ней и, устроившись у ствола, погрузился было в мысли… — Сасори. На ветви чуть повыше, свесив ноги, сидела Пакура и смотрела на него холодным задумчивым взглядом. — Ты выглядишь младше меня, хотя умер позже настолько, что знаешь об уходе из Деревни Орочимару, — ровным тоном, не выдавая ни капли эмоций, проговорила она. — В то время как на момент моей смерти он был преданным шиноби Конохи и одним из сильнейших врагов Сунагакуре. — И ты хочешь услышать разгадку? — усмехнулся Сасори, конечно же, не собираясь ничего рассказывать бывшей подруге, которая, к тому же, желала ему смерти. Всё же было немного непривычно смотреть в глаза старой знакомой, и вместо белого белка видеть чёрный. Сасори, так и не дождавшись ответа, отмахнулся от неуместной мысли и продолжил: — Прекращай. Всё равно ничего не узнаешь. Какое-то время они молчали, прямо как в последнюю их встречу восемнадцать лет назад (если сегодня тот же год, что и на момент его смерти), когда ещё шла Третья Война, Пакура не погибла, а тело Сасори было человеческим. Хм, и смотрела она на него сейчас так же, как и тогда: ты — враг, читалось в её взгляде, ты — враг и предатель, которого я с радостью убью и даже, вероятно, не раз, если бы это было возможным. Хм. Сасори нахмурился. Что-то во взгляде Пакуры изменилось. Неуловимый, но важный нюанс… — Кажется, я поняла, Скорпион Красных Песков, почему ты отступил от Деревни. Подавив удивление, Сасори поинтересовался: — Ну и почему же? — Тебя ведь тоже использовали в грязных целях, верно? — сузила она глаза. Мысленно он усмехнулся: конечно же, его использовали в чёрных делишках, хотя намёк, прозвучавший в словах собеседницы, с правдой не имел ничего общего. Сасори был с собой честен: он совсем не хороший человек. — Допустим. — А затем случилось что-то, что перевернуло твою жизнь с ног на голову, а в Деревне разочаровало? — Лицо у Пакуры было каменное и бесстрастное, хотя во взгляде сверкали искры сдерживаемой злости, которой, Сасори помнил это, дай только волю, и вокруг разгорится пожар. — Нет, — ответил Скорпион. В конце концов, зачем скрывать? Он уже мёртв, а о его дурной славе позаботились родная Деревня, бабуля Чиё и эта, как её… Сакура. — Это, скорее, случилось у тебя, Пакура, — проницательно заметил он. — Я никакая не жертва. — И что же заставило тебя предать Сунагакуре? — впившись пальцами в кору ветви, на которой сидела, поинтересовалась Пакура. — Предать тебя, ты хотела сказать? — Отвечай на вопрос! Сасори тихо рассмеялся, едва разомкнув губы. Его всегда забавляли подобные требования, когда шею допрашиваемого не щекочет, например, смазанный ядом кунай. Успокоившись, Сасори внимательно посмотрел на Пакуру. Откуда у женщин вообще бралась уверенность, что мужчина обязательно ответит на все их вопросы? Чиё-баа говорила что-то про порядочность, розоволосая дура, разломавшая куклы, в каждую из которых Сасори вложил немало труда, требовала с него сведения об Орочимару, и вот теперь даже старая боевая подруга взялась за любимое занятие женщин. Впрочем, она же женщина. Впрочем, Сасори мёртв. Впрочем, почему бы не ответить? — Я просто избавился от ненужных мне обязательств перед теми, кто мне не нужен. Извиняюсь за тавтологию, — улыбнулся он. — Я не считаю своё решение об уходе из Деревни ошибкой. Пожалуй, даже наоборот, оно одно из самых верных… — Хм, — фыркнула Пакура. — Если бы я выжила, я бы тоже отступила от Сунагакуре. — С тобой случилось что-то ужасное, в чём повинна наша с тобой родная Деревня? Несколько секунд она молчала, сверля собеседника бесстрастным взглядом. — Ты думаешь, я тебе доверяю? — Ну, мы оба всё равно мертвы, — пожал он плечами, чувствуя, какое это отвратительно живое движение. У куклы движения похожие, но… другие. — Ты прав, — задумчиво ответила Пакура. — Впрочем, вряд ли моя история тебя удивит. Оказалось, что героиню Деревни Скрытого Песка отправили в Туман с дипломатической миссией, которая на самом деле была всего лишь ширмой для подлого убийства ударом в спину. В словах Пакуры сквозила ненависть, а в голосе её Сасори слышал ярость. Он и сам ощущал некоторое… разочарование. Когда-то он спас её от своего же яда, чтоб её история закончилась красиво, достойно главной героини. И всё равно Обжигающая Смерть умерла чёрт знает где, в одиночестве, беспомощной куклой лёжа у ног врага, которому на красоту момента было плевать. — Вот такие дела, — тяжёлым тоном завершила рассказ Пакура. — Хм… Ты права, я не удивлён твоей истории, а скорее… разочарован. — Ожидал что-то более впечатляющее? — мрачно усмехнулась она. — Нет. Разочарован, что твоя смерть была… такой. Есть шиноби, которые остаются в тени — это такие, как я. А есть шиноби, которые опасны тем, что не скрываются — это такие, как ты, — рассуждал он. — Тебе не подходит смерть в одиночестве в богами забытом месте. — Не думала, что услышу от тебя нынешнего какие-то приятные слова. Удивлена. — Хм. Что собираешься теперь делать? — После того как исполню волю ублюдка, призвавшего мертвецов в мир живых? — уточнила Пакура. Сасори кивнул и тут же услышал решительные и гневные слова: — Сровняю Кровавый Туман с землёй! Убью каждого, кто хоть как-то причастен к этой гнусной деревне! Благо сил у меня достаточно, да и голова на плечах есть. Мстительные нотки пропитали её голос, точно яд. Сасори задумчиво смотрел на Пакуру, вспоминая, какой её знал, и сравнивая образ прошлого с тем, что видел сейчас. И негромко заметил: — Ты изменилась. — А ты, Сасори, всё тот же, — фыркнула она в ответ. Поднявшись на ноги, Скорпион наблюдал за тем, как вставала и его собеседница, и заметил шар Жара у себя за спиной за секунду до жгучего прикосновения к спине. Но Сасори и с места не сдвинулся, только изогнул губы в улыбке, впившись пальцами в кору ствола и стиснув зубы в попытке сдержать рвущийся из груди крик боли. Слишком человеческие ощущения… Сасори уже забыл, что такое боль. В какой-то момент он умер. В какой-то момент воскрес. С шелестом восстанавливалось тело, искусственное, но слишком похожее на человеческое. То самое тело семнадцатилетнего подростка, которое Сасори превратил в «Скорпиона» — лучший шедевр своей драгоценной коллекции. Пакура смотрела на него удивлённым взглядом широко распахнутых карих глаз. Спустя несколько секунд, вернув на лицо холодное спокойствие, прошептала: — Эдо Тенсей… Сасори усмехнулся с толикой торжества: — Эдо Тенсей. Бессмертное тело, бесконечная чакра... Вечность. Какое прекрасное слово. — И что ты будешь делать с этой пресловутой вечностью мёртвого? — фыркнула Пакура, прислонившись плечом к стволу. Сасори, ухмыльнувшись, предложил: — Могу помочь тебе расправиться с Туманом. Куноичи, невесело усмехнувшись, опустила взгляд: — Помощь отступника ранга S. Да уж, жизнь после смерти удивляет. Сасори обладал телом, очень схожим с человеческим… Надо ещё кое-что проверить, благо есть с кем. Недолго думая, он вспрыгнул на ветвь рядом с Пакурой, и дерево отозвалось лишь шелестом побеспокоенной листвы. Куноичи встретила его настороженно, но не отступила, просто наблюдая. Обжигающая Смерть была красивая, и не только. Сильная куноичи, умный человек, а теперь ещё и вечно молодая женщина… Жаль, что Сасори в своё время не сделал из неё человеческую марионетку. Это была бы прекрасная кукла. Почему он так не поступил? Что ему помешало? Впрочем, тогда он ещё не до конца избавился от глупых человеческих слабостей. Пошёл у них на поводу, идиот. Пакура открыла было рот что-то сказать, но Сасори мигом заткнул её поцелуем — грубым, требовательным, эгоистичным поцелуем человека, не привыкшего спрашивать разрешения, чтобы что-то сделать. Он тут же ощутил несильный удар под дых, но от мягких губ оторвался только на секунду, а затем они раскрылись ему навстречу, позволили проникнуть внутрь, в такой по-человечески горячий рот. Сасори надо было выяснить… надо было понять… Кулак разжался, и женские руки скользнули Скорпиону на плечи, одной ладонью Пакура прижала его к себе за затылок. Он же держал её за талию, обнимал за спину, прижимал к себе так, чтобы чувствовать её тело своим — хм, сколько лет он подобной ерундой не занимался? С воображением же у Сасори проблем никогда не было. И сейчас… сейчас ему надо было узнать… не срочно, конечно, но случай выпал подходящий, к тому же, ему, мужчине, не сопротивлялись… Хотя, кажется, достаточно. Медленно, пробуя напоследок целованные губы, Сасори отстранился и открыл глаза. Но рук пока не убрал. Он понял. Сексуальный инстинкт, слава пустыне, техникой Эдо Тенсей не учитывался. От версии, что у него на Пакуру бы не встало, Скорпион лишь отмахнулся: он слишком любил красоту, чтоб человеческое тело реагировало иначе на красоту женскую, да ещё и не пустую. Пакура, медленно, словно ловя ускользающие ощущения, облизнула губы и посмотрела на неожиданного партнёра. Сасори увидел в её зрачках собственное отражение. У него тоже были чёрные белки. — Было приятно иссушить меня? — поинтересовался он и увидел на лице Пакуры ухмылку: — Не представляешь, как. — Хм, тогда я не понимаю, почему ты ответила мне, а не укусила, — говорил он шёпотом, из губ в губы. Несколько секунд Пакура, опустив взгляд, молчала, явно не желая отвечать, но Сасори не любил вопросы без ответов. Если бы эта куноичи действительно хотела промолчать, Скорпион, он в этом не сомневался, получил бы ещё один солнечный шар в спину (от которого, впрочем, увернулся бы), но… Пакура заглянула Сасори в глаза. Он выгнул бровь, подталкивая к ответу. — Я хотела почувствовать себя живой. Она легонько потянула его за волосы. Сасори хмыкнул, проводя пальцами вдоль нескольких позвонков, всё ещё обнимая её за спину. — И как, получилось? — поинтересовался. — Разве что воскресив в памяти. — Глупая причина, — фыркнул он. — Жизнь означает бороться с инстинктами, хотя куда умнее будет просто от них избавиться. Избавиться от человеческого тела. Жизнь — это слабая, уязвимая, слишком хрупкая материя. Ошарашенное молчание было ему ответом, а затем его с силой потянули за волосы назад. Сасори, осклабившись, сжал ладонь на женской талии, впиваясь пальцами в плоть. — Когда я, будучи живой, видела тебя в последний раз, ты вроде бы не нёс такую чушь. — Чушь? — хищно сощурился он. — А как ещё это назвать? — негромко спросила Пакура, отпуская его волосы. Он отпустил её талию. — Я убивала много раз и прекрасно понимаю, как легко порой отнять жизнь, но смерть — естественна. Жизнь и смерть — это самые естественные вещи в мире. — Они ничто перед вечностью. — А ты видел эту вечность, Сасори? Сколько лет тебе было, когда ты умер? Неужели триста? — усмехнулась Пакура, и Сасори ощутил жгучее желание её убить. Она сказала уже без улыбки: — Вечности не существует. А если и существует, то только в головах таких, как ты, Скорпион Красных Песков. Ничто не вечно. Ни я, ни ты, ни Скрытый Туман, — мстительно усмехнулась она, — ни ублюдок, призвавший на эту землю мёртвых. — Не согласен. Вечная красота существует, — улыбнулся Сасори. — До нас дошли шедевры самого Чикаматсу Монзаемона, который жил более пятисот лет назад. Коллекция его марионеток одна из лучших виденных мной, это живой пример того, сколько могут существовать марионетки. Это то, что увидели далёкие потомки самого первого кукловода. — Неужели и их нельзя уничтожить? Улыбка Сасори стёрлась. — Всё, что имеет форму, однажды сгниёт. Глупо бежать от этой истины, — резко оттолкнув его от себя, Пакура спрыгнула вниз и поправила задравшуюся юбку. Подняв голову, она встретилась с Сасори взглядами и крикнула: — Никогда не думала, что буду объяснять самому молодому гению Деревни такие прописные истины! Он презрительно хмыкнул: — Эти самые прописные истины — навязанные человечеству глупости, — и спрыгнул к ней, а когда оказался рядом и выпрямился, то продолжил язвительно-надменно: — Ты ведь умная женщина, Пакура. Должна понимать… — А ты ведь гений, Сасори, — перебила его куноичи. — Но, кажется, природа переборщила с твоим даром. Гениальность на грани безумия — это не дар. Это проклятье. Скорпион собрался было ответить, когда чакра Орочимару в нём вдруг взбунтовалась. Нахмурившись, он попытался подавить её своей. Что этот Змей собрался делать? Всё-таки чувствовать себя марионеткой, ощущать, как контроль над собственным телом исчезает, переходя в руки кому-то другому, было мерзко. Чёрт… — Голова… — простонала сквозь зубы Пакура. — Похоже, — усмехнулся Сасори, неумолимо проигрывая чакре Змея. Второе поражение за столь короткое время… Сначала Чиё, а теперь… — Похоже, у нас забирают разум. Пакура через силу улыбнулась, а спустя миг радужка её глаз посветлела, став бело-бирюзовой. Ей не шёл этот цвет. Или это Скорпиону непривычно видеть её такой?.. — Вам с Пакурой миссия, Сасори-сама, — раздался за спиной чудовищно знакомый голос. Не может быть! Его, Сасори, шпион!.. Глаза Скорпиона Красных Песков тоже посветлели, и шиноби, идеально послушные воле настоящего кукловода, повернулись к Кабуто лицом. Превосходные машины для убийств — вот чем являлись сейчас эти двое. — Вы — одни из лучших шиноби, взращённых Деревней Скрытого Песка, — довольно усмехаясь, говорил Кабуто своим послушным марионеткам. — И вы, конечно же, прекрасно знаете свою Деревню, даже если многое могло измениться. Ваша миссия — разведка… Коротко кивнув, бывшие шиноби Сунагакуре отправились выполнять задание — послушные марионетки Якуши Кабуто, с которыми он волен делать всё, что захочет. — Приятно быть кукловодом, верно, Сасори-сама?