Танец на лезвиях неба

Не станешь моих дожидаться шагов… И я не вернусь

В город так и не сходили. Мара телепортировалась домой, а Джарвис, немного побродив по шумным улицам, решил, что лучше лес исследовать. Гомон голосов действовал на нервы, давка вызывала дикое раздражение. Но всё же хотелось движений, действия, какого-то разнообразия. В Третьем так скучать не приходилось. С другой стороны, он слишком мало ещё прожил в этом измерении, чтоб чувствовать себя в своей тарелке. Дойдя до окраин леса, Джарвис взлетел. Хотелось утомить мышцы, и полеты подходили для этого как нельзя лучше. Портилась погода. С утра, когда они с Марой только отправились, светило солнце и дул едва ощутимый ветерок. Сейчас на горизонте собрались тяжёлые, грозовые тучи, а ветер гнул деревья, выл и неистовствовал. Лететь становилось всё труднее, но ещё прекраснее, чем обычно. Свирепый ветер нёс запах дождя, пытался швырять на своё усмотрение и гнал все мысли из головы. Грянул гром. Раскат был настолько мощным, что демон вздрогнул. Не опоздал и дождь. Он полил плотной стеной, серой массой, отбиваясь от таких же серых крыльев. Кое-как отыскав с неба дом, Джарвис устало спикировал на дорожку и зашёл под навес. Дождь барабанил по крыше, мешая этот шум с треском грома и песней ветра. Было видно окно кухни. В нём горел свет, и была видна Мара. Демоница сидела и периодически бросала взгляды на окно, теребя длинными пальцами прядь волос. Вот она вскочила, меряя шагами кухоньку. Под навес начал забивать дождь. Решив не сидеть на сквозняке, Джарвис вышел из-под крыши и быстро прошагал до двери, ведущей в дом. Невдалеке ударила молния, послышался рокот грома и ещё сильнее взвыл ветер. Дверь отгородила безумную стихию от Джарвиса и душу Джарвиса от яростного дождя. На звук захлопнувшейся двери выглянула Мара. Когда она увидела демона, на лице скользнуло подобие не то радости, не то облегчения. — Явился. Тебя где носило в такую дрянную погоду? Поплотнее закутавшись в широкий свитер, который сменил майку, Мара выжидающе посмотрела на Джарвиса. — Летал. — С чего бы ему отчитываться, Джарвис не знал. Уж явно не обязан. — Разрешите идти, командор? С преувеличенной серьезностью, Джарвис бросил фразу, направившись к лестнице. Намокшая одежда изрядно действовала на нервы. Уложенные в магический кокон крылья тоже нуждались в сушке. Больше всего Джарвис сейчас хотел переодеться и, умостившись на кровати, раскинуть крылья. — Иди, иди, летун, чтоб тебя. Пропустив всё мимо ушей, Джарвис поднялся по лестнице. Сразу зайдя в душ, он телепортировал туда сухие штаны. Когда, наконец, его окутали струи теплой воды, демон даже радостно замурлыкал. Что может быть лучше тёплого душа? А Мара сердилась. Мало того, что её не выслушали, так ещё и относился он к ней так… С пренебрежением, что ли. Мысль, что Джарвис просто устал, эгоистичной демонице в голову не пришла. Вот они, все прелести натуры! Сделав себе чаю, демоница направилась в свою комнату. Уже собираясь подниматься на третий этаж, она заметила, что комната Джарвиса открыта, и оттуда доносятся тихие ругательства. Любопытство взяло верх. Тихонько подойдя, Мара увидела спину Джарвиса. Сам демон рылся в шкафу, видимо, выискивая рубашку. На такой вывод, Мару натолкнул полуобнаженный вид демона. По всей логике вещей, Маре нужно было оставить хозяина комнаты. Но демоница стояла как вкопанная, с интересом разглядывая бугрящиеся мускулы Джарвиса. У Мары была одна ма-аленькая слабость. И вот, эта типичная слабость стояла перед ней. Строгая и неприступная демоница относилась к категории тех, кто при виде не слабохарактерного и физически развитого мужчины, если не теряли голову, то просто стояли и подолгу смотрели. — Ты мне чаю принесла? Джарвис услышал шаги демоницы ещё тогда, когда она только направлялась в его комнату. Просто интересно было, сколько же она простоит. Да и рубашку он уже нашёл. — А, да. Принесла. — Дернувшись, Мара снова бесстыдно рассматривала Джарвиса. — Ты же с мятой пьешь? Прекрасно заметив взгляд Мары, демон не застегнул рубашку и медленно подойдя к ней, взял чашку из бледных рук. Пил долго, поглядывая на демоницу над краем чашки. — Спасибо. Но я пью с сахаром. Поставив чашку на небольшой журнальный столик, Джарвис захлопнул дверцы шкафа и устало подошёл к кровати. — В следующий раз с сахаром сделаю. А ты почему как в воду опущенный? Бывают дни, когда раздражаешь даже сам себя. Вот и сейчас день был типично таким. — Вот угадай с трёх раз! — Рык вышел знатный. Мара попыталась сравнить этого демона с её спокойным и даже немного отстраненным сожителем. А Джарвис замолкать не собирался. Такое у него случалось редко, но если уж случалось. Проще говоря, демон психанул. — Знаешь, Мара, шла бы ты в свою комнату. Да-да, ту самую. На неприкосновенный третий этаж. Не действуй, Тьма тебя подери, на нервы! Мара, мягко говоря, удивилась. Демоница не терпела такого обращения. Но здравый смысл шептал, что об демона она все зубы обломает. И сейчас некий интерес к Джарвису начал трансформироваться в нечто намного большее. Уже собираясь выйти из комнаты, Мара наткнулась на голлограмму Росса, мерцающую в дверном проёме. — Какого черта ты тут забыл? Джарвис решил «радовать чудесным настроением» всех поголовно. Плевал он сейчас и на то, что Мара — женщина, и на то, что Росс — начальник. — Уйми нервы. Дела плохи. Тьма выслала к нам оборотня. Как эта гадость прошла сквозь барьер Измерения — непонятно. Он уже упокоил двух наших. — Голограмма дернулась. Росс, видимо, не мог долго удерживать связь. — Эта тварь направляется к вам. Нельзя оставить его в жи… Голограмма исчезла. Мигом задвинув свои эмоции в глубину самого себя, Джарвис материализовал свой меч. — Мара, сиди в доме. Сам разберусь. — Какого черта? Это же не просто оборотень! Его Тьма заслала. Значит, мутант. Нет, идём вместе. За окнами разнесся рык, полный жгучей ярости. — Я вернусь. Почему-то Мару вдруг скрутило странное отчаяние. Демоница не могла и пошевелиться. Джарвис всего на секунду застыл на пороге. Демон улыбался. *** Быстро выйдя на улицу, Джарвис превратился в оголённый нерв. Ревел ветер, дождь всё так же бил каплями, шумел лес. Ухо не улавливало ничего странного, но в то же время, даже кожей можно было почувствовать опасность. Он не рычал. Просто шелестнула трава под тяжелой лапой, и Джарвис успел съездить кулаком по оскаленной морде. Оборотень был не в волчьей форме. Медведь тряхнул головой, издал короткий рык, более походивший на злобный хохот, и вразвалку пошёл на демона. Джарвис трижды проклял свою усталость. Этот бой больше походил на уродский танец. Оборотень выказывал немалую ловкость, не присущую медведям. На груди у Джарвиса протянулись глубокие, кровавые царапины. Взамен морда медведя была залита чёрной кровью, хлещущей из отрубленного уха и рассеченного лба. Магию использовать не выходило. На чёртовом оборотне стоял зеркальный барьер, и любое заклинание просто отлетало. В очередной раз, еле увернувшись от тяжёлой лапы, Джарвис собрался. Стянув весь свой резерв выносливости, демон перешёл от защиты к нападению. Поднырнув под лапой, демон коротко полоснул мечом по горлу. Зверь взрыкнул, отскочил, затряс головой, разбрызгивая обильно хлынувшую кровь. Но этого было катастрофически мало. Оборотни умирают только с пронзённым сердцем. А добраться до этого органа, минуя лапы и зубы — довольно сложно. А то, что магия не могла помочь, доводило Джарвиса до белого каления. Посетила мысль, что лучше он бы был немагическим, зато имел бы боевую трансформацию. Но у неба свои планы на каждого, и демону приходилось вертеться в своей реальности и шкуре. Увернуться не удалось. Демон упал, подсечённый лапой. Над ним наклонилась оскаленная медвежья морда, жаждавшая явно не поцелуя. Эта тварь допустила маленькую промашку. Меч всё так же был в руке Джарвиса. Резко вскинув руку, демон вонзил его прямо в могучую медвежью грудь. Оборотень захрипел. Обречённо. Джарвис сумел попасть прямо в сердце. Дождь хлестал по земле, смывал кровь с тела демона. Вымывал смертельную рану девушки, которая свернулась на земле. Никто бы и не поверил, что это она была тем монстром. Дверь дома слегка скрипнула, и Джарвис обернулся, улыбаясь. — Мара, я же говорил, что вернусь.