Спокойной ночи, мой мир

***

      В мире, где все и вся покорно ждет своей судьбы, мы пытаемся найти возможность находить общий язык. С окружающими нас людьми, с друзьями, родственниками или животными, иногда играя с ними или ругая за какой-либо проступок.       Откинувшись на спинку кресла, я поднимаю голову и закрываю глаза, вдыхая прохладный сентябрьский воздух. Я люблю это время года не за то, что оно дождливое и унылое, не за атмосферу грусти, а за то, что оно уютное. Скосив глаза к стене, улыбаюсь, встав, направляюсь к камину, в котором мирно полыхал огонь и приятно потрескивали бревна.       Укутавшись в плед и усевшись перед украшением, любуюсь языками пламени, играющими за бетонными бортиками. Мне нравится, как они выглядят. Жалко, что нельзя прикоснуться или взять в руку. Но эта мысль не успевает достичь моего мозга и ладонь уже медленно тянется к источнику тепла. — И какого черта ты творишь?! — слышу я над своей головой, а удар по затылку заставляет придти в чувства.       Даже не смотрю на того, кто ударил меня. Кай как всегда — ни «привет», ни «пока», хоть и понимаю, что сам виноват. Подняв руку, просто махаю ей в знак приветствия. Так лень тянуться к планшету.       И больше мы не разговариваем. Просто сидим и молчим и каждый думает о своем: я об огне перед собой и о том, что мне очень хочется обозвать сидящего позади парня, а он о чем-то другом, правда, я не имею понятия, о чем. Никогда не было причины, чтобы он поведал мне о том, что творится в его голове. Да что там… Он даже по имени меня называет реже, чем здоровается. Так и живем. Уже три месяца как.       Наш домик находится на окраине Токио, там, где, вроде бы, много народу и автомобилей, но куда уютнее, чем в центре и, тем более, в других городах. Самой счастливой находкой был, конечно же, камин, рядом с которым я провожу больше половины свободного времени, просто попивая горячий шоколад, чай, читая, играя в «Авангард» ну, или занимаясь сексом. Кто-то говорил мне когда-то, что разогретые тела лучше всего подходят для подобных вещей. А ещё мне нравится мягкий белый ковер с длиннющим ворсом. Мама подарила на новоселье.       С тех пор, как мы объявили официально о том, что встречаемся, отношение команды и всей «столицы карт» к нам изменилось. Не то, чтобы очень сильно, но заметно: реже стали навещать, ведь, если Камуи мог забежать в совершенно любую секунду, и накинуться на меня с объятиями, то теперь он практически забыл о нас, зовет исключительно по фамилии, старается как можно быстрее прервать общение со мной или Каем — такое я замечал не один десяток раз. Даже когда сам пытаюсь заговорить с ним хотя бы через сообщения.       Самое странное то, что такое отношение к нам все считают нормальным явлением. «Сами признались? Впредь терпите». Единственным, чье отношение к нам не изменилось, остался Рен, заглядывающий к нам в гости с периодичностью в два-три-четыре дня (да, именно по порядку). Я даже начинаю постепенно привыкать к такому, зачастую, не очень приятному появлению в нашем доме. Но не в моих силах и правах что-то изменить, а если учесть, что Кай и Рен лучшие друзья, то выбора у меня просто нет. Кроме как пережидать в спальне, почитывая какую-нибудь книжонку, оставшуюся от старых жильцов. А книг было очень много. Мне очень нравился запах. — Айчи? — после того, как Рен ушел в очередной раз, Кай без стука зашел в спальню. Я бы возмутился, но нечему — мы оба спим в этой комнате. Прижав ноги плотнее к груди, я взял с тумбочки планшет. — Рен-сан ушел? — Да, — он присел рядом со мной и я почувствовал, что от него несильно пахнет алкоголем. — Вы… Пили? — Совсем немного. Пустишь?       Удивленно приподняв бровь, откидываю одеяло и вмиг оказываюсь в крепких объятиях. Горячие губы касаются моей шеи, а планшет уже не в моих руках. Открываю рот в немом стоне и шумно выдыхаю, ведь это единственное, что я могу сделать.       Я — немой. И в моей голове до сих пор возникает тот день, когда я лишился голоса. И день, когда вновь начал говорить.