Неприступная

      Тормунд заприметил Бриенну сразу же, стоило лишь её коню, натружено всхрапывающему под весом закованной в доспех наездницы, переступить ворота Черного замка. Не то чтобы Медового Короля привлекали южные женщины. Нет, виденные им ранее южанки были настолько костлявыми неженками, что даже ходокам на корм стыдно отдать. Оттого статная дева-рыцарь выгодно выделялась (а, точнее сказать, возвышалась) на фоне писклявой, тщедушной сестрицы Джона. Бриенна была другой — плечистой, могучей и грозной, как медведица. Сурово хмурясь исподлобья, кривя слишком широкий для её простого лица рот, она держалась на равных среди мужчин, с каким-то нахальным вызовом отвечая на любой неодобрительно брошенный в её сторону взгляд своими большими, ярче ясного весеннего неба, глазами... И Тормунд был решительно настроен на тот вызов ответить; как умел, конечно же.       Краснобай, так прозвали воина в племени одичалые за умение травить небывалые (похабные и не очень) байки. На хмельной попойке либо же во время походов мало кто мог его в чём-либо превзойти. Он горланил громче всех, выпивал больше всех, изрубил бессчетное множество врагов и поимел под собой несчётное число женщин, заработав своими похождениями громкую славу за Стеной. К досаде Тормунда, Бриенна о его мужской доблести и слыхом не слыхивала. На все многозначительные, призывные взгляды — воротила нос и вела себя так, словно бы не Убийца Великанов ей внимание оказывал, а какой-то бесславный оборванец.       Впрочем, первым заговаривать с девой-рыцарем Тормунд пока не решался. Не то чтобы опасался чего; он отрубил бы всё, что плохо приделано тому, кто сказал бы, что Тормунд Громовой Кулак — трус! Нет, он просто ждал, когда до неё самой наконец дойдёт, какого непобедимого и свирепого воина ей посчастливилось встретить.       Конечно же, наверняка Бриенну ждал мужчина, там, южнее стены. Одичалый заранее презирал этого глупца, отпустившего такую женщину без сопровождения на север. Но, как говорится, ему же хуже: Тормунд был уверен в том, что превосходит незримого соперника со всех сторон. В конце концов, кто ещё мог похвастаться тем, что переспал с настоящей медведицей? Так неужели ему не под силу будет покорить какую-то там южанку, пусть и щедро физически одарённую...       Сейчас они стояли, оседлав лошадей, во внутреннем дворе Вороньего Замка, готовясь к отъезду, и Тормунд искоса посматривал на предмет своих плотских желаний. Короткие светлые пряди зачесаны от высокого лба, оттенявшего горделивый профиль. Прямая посадка в седле только прибавляла Бриенне внушительной значимости, а широкие ладони, сжавшиеся на ремне кожаной упряжи, вряд ли уступали по размерам его собственным. Тормунд так залюбовался, что не сразу понял, что дева-рыцарь хмуро уставилась на него в ответ. Обрадовавшись, что его интерес не остался незамеченным, Тормунд игриво улыбнулся в рыжую бороду. Игнорируя его откровенные заигрывания, женщина лишь отвернулась, недовольно поджав губы.       Однако одичалый нисколько не обиделся. Бриенна будет принадлежать ему, Боги тому свидетели. И Тормунд готов был развязать кровавую войну с тем, кто станет между ним и благосклонным взглядом его неприступной женщины.