День, когда Шинья получил тортом в лицо

В комнате Глена было темно. Небольшой телевизор лишь немного освещал пространство перед собой. С экрана монотонно, едва нарушая тишину, корреспондент информировал население о произошедшей аварии на окраине Сибуи, к счастью, не повлекшей человеческих жертв. Но каких-либо важных новостей, которые могли интересовать Ичиносе, не было. Парень какое-то время лениво наблюдал за происходящим на экране, усердно делая вид, что занят чем-то настолько важным, что ему недостает времени на торжество. Однако, уже через считанные минуты, пока девушки в полной тишине готовили ужин, он позволил себе погрузиться в самого себя, усевшись на дне кромешной тьмы, и вновь окунуться в воспоминания и размышления о минувших днях. С тех пор, как он переспал с Махиру и отрекся от человечности, как чуть не перебил друзей и стал демоном, прошло уже несколько дней. Несколько дней, в течении которых он мог бы заняться поисками, но продолжал вместо этого просиживать время с друзьями, забыв о школе и тренировках. Гоши, Мито и Шинья воистину были невыносимыми глупцами, которые каждый день вваливались в его дом и заставляли соревноваться в видеоиграх. Но в этом был и плюс. Глен все реже слышал своего демона и все меньше поддавался своим эгоистичным желаниям, которые время от времени посещали его. Но это было недолго. От громкого смеха Норито и визгов Саюри и Мито они разбивались на маленькие крупицы. И лишь ночью, когда засидевшиеся допоздна товарищи, приватизировав футоны и диван, проваливались в глубокий сон, голос Нои вновь всплывал из океана заглушающих его эмоций. Утром Ичиносе просыпался, и день шел своим чередом, словно так было всегда. Душа его успокаивалась за проведенное с друзьями время, но ночью он продолжал просто думать. Махиру так и остается быть зайцем. Зайцем, стремящимся к разрушению. Который преследует свое эгоистичное желание – быть с Гленом. А он... Он оставался жалкой черепахой, ползущей за зайцем, но не имеющей сил догнать его. И время тянулось, увеличивая это расстояние. Внезапно в дверь кто-то постучал, выдернув Глена из стального покрывала печали и саморазрушающих дум. Из кухни выскочила Саюри, и направилась к двери, но Ичиносе остановил ее: — Иди к Шигуре. Это мог быть кто угодно: злополучный Шинья, самовлюбленный Курэто, сама Махиру или даже ее пособник Сайто. Глен не желал подвергать опасности своих подчиненных, поэтому поднялся с дивана и, взяв Ною, подошел к двери. Правая рука крепко сжимала рукоять катаны, в то время как левая отворила дверь. — На сегодня прием гостей закрыт, — вместо приветствия произнес он, убирая катану обратно. — Мы звонили тебе несколько раз, но ты не брал трубку... — Ложь, — перебил оппонента Глен, хмуро взирая на прибывшую троицу, которой еще с утра говорил о том, что хочет побыть один. Он точно знал, что никаких звонков и сообщений не было, так как телефон всегда лежал в кармане. — И мы подумали, что ты в опасности, — проигнорировал Шинья слова Глена, отодвинув его с прохода и пройдя внутрь. Следом вошли Гоши и Мито. Дзюдзо хоть и улыбалась, но по глазам Глен отчётливо прочёл раздражение. Не трудно было догадаться, кто был причиной этого. Легкомысленно улыбающийся Норито даже не скрывал внешних признаков своей вины, да и красный отпечаток небольшой ладошки не мог не привлечь внимания. — Что вам надо? — Разве друзья не могут прийти в гости просто так, Глен?! — донесся голос Шиньи из глубин кухни. В самом деле, этот чёрт был столь неугомонным, что успел проскочить и туда, пока он, Ичиносе, с улыбкой рассматривал двух представителей главных семей. — Как будто ты хоть когда-то приходил без причины... — Ещё немного и карри будет готово, — оповестила всех Саюри, выглянув из кухни. Кажется, она была рада, что команда в полном составе. — Отлично! — воскликнул Гоши, проскользнув к телевизору. — Мито-чан, не желаешь сыграть и определить раз и навсегда, кто сильнейший? Но Дзюдзо молча ушла на кухню, где поставила принесенную ею коробку. Ей незачем было играть с Норито, чтобы определить, насколько тот слаб в этой игре, так как из всей компании она была единственной, кто усердно тренировался. — Эй, Глен, — не теряя энтузиазма, позвал Гоши. — Как насчёт тебя? — Нет. И я собирался спать. Возвращайтесь домой, — Ичиносе был раздражен. — Да ладно тебе, время всего двадцать три сорок семь, и... Но прежде чем он успел закончить, в комнату вернулись Шинья и Шигуре с Саюри. Девушки радостно улыбались, глаза блестели, словно их господин только что был признан самим Курэто и поставлен на ранг выше ничтожества. — Что вы все делали на кухне? — подозрительно спросил Глен, обращая внимание больше на Шинью, чем на подчиненных. — Я осматривал их тела, — ответил тот с обворожительной улыбкой. — Глен, ты такой извращенец, прячешь девушек от всех, а сам ночью... — Шинья-сама! — в один голос взвизгнули покрасневшие девушки. — Ах, Шинья-сама, что ж вы не позвали? Вы, наверное, и Мито-чан уже осмотрели? — встрепенулся Гоши, в одно мгновение отойдя от телевизора и приставки. — Заткнитесь. Глен уже устал от этих шумных и назойливых ребят. В этот день он хотел быть один. Хотел тишины и покоя. Но с тех пор, как он спас этих людей, они не давали ему прохода. — Ах, Глен, о чем таком пошлом ты думаешь, что не слышишь нас? — пропел Шинья в ухо, каким-то образом оказавшись у Ичиносе за спиной. Оглянувшись, Глен осознал, что обстановка действительно успела измениться. Когда он только успел это пропустить? Свет в комнате был выключен, ребята стояли возле него с разных сторон, а прямо перед носом находился большой торт с несколькими свечками, который на вытянутых руках держала Мито, рыжие волосы которой причудливо гармонировали с танцующими языками пламени. Ичиносе удивлённо поднял брови и оглянулся, словно спрашивая молча других, не привидилось ли ему. — Ты же не думал, что в день рождения мы позволим тебе остаться одному? — с улыбкой ответил на взгляд Хиираги. — Я просил оставить меня в покое. — Ты хотел сказать:"Спасибо, мои дорогие друзья. Я так вам признателен. Если бы вы не пришли, я бы зачах, как маленький цветок в пустыне". — Сдохни. — Ну же, Глен, Мито-чан так старалась для тебя. Вышеназванная тут же покраснела и отвела взгляд, подняв торт ещё выше. — Саюри, разрежь торт, — сдавшись, попросил Ичиносе. Все радостно улыбнулись. Мито и Саюри удалились обратно на кухню, унеся с собой и ароматный торт. — Что ж, теперь моя очередь! — громко хлопнув в ладоши, воскликнул Гоши. Он достал из кармана небольшую коробочку с синим бантиком сверху и протянул другу. — Не смотри на неё, раскрой. Тебе понравится! Глен вздохнул и, подцепив пальцем ленту, дёрнул вниз, освобождая небольшую коробку от тугой повязки. И кто вообще надоумил этих ребят делать ему подарки? Разве им мало того, что они просто пришли, нарушив запрет? И почему они уделяют ему, выродку из Ичиносе, столько внимания? Избавившись от синего атласного материала, именинник открыл коробку. — Гоши, так что в коробке? — поинтересовалась вернувшаяся Дзюдзо, в руках которой было два блюдца с большими кусками отрезанного торта. Следом в комнату зашла и Саюри с тем же грузом в руках. — Ты так расхваливал свой подарок и уверял, что он непременно будет радовать Глена в минуты грусти и отчаяния. Глен, что это? — Фильм для взрослых, — бесстрастно ответил юноша, извлекая из коробки DVD-диск, на обложке которого была стройная молодая девушка в нижнем белье. — Гоши! — закричала Мито, поставив тарелки на стол с такой силой, что те возмущенно зазвенели. — Что? Глен уже очень взрослый. Все мужчины в его возрасте долж… — Я-я-я не позволю Глену смотреть такое! — Вы такие шумные. Все, что я хочу – лечь спать. Так что можете взять торт с собой и идти домой. — Что? Ты приглашаешь нас всех к столу? — подал признаки жизни Шинья. — Какой ты нетерпеливый, Глен. Но раз ты просишь, мы не можем отказать. — Глен-сама, что вы будете пить? — подала голос Шигуре, которая до этого момента молча наблюдала за происходящим. — Мугитя... — ответил за него Шинья, подхватив именинника за локоть и утянув к столу, за которым уже разместились Мито и Гоши. Глен удивлённо посмотрел на товарища и хотел было поинтересоваться о его здоровье, ведь никогда еще, будучи самим собой, тот не пил этот холодный чай. — Хотел бы ответить Глен, но мы все будем колу! — закончил Шинья с таким видом, словно решал политическую проблему, лишь блеск в глазах выдавал его с потрохами. — Ну же, Глен, не будь таким занудой. — Чего ты хочешь? — Чтобы милый Глен сказал спасибо, встал на колени и поцеловал мне ру... И, прежде чем Шинья успел договорить своё желание, его лицо оказалось в цепких и липких объятиях крема и переломанного коржа. Небольшая вишня прилипла к волосам и теперь подобно обезьяне болталась из стороны в сторону. — Ты ешь как свинья, Хиираги Шинья, — прокомментировал свой поступок Ичиносе, со спокойной душой усаживаясь за стол. Теперь, когда настроение вновь к нему вернулось, он мог спокойно попробовать выпечку. — Глен, как ты смеешь так обращаться с... с... Хиираги?! — от возмущения рыжеволосая девушка подскочила на стуле. — Ты ведь хотела сказать "тортом", так? — вопросом на вопрос ответил Ичиносе. — Да ладно тебе, Мито, — пытаясь наладить обстановку, улыбнулся Гоши. — У нас ведь достаточно торта, чтобы положить ещё по порции. — Да, будем считать, что этот паразит уже прибил первую. — Глен, ты такой коварный, — пропел блондин и тут же скрылся в ванной. — Шигуре, Саюри, садитесь за стол, — позвал Ичиносе своих подчиненных, которые молча стояли в стороне. — Раз эти, — кивок в сторону друзей. — нарушили данное ими слово, то так и быть, мы отпразднуем день, когда Шинья получил тортом в лицо. Когда девушки заняли свои места, и каждой было роздано по куску торта, все четверо принялись весело обсуждать свисающую вишенку с волос Шиньи и его удивленное выражение лица. Глен лишь наблюдал за счастливыми лицами товарищей и по маленьким кусочкам отламывал вилкой свою порцию торта. Он вдруг понял, что вся тяжесть дня, что он провёл в одиночестве, куда-то исчезла. Сейчас Ичиносе был счастлив. Кто-то из девушек засмеялся, и вместе с этим смехом, Глен услышал озорной и звонкий голосок маленькой девочки. С которой впервые попробовал торт. В ту ночь он тоже был счастлив, но компанией ему была девочка с пепельными волосами. Тогда он впервые получил признание в любви, и тогда же началась его осознанная жизнь в качестве выродка Ичиносе. "Ты была тогда такой невинной, Махиру... Невинной, но уже способной на многое". Вдруг что-то щелкнуло и яркая вспышка ослепила Глена. Он зажмурился, рефлекторно выронив вилку, и схватил рукоять катаны. Но никого из врагов не оказалось. — Глен, ты был такой серьёзный, что я не мог пропустить такую картину, — смеясь произнёс вернувшийся Шинья. Стоит сказать, что лицо его было чистым, а волосы, как обычно, лежали на своём месте. В руках парень держал небольшой фотоаппарат и карточку. — Я ведь единственный, кто ещё не сделал подарка. Так что вот, держи. Протянув карточку Глена, Шинья запустил руку в нагрудный карман и достал фотоальбом. — Пусть эта фотография будет первой, которую ты поставишь сам. И все остальные будут напоминать тебе о дорогих друзьях. — Остальные? — Да, Шинья-сама лично делал снимки, пока ты этого не видел, — кажется Шинья был счастлив. Чувствуя, как сердце в груди начинает сжиматься, Ичиносе открыл фотоальбом на первую страницу и увидел своё красное лицо. Глаза смотрели куда-то в сторону и все говорило о том, что... — Ты здесь такой непристойный, Глен, — блондин, словно прочитав мысли, подошёл ближе и взглянул на фотографию. — Этого не было. — Как не было? Мы все помним тот день, да, Саюри? Загнанная в угол девушка тут же залилась румянцем. — Все, хватит! — Глен захлопнул фотоальбом и кинул его на кресло. — Глен-сама, — осторожно позвала Саюри, опасаясь гнева господина. — У вас телефон звонит... В кармане и правда уже давно вибрировал мобильный, но его хозяин не хотел отвечать. Звонок прервался, но тут же последовало сообщение. Вздохнув, Глен достал сотовый и посмотрел на отправителя. Нет, это была не Махиру, как надеялся парень в душе. Сообщение было от ее старшего брата. "Если ты сейчас же не ответишь, я приду лично", - гласил текст. Через несколько секунд вновь последовал звонок, и Ичиносе был вынужден принять вызов. — Я сплю. — Я знаю, что твоя команда у тебя. Через пятнадцать минут жду в кабинете. Ещё раз не ответишь на вызов, я убью одну из твоих подчиненных, — судя по голосу, Курэто был очень серьезен. — Мы не успеем. — Десять минут. Послышались гудки. Разговор был окончен. Глен развернулся к остальным: — Курэто жаждет встречи.