Диктатор

      Остаток пятницы мы потратили на внеочередной переезд. Поводом к нему стал простой на первый взгляд вопрос Уэйна, закончившего, наконец, раскладывать вещи в выделенной ему комнате: "А почему ты живешь в комнатах наследника, а спальня главы рода пустует?"       "А действительно, почему? — задумался я. И тут же сам себе честно ответил: — Наверное, потому, что совсем другого менталитета я человек. Не настоящий Крэбб и не настоящий барон. А будь на моем месте оригинальный Винсент, он бы в обязательном порядке переехал сюда. Да в первый же день! Ну а я… Я слишком мало прожил в новом для меня доме. В том же Хогвартсе — раз в десять дольше. Привыкнуть называть своим — да, а чтобы душой прирасти к его стенам — нет. От этого и все несуразности поведения, которые, между прочим, даже такой далекий от всего этого аристократического кубла человек, как Уэйн, палит на раз.       Хм… Надо будет не забыть и провести инструктаж. Прямо и недвусмысленно потребовать от брата, чтобы он никому и ничего не болтал о делах рода. Сверхтекучести информации любой жидкий гелий позавидует! Кто его знает, какой вывод сделает из полученных данных тот же Малфой? Что, он сидит? Ну тогда Дамблдор. Или какой-нибудь лорд…       Кстати! В ноябре плановый созыв Палаты, а я ничего, кроме записей Логана, весьма куцых в этой части, про нее не знаю. Видимо, такую горячую информацию передают от отца к сыну традиционно только изустно. А портреты либо молчат, либо вместо информации несут обильно замешанную на эмоциях чушь. Нужно будет, перед тем как того самого, Боунс расспросить и об этом. Столько всего надо узнать, что хоть список пиши!.."       Личных вещей, которые домовой пришлось таскать из комнаты в комнату, оказалось неожиданно много. Вроде и не покупал ничего особо, а как Лотта начала все складывать в спальне главы рода, так кучка для разбора получилась неслабая. Впрочем, присмотревшись, я понял, что именно покупок было совсем немного. Основу составляли вещи семьи Крэбб, почему-то причисленные к моим личным. Похоже, если я когда-то что-то просто взял посмотреть или надел разок померить, то такие предметы у домовой стали проходить по категории принадлежащих нынешнему главе рода. То есть — моих. Вот они-то и были сложены сейчас в кучу.       Именно в кучу. Как я сказал "сваливай все на пол", так она и сделала. Я уже не в первый раз отметил, что эльфийка в последнее время стала особо исполнительной. Исполнительной, как просидевший тысячу лет в лампе джинн. Да, прикажешь — сделает. Но строго по форме отданного приказа. И не дай бог поставить задачу неправильно!       Раскидывая одежду на несколько кучек (Лотта потом сама разложит это по соответствующим шкафам), я оценивающе посмотрел на очередную тряпку и внезапно поймал себя на мысли: "Есть из чего выбрать. Хоть на одежке сэкономлю…"       Удивился. А потом серьезно задумался, как же сильно меня изменил этот мир. "Никогда жлобом не был… В прошлой жизни я как-то не оказывался в ситуации, что нет денег. Либо деньги есть, либо без того, на что их не хватает, спокойно можно обойтись. Сейчас же над каждой, хех, тысячей трясусь…"       "А еще в прошлой жизни ты никого не пытал. И не калечил. И не убивал. Не слишком ли много ты сейчас со спокойной душой творишь того, что раньше считал омерзительным? — внезапно подала голос вроде бы давно уже замолчавшая совесть. — Какие там у тебя еще остались табу? Что ты нарушишь в следующий раз? И кто от тебя останется после всего этого? Не это ли — смерть?"       "Действительно, гораздо лучше было сдохнуть в грязи, но не использовать судьбой данный второй шанс?! Жить! Разве это не стоит… чего угодно? Тем более, кто они тебе? Все эти — вокруг. Ожившие литературные персонажи? Настоящие англичане? Жители страны, мягко говоря недружественной твоей истинной Родине? Мне совершенно не понятен твой пиетет перед чужими, во всех смыслах этого слова, жизнями!" — внутренний голос, похоже, не мог позволить себе проиграть совести битву за последнее слово.       "Ты!" — вскипела совесть.       "Я!" — глумливо подтвердил внутренний голос.       "Вы там спорьте, а у меня дела", — довольный своей находкой, я предоставил обоих спорщиков друг другу и со спокойной душой переключился на решение текущих проблем. Ведь в одежде я рылся не просто так. Искал, что надеть на завтрашнюю встречу, имея в виду совет Амбридж "одеться попроще".       Вообще-то, такое пожелание меня порядком смутило. С одной стороны, на аукцион положено ходить разодетым так, чтобы повергать всех остальных посетителей в прах своими богатством и величием. С другой — такой вот толстый намек "не выпендриваться". Подозревать изощренную подставу здесь было глупо. Личная выгода — лучший гарант честности, и уж тем более в данном конкретном случае. Раз уж Амбридж претендует на место моей жены, то незачем ей "топить" меня. Самой же потом все мои сделанные по незнанию косяки и разруливать! А репутационные потери восполнить намного сложнее, чем денежные. Иногда и вовсе невозможно. Как там, в том известном анекдоте: "Но стоило мне один раз…"       По результатам поиска и оценки у меня на выбор в итоге оказалось два комплекта одежды. Первый — современный маггловский-простонародный, в котором я совершил тем летом (С тех пор уже два года прошло! Как быстро летит время!) круиз к инквизиторам и испанским родственникам. Правда, шорты, футболка и кроссовки оказались мне малы, но это можно было подправить магией. Второй — старинный аристократический. Его тоже следовало подгонять магией, но в противоположную сторону: предок, на которого его пошили, наверное, был каким-то местным богатырем. Надев костюм в первый раз, я в нем не то чтобы "утонул", но… Появиться на людях в одежде настолько не по мерке и не прослыть после этого на веки вечные клоуном — просто невозможно. Зато вот когда Лотта своей бытовой магией отмасштабировала всё как надо…       Уж на что я никогда модником не был, но прекратить самолюбование и оторваться от зеркала оказалось поначалу весьма нетривиальной задачей. Белая рубаха из тонкого батистового полотна с высоким крахмальным воротником. Горло и по-бунтарски расстегнутая верхняя пуговица частично прикрываются очень широким шейным платком того же белого цвета, завязанным спереди пышным бантом. Поверх рубахи один на другой надеты два жилета со смешными завязочками на спине. Нижний — красный, из шелка, верхний — черный парчовый с зеленым растительным орнаментом. Двубортный фрак из темно-бордового бархата имел широкий у плеча рукав и подбой на груди, что визуально должно было создавать впечатление мужественности. Почему созданию такого впечатления не должны были мешать зауженные до крайности рукава и туго обтянутая талия, я не знаю. И, кстати, сколько бы Лотта ни стонала: "Ей должно быть тонкой и изящной!" и "Ну так же принято!", идущего по той моде к костюму мужского корсета я так и не надел. Белые брюки визуально один в один повторяли "бананы" из времен моего детства: широкие на бедрах и узкие к ступням. Обувь — не то короткие сапоги, не то туфли: каблуки, длинные острые носы, шнурки, пуговицы. Завершали аутентичный образ "К дуэли с Пушкиным готов!" чёрный цилиндр, деревянная трость с набалдашником из желтого металла (не золота) и тонкие белые перчатки.       Одним словом, джентльмен из меня получился — хоть сейчас на коронационные торжества в честь восшествия на престол принцессы Виктории. Правда, если бы не Лотта и не мои непрерывные вопросы: "А это что?", "А это как называется?", "А куда это идет?", "А из чего оно сделано?" — я бы и надеть на себя все это правильно не смог. Во всяком случае, с первого раза — точно.       Покорчив высокомерные рожи и попринимав пафосные позы, на радость со смешками все это комментирующему Уэйну, "занявшему место следующего в очереди в примерочную", я со вздохом начал раздеваться.       С глубоким сожалением в очередной раз я убедился, что не все то золото, что блестит, и не все то, что смотрится эффектно, носить удобно. Несмотря на широкие плечи, сюртук оказался узок в груди и ощутимо жал в подмышках. Быстро взмахнуть не то что шпагой, даже волшебной палочкой в таком костюме вообще было невозможно. "Ибо аристократ — не холоп. Ему рубить дрова не требуется. Все движения должны быть плавными и неразмашистыми, полными внутреннего достоинства!" — почти цитата Лотты. К тому же в таком количестве достаточно плотной и теплой ткани я мгновенно упарился. Сейчас все же не малый ледниковый период, на один из пиков низкой температуры которого пришелся расцвет такой моды.       Ботинки, так похожие на почти что розовую мечту всей моей юности — казаки, тоже расстроили. Даже с полностью затянутыми шнурками они неприятно болтались на ноге, хоть портянку наматывай. Длинные узкие носки — чтобы не бороздить ими асфальт и не спотыкаться на каждом шагу — принуждали сначала поднимать ногу высоко, а потом очень аккуратно и четко ставить на землю. Все это автоматически делало перемещение "важной походкой истинного денди" процессом медленным и неудобным, а трость — вещью действительно функционально необходимой, а не отрыжкой моды.       В общем, всё, как всегда, познается в сравнении. "Надоевшие до зубовного скрежета", "балохонистые", "устарелые", "мешкового кроя" и прочая, прочая, прочая — мантии враз стали смотреться совсем по-другому. Как и современные туфли.       Ко всему прочему, если начать присматриваться, даже после проведенных эльфийкой починки и обновления костюм сигнализировал о весьма тощем кошельке своего хозяина. Как оказалось, никакая магия не в силах убрать затхлый запах, пыль и общее впечатление не благородной древности, но старости и ветхости. Так, рубаха, когда-то кипенно-белая, сейчас была отчетливо "кремовой", особенно на манжетах и воротнике. Штаны — сероватыми. Ткань сюртука — вытертой. Рисунок на верхнем жилете — поврежденным. Рукава фрака были скроены и сшиты так, чтобы непременно виднелись манжеты рубашки, которые положено было застегивать запонками с драгоценными камнями или хотя бы перламутровыми пуговицами. Но так как все драгоценности были уже давным-давно проданы, манжеты сейчас болтались расстегнутыми и зияли бросающимися в глаза дырами на месте положенных аксессуаров. Так что получилось что-то в стиле "благородный хиппи или привет святочнобальному Рону Уизли".       "Старый вытертый или дешевый современный? Какой выбрать? Как одеться? Чистокровный консерватор-ретроград или магглолюбец-прогрессист? Впрочем, если немного подумать, ответ очевиден и безальтернативен. Кто ходит на аукцион? Тот, у кого есть деньги. А у кого деньги? Точно не у магглорожденных…"       Таким образом, постучавшегося ко мне субботним утром через дымолетный камин провожатого я встретил одетый в черные брюки от школьной формы, старинную рубаху с современным галстуком (подходящие по стилю крупные перламутровые пуговицы были спороты с какого-то женского платья), бордовый сюртук и "казаки". После применения магии домовой эльфийки одежда приобрела относительно достойный внешний вид. Этакий "не блеск новомодной мишуры, но благородная старина".       Вышедший из камина в прихожую моего мэнора аврор Найт (наверняка особо доверенное лицо Амбридж — другого на такое не отправят) был… никаким. Ничем не примечательное лицо, ничем не примечательная одежда (а не форменный красный балахон), ничем не примечательная походка и жесты. Ну а то, что волосы рыжие в огонь, так здесь таких немало.       — Готовы? — спросил меня аврор. — Взяли?       — Что? — удивился я такой краткости.       — Все. Что вам. Нужно.       — А-а-а. Да. Взял, — утвердительно кивнул я, после того как быстро проверил распиханные по свежепришитым к сюртуку карманам волшебную палочку, нож, аптечку и кошелек с мелочью. Вряд ли десяток-другой галеонов серебром и золотом на аукционе, куда нужно приходить, неся с собой полновесные тысячи, может считаться чем-то иным.       — Есть еще пять минут. Портключ, — Найт показал мне веревочное кольцо на запястье, — сработает не раньше.       — И не позже, — кивнул я, давая понять собеседнику, что не совсем уж тупой новичок.       В ответ аврор даже бровью не повел. Похоже, на разговоры он настроен не был.       Сработавший портключ перенес нас в небольшую комнатку с кирпичным стенами, низким потолком, без окон и с единственным дверным проемом. Точнее, даже не дверным проемом, а одной отсутствующей стеной. Для чего это было сделано, я понял спустя секунд пять, заметив, что комната прямо на глазах становится… все меньше и меньше! Нас в буквальном смысле слова выдавливало прочь!       Выскочив в коридор, я покачнулся и невольно сглотнул. "Приятные" ощущения от перемещения портключом догнали меня. Желудок резко подкатил к горлу. Поспособствовал этому еще и запах, что был в коридоре. Очень тонко, еле-еле, на самой грани чувствительности пахло… жженым мясом.       "Этот легко опознаваемый "аромат", я его никогда не забуду!" — передернулся я от мрачных воспоминаний о событиях, произошедших при моем участии в Тайной комнате.       Немного придя в себя, я дернулся было пощупать уже полностью выпрямившуюся стену. Но не смог сделать даже маленького шажочка назад. Будто бы уперся в прозрачную стену.       — Э-э-э? — я вопросительно посмотрел на аврора.       — Коридор зачарован так, что двигаться по нему можно только вперед. Пошли.       — А зачем такие сложности?       — Защита. Антиаппарационные чары.       — А это?       — Потом. Идем вперед. Быстрее! И помолчите. Местная охрана шуток не понимает. Делайте то, что прикажут.       Идти оказалось совсем недалеко. Коридор буквально сразу же, шагов сто спустя, неожиданно окончился тупиком. Монолитной кирпичной стеной без признаков прохода. На темно-бордовых блоках черной краской на нескольких уровнях высоты были нанесены группы рисунков: пара ладоней и небольшой круг между ними. Причем круг создавал впечатление не нарисованного, а — дыры, что ли? Слишком уж глубокий черный цвет, будто бы приглашающий засунуть туда любопытную голову.       "Ну-ну! Ждите!" — мысленно усмехнулся я такой примитивной ловушке.       Что непонятно — то опасно. Уж этому меня магический мир за столько лет смог научить. Поэтому я, естественно, опрометчиво любопытствовать, что там, не собирался.       Но, как оказалось, пришлось.       — Положить руки на отметки и зафиксировать голову, — раздался приказ из ниоткуда. — Тридцать секунд.       — Сраный мордред! Мы опаздываем! Быстрее! Полминуты осталось! — занервничал аврор.       — Что? — удивился я, в недоумении наблюдая, как Найт действительно подходит к стене, упирается руками в рисунки и готовится приникнуть головой к кругу, как… как в какой-то маггловской тюрьме! Что-то совсем не так я представлял себе аукцион. Скорее все это смахивает на посещении зоны строго режима! — Куда?       — Положить руки на отметки и зафиксировать голову, — послышался голос. — Осталось двадцать секунд.       — Быстро! Делай, что говорят! — бросил Найт и, будто приклеившись руками к изображению ладоней, сделал шажок вперед и прижался к стене всем телом.       "Нет! Не приклеившись!" — с ужасом осознал я. Его руки заметно… погрузились в камень?! Стена, как трясина, медленно засасывала в себя волшебника!       — Положить руки на отметки и зафиксировать голову, — послышался голос. — Осталось десять секунд.       — Делай как я, идиот! Сгоришь! — прошипел Найт, выдернув голову и тут же нырнув обратно. И было это настолько искренне, что я поверил.       Сплюнув с мыслью: "Никогда не привыкну к этому!", я рванул вперед и приник к стене. Сделал я это очень вовремя, так как отсчет пошел уже на секунды.       — Пять!       Стена, по виду каменная, на ощупь оказалась совсем не твердой и ощутимо поддавалась нажиму. По ощущению — что-то вроде меда.       — Четыре!       "Медленно! Слишком медленно!" — чем сильнее давить, тем быстрее шло погружение.       — Три!       Я буквально нырнул в черную жижу, как не рвался вперед, даже уклоняясь от жалящих проклятий на тренировках с Барти.       — Два!       "Темно, как в заднице, но дышать можно", — машинально отметил я. Но это так, самым краешком сознания. Основное же мое внимание сейчас было целиком сосредоточено на тактильных ощущениях "погружения". Какая часть моего тела все еще осталась снаружи? Вроде бы уже и за лопатками чувствуется тяжесть.       — Один!       "Черт! Жопа!" — вовремя сообразил я и почти "мостиком" прогнулся вперед.       Попытался. Как оказалось, не зря Найт делал все хоть быстро, но плавно. Видимо, последним рывком я превысил какие-то лимиты, и окружающая меня материя в ответ внезапно продемонстрировала свое сродство по физическим свойствам классическим неньютоновским жидкостям — мгновенно стала предельно вязкой. То есть — практически каменной. Предпринять что-либо еще я уже не успевал.       Сзади забило и загудело огнем так, что завибрировала даже стена, в которой мы, как мухи в янтаре, были сейчас заперты. Сюртук, на который наверняка были наложены какие-то защитные чары, не смог противиться пламени у меня за спиной… долго. Но тех миллисекунд, что он продержался, хватило, чтобы ягодицы успели погрузиться полностью.       Ожогов я не получил, уже хорошо. Но это не отменяло того факта, что на аукционе я буду выглядеть так же стильно, как выглядит утка с подпаленным хвостом! "Может быть, еще можно будет что-то поправить?" — подумал я, протискиваясь сквозь истончающуюся угольно-черную преграду, попутно проговаривая про себя все то, что я выскажу устроителям этого аукциона.