Мой Странник

То утро было необычно серым, тихим и сумрачным. Город дремал, по его глазам-окнам текли дождевые капли-слезы. Осень шуршала уже поблекшими листьями, ветер протяжно завывал в проводах. Лес, подступавший к Городу, готовился к зимней спячке. Стоял ноябрь, последний месяц в году, когда стоит ждать своего Странника. И Пауль в который раз проснулся с мыслью, что, наверное, он никогда не дождется того, с кем проведет всю свою жизнь. Узнав в десять лет, что он Ждущий, Хайко не особенно расстроился. Ему никогда не хотелось сорваться с места и броситься с головой в путешествие, оставив все в Городе. Он не был авантюристом, не был взрывным и отчаянным. Факел его души не искрил и не рвался в неведомые вершины, он горел ровно и степенно. Кто-то считает, что быть Ждущим скучно. Ландерс с этим не был согласен. Первые лет двадцать. Потом все чаще и чаще в гости стала наведываться тоска, сжирающая сердце и пробивающая насквозь душу. Соседи и друзья смотрели на Хайко с жалостью, и его это невероятно бесило. Он ощущал себя ущербным, другим, не таким как все. И к сорока годам окончательно разочаровался в жизни. Вот и сейчас Пауль сидел перед окном, оперев подбородок на кулак, и смотрел на серый мир снаружи, поджидая, пока сварится кофе. Едва не пропустив момент, когда он начал выливаться на плиту, Хайко снял турку с огня и в раздумье застыл с ней в руках над столом. Потом зачем-то взял еще одну чашку. Разлил напиток в обе поровну. Взял свою, сделал глоток. Прикрыл глаза, чувствуя, как разливается по желудку обжигающее тепло. И тут в дверь постучали. Сердце пропустило удар. Ландерс никого не ждал сегодня, пасмурным утром воскресенья. Потому на негнущихся ногах он прошел в прихожую и непослушными пальцами отпер засов. На пороге стоял мужчина средних лет, мокрый как мышь. Он робко улыбнулся, сверкнув синими глазами, и произнес: − Не откажете путнику в приюте? Тогда-то Пауль понял, что пропал. С трудом взяв себя в руки и сделав строгий хозяйственный вид, он ответил: − Не в моих правилах пренебрегать законами гостеприимства. Проходите уж, что встали. С волос и одежды незнакомца накапали целые лужи. Ландерс вздохнул, вручил гостю полотенце и сухую одежду, а сам взялся за швабру. Чуть позже, сидя на кухне и прихлебывая кофе, Хайко подумал, что все-таки не зря достал вторую чашку. − Как твое имя? — поинтересовался он. − Кристоф Шнайдер. А ты… − Зови меня Пауль. Какими судьбами здесь, да еще в такую погоду? − Спонтанно как-то получилось. Я в один момент понял, что не могу больше сидеть на месте, и отправился в путь. Меня что-то звало. Кажется, сам асфальт. Я не знал, куда иду. Просто вперед и вперед. И дорога меня привела к тебе. − Ты у нас Странник, значит? — тихо промолвил Ландерс, и Шнайдер кивнул. — А я вот Ждущий. Как думаешь, мое ожидание закончится когда-нибудь? Кристоф серьезно посмотрел на Пауля, отставил опустевшую чашку в сторону и накрыл его ладонь своей. − Знаешь, я думаю, что оно уже закончено. *** Спустя месяц Кристоф снова засобирался в путь. Пауль знал, что не сможет остановить его, потому просто наблюдал, как самый его близкий человек отдаляется. Как его снова забирает дорога. До вокзала дошли вместе. Никто из них не произнес ни слова до самой платформы. Они незаметно переплели пальцы рук, затем Хайко вцепился в Кристофа, уткнувшись ему лицом в грудь и зажмурившись. Так бы они и стояли вечность, но раздался недовольный гудок поезда, и Шнайдер с сожалением отпустил своего Ждущего. − Я вернусь, − пообещал он. И поцеловал Пауля в сухие, искусанные губы. Вагон был практически пуст. Лишь две тени прикорнули в самом его конце. Кристоф сел у окна и поставил рюкзак на сиденье рядом. Поежился, поправил воротник свитера, вспомнил, как он забавно смотрелся на Хайко, и вздохнул. Поезд медленно двинулся с места, постукивая колесами. Сумерки подкрались незаметно, словно съев весь свет, за исключением редких фонарей, встречавшихся по дороге. Скорость была такая, что, казалось, вот-вот состав взлетит. Темень сочилась сквозь рамы, стекая на пол густыми тенями. Новый путь начат. И так было много раз. Пауль неизменно провожал Кристофа на вокзал. Тот исчезал на продолжительное время, потом появлялся всегда в один и тот же день в одно и то же время. Утром воскресенья. С каждым разом Ландерс встречал Шнайдера все более суровым взглядом. Он ждал каких-то перемен, а Кристоф сомневался, что сможет их дать. И просил подождать. Хайко со временем переставал верить. Но Странник говорил ему: «Я непременно вернусь. И мы будем вместе. Всегда-всегда. В любой дороге мое сердце рвется к тебе, помни это». И Пауль помнил. Даже в самые болезненные моменты их ссор, коих было немало. И однажды Кристоф сказал: − Хайко, скажи: а вот если бы я предложил тебе отправиться со мной, ты бы согласился? − Разве это будет правильным? — усомнился Пауль. — Нарушить основной закон нашего мира это тебе не хухры-мухры. − Нарушать правила иногда нужно. Особенно не в одиночку. Ну так что? − Почему бы и нет, − пожал плечами Ждущий. И в этот раз они не прощались.