Джуманджи. В плену двух миров

      Алан Париш ворочался на кровати.       - Никогда бы не подумал, что опять буду бояться засыпать, - пробормотал он. - Прошло уже столько лет.       Этот дом, в котором Алан жил еще ребенком, перед тем как попасть в игру, дом, в котором он жил теперь, угнетал. Все предметы казались чужими. Нереальными. Игра не хотела отпускать своего чемпиона, игра навсегда осталась в воспоминаниях этого человека. Годы проходили один за другим, но Алану постоянно чудился какой-то подвох.       - Все не может быть настолько хорошо.       Алан женился на тете Норе. Совместных детей у них не было, но это была крепкая и дружная пара. Алан своими глазами видел как взрослели Питер и Джуди. Не за день, как после купания в колдовской воде Джуманджи, а постепенно. Алан не успел опомниться, как Джуди объявила о своей беременности и о том, что выходит замуж.       - Поздравляю, - только и мог вымолвить он.       Но счастье Джуди было недолгим. После рождения дочки, которую назвали Оливией, ее новоиспеченный муж бросил свою молодую жену. Променял на какую-то вертихвостку, если сказать точнее. Для Джуди это был удар в самое сердце. Хлопоты по уходу за младенцем смешались с хлопотами по бракоразводному процессу. Дом был похож на психбольницу. У всех сдавали нервы.       - Мне нужно личное пространство! - кричала Джуди. - Можешь посидеть с ней пару дней? - умоляла она брата. - Я хочу хоть на миг почувствовать себя свободной.       - Надо было думать об этом раньше, - косилась на свою племянницу тетя Нора. - До того, как выходить замуж и заводить дитя.       Тетя Нора и Джуди стали часто ссориться. Питер вначале пытался разнимать их, но потом бросил это неблагодарное занятие.       - Не понимаю женщин, - говорил Питер и уходил гулять с друзьями.       Гулять и выпивать. Алан вздыхал, но ничего не мог с этим поделать. Детишки выросли. Игры кончились. Все было серьезно как никогда. Оливия росла, Нора и Джуди ссорились, Питер гулял и пил с друзьями. А потом Питер женился.       - Поздравляю, - второй раз только и мог вымолвить Алан Париш.       Эмма была чудо как хороша. Приветливая, добрая, хозяйственная, ответственная, главная помощница тети Норы и Джуди. Эмма подружилась с Оливией. С ней девочка проводила больше времени, чем с матерью. Но после женитьбы Питер не прекратил пить, наоборот, стал вести себя еще развязнее. Однажды он даже ударил Эмму по лицу, чем напугал Оливию. Скандал замяли, Питер перед всеми извинился, но дело уже было сделано. Инцидент произошел. У всех снова сдавали нервы. В доме опять слышалась ругань и звон бьющейся посуды.       Сейчас Алан Париш ворочался на кровати и непонятно зачем вспоминал прошлое. С годами он стал сентиментальным.       - Старею, - шепотом признался Алан самому себе.       В нынешних Питере и Джуди Алан почти не мог различить тех храбрых детишек, которые когда-то спасли его и помогли выбраться из Джуманджи. Их настойчивости и упорству можно было позавидовать. А потом игра кончилась и реальность взяла свое. Алан не знал, что было страшнее: мир игры или быт с серыми буднями.       - Может, достать игру с чердака и бросить кости? - периодически порывался Алан Париш. - И будь что будет? Я же чахну тут. Я же превращаюсь в посредственность.       Хлопнула входная дверь, звякнула связка ключей.       - Кто бы это мог быть? - Алан встал с кровати и спустился по лестнице. - Оливия? Почему ты так поздно пришла домой? Что случилось? - Алан помрачнел. - И почему Джуди еще не вернулась? Где вы пропадаете?       Оливия со злостью бросила школьный рюкзак на пол. Ее лицо было расцарапано, руки усыпаны синяками, одежда порвана.       - Я больше не пойду в школу! - крикнула девочка. - Меня там все ненавидят! Это ужасное место! Ненавижу школу!       На крик прибежала тетя Нора и обомлела.       - Оливия, что с тобой? Кто тебя избил?       - Какая разница? - огрызнулась девочка. - Вам ведь все равно.       - Неправда, - сказала подошедшая Эмма мягким голосом. - Мне не все равно.       Оливия шмыгнула носом. Из ее глаз потекли слезы. От соленых слез расцарапанное лицо словно горело.       - Меня избила Бьянка, старшеклассница, - выдавила из себя Оливия. - Она назвала мою мать... назвала ее шлюхой, а потом ударила меня. Это было ужасно. Весь класс смеялся надо мной, как стая обезьян. Они и есть обезьяны. Ненавижу школу. Ненавижу всех.       Оливия растерла соленые слезы по лицу и убежала в дом.       - А где Джуди? - спросила тетя Нора.       - А где Питер? - спросила Эмма.       - Я не знаю, где они! - сорвался Алан, пошел на кухню и залпом выпил стакан воды.       «Я посредственность, - думал Алан Париш. - Тоже мне, чемпион Джуманджи. Как стыдно».       Первым после Оливии пришел Питер. Он еле стоял на ногах.       - Если не прекратишь пьянствовать, тебя уволят с работы, - сердито сказала Эмма.       - Молчать, женщина, - заплетающимся языком ответил Питер, споткнулся о брошенный школьный рюкзак и упал. - Что за?!       Эмма осуждающе посмотрела на мужа.       - Как ты можешь таким быть! - воскликнула она, топнула ножкой и тоже ушла в дом.       Помогла встать Питеру тетя Нора.       - Как ты себя ведешь? - укорила она племянника, но тому было наплевать на ее упреки.       Джуди вернулась через полчаса после Питера. Выглядела она чуть лучше, но под глазами у нее были некрасивые круги. Во рту Джуди держала сигарету.       - Почему ты не следишь за дочерью? - возмутилась тетя Нора.       - Ей уже двенадцать лет, - отмахнулась Джуди и скинула туфли.       - Ее сегодня избили в школе, - сказала тетя Нора.       - Да? - отстраненно поинтересовалась Джуди.       - Она защищала твое доброе имя, - пояснила Нора.       Но Джуди ничего не слышала. Она пошла на кухню, открыла холодильник и взяла коробку с пиццей. Пока пицца разогревалась в свч-печке, Джуди налила себе кофе.       - Привет, сестренка, - сказал Питер.       - Опять пришел в стельку пьяный? - спросила Джуди, но она и так знала ответ.       - Сегодня мы отмечали день рождения начальника, - Питер гордо выпятил грудь.       - А вчера? - хмыкнула Джуди, допила кофе и опять закурила.       Оливия и Эмма были очень дружны, поэтому они не удивились сходным мыслям.       - Опять прячешься на чердаке? - спросила Эмма и обняла девочку.       - Да, - Оливия шмыгнула носом. - Не слушать же опять споры Джуди, Питера и Норы.       - Почему ты называешь свою маму по имени? - не поняла Эмма.       - Она мне как чужой человек, - сказала Оливия страшные слова.       - Но ты же защищала ее честь в школе!       - Да, но... это ничего не меняет. Я ее люблю, а она меня нет. Иначе почему она так жестока со мной?       Оливии и Эмме было хорошо вместе.       - Вот бы уехать отсюда, - весело предложила девочка. - В другую страну или хотя бы город. Ты бы тоже отдохнула от ссор с мужем. Было бы здорово уехать. Куда-нибудь. Подальше отсюда.       Эмма хотела возразить, но не смогла.       - Ты права, - вместо этого кивнула она. - Нам всем нужен отдых.       Они услышали призывный стук тамтамов.       - Что это? - спросила Оливия.       Через пять минут они нашли игру. Они открыли ее.       - «Джуманджи — игра для тех, кто ищет способ покинуть этот мир», - прочитала Эмма. - Сыграем?       - Давай, - обрадовалась Оливия.       Девочка уже взяла игральные кости в руку и приготовилась к броску, когда на чердак буквально влетел Алан.       - Нет! - бешено закричал он.       Оливия и Эмма замерли на месте.       - В эту страшную игру нельзя играть! - кричал он. - Она опасна! Я запрещаю!       Оливия и Эмма переглянулись.       - Положи кости в коробку, - приказал Алан. - Только не бросай их!       Оливия испугалась.       - Ладно, ладно, - девочка выполнила приказ.       - А в чем дело? - Эмма уперла руки в боки. - Это же обычная настольная игра.       Алан нервно усмехнулся.       - О нет, она совсем не обычная. Поверьте мне.       - Ладно, ладно, - согласилась Эмма. - Пойдем, Оливия. Пора спать. Тебе завтра в школу.       - Не пойду, - заупрямилась Оливия. - Ненавижу школу.       - Но спать все равно пора, - мягко добавила Эмма и снова обняла девочку.       «Я чуть не опоздал, - думал Алан Париш. - Еще бы секунда и произошло бы непоправимое. Надо получше спрятать игру». Алан посмотрел на игральные кости. «Но мне-то можно разок сыграть? - думал он. - Или не стоит дразнить судьбу? Мне нужен отдых». С кухни доносились крики и звон бьющейся посуды. У всех снова сдавали нервы.