Научи меня целоваться

Когда после первого концерта, к опьяненному успехом (и вовсе не парой литров пива) Рюске подходит тоже пьяный, но до смешного серьезный Каюки, лидер группы может лишь довольно улыбаться и, приобнимая паренька за плечи, говорить глупости и банальности. Вроде того, что Каюки поет круто, девки на их концерте визжали так, что Рюске боится глухим остаться и что там, во втором ряду, стояла такая шатеночка, что ммм… Каюки терпеливо ждет пока лидер выговорится, а затем оглушает его своей фразой: - Научи меня целоваться. Рюске замирает, медленно смаргивает, мотает головой, пытаясь прогнать хмель. - Каюки, что? Зрачки у обоих расширенные, лица раскрасневшиеся – оба пьяные. Но для Рюске в его шестнадцать это далеко не первая гулянка и он вполне понимает, что говорит и творит, а вот Каюки-то и пил, скорей всего впервые, в свои-то четырнадцать и со своими отношениями с друзьями. Да у него и друзей-то нормальных не было до поры недавней. - Научи меня целоваться. Ты точно умеешь – у тебя уже были девушки, - Каюки говорит тихо, но твердо. Слова с трудом даются, но мальчик лишь решительнее кулаки сжимает – он ведь готовился, набирался храбрости… - Но ты не девушка, Каю… - гитарист хлопает собеседника по плечу, в чувство привести пытается, но упрямец перебивает лишь: - Я знаю. Чиба говорил, что если девушка тебе нравится, то… - мальчик запинается, заливается краской смущения и заканчивает почти шепотом, - То он должен пойти и поцеловать ее. Рюске вскидывается, алкоголь почти мгновенно вылетает, два и два в голове складываются, но выдают они такое странное четыре, что в него верить не хочется. Малец только что в любви признался? Ему? Это вообще, что было? - Послушай, Каюки, - лидер группы тоже серьезным становится, брови хмурит, поджимает губы. Мысли в голове как слоны – вроде много места занимают, но такие неповоротливые, что ни с кем ими не поделишься. – Нет, не так… Каюки, послушай… Мальчишка губу закусывает, не плачет едва от обиды, на стул барный взбирается, говорить почти под нос себе начинает. - Понимаешь, мне нравится одна девочка. Она замечательная, с ней интересно, но… Все мои слова о том, что она мне нравится, она не понимает. А целоваться… Я не умею, Рюске… И я подумал, что если девочки друг на друге учатся целоваться, то ты мог бы меня научить… Мальчик от трагизма ситуации не рыдает едва, Рюске от комизма ее же тоже едва не плачет. Какое решение-то простое у задачки оказывается, а совсем не то, что он надумал! Где-то внутри искорка то ли сожаления, то ли разочарования, то ли неудовлетворенного любопытства проскальзывает, но она слабая, едва заметная и парень на ней не зацикливается, от себя отпускает. Рюске фыркает, улыбается, мальчишку за руку хватает и на улицу, на задний двор тащит – чтоб без свидетелей. - Запоминай с первого раза, малец. Выхода на «бис» не будет, - Рюске улыбается хитро, а Каюки только морщинки в уголках глаз лидера замечает. И свое сердце бьющееся в горле где-то. Рюске осторожно к чужим губам прикасается, одной рукой мальчишку за затылок удерживая. Выходит почти целомудренно, если кое-какие детали незначительные опустить. Старший углубляет поцелуй медленно, чтобы малец понял все, чтобы не испугался и не отдернулся. Когда Каюки перестает изображать бревно, а начинает в ответ чуть губами шевелить, словно рыба на берег выброшенная, Рюске становится чуть настойчивей… Выходит все слишком нежно, слишком тягуче, слишком медленно, Рюске привык иначе, но отрицать что что-то в том смущении, с которым малец повторять, отвечать пытается, есть - он не станет. Когда поцелуй прекращается – у мальчишки взгляд дикий, губы - опухшие и румянец на все лицо. Некоторое время тот стоит в прострации, словно понять пытается, на каком свете он, а затем медленно-медленно смаргивает. - Надеюсь, что потом делать сами как-нибудь разберетесь, - усмехается Рюске и первым заходит в дверь.