Чудеса маскировки

Штирлиц лениво открыл глаза и, неторопливо потягиваясь, огляделся: он лежал в уже остывающей ванне, хотя пар от воды всё ещё был довольно плотный. На полу рядком стояли пустые бутылки из под шампанского и коньяка("Славно погуляли...наверно."), валялась одежда, в том числе и женская. "Неужели, я вчера...очаровал какую-нибудь красотку?" -мечтательно подумал Штирлиц, но увидя напротив себя спящего Шелленберга, понял, что слегка ошибся. Шелленберг улыбался во сне. Сейчас он был по-особому порочно красив: то ли из-за этой своей "фирменной" улыбки, то ли из-за размазанной косметики. "Это я его вчера накрасил, -почему-то с гордостью подумал Штирлиц: а его жена теперь наверно бегает по дому, ища всю свою косметику и думает, что её горничная умыкнула...а горничная, в свою очередь, бегает по дому в поисках своей "униформы". И не знают бедные женщины, кто виновник их пропаж..." Штирлиц пытался вспомнить события предшествующего дня, но у него ничего не вышло. Вспоминалось только, словно в тумане, как он завязывал корсет на Шелленберге("А где же это происходило?...Батюшки мои, мы же были в его кабинете!"), потом старательно рисовал стрелки тому на глазах("С завитушками такие, красивые."), потом стирал весь макияж и красил своего шефа заново ("Не понравилось ему -вызывающе слишком видите ли!"). При последней мысли Штирлиц обиженно выпятил нижнюю губу и легонько пнул ногой спящего Шелленберга. Тот что-то пробормотал во сне, но так и не проснулся. Тем временем, картина вчерашнего дня начала потихоньку проясняться для Штирлица - правда, это его мало радовало. Он вспомнил, как вчера вечером они с Вальтером, одетым в костюм горничной ("У жены что ли платье взять не мог?!"), были поочерёдно в трёх ресторанах, пяти барах и примерно десяти каких-то сомнительных безымянных заведениях ("Я и не догадывался об их существовании. Вальтер, определённо, расширяет мой кругозор."). Как они выходили из здания РСХА, где Штирлиц так старательно превращал бригадефюрера СС в симпатичную женщину, он не помнил, и это пугало его больше всего. "Конечно, в случае чего можно убедить всех, что это была секретная операция такая...но всё равно опасная ситуация возникла". Штирлиц задумчиво смотрел куда-то в потолок, вдыхая аромат лепестков алых роз, которые и плавали в самой ванной, и валялись вокруг неё. "Шикарный букет...был вчера - я угрохал на него все оставшиеся от зарплаты деньги, - Штирлиц снова посмотрел на спящего Шелленберга:так что теперь остаток месяца я, видимо, буду жить на содержании у богатого нациста - прям сюжет для мелодрамы..." Спящий Шелленберг в это время стал сползать в воду по гладкой стенке ванны и, наконец хлебнув носом воды, в ужасе проснулся. Штирлиц не мог сдержать улыбки, глядя на своего шефа. -Да какого чёрта?!..Где я??? -Шелленберг, окончательно проснувшись, тоже улыбнулся. - Ах, Штирлиц, как не стыдно насмехаться... Он потянулся к Штирлицу ("Странно, как мы вообще поместились вдвоём в эту маленькую ванну? Да ещё и умудрились в ней вчера...") и страстно поцеловал его губы.... *** -...Ну как вам, товарищи? -Юлиан Семёнов победоносно оглядел съёмочную группу фильма "Семнадцать мгновений весны". -Я понимаю, эпизод ещё сыроват, но я могу быстро доделать его...тогда и снимем. На него молча смотрели тридцать пар выпученных глаз. Наконец молчание нарушил помощник режиссёра. -У нас воды горячей уже месяц нет в районе киностудии, - нашёл он веский, по его мнению, аргумент: мы не сможем пар сделать...Да и Тихонов с Табаковым замёрзнуть могут... -Ну нагрейте воды, товарищ, -серьёзно возразил Семёнов:и обойдёмся без пара -вполне сойдёт дым -обратитесь к пиротехникам! -А где мы на розы денег достанем? - продолжал слабо сопротивляться помощник режиссёра.- В смете ассигнований на них нет... -Ну есть у вас что-нибудь из растительного мира? -не сдавался Юлиан Семёнов. -Есть...10 кг картошки для обедов съёмочной группы. -Надо тоненько нарезать её и покрасить красной краской... -Но от воды краска может сойти... -Не беда -краской для стен покрасьте! -...У меня такое чувство, будто я нахожусь в дурдоме. -тихо произнесла Татьяна Лиознова, которая до этого молча наблюдала за развитием дискуссии. -А мне нравится эта идея...-робко заметил гримёр. - Нам как раз завезли дефицитную польскую косметику -так что Табакова я накрашу без проблем...И Тихонова тоже могу накрасить... -Да и вас заодно! -внезапно обратился он к Юлиану Семёнову,который был слишком занят своими мыслями,чтобы услышать эту фразу. -И этот туда же! -возмутилась Лиознова и посмотрела на сидящих в углу Табакова и Тихонова. -Ребята,а вы что молчите?!Вам нравится этот бред?! В ответ Табаков начал что-то долго объяснять про то, что сюжет может вызвать интерес у зрителя, а Тихонов молча одобрительно качал головой. -Вы все сошли с ума, -грустно заключила Татьяна Михайловна и пошла в курилку. Вслед за ней почти бегом направился Юлиан Семёнов -он решил рассказать ей, что это был всего лишь розыгрыш, которым съёмочная группа решила её немного развеселить. Не в курсе того,что это розыгрыш был только Табаков, который ещё неделю ходил радостный, предвкушая, как будет лежать в одной ванне с Тихоновым...