Оскар и Ружулька.

Как всегда, вечером я спустилась по каменной лестнице, в руках неся пластмассовую мисочку с сухим кошачьим кормом. Каждое утро и каждый вечер я носила поесть дворовым кошкам. Только утром я носили остатки от завтрака или от вчерашнего обеда, а вечером — сухой корм. Спустившись и перебежав дорогу, я остановилась у фонарного столба, где обычно оставляю тарелочку. Неподалеку резвился, играл маленький поджарый черно-белый котик с янтарными глазами, которого раньше я не видела. Лежавшая пестрая кошка-мать (которая меня еще побаивалась) невозмутимо терпела игры с ее хвостом. Стараясь не шуметь, я поставила еду у столба и тихо отошла. Котенок почуял корм и подбежал к нему, казалось, не замечая меня. Я остановилась. Котик придирчиво обнюхал «неизвестную коричневую штуку», и, оставшись недовольным, поднял голову и посмотрел на меня. Я не отвела взгляд. Кошка недоверчиво осмотрела меня. Ясное дело, боялась за котенка. А тот, к величайшему моему удивлению, подошел ко мне и обнюхал. Я медленно протянула руку, а котенок привстал на цыпочки, чтобы достать до нее. Я дотронулась до головки и провела рукой по мягкой шелковистой шерстке. Котик только замурлыкал. Кошка уже не выдержала: это что такое, ее котенка трогает человек! Она быстро подбежала и, не сводя с меня своих красивых оливковых глаз, взяла за шкирку своего котенка и отнесла его к себе. Этого и следовало ожидать, но все-таки я была разочарована. На следующее утро я встала рано (летом я вообще люблю просыпаться с рассветом), пока все спали. Тихо оделась и пошла на кухню. В холодильнике стояли вчерашние щи. Мама всегда оставляет суп, если он остается. Я, стараясь не грохотать, достала кастрюлю из холодильника, поставила ее на стол. Затем взяла из ящичка пластмассовую тарелочку, налила щей и покрошила туда на небольшие кусочки черного хлеба. Я вышла в коридор, одела кроссовки и ветровку. Да, был уже конец июня, но утром всегда прохладно. Увидев сидящих под машиной кошку и черно-белого котенка, я обрадовалась. Котенок мне понравился, может, мы даже подружимся. Они почуяли аромат супа, но почему-то не спешили выходить. И я поняла, почему. Под растущей сливой у фонарного столба сидел черный, как смоль, кот. Несмотря на мою любовь и уважение к животным, я терпеть не могла, даже ненавидела этого кота. Мало того, что он постоянно калечит других котов и даже кошек, так он еще и никого не подпускает к еде. Сам все сожрет, негодяй. Так же он убил два котенка пестрой кошки… Поэтому, надеюсь, вы не сочтете меня «животным маньяком», потому что я взяла большую палку и запустила в него. Палка не попала в кота, но он испугался, зашипел, и, оскалившись, удрал поскорее за гараж. Я вновь поманила кошек супом. На этот раз они вышли, и даже пестрая бежала за мной трусцой, не отставая ни на шаг. Черно-белый котенок и вовсе бежал впереди, ничего не опасаясь. Котенок присел у столба и выжидательно посмотрел на меня. Я поставила ему суп. Котенок обнюхал угощение, провел жидкость язычком. Глядя, как котенок лакал щи, я думала, как же его назвать. После того, как котенок отошел, на тарелочке осталась примерно половина щей и все кусочки хлеба. Очевидно, он его не любил. Я отошла и присела на корточки у сливы, чтобы кошка не боялась. Еще прошлым летом я назвала ее Рыжулькой, потому что большей частью шерстка ее была рыжая. Рыжулька хлеб любила, поэтому доедала весь супчик вместе с хлебушком. А пока она ела, котенок подошел ко мне и стал тереться о мои ноги. Я почесала его за ушком. Мурлыканье котенка можно было сравнить с мотором грузовика. На этот раз Рыжулька не очень беспокоилась и спокойно ела: наверное, поняла, что ничего плохого я ее котенку не сделаю. А он перевернулся на спинку, открыв мне свой белый животик. Лежа на кровати и глядя на потолок, не в состоянии заснуть, я все еще думала, как же назвать черно-белого котенка, который привязался ко мне так же, как и я к нему. На следующее утро я проснулась, и меня как будто осенило: Оскар. Не знаю, как, зачем и почему это имя влетело мне в голову, но все-таки влетело, осталось там, и оно мне понравилось. Конечно, мне не терпелось назвать котенка по имени. Поэтому я очень быстро оделась, побежала на кухню, достала кашу (как я только не разбудила всех в доме), и… и обнаружила, что в ящичке мисочек не осталось. В самом деле, не идти же сейчас покупать? Ладно, возьму баночку, а там уж как-нибудь покормлю. Когда я вышла из дома, животных не было. Подойдя к столбу, к счастью, я нашла пустую пластмассовую мисочку со вчера, а может, и с позавчера, не знаю… Буквально через минуту после того, как каша оказалась в миске, ко мне уже бежал черно-белый котик, и шла пестрая кошечка. Я заметила, что походка у котенка стала уже гораздо уверенней.  — Оскар, — позвала я. Оскар мяукнул. (К кому это она обращается?) Я поставила миску и недалеко отошла. Котик мяукнул, обнюхал кашу и отошел ко мне. — Не любишь кашу? — спросила я. На моей практике коты еще никогда не отказывались от каши. Оскар снова мяукнул. Конечно, он меня не понял, но я уже привыкла разговаривать с животными, как с людьми. Рыжулька лакала кашу как ни в чем ни бывало. Закончив с едой, она (к Величайшему моему изумлению) подошла ко мне, обнюхала руку, в то время как Оскар и вовсе лежал на спине у моих ног. Я осторожно протянула руку, но Рыжулька только испуганно посмотрела на меня и убежала. Оскар, только что громко мурчавший, поднялся, хрипло мяукнул, как бы извинившись, и потрусил вслед за своей мамой. Так я кормила их почти каждый день, Оскар становился все взрослее и больше, Рыжулька почти перестала меня бояться. И вот, когда был уже конец июля, когда я утром вышла, как всегда, покормить котов, когда я уже выложила корм на мисочку, ко мне прибежал только Оскар.  — А где Рыжулька? — спросила я у него. Тот лизнул меня в руку и приступил к еде. Я молча сидела и смотрела, как он ест. Я и не заметила, как солнце поднялось уже высоко. Рыжульки все не было и не было. Оскар уже ушел, а я была дома. Вопрос, где Рыжулька, не оставлял меня в покое. Вечером мне удалось выяснить, где. Я сидела на балконе, открывавший вид на место, где обычно собирались дворовые коты. Вдруг я услышала громкий, горестный мяв. Я посмотрела на улицу, — это был Оскар. Он, подняв голову, не замолкал не на секунду. Увидев меня, он завопил еще громче, и я поняла, что он зовет меня. Я быстро оделась, спустилась на улицу. При виде меня Оскар не замурлыкал, а только куснул меня легонько за штанину и что есть духу побежал куда-то. Я, хоть и быстро бегала, еле поспевала за ним. И тут я увидела Рыжульку. Она очень сильно запуталась в колючем кустарнике. Каждое движение приносило ей нестерпимую боль. Я поняла, что мне одной не справиться, поэтому со всех ног побежала за мамой: она у меня ветеринар. Мне запретили идти спасать кошку с ними. «Не мешайся под ногами, иди погуляй». Несправедливо! Как я могу спокойно гулять, зная, что одна из моих любимых кошек в большой беде? А ночью, когда я все-таки уснула, родители отвезли кошку к ветеринару. Об этом мне сообщили утром. Так же сказали, что она вся в крови, и, возможно, умрет. Да, из-за какого-то колючего кустика. Рыжульки уже не было неделю. Оскар сразу поник, практически не ел, при виде меня не мурлыкал и еле переставлял лапы. Я тоже почти утратила надежду, что Рыжулька выкарабкается. И вот… Вечером, когда я практически без удовольствия спустилась покормить Оскара, я подумала, что у меня что-то с глазами. Но нет. Ко мне подходила, хоть и худая, но, главное, здоровая Рыжулька. Шерсть ее была ухоженной, глаза сверкали. Она с интересом вдохнула воздух, учуяла аромат мяса. Я, точно как во сне, поставила пластмассовую миску рядом со столбом, а она начала с удовольствием есть. Оскар, казалось, тоже не верит своим глазам. И только после того, как Рыжулька наелась, он буквально кинулся на нее, мурлыча еще громче, чем раньше. И я еще никогда не была так счастлива. На лето мы ездили в Болгарию, к его концу снова отправлялись в Россию. Конечно, я знала, что прощаться с Оскаром будет очень трудно, но это оказалось настолько тяжело, что я подумывала о том, чтобы взять его с собой. Но поняла, что это было бы очень жестоко по отношению как и к Рыжульке, так и к Оскару. Уезжая, я не могла смотреть на удаляющихся котов без слез.