Диктатор

      "Какой знакомый потолок… — именно такая мысль пришла мне в голову первой после того, как я очнулся и открыл глаза… — Я могу наизусть без всякой окклюменции зарисовать расположение каждой трещинки в камнях-опорах, указать положение каждого сучка в брусе перекрытий… Больничное крыло… Ну-у-у-у, после такого очнуться тут — это еще и не самый худший вариант… Накосячил-то я просто не по-детски! Сколько здесь живу, а до сих пор меня регулярно подводят старые поведенческие установки. Вроде этой вот: "если поверженный соперник безоружен, то вполне можно повернуться спиной". А ведь даже маггл мог взять и кинуть в спину камень…"       — Вы очнулись, мистер Крэбб? — лицо мадам Помфри заслонило потолок. — Очень хорошо. Вы последний. Вот, — мне под нос сунули чашку с какой-то жидкостью. — Пейте.       Микстура, почти как все те, что я пробовал здесь, оказалась на вкус просто омерзительной. Хотя я точно знаю, что приятные на вкус аналоги есть практически для каждого зелья, в Хогвартсе такие почему-то не используют. Может, потому, что они заметно дороже. А может и для того, чтобы попавшие в Больничное крыло более емко прочувствовали результаты своей неудачливости и лишний раз подумали, прежде чем доводить до такого снова. Короче говоря, как бы там с этим самым пресловутым вкусом дело ни было, но лечебный эффект от зелья появился сразу. Головокружение, тошнота и ломота в теле, как будто я без остановки и привычки разом перекопал целое поле картошки, очень быстро прошли.       Помфри ушла, перед этим пообещав выпустить меня завтра к ужину или послезавтра — с утра. Чтобы хоть как-то унять скуку, я приподнялся на кровати и огляделся по сторонам.       На соседних кроватях лежали Малфой, Гойл и Забини и тихо переговаривались. Так же тихо переговаривались лежащие чуть дальше рейвенкловцы и… гриффиндорцы. На койку загремел лысый Томас и все четыре участвовавших в драке младшекурсника. И, что характерно, никакого желания продолжать драку прямо здесь и сейчас ни одна из сторон не проявляла. Мне такое вот отношение понять очень трудно. Слишком уж я для такого эмоционален. И вообще: враг есть враг, друг есть друг… а тут такая идиллия.       Впрочем, Больничное крыло по неписаным школьным правилам считалось демилитаризованной зоной. В отстаивании своих пациентов мадам Помфри была очень изобретательна. Настолько, что даже записные шутники-Уизли вели себя там паиньками. Мне рассказывали, что были внушающие страх прецеденты, где фигурировали клизмы с бодроперцовым и прочие ужасы… Так что могли подловить прямо у двери, но достаточно было пересечь порог, и жертва приобретала иммунитет к преследованию. Пусть только до выхода за пределы, но факт есть факт.       Кстати, такое отношение к медикам присутствовало далеко не только в школе. Скорее, оно как раз в школу из "внешнего" мира и пришло. Несмотря на то, что в магическом мире серьезные по маггловским меркам раны проходят по графе "легкие телесные повреждения" и лечатся с соответствующей простотой и скоростью — в течение двух-трех дней, многогранность магических практик (и соответствующая широта возможностей ошибиться с катастрофическими последствиями) заставляет к врачам относиться как минимум с уважением. Та же аполитичность Мунго в Магической Британии вошла уже в поговорки.       Например, Барти мне однажды рассказал смешную историю. Про то, как ему в компании нескольких друзей после приватной встречи с командой Ударного отряда (случайно пересеклись в Лютном — пришли за одним и тем же контрабандистом) пришлось как-то прилечь там на койку. А в соседней палате лечили того самого мага, который обеспечил ему этот отпуск. Крауч даже имел наглость посетить соседа и поговорить со своим противником. А что такого? Упивающиеся-то, в отличие от министерских магов и орденцев, скрывали свои лица масками, так что добропорядочный молодой человек проходил по документам таким же пострадавшим от Упивающихся, как и его визави… Но это формально. А реально — дураков не сложить два и два было мало. Все всё понимали, но все равно продолжали оказывать медицинские услуги…       Так как гриффиндорцы смотрели волчатами и отвечать на мои вопросы не хотели, восстанавливать картину произошедшего пришлось из проклятий и матов слизеринцев. И картина эта оказалась ожидаемо печальной.       Как я там думал тогда? "Воинское счастье переменчиво"? Вот эта аксиома лишний раз подтвердилась на нашем личном примере…       Тот топот, что слышался у нас из-за спины, принадлежал женскому крылу Армии Дамблдора. Ставя себя на их место, последующую их реакцию вполне понимаю, хотя и не оправдываю. Ведь что ожидали увидеть девушки, и какая реальная картина предстала перед их глазами? Идут они такие к своим мальчишкам, а тут раз — и за поворотом настоящее побоище! Нагло дефилирующие злые слизеринцы, валяющийся яблоком раздора между своими и чужими Крэбб и живописные тела соратников по Армии. Кто тоже валяется без чувств, кто шевелится, кто облысел… Гарри побитый из-под неподвижного Рона вылезает… Что тут можно сказать? Только: "Ступефай, мерзкая змея!"       Взбешенные девчонки в количестве девяти штук, плюс оправившаяся от поражения троица гриффиндорцев во главе с Поттером… В общем, у слизеринцев не было никаких шансов. Первым добили слепого Малфоя. Пытаясь вытащить меня, Гойл и Забини оставили его у стеночки одного. Потом настал черед Блейза. Последним в битве пал Грегори. Даже уйдя в глухую оборону, продержался он не шибко дольше своих товарищей.       О том, что случилось потом, пришлось догадываться по скупым репликам рейвенкловцев. Девчонки привели раненых в ходячее состояние и порознь — на это у Поттера мозгов хватило — отправили в Больничное крыло. "Неудачно сделал уроки", "ошибся в зелье", "шутка Близнецов", "попал под случайно сорвавшееся с палочки заклятие", "упал с лестницы" (при наличии исчезающих ступенек вообще классика)… Названы были совершенно различные причины. Причем такие, чтобы не наводить на мысль о случившемся массовом побоище. Все же двадцать один участник за раз — это серьезное ЧП. Половина пятого курса или почти десятая часть общего количества учеников.       С нами же оказалось не все так просто. Раненые в сопровождении девчонок ушли, а Поттер, Уизли и Финниган остались стоять над нашими телами. Решали, что делать. Уизли предлагал просто бросить нас как есть и свалить подальше, пока выскакивающий вечно не вовремя Снейп всех не повязал. Финниган предлагал аккуратно предупредить кого-нибудь из старост. Самый ответственный из всех, Поттер, хотел сам привести нас в сознание или отволочь в Больничное крыло. Но вырубили нас слишком добротно для того, чтобы герою Магической Британии для приведения нас в чувство хватило знаний и умений. Причем легче всех отделался, как это ни парадоксально, Малфой. Упал он сразу, поэтому словил меньше всех. Его вообще, по словам Забини, Помфри оставила с нами за компанию.       Гриффиндорцы, перепробовав на нас все известные им лечебные заклинания, так и стояли над нашими телами, спорили… пока прямо на горячем их не заловила Макгонагалл. Сняв по пять балов с гриффиндорского носа, она, вместе с подошедшими Снейпом, Амбридж и Спраут, отнесла упавших с лестницы учеников в Больничное крыло.       Каким образом в промежутке между потерей сознания Гойлом и появлением Макгонагалл у нас четверых возникли здоровые синяки по всему телу, никто ничего не сказал, но догадаться было нетрудно. И так же нетрудно было понять (судя по нехарактерным для слизеринцев реально нервным упоминаниям своего декана), что Снейпу все произошедшее, в том числе и поведение его подопечных, очень не понравилось. Правда, не знаю, что больше: факт участия или итоговое поражение.       Я же, можно сказать, вообще отделался легким испугом. Мне мой декан ничего не передавала. Таким образом урок про важность сотни раз в книгах читанного пресловутого "контроля" обошелся мне достаточно дешево. Всего в кучу синяков, сотрясение мозга и один день в Больничном крыле. А если вспомнить еще про осознание великой истины, что к живым врагам, какими бы поверженными и жалкими они ни казались, не поворачиваются спиной никогда, то вообще, считай, еще и в профите оказался. Получил два опыта по цене одного…       Или не два, а целых три…       "Удача. Что я знаю о ней?       Хех. Кое-что знаю!       Любил я в детстве прошлой жизни поиграть во всякие веселые настольные игры, читай — побросать кубики. Время шло, взрослел я, взрослела аппаратная база, так что рано или поздно все игрушки моего детства оказались портированы на компьютер. И вот когда я решил вспомнить молодость и немного поиграться опять, меня ждало несколько чудовищных поражений.       Нет, против совершенно закономерных причин проигрыша, вроде большего опыта и превосходного тактического мастерства соперника, я нисколько не возражал. Красивый маневр, игра на дистанциях стрельбы, знание тонкостей правил, правильное использование своих войск… Оставалось только восхищаться и учиться. Однако иногда, помимо чисто практических и четко объяснимых причин поражения, в силу того что правилами игры вносился определенный элемент случайности, реализуемой бросками кубиков, присутствовала еще и невероятная удача соперника. А учитывая тот факт, что самые фееричные поражения, повторяющиеся из раза в раз, повторяются против одних и тех же никнеймов…       Если человеку что-то очень нужно, если он чего-то страстно хочет, то рано или поздно найдет тот или иной способ получить желаемое. Самые красивые доказательства данного тезиса можно найти в легендах о невероятной любви и… в истории технических курьезов.       Имея такое вот настойчивое желание (да-да, именно что удовлетворить научное любопытство; а Шляпа еще говорила, что у меня нет ничего одобряемого обожаемой ею Рейвенкло), хорошее техническое образование и связанную с точными науками работу, несложно было поставить себе классическую лабораторно-исследовательскую задачу.       Несмотря на то что активных игроков было относительно немного, из-за немалой длительности каждой партии репрезентативная база должного уровня релевантности набиралась у меня почти год. Результаты обработки полученных данных оказались… очень занимательными.       Четко прослеживалось две группы матчей, точнее, игроков, в партии с которыми распределение вероятностей стационарной случайно величины заметно отличалось от нормального.       Первая группа — простая. Математическая обработка логов принесла данные о явных и, что самое интересное, стабильных отклонениях от статистически ожидаемых результатов бросков кубиков. Очевидно же, что если противник регулярно лучше попадает при худших шансах, или с такой же регулярностью при идентичных шансах с большей частотой мажешь ты сам — о победе говорить глупо. Причем тут имелось две подгруппы. В первой шли игроки, которые выкидывали стабильно больше меня. Во второй — те, в игре против которых, при попадающих в пределы допустимых отклонений их бросках, мои были заметно ниже нормы. Две стороны монеты неудачливости: большая удача для противника и большая неудача для меня.       Гораздо интереснее все было со второй, более сложной в оценке группой. При математически ожидаемом количестве попаданий и даже при формальном количественном равенстве "удачных" и "неудачных" событий, очередность этих событий делала игру абсолютно безнадежной.       Например, оба выстрелили из малой и большой пушки, но я попал из малой и промазал из большой, а противник — совсем наоборот. Или золотое попадание, которое приходится в боеукладку, разнося при этом технику на куски. Только у меня при этом будет полная боеукладка и в самом начале матча, а у противника — в конце и почти или совсем пустая. Или попадание в рубку/кабину, с большой вероятностью выводящее технику из строя, случается у соперника из серьезного калибра, а у меня — из легкого, оставляющее всего лишь царапину на тонкой броне. Ну и так далее в таком же роде...       Тут уже пришлось немного задеть взглядом более глубокие слои анализа, чтобы подобрать достаточно рабочую на мой взгляд модель. Вопросов было море. Как оценивать отдельное событие? Каким назначать вес каждого из них? Какие коэффициенты и какие типы вообще коэффициентов применять? И надо ли применять их как таковые? В общем, покурить анализ и теорию вероятностей пришлось посерьезнее наполовину прогулянного и на девяносто процентов благополучно забытого институтского курса. И это был уже не первый в моей жизни случай, когда я сильно жалел о своем разгильдяйстве в изучении "которая-мне-никогда-не-пригодится-в-принципе!" теории. Так обидно устроен мир, что всю глубину народной мудрости "если бы молодость знала, если бы старость могла" понимаешь слишком поздно.       Как бы там ни было, но определенные результаты я получил. И достаточно четкие. Таким образом прикладным итогом проведенных исследований стало создание личного "черного списка" игроков, партии с которыми ничего, кроме боли в известном месте и отбитых об стол оснований кулаков, принести мне не смогут. И несколько "золотых" соперников, на которых невозбранно можно было легко качаться. Причем самое смешное, что одним лишь только мастерством эти победы или поражения в бою объяснить нельзя. Были игроки, которые по рейтингу (читай — классу игры) намного выше меня, но при этом регулярно мне проигрывали, просто из-за той же удачи. Теперь уже моей.       "Говорят, "не везет в картах — повезет в любви", намекая в том числе на то, что удача — вещь еще и профориентированная. И удачливый в одном не обязательно удачлив во всем. Эх, если бы я только мог придумать действенный способ оценивать удачу человека применительно к выполняемым им должностным обязанностям — озолотился бы! Дважды! И на своей новой, правильно выбранной, работе, и как мастер по подбору персонала…" — с печалью думал я.       К чему эти все рассуждения и старые мечты? А к тому, что я, похоже, сполна расплатился с Судьбой за использование зелья удачи. Почему я так считаю? А потому, что если принять за истину мои еще давно выведенные, но отлично ложащиеся и на эту реальность предположения о принципах и механике удачи/неудачи, то удар бы я получил чуть сильнее, чтобы проваляться без сознания, например, сутки.       День вроде бы ни о чем, да? Но если бы этим днем была следующая суббота… Чтобы в воскресенье проснуться уже сквибом или предателем крови... Проснуться в мире с уже поломанным каноном и с люто желающим моей крови заместителем, бывшим заместителем, начальника ДМП…       "Ну уж нахрен! Сейчас такая защита проблем создает как бы не больше, чем предотвращает. Хватит! Дело сделал — Тикнесса удивил и испугал, и будя. В ближайшую же субботу, когда пойду в банк к гоблинам, нужно будет переоформить условия. Например, чтобы посещать нужно было реже и делать это можно было в гораздо большем диапазоне времени. А то в нынешней конфигурации такая защита слишком уж неудобна и опасна прежде всего для меня… Тем более, годика через два эти воспоминания вообще из "мертвой руки" превратятся в чистый на меня компромат…"       Ночь прошла спокойно, а на следующий день в Больничное крыло косяком пошли посетители.       Первым, как и положено хорошему атаману, проведать своих раненых бойцов пришел Поттер. Утром. Еще до завтрака. Пришел он не один. Уизли и Финниган подпирали его с боков, а за их спинами, чуть позади, со стоическим выражением лица и возведя очи горе "ох уж эти мальчишки, ни дня без драки", маячила Грейнджер. При виде ее Забини разве что из кровати не выпрыгивал. Нет, нет от страсти, хотя девственником наверняка не был. Просто именно от последствий особо хитрого проклятья лохматой заучки его сейчас и лечила Помфри. И еще будет лечить аж до конца недели. Никаких особых секретов в разговоре мы не услышали. Ну а на неосторожное поттеровское "мы это потренируем в следующий раз" никто не обратил особого внимания. Факт существования Армии Дамблдора был секретом полишинеля для всех, в том числе и для Амбридж.       Слизеринцев посетил декан. Вежливо, за заклинанием приватности, теперь уже подробно пообщался с Малфоем и его приятелями. После его ухода Драко был бел не только волосом. Признаю, умеет Снейп нагнать жути. Мастерство всегда достойно уважения…       Не забыли и меня. После обеда в полном составе пришли парни из моего отряда. Прибежало также несколько мелких, которые, вот милота-то какая, принесли мне запоздалые рождественские и новогодние подарки. А одна малышка перед тем как убежать и вовсе, пунцовая от стеснения, быстро чмокнула меня в щеку.       Одноклассницы, по очевидной причине членства в организации, которая меня сюда отправила, не пришли. Зато после уроков пришла Дэвис. Посидела рядом. Покрасовалась туфельками, торчащим из-под мантии воротничком нового платья… И подобранным в тон ему миленьким гарнитуром из колечка, сережек и цепочки с кулончиком. Неброский, но тонкого плетения, с мелкими яркими камушками. Очень он ей шел. Вкус у слизеринки, что приятно, есть. Проболтала она со мной где-то полчаса, предварительно установив простенькие чары от прослушивания.       Кстати, очень плодотворный получился разговор. Никаких розовых соплей, одна только полезная информация за последние пару месяцев, пусть и оформленная в виде женских сплетен.       "Почаще нужно с ней… Хм-м… Вот оно что! Решила зайти теперь с этой стороны? Мудро, мудро… Не по возрасту мудро… — оценил я для себя ее поведение. — Идет охота на волков, идет охота-а-а", — зевая, мысленно пропел я эти строчки из песни.       Хрустя подарочными конфетками и печенюшками, я было задумался об имени будущей мадам Крэбб, когда в Больничное крыло заглянула еще одна посетительница.       — Здравствуйте, дети! — от этого голоса, несмотря на вроде бы хорошие отношения, рука почему-то сама потянулась к лежавшей на прикроватной тумбочке волшебной палочке.       "Этой-то что здесь понадобилось?" — подумал я, глядя на черный бантик и ворсистый темно-розовый женский костюм.       — Здравствуйте, профессор Амбридж, — дружно ответили мы. Урок о пользе слепого и точного выполнения отданных ею приказов был всеми нежелающими ссориться с гонористой магичкой давным-давно и прочно выучен.       — "Генеральный инспектор Амбридж", дети, — в восклицательном жесте она подняла вверх зажатую в согнутой в локте руке волшебную палочку.       — Добрый вечер, генеральный инспектор Хогвартса, профессор Амбридж, — покорно "перездоровались" все, разве что кроме что-то пробубнивших под нос гриффиндорцев.       — Отлично. Я по вашим голосам слышу, что у вас все хорошо. Так ли это на самом деле? — подошла она к слизеринцам.       — Да-да! — закивали головой все трое.       — А вам, — не сходя с места, с ясно демонстрируемым неудовольствием и через половину Больничного крыла, громко проговорила Амбридж, — нужно больше внимания уделять не нарушению правил и развлечениям, мистер Томас, а учебе! Как и вам, мои дорогие, — кивнула она на остальных лежащих гриффиндорцев. — А вас, я знаю, в учебе подгонять совсем не нужно, — теперь настал черед рейвенкловцев вынужденно приникнуть к роднику мудрости замминистра магии. — Но учиться нужно осторожно, помните об этом. Без всякого риска, иначе последствия могут оказаться ужасными…       "Очередь Хаффлпаффа?" — с не выпускаемой наружу легкой неприязнью подумал я, когда Амбридж направилась в сторону моей койки. Где и села, плавно и аккуратно. На притянутый магией стул, который стоял до этого чуть в стороне. Недавно ушедшая Дэвис поленилась поставить его за собой на место.       "Хм… Тут дело пахнет явно не короткой поучительной максимой, как в случае с рейвенкловцами, а важным, длинным и обстоятельным разговором. Я так срочно ей понадобился, что она даже не стала ждать завтрашнего утра? Хм… Но по какой такой теме? По поводу драки? Бред. Тут явно что-то не так просто… Быть может, она раньше времени созрела, и мне удастся протолкнуть идею с созданием Инквизиторского отряда уже сейчас? С борзыми наездами вконец охреневшей Армии Дамблдора, это будет весьма полезным начинанием. Еще бы нам тогда… О! Это идея! А не выпросить ли мне в таком случае под это дело у Амбридж нормального инструктора?"       Тем временем Амбридж установила вокруг нас чары от прослушивания. По ощущениям — намного более мощные, чем убежавшая слизеринка: даже внешние шумы как отрезало. Расправила юбку. Разгладила складки на жакете. Поудобнее устроилась на стуле рядом с моей кроватью… В… В… В какой-то очень уж похожей на недавно ушедшую посетительницу позе устроилась!       "Да ладно! Не. Не может быть! Просто совпадение…"       — Как ваше здоровье, мистер Крэбб?       — Благодарю вас, генеральный инспектор Хогвартса, профессор…       — Ах… Я разрешаю вам, мистер Крэбб… Винсент, наедине обращаться ко мне просто "мисс Амбридж".       "Чито-чито? Не чересчур ли круто? И "Винсент"… тоже, не слишком ли фамильярно, профессор?"       — Вам нужно быть осторожнее на лестницах… Или это была не исчезнувшая ступенька? Быть может, вы хотите что-нибудь мне рассказать?       "А смысл? Что положительного мне принесет "вложение" Поттера? С Мальчика-который-выжил — все как с гуся вода. Ну попишет еще он по коже Черным перышком. Ну снимут баллы с гриффиндорцев… Но это все мелочь, не стоящая даже одного синяка, россыпь которых мне "подарили на память" члены Армии Дамблдора. А вот репутация стукача аукаться мне будет ой как долго! Тем более, стукача этой вот! Так что ответим-ка мы уклончиво…"       — М-м-м…       — Молчите? Ну, это ваше личное дело… Пока…       — Пока? — удивился я.       Амбридж махнула палочкой, и по отсекавшим наш разговор от остального Больничного крыла чарам пошла рябь, мешая любопытным читать по губам, буде среди лежащих здесь и сейчас найдется такой умелец.       — Да. Пока. Вы знаете, мистер Крэбб, буду говорить начистоту. Вы меня заинтересовали, и я собирала о вас информацию. Согласно ей, вы — достаточно сдержанный и хладнокровный юноша, который в большинстве своих действий руководствуется прежде всего разумом и выгодой. Ну а в меньшей части… Не будем о них… Просто прошу, прежде чем принимать скоропалительные решения, выслушать меня. И хорошенько потом подумать.       — Хм-м. Вы меня удивили, мадам…       — Мисс Амбридж. Мисс… — перебила меня мадам генеральный инспектор.       — Это так важно? — напряженно спросил я. Еще не осознавая умом, но подсознательно предчувствуя, к чему все это может прийти, я ощутил, как на спине у меня выступили первые капельки пота.       — Это впрямую касается того, что я вам хочу предложить.       — И? — после долгой паузы озвучил я вопрос.       — Я много знаю о вас, Винсент... — произнесла она и внезапно замолчала. — Хм-м… Оказывается, это так неожиданно сложно… — Амбридж как-то криво усмехнулась. — Даже не ожидала от себя, что где-то там внутри все еще сидит маленькая… — еле слышно пробормотала она себе под нос.       Если бы не отсекающий внешние шумы полог, я бы этих слов не услышал. И так концовки не разобрал, но даже уже услышанного хватило, чтобы замереть в ужасе. И, подтверждая мои самые страшные догадки, собеседница продолжила:       — Нет. Не буду говорить экивоками. Все просто и максимально откровенно. Я предлагаю тебе заключить брак…       — !       — Молчи! Ничего пока не говори — и слушай. Я уже давно осознала тот печальный факт, что… не красавица, но и вы далеко не Гилдерой Локхарт. Тем более у вас, насколько я узнавала, нет предубеждений против мезальянсов, в том числе возрастных.       Любовь в браке по расчету — вещь далеко не обязательная. И я это понимаю и принимаю. Что у тебя могут быть уже сейчас или появиться в будущем привязанности и любовницы. Скажу сразу, из брачной клятвы я вычеркну любые упоминания об обязательности супружеской верности после рождения нашего ребенка. Я даже приму твоего внебрачного ребенка.       Впрочем, если захочешь, помолодеть могу и я. За время своей работы в Министерстве я скопила достаточно, чтобы до конца жизни ежедневно пить зелье молодости.       Да. Я богата. Можешь поверить мне, что моего состояния хватит на обеспечение достойной жизни не только нам, но и нашим детям. И вся эта сумма после свадьбы окажется во владении главы рода. Тебя. Хватит там… на все. В том числе на то, чтобы выкупить твою свободу у Малфоев.       Я влиятельна. Если еще не знаешь, то я второй человек в Министерстве Магии. Так что твои недоразумения с Боунс развеются как дым. Если будет угодно, то вместе с ней самой. И когда рано или поздно Фадж уйдет, моя кандидатура на пост министра будет отнюдь не невероятной новостью. Не хочешь быть мужем министра магии? Вторым человеком в Магической Британии. Иметь невероятную власть… Деньги… Любые знания, хоть черные, хоть светлые, и артефакты… Я знаю, что ты интересовался моим Черным пером…       Про мелочи, вроде Хогвартса, я даже и не говорю. Пара моих слов, и ты можешь больше ни разу не появляться на уроках, но получить у министерской комиссии "выше ожидаемого" или "превосходно" абсолютно по всем предметам. Может, ты хочешь стать школьным префектом? Чтоб кубок с твоим именем занял место в Галерее наград?       И все это может стать явью, достаточно нам стать мужем и женой…       — Э-э-э-э, — совершенно позорно проблеял я, но сказать ничего не мог, так как ладонь Амбридж закрыла мне рот.       — Я не тороплю вас с ответом, Винсент… Подумай… — закончила магичка и погладила меня по щеке.       Ласково погладила меня по щеке.       Ласково погладила меня по щеке, как никогда не гладит учитель ученика, зато очень часто: девушка — своего парня.       Ласково погладила меня по щеке, как гладит своего парня девушка, ставя незримую, но отчетливо чувствуемую печать собственницы.