Диктатор

      1 ноября 1975 года, трасса А-617 в районе Унсика       Ричард Артур Хилл, будущий тринадцатый барон Хаслэнд, ехал за рулем своего новенького "Ягуара XJ-S" домой. Дорога была хорошо освещенной, пустой и, к тому же, знакомой до последней выбоинки. Однако, несмотря на все это, мужчина вел машину аккуратно и заметно медленнее максимально разрешенных тут семидесяти миль. Причина тому дремала в соседнем кресле.       "Точнее, дремали", — бросив влево взгляд, мысленно поправился Хилл.       Выработанная жесткими тренировками во времена учебы в Итоне мина "вежливое внимание" даже уголками губ не дрогнула, но внутри у Ричарда все пело и растворялось в океане нежности. Ведь его милая Маргарет, которую он сейчас со всей осторожностью вез домой, сегодня, выйдя от врача, сообщила, что у них будет маленький!       Это была просто невероятно хорошая новость. Женаты они были уже больше пяти лет, а наследника, о чем не раз и не два намекал своему сыну Артур Хилл, у них все еще не было.       У отца Ричарда это вообще было больной темой. Неприятное ранение, полученное им в сорок четвертом, во время операции "Оверлорд", навсегда поставило крест на возможности иметь других детей. Поэтому судьба всего рода оказалась в, хм, чреслах единственного ребенка, о чем отец не уставал оному напоминать при каждой встрече, так что Ричарду это уже стало напоминать манию.       "Наконец-то он успокоится! И перестанет намекать, что Марго — пустоцвет и что следовало бы развестись с француженкой и жениться на нормальной, способной иметь детей англичанке. Например, на худой и страшной, как лошадь, соседке Бэтти. Или же на другой соседке, Вике, которую назвать коровой — сильно польстить… корове. "Зато она точно сможет иметь детей! У нее их уже двое!" — вспомнил Ричард предложения своего отца и передернулся от ужаса, представив себя на этом ките (или того хуже — под ним). — Детей… Хм-м. Моя детская уже довольно стара, и, определенно, следует сделать там некий ремонт. Например, установить современный кондиционер. Или совсем поменять обстановку? Полностью. Заложить камин, поставить современные нагреватели. Убрать наконец эту ужасную ванну с занавесками, бывшими в моде во времена моей бабушки. А отделка? Может, плюнуть на недовольство отца и сменить ее стиль? Для начала — в детской? Вот в Америке я видел весьма…" — размышлял пока еще самый младший Хилл в семье, но его мечтания были грубо нарушены безжалостной реальностью.       Яркий свет приближающихся фар ударил по глазам. Здесь, на дороге класса А, где встречные потоки были отделены друг от друга широкой разделительной с отбойником, на своей полосе встречные фары можно было увидеть только в одном-единственном случае. Что-то очень тяжелое, вроде автопоезда или фуры с прицепом, неслось по своей стороне с такой скоростью, что сумело проломиться сквозь металл и полететь дальше уже по чужой.       До столкновения оставались считанные доли секунды, и Ричард резко рванул руль влево, уходя на попутную обочину, одновременно выжимая тормоз. Дальше все произошло практически мгновенно. На влажной траве машина пошла юзом и, полностью потеряв управление, полетела сквозь кусты. Ричард не успел даже мысленно выругаться, как полет завершился встречей с первым, тонким, деревом узкой лесополосы. Хруст. Кувырок. Удар. Удар. Еще один удар. УДАР…       Тишина.       К счастью, скорость была все же не такой высокой, чтобы разбиться насмерть. К сожалению, скорость оказалась слишком велика, чтобы отделаться легким испугом.       — У-у-у… Дьявол… — заворочался Ричард, приходя в себя после легкого обморока. Застонал, крепко сжав руками голову. Продышался. Огляделся.       Машина, насколько ему было видно изнутри, выглядела так, словно ее отправили было под пресс, а когда процесс уже начался, почему-то передумали и вернули владельцу. Крыша промялась. Стойки погнулись. Боковые стекла выбиты, лобовое и заднее — покрылись сеткой трещин. Капот смят "гармошкой". В правом боку появилась настолько внушительная вмятина, что заметна была даже изнутри. Двигатель заглох. Электричество отсутствует. Но, несмотря на чудовищные повреждения, жизнь своим владельцам автомобиль смог сохранить.       — Дерьмо… Ну хотя бы живы… Ма… Марго, — прочистив горло, прохрипел Ричард. — Ты как? А-а-а! — завопил он, едва попытавшись пошевелиться: дикая боль пронзила его тело, сконцентрировавшись в левом бедре.       Поерзав так, чтобы боль была как можно меньше, он аккуратно ощупал ногу, сразу же наткнувшись на обломок ветки, пригвоздивший его к сиденью. И штаны, и сиденье были влажными и липкими.       — Марго! Попробуй поискать аптечку. Она вроде была привязана в багажнике. Нужен жгут и бинт. Марго… Марго?       Маргарет молчала. В свете фонарей, еле-еле пробивающемся сквозь листву и битое стекло, можно было разобрать только то, что голова ее безвольно свешивалась на грудь.       — Марго… — потянулся Ричард к жене. Даже боль в ноге, казалось, отступила перед другой, более сильной.       В душе.       — Марго…       Боясь окончательно подтвердить свои худшие опасения, Ричард аккуратно прикоснулся к шее жены. Попытался нащупать пульс и… не смог. И голова… От легкого касания голова Маргарет мотнулась свободно. Слишком свободно, так, как не может у… живого человека.       — Нет… — неверяще прошептал он, двумя руками приподнял ей голову и заглянул в лицо. Стеклянные, пустые глаза, тонкая ниточка красной слюны…       Неверие сменилось яростью. Дикая злоба вспыхнула в сердце. Рывком он выдернул пробивший бедро кусок дерева и отбросил его в сторону. Здоровой правой ногой несколькими пинками отвалил в сторону, к счастью, незаклинившую водительскую дверь и рывком выбросил свое тело наружу. В прошлом неплохой спортсмен, и сейчас остававшийся в отличной физической форме, он прорвался сквозь поломанные кусты и пошел к дороге. Ему очень хотелось увидеть и запомнить лица тех, кто сделал его вдовцом. Запомнить тех, кому он жестоко отомстит! И плевать, кто это — мужчина, женщина, ребенок… Они всё равно умрут! Все, кто виновен!       Увы. Рана была слишком серьезной, чтобы скакать так бойко, да еще и не перевязавшись. Адреналина хватило пройти всего полпути, а на освещенный фарами встречного автомобиля асфальт Ричард в буквальном смысле слова выполз, причем из последних сил.       К огромному его удивлению, шедший в лоб автомобиль автомобилем-то и не являлся. Если бы Ричард не был так зол и настолько слаб, то он бы вволю посмеялся, глядя на этого ублюдка папы-мопеда и мамы-яхты. А так кольнула только печальная мысль, что "надо было таранить, и Марго жива бы осталась…"       И действительно, конструкция транспортного средства невольных убийц не выглядела прочной. Какой-то идиот взял мощный "Triumph Bonneville T120" и приделал к нему носовую секцию обычной прогулочной лодки, которая опиралась на дорогу старым велосипедным колесом. Развалиться это было должно уже милях на десяти, но почему-то до сих пор не развалилось.       Свет фар, бьющих в глаза, мешал увидеть "пилотов". Однако, прислушавшись сквозь бьющий в голове в барабаны пульс, Ричард смог услышать часть разговора убийц своей семьи:       — …Я же тебе говорил, Бродяга, что нужно лучше проработать чары! Иначе ты рискуешь не дожить до своего шестнадцатилетия!       — Ой, да ладно тебе, Сохатый! Только под конец же стало слегка плоховато…       — Слегка плоховато? Да мы почти упали на землю! Если бы не моя метла… Теперь мы точно не попадем в Хогвартс к утру!       — Боишься, что Эванс будет пилить? Так ты бы покатал ее на своей метле, глядишь, и подобрела бы…       — Боюсь, что Дамблдор будет ругаться…       — Ну-у-у, придется потереть награды… В первый раз, что ли?       — …и того, что скажут мои и, особенно, твои родители. Все же маггловское они очень не любят!       — Ой, брось! Откуда они узнают? Дамблдор нас, как обычно, прикроет!       — И помимо директора найдутся, которые донесут…       — Да кто посмеет-то?       — Нюнчик, например.       — Если Нюнчик нас вложит, то, клянусь, я запру его в полнолуние в одной комнате с Лунатиком, а что останется после — расфасую по банкам Слизнорта! В любом случае, это того стоило. Ты видел, как рванула в сторону та маггловская карета?       — Она называется автомобиль, сколько раз повторять…       — Спорим, пассажиры наложили по огромной куче?       — Давай спорить по дороге.       — Это да. Время… Как пойдем? Камином?       — А ты знаешь, где здесь ближайший?       — Нет       — И я нет. Кстати, а твой портключ…       — Сдурел? Он же домой! Родители узнают, и тогда… Тогда…       — Ясно. Ну, значит, забирайся. Покатаю тебя на своей метле.       — Да пошел ты с такими намеками! Стой!       — Чего?       — Что с мотоциклом?       — Ну-у-у… Ты все равно его испортил, приклеив к нему…       Дальнейшего разговора двух сумасшедших Ричард уже не услышал, ибо тьма, до этого удерживаемая стенами воли, перехлестнула через их край и приняла его в свои ласковые объятья.       Навсегда.