The trust agreement, submission (SSC)

      Что значит «просить»? «Просить» – обращаться с просьбой. «Просьба» – обращение, в целях исполнения прихоти. «Приказать» – потребовать.        «БДСМ может быть, как самодостаточной практикой, не связанной с непосредственным половым контактом, так и являться частью сексуальных действий».       Бэкхён глубоко выдохнул, переводя взгляд с монитора к своему столу. Он выпрямил спину и уселся ровнее на стуле перед компьютером. В правом нижнем углу стояли маленькие буквы «сб» и время, а сердце взволнованно отбивало ритм в груди.        «Подчиняться» – оказаться в зависимости от кого-то. «Выполнить» – осуществить.        «В большинстве своём БДСМ-активность предполагает моральные и физические воздействия. Для сознательного желания прекратить БДСМ-сессию используются специальные механизмы. В частности ими могут выступать слова или жесты, которые в любой момент может использовать участник, что будет означать требование безусловного моментального прекращения всех воздействий».       Стоп-слово? Бэкхён знал о подобном, но думал, что это байки с большого экрана. Хотя использование подобного «механизма» даёт большую гарантию, что с тобой ничего не случиться в процессе. Полезно.        «В составной аббревиатуре BDSM заключены названия основных составляющих этого явления:       BD – бондаж, дисциплинарные и ролевые игры, игровое подчинение, унижение, наказания;       DS – господство и подчинение; отношения, в которых в результате предварительной договорённости присутствует неравноправие партнёров;       SM – садомазохизм; практики, связанные с получением удовольствия от причинения или переживания физической боли».       Как же много сокрыто в этих четырёх буквах. И это всё так близко, рукой подать! Мурашки пробежали вдоль позвоночника. Бэкхён положил сжатые в кулаки руки на стол и расслабил их, выпуская из пальцев кремовый листок.        «Эти направления могут как комбинироваться, так и существовать раздельно».       Просить тебя не могу, но используй её.       Невидимое. На грани несуществующего.        ««Обычные» отношения, не имеющие никаких элементов BDSM, в сообществе принято называть «ванильными»».       Бэк закусил нижнюю губу и развернул немного помятую записку. Чанёль давал понять, что просит, но при этом убеждал самого парня, что тот сам принял это решение. Нарочно? С доминантом нельзя быть уверенным ни в чём.       Бордовая коробочка покоилась недалеко, с той среды ни разу не открытая. Тело периодически подрагивало, и Хён никак не мог унять эту дрожь, ощущая, как же медленно тянется время, когда нервы готовы сдать.       Он протянул руку к посылке и пододвинул её к себе, открывая крышку. Пробка блеснула в упавшем на неё свете, и Бэкхён прочистил горло. Сделает ли он это? Или пошлёт Мастера к чёрту? Что-то ему подсказывало, что он никогда не сможет отказать мужчине, а это ломало его изнутри. Он так хотел противиться, рассмеяться в лицо всем, кто думает, что он прогнётся под них, но на деле же он пытался найти хоть малейшую причину НЕ выполнить просьбу «для своего же блага». Надо было быть идиотом, чтобы не понять, какой план выстроил Пак, постепенно, медленно, совсем незаметно принуждая.       Парень поднялся с места и вышел из комнаты, направляясь в ванную комнату. Он остановился напротив зеркала над раковиной и понял, что не мог посмотреть себе в глаза. Скользя взглядом по своему лицу, он умело обходил верхнюю часть, по большей части фокусируясь на алеющих щеках. Цыкнув, он взял край зеркала и потянул на себя, открывая дверцу шкафчика. Парень взял небольшой тюбик и закрыл дверку, быстрым шагом возвращаясь в комнату. Да, он решил, так что стоило сделать всё быстро, пока страх не перешёл в наступление. Сделать шаг вперёд и два назад? Нет уж. Раз ввязываться в авантюру, то целиком и полностью. Нельзя передумать.       Бэкхён осторожно вытащил немного тяжеловатую пробку из коробочки и медленно покрутил в руке. Так! Бэк! Не мужик, что ли?!       Как иронично.       Парень прошёл к своей кровати и сел, всё ещё медля. Как давно у него был последний раз? С Чондэ… Но тогда он даже подумать не мог, что ему придётся использовать что-то подобное. Ну, он был совсем ещё зелёным, вообще не до этих мыслей было, а что сейчас?        «Я здесь один, только я знаю, что творю. Просто расслабься», – Бэкхён кивнул сам себе и лёг, не спеша стягивая с себя пижамные брюки и бельё.       Согнув ноги в коленях, он открыл только вчера купленный тюбик лубриканта. Парень выдавил немного геля в руку и отложил пачку. Согрев средство, он осторожно коснулся своего ануса, хмурясь. Бэк смазал кожу вокруг, а потом медленно ввёл средний палец в сжатое колечко мышц. Тело непроизвольно напряглось, и Хён медленно вытащил палец, а потом вновь проник внутрь, осторожно массируя и стараясь расслабиться.       Когда к первому смог присоединиться второй палец, Бэк зажмурился и затаил дыхание, ощущая, что организм уже не так сильно противился его действиям. Он медленно вытащил пальцы. Взяв в руки пробку, молодой человек нанёс на неё гель, после чего, приподнял копчик и, помогая второй рукой, коснулся скругленной головкой дырочки. Прохлада металла заставила вновь напрячься и занервничать. Прислушиваясь к ощущениям, Бэкхён начал медленно погружать игрушку внутрь. Дыхание участилось, а каждый миллиметр инородного тела ощущался отдельными бесконечностями. Наконец, пробка полностью вошла, и сфинктер сжался на небольшой ножке.       Бэк часто задышал, давая волю эмоциям. Он натянул бельё обратно, опустился на постель и выпрямил ноги, сразу же ойкая от напряжения внутри. В голове стали возникать ненужные вопросы, от которых хотелось элементарно вскрыться.        «Чанёль сам пошёл в магазин и купил это?», – Бэкхён сжал губы в тонкую полоску, пытаясь представить себе картину. – «Или через интернет заказал? А может, у него дома полно подобных игрушек?»       Ответов, конечно же, было не найти. Хён медленно спустил ноги с кровати и сел, ощущая, как внизу живота немного стянуло. Но это было больше от некоего предвкушения, нежели возбуждения. Парень поднялся с кровати и сделал шаг, тут же замирая. Стало немного жарко. Мысль, что в заднице что-то есть, не давала отвлечься, и вот теперь это начинало возбуждать. Надо было просто смириться с некоторыми неудобствами, но как?       Бэк передёрнул плечами и быстро подошёл к шкафу. В анусе почувствовалась тяжесть, а мышцы непроизвольно сжались. Такое впечатление, будто внутри что-то покачнулось, подобно кораблю, а приятная будоражащая волна прокатилась вдоль всего тела, исходя от сфинктера.        «Как же стыдно», – зажмурился он и прижался лбом к деревянной поверхности дверей. – «Так будет весь вечер?»       Нехотя, он отлип от шкафа и заглянул внутрь. Как он должен будет выглядеть на этом свидании? Чанёль почти всегда носит деловые костюмы. Наверное, стоит выглядеть под стать, но не слишком. Бён достал белую рубашку и чёрные брюки, зауженные книзу. Оставив две верхние пуговицы сорочки расстёгнутыми, он подошёл к зеркалу. Щёки порозовели, что было не совсем привычно для него, губы пересыхали слишком быстро. Пальцами он зачесал волосы назад, критично осматривая себя со всех сторон. Вроде бы всё неплохо, если бы не то, как он себя чувствовал. В голове полная каша, но даже её разобрать не получалось из-за назойливого напоминания об игрушке. – Так, Бэк, просто выкинь всё из головы. Как только ты выйдешь из дома, всё станет не твоей заботой. Чанёль сам напросился. Пусть всё, что пойдёт наперекосяк, будет его проблемой. В конце концов, это для него не впервой, – смотря себе в глаза, спокойно заявил он. – Я надеюсь.       Бэкхён отвернулся от своего отражения и направился к выходу. Накинув пальто, он вышел из дома и быстро спустился на улицу, упорно пытаясь идти нормально, и у него вроде как даже получалось.       Он жадно вдохнул свежий воздух дождливого вечера, обжигающий разгорячённые щёки, и засунул руки в карманы. На парковке напротив подъезда стоял знакомый автомобиль. Интересно, как давно он здесь? Что, если допустить, что, пока Бэк пытался справиться с собой, он стоял под окнами и ждал. Нервно усмехнувшись, Хён поспешил к авто. Чем ближе он подходил, тем больше волновался. Стоило ему сейчас сесть, все – обратного пути не будет.       Отбросив все сомнения, – один раз живём – Бэкхён сел в машину. В салоне стоял приятный аромат, чётко ассоциировавшийся с Мастером. – Привет, – робко улыбнулся Бэк. Как же было неловко. Они оба знали, они оба думали об одной, только им известной, мелочи.       Чанёль потянулся к нему, взял за подбородок и накрыл его губы своими. Бэкхён на секунду опешил, но потом подался ближе, закрывая глаза и чувствуя, как кровь бешено ударила по вискам. В животе приятно стянуло, и он не смог сдержать тихого стона, выдавая себя.       Мастер довольно улыбнулся, прерывая поцелуй, и посмотрел в глаза парню, замечая смущение вперемешку с готовностью. – Рад тебя видеть, – полушёпотом проговорил Пак, скользя пальцами по щеке к шее и неожиданно отстраняясь, а Бён невольно прикрыл глаза, облизывая губы. Эти прикосновения были так необходимы, что их отсутствие сводило с ума. Хён походил на оголённый провод, каждое раздражение которого отдавалось эхом глубоко внутри.       Чанёль выехал на дорогу, и Бэк откинулся в кресле, сжимаясь и отворачиваясь к окну. Тело периодически томно сводило, навязчиво не давая успокоиться. – Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Ёль, краем глаза, наблюдая за своим спутником.       Бэкхён повернул голову к доминанту, молча изучая его профиль. Он чувствовал себя уязвимым, что становилось не по себе; слабым, что хотелось что-нибудь предпринять, но бесполезно. – Я в порядке, – после недолгой паузы ответил Бён, стараясь говорить спокойно. – Куда мы едем? – Я не силен в романтике, – в голосе мужчины были слышны нотки неуверенности.        «Неужели, Мастер Пак?» – Бэкхён тихо засмеялся. Он смог сломить напускную уверенность этого человека? В самом деле… – Что? – Чанёль улыбнулся уголком губ, поворачиваясь к соулмэйту. – Мы оба в силах изменить друг друга, – тихо ответил Бэк, отражая в глазах мелькающий за стеклом город, будто он был совсем другой реальностью, когда как они вдвоём были в своём, только их, мире. – Так… куда же мы едем? – Увидишь, – Чан свернул с эстакады, съезжая на менее загруженное шоссе, а после на широкую улицу, выложенную брусчаткой.       Машина остановилась напротив небольшого выставочного центра. Бэк был здесь однажды пару лет назад. Припарковавшись, Чанёль вышел из салона, обходя автомобиль спереди, и открыл дверь Бэкхёну. Спрыгнув на землю, он ухватился за плечо Чана, ощущая, как ноги немного ослабли.        «Соберись, тряпка!» – мысленно дал себе пощёчину парень и отпустил Чанёля, но его пальцы тут же перехватили, бережно сжимая. – Извини, – слетело с губ Бэкхёна, и он виновато улыбнулся. – Тебе не за что извиняться, – нахмурился Пак, внимательно наблюдая за ним. Он потянул его за руку, и Бэк пошёл за ним. Идти было неудобно и некомфортно, хотелось остановиться и прекратить эти пытки, но Бён упорно делал вид, что всё в норме.       Молодые люди зашли в здание, где свет был не очень ярким, создающим таинственную атмосферу. Стояла тишина, и Бэкхён огляделся, замечая, что вокруг не было никого. Абсолютно пустые от людей помещения, только они с Чанёлем вдвоём. Стало не по себе. – Здесь только мы? – удивлённо спросил он, обращая на себя внимание Пака. – Да, – Чанёль остановился посреди холла, поворачиваясь к парню. – Совсем одни. Можешь расслабиться. – А это законно? – свёл брови к переносице младший, чем рассмешил Мастера. – Ты думаешь, мы проникли сюда, нарушая законы? – Чанёль сделал шаг ближе к Бэку, изучая каждый миллиметр его лица, от чего становилось отчасти жутковато. Представьте, ваше лицо бы так подробно изучали, будто вы подопытная мышка. – Я… – голос предательски дрогнул, и страх всё же начинал завладевать сознанием. – Ты всё ещё доверяешь мне? – он медленно склонился к парню, щекоча горячим дыханием нежную кожу.       Бэкхён, как завороженный, смотрел в его глаза, постепенно опускаясь взглядом к приоткрытым губам. Ощущения, в разы сильнее, не давали сосредоточиться. Бён взял лицо мужчины в ладони и поцеловал. Его талию обхватили сильные руки, прижимая к себе. Чанёль не спешил, медленно сминая чужие губы, не давая Бёну и шанса. Бэку было слишком сложно, но, когда доминант позволял немного больше, чем просто разговор, становилось легче переносить дискомфорт.       Пак отпустил младшего, улыбаясь. Он знал, что ощущал Бэк, понимал, что ему необходимо, но не позволял торопить события. У него будто был чётко намеченный план, которому он следовал. Всё было не просто так, и Хён понимал, пытаясь изо всех сил держать себя в руках. – Пойдём, – Чанёль помог снять верхнюю одежду парню, а потом взял его за руку и повёл к одной из дверей в зал.       Мужчина достал ключи и щёлкнул замком, пропуская младшего вперёд. Вздрагивая от любых ощущений, будь то прикосновение Мастера или лёгкий поток сквозняка, он зашёл в просторное помещение. Взору предстал зал, стены которого были увешаны разного размера фотографиями. – О, – выдохнул Бэкхён, с восторгом рассматривая экспозицию.       Стены, выкрашенные в белый цвет, и изображения в жанре низкий ключ. Контраст, создававшийся при этом, поражал, создавая неизгладимое впечатление. Первый зал был с чёрно-белыми фотографиями, на которых были портреты и натюрморты.       Бэкхён подошёл ближе к одному из экспонатов и замер, разглядывая, резкие очертания гитары. Предмет постепенно сходил на нет, пропадая во тьме.       Парень опустил взгляд. Рядом с фотографией стояла небольшая подставка, на которой лежали буклеты. Он прислушался: Чанёль где-то позади, и было слышно лишь его дыхание. Бэкхён потянулся к напечатанной брошюрке, прочитывая минималистическое оформление. Чёрная плотная бумага и тонкие буквы, готовые растаять в темноте:        «Soulmate»       Сердце в груди ёкнуло, а глаза защипало. Сразу под названием было выведено имя автора выставки, но надпись, буквально, растворялась, отдавая неярким серым.       Раскрыв содержание «рекламки», Бэкхён заметил несколько миниатюр фотографий из этого зала и небольшой текст, вникать в который сейчас он был точно не готов. В конце странички стояли дата начала и конца выставки. Экспозиция должна была открыться завтра. – «Не силён в романтике», – наконец, нарушил повисшую тишину Бэк чуть охрипшим голосом, оборачиваясь к замершему в ожидании фотографу. – Ты знал, что фотография – хобби многих маньяков? – с невозмутимым видом ожил Пак, медленно подходя к парню. – Почему? – спросил Хён, прижимая к груди буклет. – Вуайеризм – желание подглядеть за людьми в какие-нибудь интимные моменты, – проговорил мужчина, разглядывая гитару. – Это намёк? – нервно сжал руки Бён, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. – Нет, это причина, почему я так хочу, чтобы ты верил мне, – Мастер уловил чужой взгляд на себе. – Я, конечно, не вызываю особого доверия, и мне всё равно. Мне и не нужно, чтобы на меня полагались все. Кроме тебя.       Бэкхён опустил глаза и свободной рукой дотронулся до рукава чёрного пиджака Пака. – Я ведь здесь, – проговорил он и провёл рукой ниже, переплетая их пальцы.       Уже вдвоём они двинулись к следующим работам. Бэкхён подолгу задерживался, рассматривая фотографии, хотя стоять и ходить так долго было затруднительно. Он будто был заполнен изнутри усиливающимся с каждой секундой пламенем, сжигающим, испепеляющим его. Но пытаться выстоять было делом принципа. Рядом был Чан, терпеливо дожидавшийся и ни на секунду не отпускавший его. Можно было подумать, что доминант хвастался, но Бэкхён не мог с этим согласиться. Да, такой человек, как Ёль, любил показать свои лучшие качества, но это не относилось к его работе и творчеству. Он скорее хотел разделить с Бэкхёном свою радость, эмоции и чувства; подарить что-то такое, что запомнилось бы навсегда. И у Чанёля всё получилось. Часто ли вам посвящали выставки? – Ты сказал, что не хочешь быть игрушкой, которой поиграются и бросят, – проговорил Мастер, когда они с младшим подошли к очередному изображению. – Меня пугают последствия и моё психическое состояние, – отвлёкся Бэкхён, склоняя голову к плечу. – Есть три основных принципа, которые ты должен запомнить: безопасность, разумность и добровольность, – серьёзно произнёс Пак.        «Разумность – понятие растяжимое», – подумал Бён, кусая щёку с внутренней стороны.       Они полностью обошли весь первый зал, а Бэкхён всё не мог выпустить из рук буклет или хотя бы ослабить хватку, с которой прижимал его к себе. Пройдя во второй зал, Бэкхён удивлённо вскинул брови, замечая, что фотографии стали цветными. Все были портретами. Посреди зала стоял небольшой столик с накрытой сверху белой скатертью. – Ты проголодался? – поинтересовался Чанёль. – Нет, – тяжело выдохнул Бэк. Сейчас он, конечно, был голоден, но ему не нужна была обычная еда. – Тогда стол нам может не понадобиться, – будто издеваясь, констатировал Пак, а Бэкхён готов был на стену лезть от того, как ему хотелось утолить потребность, которая выжала из него всё терпение и спокойствие, каким только обладал Бён. – Чанёль, – прошептал парень, решая, что с него всё-таки хватит этих пыток, он слишком слаб. – Сделай что-нибудь…       Доминант посмотрел на Бэка, убирая со вспотевшего лба отросшую чёлку и зачесывая её назад, но та вновь непослушно перекрыла умоляющий взгляд. – Ты знаешь, для чего я попросил тебя воспользоваться ею? – Мастер будто бы тянул время, при этом трепетно касаясь кончиками пальцев бледной кожи на шее.       Бэкхён дёргано покачал головой, опуская взгляд и в тысячный раз жалея о том, что поддался мужчине. Он не чувствовал никакого блага для себя, он ощущал себя грязным, жаждущим удовлетворения, животным, которое пытались вернуть в общество. Ему хотелось оказаться дома и свернуться в комочек на своей постели, желательно сразу заснув. Чтобы всё это было лишь сном или давним воспоминанием, от которого становилось так стыдно. – Бэкки, как ты себя ощущаешь сейчас, я знаю. Тебе плохо, хочется скинуть с себя эту тяжесть, – тише проговорил Чан. – Запомни это – если ты согласишься быть со мной, если позволишь любить тебя, ты будешь жить именно в подобном состоянии. Я хочу, чтобы ты хорошо это обдумал. – В каком смысле? – слегка сипловатым голосом спросил Хён, сводя брови к переносице. – Ты заставишь меня всё время пользоваться этими штуками? – Нет, малыш, ты и без «этих штук» будешь на взводе, – даже отчасти по-доброму ответил Ёль. – Всегда.       Мужчина подался вперёд, впиваясь в, чуть припухшие от частого покусывания, губы соулмэйта. Бэкхён зажмурился, запуская пальцы в чужие волосы и прижимаясь всем телом к доминанту. Чанёль опустился ладонями вниз по спине и, взяв младшего под бёдрами, подхватил на руки. Бэк ногами обвил Пака за пояс, краем сознания замечая, как легко тот удерживал его. Мастер медленно направился к столу и аккуратно усадил Хёна на него, когда как младший не спешил отпускать фотографа, жадно кусая его губы. Пак зашипел от боли, но это его даже заводило. Он в ответ прикусил нижнюю губу парня, оттягивая и вызывая протяжный стон. Он начал умело расстёгивать его рубашку, впоследствии откладывая её в сторону, а после слабыми укусами двинулся по шее, едва сдерживаясь, чтобы не забыться и не применить больше силы. Бэкхёну было непривычно позволить себе быть перед кем-то в неглиже, но сейчас его это волновало в последнюю очередь. И как же он хотел такой же отдачи от Ёля. Он взялся за воротник пиджака доминанта и потянул вниз, и Пак позволил снять с себя лишнюю вещь, равно как и избавить от рубашки.       Руки Бэкхёна дрожали от желания и подсознательного страха. Он положил ладони на плечи Паку, невольно сжимая их, и укусил его за мочку, слыша тихий хрипловатый стон.        «Уши», – мельком пронеслось в голове довольного реакцией Бэка.       Неожиданно Пак крепко схватил его за бёдра и дёрнул на себя, а сам своим напором заставил лечь на спину. Бэк напрягся, упираясь руками в грудь мужчины, отстраняя, хотя сил и особого желания на это не было. – Подожди, пожалуйста, – задыхаясь, прошептал он. – Что не так? – нехотя, доминант всё же уступил, затуманенным взглядом скользя по взволнованному лицу парня. – Тут, – младший замешкался, в конец смущаясь. – Камеры… – Они отключены, – хищно усмехнулся Пак, успокаивающе целуя его в нос. – Верь мне.       Он положил руки на его талию, обводя большими ладонями стройное тело сначала вверх, а после опускаясь вниз, пробираясь пальцами под пояс брюк и сжимая по бокам. Бэк притянул старшего к себе и поцеловал, пытаясь успокоить себя. Чанёль же решил не торопить, давая ему время отвлечься от пронзающего всё тело страха.       Мастер ловко расстегнул мешающие брюки Хёна, стягивая вместе с бельем. Бэкхён тихо заскулил, ощущая разгоряченной кожей прохладный воздух зала. Да, не так он себе всё представлял, но с другой стороны ситуация и обстановка возбуждали его, в равной степени и смущая. Они были среди портретов, глядящих на них, будто они на сцене, будто нарушают множество общепринятых норм. И сейчас он был полностью раскрыт не только перед толпой, но и перед своим соулмэйтом. Чанёль выпрямился, с восхищением рассматривая такое притягательное тело, манящее не только визуально, но и своим запахом, своей чистотой, которое Пак почти с первого дня их встречи жаждал разрушить, сломать, подчинить, заставить просить большего и чувствовать, как оно содрогается благодаря его действиям.       Бэкхён был смущён, как никогда, прикрывая лицо руками и рефлекторно закрывая глаза. Он чувствовал себя настолько бессильным, подобно кукле в руках умелого кукловода. И вместе с этим он хотел продолжения, хотел узнать, чем всё кончится, хотел процесса, ощущений, и безумно хотел быть нужным, быть чьим-то, быть подчинённым этим доминантом. Разве мог он подумать об этом раньше без ужаса? – Посмотри на меня, – серьёзно проговорил Ёль. – Убери руки.       Бэкхён медлил. Как переступить через себя?! – Ты слышал, что я сказал? – тон стал требовательнее, и Бэкхёну на мгновение стало страшно. Он медленно опустил руки и приоткрыл глаза, встречаясь со спокойным взглядом Мастера. – Хороший мальчик. Не смей отворачиваться.       Сердце Бёна оборвалось на этих словах. Он осознавал, как разум кричал ему «нет», а тело и душа говорили «да». – Да, – прошептал Бэк, ломая внутри себя всё, во что верил всю жизнь. – Мастер.       Чанёль расплылся в самодовольной ухмылке, проводя ладонью по груди и животу, вызывая табуны мурашек. Он остановился в области паха, оглаживая пульсирующий член младшего, а потом осторожно развёл его ноги шире. Бэкхён не мог нормально дышать, слыша, как стук сердца заглушал всё.       Мастер коснулся ягодиц, перебираясь к анусу. Сжатое колечко мышц напряглось, и доминант взялся за небольшую ножку пробки. Второй рукой он начал нежно поглаживать, периодически надавливая и массируя. Бэк откинул голову назад, пытаясь захватить ртом больше воздуха. Казалось, лёгкие сейчас просто не выдержат.       Постепенно мышцы поддались, расслабляясь, а Чан потянул за игрушку, освобождая младшего и слыша томный стон. – Смотри на меня, – напомнил строго Пак, замечая, что тот снова закрыл глаза. – Не надо расстраивать Мастера, малыш.       Бэкхён заскулил, через силу открывая глаза и кусая и так истерзанные губы. Чанёль протянул руку к губам парня, проводя большим пальцем по ним, а потом указательным и средним оттянул нижнюю, запуская пальцы в рот. Бэк, смекая, что от него хотят, и дико смущаясь, обхватил фаланги губами и, посасывая, смочил их. Он широко открыл рот, позволяя доминанту пройтись по языку и вынуть пальцы. Пак подставил влажные пальцы к сфинктеру, проникая внутрь и ощущая горячую узость. Бэк инстинктивно сжался на них, и Ёль обхватил его член, вырывая из груди хриплый стон. Старший добавил третий палец, тщательно подготавливая. Игрушка, весь вечер использовавшаяся по назначению, пришлась очень кстати для неподготовленного тела. Благодаря ей всё было проще и быстрее.       Чанёль вынул пальцы, освобождаясь от собственных брюк, и Бэк едва смог подавить жалобу. Эта заполненность была приятной и многообещающей, казалось, без неё было невыносимо. – Бэкки, будь послушным, – чувствуя своё превосходство и предупреждая необдуманные действия, Мастер склонился над младшим, замирая и ловя преданный взгляд на себе.       Ёль приставил головку своего не менее возбуждённого члена к немного растянутым мышцам и резко вошёл, хватая Бэка за бёдра и прижимая к себе, лишая возможности соскочить. Бэкхён вскрикнул, выгибаясь в спине и поджимая пальцы на ногах. Мужчина укусил Хёна в шею повыше ключицы, почти сразу ослабляя хватку и всасывая место укуса. Бён обхватил руками его затылок, прижимая к себе, будто это могло бы облегчить эту приятную боль.       Приятную? Бэк поднимал белый флаг.       Парень опустился руками вдоль позвоночника доминанта, оглаживая тёмные элементы татуировок, а потом впиваясь короткими ноготками в чужую спину и оставляя на ней красные полосы царапин. Чанёль зарычал, забывая о контроле и оставляя укусы один за другим вдоль всей шеи и на груди. Он отпустил бёдра, перемещаясь к поясу и оставляя после себя красные следы будущих синяков. Двинувшись внутри своего соулмэйта и почти сразу попадая по простате, он начал наращивать темп, не давая возможности ни привыкнуть, ни вдохнуть.       Бэкхён метался под Паком, ощущая, что через крики и стоны никак не получалось выплеснуть всё, что скопилось, хоть желанная разрядка и приближалась, но прекращать эту всю «неправильность» очень не хотелось. Он задыхался и готов был просить ещё, он чувствовал, как горит его метка, сливаясь с уже алевшими кровоподтеками, но это крепкое тело над ним, выбивающее из него последние остатки сознания, дарящее непередаваемое чувство восторга и фейерверка накрывающего оргазма, он желал его всё больше и больше.       Чан замедлился, но становясь резче и входя на всю длину, а Хён запрокинул голову, изливаясь себе на впалый живот. Множество острых невидимых игл прошивали Бэка насквозь, опустошая и одновременно даря облегчение. Он будто скинул тяжёлые оковы, выдыхая полной грудью. Приоткрывая глаза, он взял лицо мужчины и поймал губы, целуя с благодарностью и… любовью? Вкладывая все свои силы, что остались в нём после такого. Ёль, издав глубокий, утробный полустон-полурык, вышел из ануса и, прижав член к члену младшего, потёрся, наконец, кончая на живот Бэка, смешивая сперму. Ослабев, он отпустил сладкие губы парня и упёрся лбом в его плечо, тяжело дыша.       Бэкхён запустил пальцы в его волосы, ласково ероша их и расплываясь в блаженной улыбке. Дыхание постепенно приходило в норму. Чан обхватил парня за пояс, заключая в кольцо рук, и прижал к себе, а сам выпрямился, усаживая Бэкхёна напротив. Пак поднял голову, встречаясь взглядом с довольными, хоть и капельку смущёнными, глазами. – Чего такой счастливый? – утыкаясь носом в его щёку и оставляя лёгкие поцелуи на линии челюсти, поинтересовался доминант. – Ммм, – протянул Бён, прикрывая глаза и ластясь ещё ближе к горячему крепкому телу.       Чанёль засмеялся, опуская взгляд на свои шедевры в виде сине-красных цветков на бледной коже, а потом потянул скатерть со стола, стирая с их животов семя. – Я надеюсь, ты подумаешь над всем, что я тебе сказал? – вполне серьёзно произнёс доминант, не в силах спрятать даже под этой маской обожающий взгляд. – Вот любишь ты момент испортить, – надул губки Бён, скользя ладошками вдоль усеянных тату на руках мужчины. – Потому что это важно, – старший приподнял его голову за подбородок на себя. – Понимаешь? – Да, – выдохнул Хён. – Но давай хотя бы сейчас не будем думать о проблемах?       Чанёль вынужденно кивнул и чмокнул парня в лоб, выбираясь из чужих оков. – Вот, теперь я кушать хочу, – протянул Бэк, когда Чанёль накинул на его плечи рубашку. – Тогда тебе придётся одеваться, – усмехнулся Пак, застёгивая собственную сорочку.       Бэкхён весело прищурился и в полной готовности начал искать откинутые брюки. Одевшись, Мастер снял скатерть со стола и направился на выход из зала, оставляя младшего одного. Бён, спрятав под одеждой все следы недавнего «баловства», наконец, смог оглядеться в этом помещении. Он с любопытством ребёнка подошёл к первому цветному портрету, рассматривая пожилого афроамериканца, чьи морщины избороздили практически всё лицо. Свет красиво отражался в изгибах кожи, и Бэкхён невольно приоткрыл рот.       Пока не вернулся Ёль, Хён успел обойти все стены зала, уделяя достаточное внимание каждой работе. В самом конце он подошёл к последней, самой большой по размеру, почти во всю стену, не давая примоститься рядом ни одной другой фотографии. С близкого расстояния парень даже не смог понять, что изображено на ней: светлая телесная линия то тонкая, то утолщенная, с периодически размытыми в одну сторону контурами; фон с миллионом ярких цветных всполохов. Он опустил взгляд на небольшую золотистую табличку-подпись рядом с фото.        «Soulmate       Хэдлайнер выставки».       Бэкхён нахмурился и поднял взгляд на экспонат, а потом отбежал на пару шагов назад, давая собственному взору окинуть картину полностью. Ноги вмиг ослабели, подкашиваясь, и он осел на пол, изумлённо округляя глаза.       Это был он! В профиль!       На фотографии он стоял на крыше боком к объективу, смотря вдаль и чуть заметно улыбаясь. Глаза отблёскивали в свете фонарей тёмного города, а волосы красивыми тонкими паутинками развивались в воздухе, постепенно исчезая во мраке ночного неба. Бэкхён сразу же вспомнил тот день, но как же так получилось, что простая фотография на смартфон оказалась такой захватывающе красивой?!       Позади послышались постепенно замедляющиеся шаги. Они остановились совсем рядом с Хёном, а у того не было сил даже отреагировать. Он был поражён, а щёки расчертили мокрые дорожки слёз. Плакать не хотелось, но сдержать свои эмоции и весь восторг было невозможно. Мало того, что Чанёль сделал эту фотографию хэдлайнером, так ведь Бэкхёна теперь увидят все, кто придёт завтра. Хотя, пока не отойдёшь, понять, что изображено достаточно сложно. Как он сразу не обратил внимания на эту стену, когда они только зашли в зал? – Бэкхён, – сверху раздался низкий бас, выводящий из своих мыслей.       Младший спешно вытер щёки, хлюпая носом. Фотограф присел на корточки рядом, внимательно рассматривая расчувствовавшегося Хёна. – Всё в порядке, – кивнул Бён, пытаясь улыбнуться. – Я просто не ожида… – Я люблю тебя, – перебил его Пак, протягивая брошюру, которую парень оставил на столе. – Пойдём.       Он встал позади опешившего от такого простого, незатейливого признания Бэка, подхватил его под руки, поднимая с пола и обнимая со спины. – Чанёль, – позвал Бэкхён, чувствуя чужую голову у себя на макушке. – Да? – отозвался мужчина, опуская взгляд, но потом снова поднимая на фотографию, которая с первой секунды своего появления в тот вечер не могла отпустить его. – Это была «ваниль»? – Что? – поднял удивлённо брови Пак, а потом хитро прищурился, широко улыбаясь. – Где ты это узнал? – Википедия, – пожал плечами Бэк, чувствуя вновь подступающую к лицу краску. – Да, – протянул доминант, отпуская его и беря за руку. – Это была «ваниль».