Диктатор

      Нынешнее возвращение в Хогвартс не сопровождалось у меня таким фейерверком чувств, как предыдущее. Выгорело. После изощренных пыток Волдеморта Дамблдор стал как-то… слабоват в нагнетании. Тем более и Великий Белый, и то "поле", на которое он поставил пешку по имени Винсент Крэбб, все это теперь стало мне более-менее понятным и предсказуемым. А значит — и не таким страшным.       Да. Меня записали в стан противника, в стан шпионов и соглядатаев, но… это и хорошо! Как не парадоксально, но именно это — ключ к моей безопасности. Почему безопасности? А потому, что директор Хогвартса, не без причин, тут я должен согласиться, считает себя не королем там или джокером… Нет, он мнит себя игроком. А игроку ни одна карта, даже козырной туз, никакая фигура, хоть ферзь, без разницы, навредить не может принципиально. А это в свою очередь означает, что я ему совершенно не опасен, а раз не опасен, то убивать меня бессмысленно. Кто же скидывает в отбой несыгранные шестерки (на большее я, увы, пока не тяну)? "Фи! Это совершенно непрофессионально и крайне расточительно!"       По прибытии в школу слова Волдеморта о навёрстывании программы, внезапно, обрели совсем другой цвет и объем. Отправившись в свой мэнор на выходные из Хогвартса в пятницу шестого октября, обратно я вернулся во вторник, седьмого, только уже ноября. То есть я провалялся в постели почти целый месяц! В который раз возношу хвалу магической медицине: пролежать пластом столько дней — и никаких пролежней, ни гангрены! Не… Никакой отмены Статута! Лишь стоит только магглам прослышать про эффективность нашей медицины, как от участи рабов-врачей магов не сможет спасти никто и ничто! Хоть десять темных, чернее черного, лордов!       Истосковавшиеся хаффлпаффцы обрушили на меня очередное море своих мелких и крупных проблем. Мои бы кто за меня решил… Попросить, что ли, Поттера и Снейпа поторопиться? Смешно, ага. Но делать было нечего, пришлось ради того, чтобы хоть немного отстали, пообещать разобраться, как смогу. Красный день календаря я отпраздновал таким вот кривым образом — повесил на шею простые и не очень проблемы спиногрызов-хаффлпаффцев.       Особенно нетерпеливыми оказались мои будущие "падаваны". За месяц они окончательно "дозрели". И если Эрни с Джасти выразили свой интерес по-аристократичному спокойно и вежливо, с показным оттенком равнодушной неохоты (но по сравнению с предыдущим разговором это — огромный прогресс), то Захария и Уэйн, я бы сказал, даже "перезрели". Чуть ли не с ножом к горлу пристали ко мне: "научи!". Беда в том, что как правильно учить магов боевке я не знал, так что пошел тем же путем, которым в свое время шел сам. Для начала выдал им задание: написать десяток самых-самых нужных на их взгляд заклинаний, а потом — посмотрим.       А на следующий день случилось то, что обязательно должно было случиться, причем давно. Меня вызвали к главной занозе Хогвартса этого учебного года: генеральному инспектору мадам Долорес Амбридж. Даже освобождение от первого урока, кстати зельеварения, дали.       "Хоть что-то хорошее. Но плохого, — я тяжело вздохнул, зевнул, потому что после практически бессонной, проведенной в разговорах с приятелями ночи совсем не выспался, и сунул в карман брюк, надетых под мантию, небольшой кожаный мешочек, — плохого гораздо больше. Эх, Долли-Долли… В наше время мы знали только одну Долорес… И совсем не жабу! Как там, к слову пришлось, поживает мой названый братец? Что-то давненько от него ничего не было…"       Кабинет Амбридж был похож на тот, каким его представили в фильме, но в реальности оказался намного… уютнее, что ли? Бежевые и розовые тона драпировок из толстой гобеленовой ткани, которой были закрыты суровые каменные стены. Декоративные тарелки с магическими изображениями котов и кошек. Точнее, котят. Котятки на тарелочках все время находились в движении. Потягивались, вылизывались, играли или просто беззвучно мяукали — милота да и только. Правда, в таких количествах и розового цвета, и "няк" чересчур уж много, слишком прянично на мой взгляд, но что есть — то есть. В итоге теперь впечатление кабинет профессора ЗОТИ производил абсолютно нерабочее. Больше был похож на спальню девочки лет семи-двенадцати, чем на присутственное место формально второго лица британского Министерства магии. При Барти суровая минималистическая простота "постоянная бдительность Моуди" мне нравилась в оформлении гораздо больше. Но это лично мое мнение.       Амбридж встретила меня неожиданно любезно. Наверное, проконсультировалась со своим любимым боссом, потому что до этого момента она, по отзывам парней, ни в чем таком непотребном замечена не была. Кивнула на мое вежливое приветствие и… пригласила на чаепитие. Внутренне я содрогнулся. Мне и предыдущего хватило за глаза, но отказывать было глупо и опасно. "Ну и хрен с ним, с веритасерумом! Все равно самые страшные мои тайны прикрыты непреложными обетами…" — подумал я.       Началось все очень необычно. Судя по рассказам хаффлпаффцев, Амбридж принимала посетителей сидя за монументальным письменным столом посреди кабинета профессора ЗОТИ. Однако же сейчас этот воплощенный в мебели пафос был отодвинут в сторону, а меня ждал столик (уже обильно накрытый всякими вкусностями) в уютном, полуприкрытом от взглядов шкафом уголке. Причем сели мы не через стол а-ля "начальник-подчиненный", а по-домашнему, сбоку. То есть психологически мы оказались как бы на одном уровне.       Совсем уж забываться все-таки тоже не стоило. Да и сделать это не дали бы прозрачные такие намеки. Кто есть кто здесь негласно подчеркивалось тем, например, что стульчик у меня был пониже и пожестче, тогда как кресло инспекторши больше на трон Дамблдора смахивало. Чашечка у меня была попроще, тарелочка поменьше, ну и так далее. Надо отдать должное, искусством невербально, но абсолютно четко и понятно выразить свое отношение к собеседнику Амбридж владела изумительно. Англичанка, что тут скажешь. "Ты, конечно, свободный, благородный и уважаемый нами лорд, но не забывай, в чьей ты команде теперь играешь и какой там у тебя номер!" Впрочем, даже такое место в раскладе лучше, чем Азкабан, регулярный круциатус или просто авада в подворотне от тех или других.       "А вообще, я совершенно заслуженно могу собой гордиться! Министерские шишки меня считают уже настолько зрелым, что прибегают не к прямому: "молчи, ученик", "не следует этого делать, мальчик мой" или "вы абсолютная бездарность, ми-и-истер Крэбб, если не понимаете очевидных вещей, что…", а действуют намеками. Приятно".       За столом завязался обязательный по правилам приличия, но ни к чему не обязывающий разговор, который я поддерживал почти на автомате. Основные же мои силы были сосредоточены на контроле организма. Признаки были хорошо известны, однако специфическое чувство легкой, отчетливо узнаваемой эйфории от приема веритасерума все никак не наступало. "Неужели в этот раз она обошлась без сыворотки правды? Странно…"       Наконец первый чай был выпит, выпечка уполовинена, и разговор начался на серьезные темы.       — Вы не спешили в Хогвартс, мистер Крэбб, — сделала первый укол Амбридж.       — Вы правы, мадам генеральный инспектор. Увы, к моему глубочайшему сожалению, дела рода Крэбб принуждают меня жертвовать одним невероятно важным в пользу другого, еще более важного. Вам, как первому заместителю министра магии, наверняка отлично известно, какая это морока, тащить в одиночку такой воз…       — Хм… Не все ваши дела оказываются удачными, — вставила шпильку Амбридж, открыто намекая на пару судов с моим участием в качестве обвиняемого. Моя лесть либо была привычно отфильтрована, либо была принята как нечто совершенно естественное.       — Да. Согласен. Кстати, я вынужден перед вами извиниться.       — М-м-м? — удивилась она.       — Да. Видите ли, закопавшись в дела, я так и не поблагодарил вас за помощь. Ну… тогда. На суде. Если бы не вы… Чувствую себя просто неблагодарным хамом, поэтому… — я привстал, медленно доставая из кармана кошелек и кладя его на столик перед Амбридж.       Моя внутренняя жаба, как в песне, "залилась подлым воем": "Что ты делаешь! Пятьсот галеонов! Можно было меньше!" — но я равнодушно проигнорировал ее крики. И плевать на то, что для Амбридж такая сумма, быть может, сущие копейки… Хотя именно это — вряд ли. Ведь приз за первое место в прошлогоднем турнире международного уровня (пусть и школьном), был всего лишь вдвое больше. Главное — это показать мое прикладное уважение. Это отличное вложение средств, учитывая поручение Волдеморта. Ведь весь этот учебный год именно Амбридж создает или, что мне важно, не создает в Хогвартсе проблемы ученикам и профессорам, насколько формально взрослыми все они бы ни были. Да и потом, вспоминая историю, чтобы свалить Амбридж, нужно будет дважды (!) хорошенько прошерстить Министерство. Повредит ли мне такой фигуры пусть не покровительство, но хотя бы просто приязненное отношение? А я максимально "прогнусь", что на фоне остальных учеников…       "Кому ты врешь? — презрительно и холодно произнес внутренний голос. — Почему ты не можешь даже сам перед собой быть честным? Что мешает тебе признать тот факт, что ты просто ей от души благодарен? Ведь, положив руку на сердце, она единственная, кто просто так пришел тебе на выручку. Сам. Первый. Пусть и имея в виду последующие преференции, возможные преференции, и не лично для себя, а для своей команды, но много ли это меняет? Зачем обязательно прикрываться меркантильными соображениями? На самом же деле ты — совсем не такой. Притворяться хорошим всего лишь подло, зато вот притворяться плохим — это расписываться в своей внутренней слабости! Признавать власть окружающих над собой… Слабак! Ты — слабак!..       — Заткнись!!!"       Между тем Амбридж внимательно, не касаясь, посмотрела на кошелек и без всякой своей любимой притворной, приторной ласковости в голосе спросила:       — Что это?       — Это моя вам благодарность, — ответил я.       — Вы хотите предложить мне взятку, мистер Крэбб? А вы знаете, что за дачу взятки представителю Министерства магии можно отправиться в Азкабан на срок до года?       — Что вы! Как можно, вам, да взятку! — я даже импульсивно замахал руками. — Просто я считаю, что справедливо и правильно не забывать не только зло, но и добро. И это — моя память.       — Хм, — пара пассов и неизвестных мне заклинаний. — Пятьсот галеонов… Однако… Хорошо. — Еще один пасс палочкой, и кошелек исчезает из вида. — Что вы хотели?       — Я хочу отблагодарить вас за то, что вы для меня сделали, и засвидетельствовать свое почтение…       — Лорд Крэбб. Сейчас — не нужно играть. Я слишком хорошо знаю людей, чтобы верить в их благородство. И не вам меня обмануть. Вы пропустили месяц учебы, потом на пару дней вернулись в школу и опять пропали еще на один! Такое поведение — недопустимо…       — Извините…       — …Так что такого произошло за октябрь, если вам так срочно что-то понадобилось от меня, чтобы давать мне взятку? Ведь до этого поступить "справедливо и правильно" вы совсем не торопилась, не так ли?       "И ведь не скажешь ей, что я тупо не успел? То Дамблдор, то Реддл…"       — Я торопился как мог. Но увы…       — Хватит, — непривычно жестко прервала меня Амбридж. — Говорите, что вы хотите получить от меня.       "Вот ведь блин! Когда тебя считают слишком хитрожопым, это тоже не очень здорово. И какую мне теперь лепить отмазу? Попробуем ответить честно".       — Я всего лишь хотел отблагодарить вас и засвидетельствовать свое… — упрямо начал я, но Амбридж опять меня оборвала.       — Засвидетельствовать почтение лучше всего делами!       — Я готов.       — Вы знаете что-нибудь об антиминистерской организации студентов Хогвартса под патронажем Дамблдора? — давя на меня взглядом, спросила помощница Фаджа.       "Вот только почему мне твой интерес кажется таким… показным? А может, не показным, а… фальшивым?"       Это было озарение! Как яркая вспышка молнии, которая высветила весь расклад. "Знает ли Амбридж об Армии Дамблдора? Да конечно же знает, причем практически с самого начала! Ведь тринадцати-семнадцатилетние дети в крайне тесном коллективе школы-интерната с общим числом учащихся меньше трех сотен невероятно трудно совместимы с понятием секретность. А по другую сторону баррикады женщина, прошедшая по головам со дна до второго места в местном истеблишменте. Опытная. Беспринципная. Облеченная властью... Кто кого здесь? Более того, она не только знает, она сама все это спровоцировала! Специально! Планово! Ибо Фадж отправил свою правую руку в Хогвартс не для того, чтобы проверять знания и уровень преподавания в школе магии. Для этого есть профильный комитет, располагающийся где-то там на нижних уровнях Министерства. Да и проводить такие мероприятия следовало годика этак полтора назад, чтобы все вычистить к приезду иностранных гостей.       Нет! Амбридж была поставлена совсем другая задача — организовать Дамблдору непрерывные проблемы в его вотчине. И та ее со всем прилежанием выполняет. Ведь чем больше директор будет занят сдерживанием инициатив министерского посланника, тем меньше у него останется времени на противостояние Министерству. И грязных приемов здесь нет. Все косяки, что упорют детишки, будут трактованы в максимально неприятном для Дамблдора ключе. А уж создание некой организации тут очевидный с точки зрения социологии, а поэтому легко прогнозируемый на контрмеры, вариант развития событий. А знание "кто именно" ей здесь совершенно не важно. Главное — там безусловно окажется любимчик директора Поттер.       Причем изящность решения в том, что рубить этот узел и не нужно! Сразу, во всяком случае. Нет, наоборот. Пусть все колеблющиеся выберут сторону. Пусть и Дамблдор, и "сопротивление" узнают, что такое страх разоблачения и последующей неминуемой расправы. Пусть делают ошибки, пусть придумывают что-нибудь, все глубже и глубже закапывая себя… "Сбор урожая" произойдет тогда и только тогда, когда это будет выгодно для Фаджа. А до этого можно закрыть глаза на неповиновение и сопротивление действием. Тем слаще будет потом месть!       Что же касательно порезанного ЗОТИ… А зачем оно противникам Министерства? Ну а чистокровные и полукровки хороших родов, за которых ратует Амбридж, за лето недостаток в программе подтянут до должного уровня. Или не подтянут, что еще лучше для борьбы за власть в Магической Британии.       И что все это значит для меня? А значит это не что иное, как проверку! Проверку некоего лорда Крэбба! На чьей я стороне? Кто мне Поттер? А кто он мне, кстати? Да никто! Разве что будущий избавитель от Учителя. А раз так, то другого варианта ответа у меня быть не может…"       — Я слишком мало пока пробыл в Хогвартсе, но…       — Да? — поощрили меня мягкой улыбкой.       — Но кое-что уже слышал.       — И что же вы слышали?       — Я слышал, что есть какая-то группа, которая не… хм, не согласна с вашей политикой и с политикой министра.       — Так, — благожелательно кивнула Амбридж. — Дальше.       — Еще слышал, что туда берут не всех.       — И кого берут?       — Не могу сказать. Просто не знаю. Могу только сказать, кого там точно нет. Там нет и никогда не будет меня, а также моих товарищей с факультета: мистера Макмиллана, мистера Финч-Флетчли, мистера Хопкинса и мистера Смита. Я за них ручаюсь. Да и девочки у нас вроде как не дуры, чтобы портить себе и своему мужу всю предстоящую карьеру. — "Мда… Интересно, а что скажут пацаны, когда узнают, что я их подписал служить не только Волдеморту, но еще и "Жабе"? Вряд ли будут сильно рады…"       Амбридж на меня внимательно посмотрела, и уже совсем другим тоном спросила:       — И что бы лично вы, лорд Крэбб, сделали бы в таком вот случае на месте одинокого министерского служащего, которому оказывают яростное сопротивление все. От директора до простых первогодок?       "Похоже, проверку я прошел, — выдохнул я. — Очередную. А сколько их еще будет впереди? Как бы не вся жизнь…"       — Эм… Ну-у… Не знаю. Как-то не задумывался…       — Задумайтесь. В вашем случае рано или поздно это может оказаться чисто прикладным вопросом, — с ясным намеком подбодрила меня женщина.       "Фига себе! Э, какие мне тут перспективы открывают! Хотя что-то похожее говорил и Фадж: "Для лорда, что встанет на нашу сторону, мы найдем (или сделаем) любую желаемую им должность". Так что это просто очередной крючок. Но все равно — приятно. Стать замминистра мне в прошлой жизни даже мечтать не приходилось… Что ж. Будем зарабатывать себе очки лояльности".       — Любая серьезная игра — игра обязательно командная. — "Да-да-да. Я помню, что я в вашей команде. И, в конце концов, раз это все равно будет сделано, чего бы не воспользоваться предзнанием в своих интересах?" — Почему бы не найти поддержку у профессоров?       Амбридж еле заметно скривилась. "Да. Я знаю, что это глупость, но для понимания и развития идеи высказать эту мысль было нужно".       — Это неразумно. Неужели, мистер Крэбб, вы не понимаете, как подбирают людей на такие места? Вы бы, например, потерпели у себя в дружине ненадежных бойцов? Потенциальных предателей?       — Нет.       — Вот и не надо думать, что директор будет глупее.       — Тогда… Тогда… А вы не думали создать что-то вроде… отряда своих помощников из числа преданных Министерству школьников? Раз уж с профессорами не получается.       — Хм-м… — заинтересованно потянула Амбридж. — Вы предлагаете что-то вроде инквизиторского ордена?       — Зачем? "Инквизиторский" — название получается слишком уж… неоднозначным… Не лучше ли назвать просто — "инспекторский", по должности того, кому мы будем подчиняться? Нужно только определить некоторые права такой организации, чтобы не было давления со стороны администрации. Заодно можно проверить возможный кадровый резерв для министерских отделов. Я бы взял на себя управление такой структурой. И лично проводил бы патрулирование по внешней границе Хогвартса. — "Намек я тебе оставил для такого уровня толстенный! Ну же! Клюй!"       И я не обманулся в уме Амбридж.       — Так вот что вам надо! Доступ за пределы Хогвартса в любое время. Зачем он вам? У вас же и так есть что-то похожее?       — Похожее, но не такое. Согласно правилам я, как эмансипированный, имею право в любое время выходить за пределы Хогвартса, но… не входить обратно! А для чего… Запретный лес, — показно сокрушаясь, что меня раскусили, поморщился я. — На его опушках растет очень много весьма и весьма дорогих трав.       — Так у вас же с зельеварением сущая беда?       — Так то — у меня! А с заготовкой ингредиентов у меня никакой беды нет. А они стоят денег. Серьезных. Тем более, я не единственный зельевар в Британии.       — Хорошо, — помолчав, ответила Амбридж. — Я подумаю насчет вашего предложения и просьбы. Была рада вас видеть, лорд Крэбб. Идите, мистер Крэбб, и постарайтесь не нарушать правил. Ни кодекса Хогвартса, ни моих указов.       — Конечно, мадам генеральный инспектор Хогвартса, — кивнул я, встал и отправился к двери.       — И на будущее, лорд Крэбб, — догнала меня в спину негромкая реплика. — Раз уж вы уже настолько взрослый, то запомните. Стандартный размер благодарности обычно составляет не больше двадцати процентов от интереса. Все. Идите.       — Благодарю за информацию, — не поленился коротко поклониться я. — До свидания, мадам Амбридж.       — До свидания, мистер Крэбб.