Мечты маленькой Искры

Когда было особенно больно и страшно, он садился в самый дальний угол своей комнаты, подтягивал к честплейту серво и обнимал их манипуляторами. Устраивая подбородок на коленях, наблюдал за дверью, словно ожидая, что в любой миг кто-то может войти. Время шло, но никто не приходил. Он сидел так порой часами, клик за кликом представляя, какой могла бы оказаться его жизнь, не будь в ней этих милых людей, взявших странное существо из пустыни. Единственное выжившее среди нескольких своих собратьев. Он сидел, а воображение рисовало картины, одну за другой... Старвэйв - так его назвали оппи и дани. Так они называли, когда ещё приходили к нему, чтобы накормить или просто успокоить. Он всегда знал, что к нему придут, хотя к другим уже давно никто не являлся. Ужасное слово "война", которого он тогда ещё не понимал, лишило его собратьев и альф, но Вэйв все ещё был счастлив и мог даже помнить прикосновения манипуляторов дани. Таких тонких пальцев, скользящих по его фейсплейту, стирая омыватель, тепло честплейта, когда его обнимали... ...Старвэйв сидел в углу обычной комнаты в доме белковых родителей и представлял, что находится в ином месте, где не кажется все таким хрупким, где можно не бояться, что причинишь кому-то боль по неосторожности… И где живы его альфы. Порой он видел, как они подходили к нему, опускались рядом на колени и тихо что-то говорили. Старвэйв не мог понять слов, но по интонации понимал - его успокаивали. Двое самых известных десептиконов, которых почитали, за которыми шли, как за лидером Мегатроном, о котором он много слышал. Его оппи и дани. Самые дорогие для него создания во Вселенной. Старвэйв отключал оптику и представлял, как тонкие когти дани касаются его фейсплейта, так же, как в детстве, стирая дорожки омывателя, как слегка скрипучий голос шепчет, чтобы он не плакал. А потом манипуляторы обнимают, прижимают к честплейту, где под броней в камере бьется и пульсирует Искра, и Старвэйву становилось так хорошо и спокойно, будто он защищён ото всего мира. ...Такие красивые - его альфы. Он нашёл много фотографий и данных, подключившись к компьютеру белкового папы - одна из удивительных способностей, полученных от опи - узнал, какой была война, каким был этот "Мегатрон", голос которого он тоже хорошо помнил. Узнал, что его альфы редко ладили между собой, даже почти не общались до какого-то момента. Что стало переломом - Вэйв понять так и не смог. Больше информации не было… Только война, снова война и смерть. Ночами в подзарядке Старвэйва порой мучили кошмары, он кричал, звал дани, бежал по пустыне в его сторону, но мог видеть только размытый силуэт вдали. Безумно красивые крылья, раскинутые и готовые к полету, горящую алую оптику и улыбку. Дани был очень красивым, и Вэйв мечтал, что когда-нибудь станет таким же. Он представлял, как взмывает в небеса, разрезает облака и поднимается выше, как ощущает на крыльях потоки воздуха. "Стальные птицы" - так белковый папа называл тех, кто похож был альтформой на дани. Старвэйв представлял, как они с дани летают наперегонки, а когда он выигрывает и, трансформировавшись, опускается на землю, там его уже ждёт вечно серьёзный оппи, но и он улыбается в эти клики. Его маска, большую часть времени скрывающая фейсплейт, убрана, и Вэйв может видеть улыбку - чистую, открытую, искреннюю. Его альфы слишком серьёзные, важные личности в войне, но с ним тут они просто оппи и дани. И не существует никакого Мегатрона, Оптимуса Прайма, автоботов, десептиконов... Есть только он и они. - Я где-то слышал это имя, - доносится до Старвэйва из соседней комнаты голос белкового папы. - Кажется, его звали Саундвэйв. Говорят, был не последней фигурой в войне. Связист, учёный, словом, в нашей армии таким цены нет. А второго как звали? Следует небольшая пауза и вместо собеседника отцу отвечает Вэйв, покинувший свою комнату: - Его звали Старскрим, он был вторым в командовании десептиконов... На губах юного сикера играет улыбка - он гордится своими альфами, что бы там не говорили о "плохих десептиконах".