Шоколадный угар

Фото: https://pp.vk.me/c628631/v628631786/2fb5f/YgzhJVMZ1DI.jpg https://pp.vk.me/c626718/v626718492/4b60/_NkoCxeYkhc.jpg Аудио: Та Сторона – Буду тебя вообще быть не должно было рядом со мной, этот корабль всё равно пошёл бы на дно. потом твой фантом придёт в гости, сон мой вряд ли даст поспать спокойно. и нашей музыки не стало, увы, только в этот раз это конец шоу, а не антракт.

      Это была не первая фотосессия в её жизни, но от волнения дрожали колени, глаза бегали от одного предмета к другому, лишь бы не смотреть на девушку, стоящую напротив. Вновь их ослепила вспышка камеры, и послышалось застенчивое: «Встаньте поближе, пожалуйста». Они справились с задачей, но до их ушей донеслось: «Ещё ближе». Ноги перестали слушаться, и девушка, как вкопанная, осталась на месте. Кто-то наигранно кашлянул, и она прекрасно понимала причину, но наоборот сделала маленький шаг назад, тем самым подвинув дальше и третью девушку, что послушно последовала за ней. «Да не к ней, - звонко засмеялся парень, - там вы и так уже, будто прилипли друг к другу». Девушка опустила веки в знак того, что не может сделать того, чего от неё требуют, как, впрочем, и сказать об этом во всеуслышание. Поняв, что Савва не справляется из-за стеснения, в борьбу вступил Лёша. - Оль, ну, ты чего? – подошёл он к трём девушкам. – Будто впервой, ей-Богу. Ближе к Кате встань, не зажимайся, не узнаю тебя совсем.       Оля собралась со всеми силами, Катя подошла сама, легко дотронувшись своей рукой до талии Серябкиной, чем вызвала в последней еле ощутимое вздрагивание. Оля крепко схватилась за Полинину майку. «Тише, - шепнула ей Поля, - всё хорошо». Серябкина выдохнула. «Всё нормально?» - робко спросила Катя, Оля кивнула и настроилась окончательно. Вспышка камеры. Щёлк-щёлк-щёлк. Удачный кадр из серии однотипных снимков. Все стоят в пол-оборота. Полинина рука на Олином животе, сама Оля, вжавшись в неё спиной, обращена лицом к Кате, чья грудь буквально лежит на её, от чего дышать труднее, ведь чувствовать близость – совсем не входит в сегодняшние Олины планы. Но их единство сейчас – непреложная истина, и, понимая это, Оле хотелось немедленно убежать. «Ещё немного осталось», - не веря самой себе, мысленно твердила она раз за разом. Всё на одном уровне: губы, что приоткрыты в изображении притворного влечения, носы, что почти соприкасаются, глаза, что направлены на губы, что приоткрыты в изображении притворного влечения. Оля начала ощущать дискомфорт от всего происходящего. Воздух вокруг казался спёртым, нужно было оттолкнуть от себя и Катю, и Полю, чтобы начать дышать полной грудью. Оля чувствовала, как следы от помады в виде женских губ проникают под кожу, оставляя после себя горький привкус во рту. Катина рука вдруг двинулась ниже к бедру, и Оля неожиданно для себя изменила позу, наклонив голову влево. Вспышка камеры. Щёлк-щёлк-щёлк. Полина убрала свою руку, Оля ощущала её присутствие лишь малозаметным теплом сзади. Катино дыхание уже наполнило Олины лёгкие, но его стало так мало, что Серябкина поцеловала её в надежде забрать у Кищук всё, чтобы продолжить свою жизнь, в которой воздушное пространство уменьшилось до размеров одного квадратного сантиметра. Вспышка камеры. Щёлк-щёлк-щёлк. Кадры, что навечно останутся лишь на плёнке. Кто-то присвистнул и похлопал. «Наконец-то», - сказал Лёша. «Быстро замену нашла», - чётко услышала Оля Дашин голос. Она мгновенно прервала поцелуй и повернулась, осматривая людей, находящихся в студии: Савва, Лёша, Ирма, какие-то незнакомые парни. Даши не было. Людей вокруг становилось всё больше и больше, они появлялись, будто из ниоткуда. «Я же сказала, что ты меня не любишь», - вновь твердил голос Шашиной. Серябкина с испугом в глазах посмотрела на Полину, но та спокойно переговаривалась с Катей. Никто не замечал Олино смятение, никто не замечал её. Она услышала такой знакомый Дашин смех и бросилась в толпу, пытаясь схватиться за него. Дорогу преградил парень с кривой усмешкой, кто-то сзади наложил на её глаза чёрную повязку. Она пыталась развязать, но узел не поддавался ей. «Оля, Оля», - звала её Шашина. Оля пошла вперёд, вытянув руки в попытке схватить руку блондинки, которая в её сознании непременно находилась поблизости. «Оля, Оля», - послышалось слева. Не Даша. Оля шла вперёд. «Оля, Оля», - послышалось сзади. Не Даша. Оля шла вперёд. «Оля, Оля», - смешалось несколько голосов сразу. Где Даша? Оля не знала. «Оля, Оля», - настырно твердили человек десять. - Оля, Оля, - тормошила спящую девушку Ирма. - Да, - открыла глаза Серябкина, резко присев. На лбу виднелись капельки пота, дыхание было тяжёлым и частым. – Что такое? - Тебе, видимо, сон плохой снился, - ответила Ирма. - Видимо, - сухо бросила Оля и, встав с кровати, направилась на кухню. Польских пошла за ней. Шатенка достала из холодильника жестяную банку и, открыв, протянула Ирме. – Будешь? - Серяба, - закатила глаза девушка. – Гадость эту ещё и с утра? Хуже ребёнка. - Моё дело предложить, - ответила Оля и отпила глоток энергетика. – В нём витамины бэ-шесть и бэ-двенадцать. - Витамины...Кофе обычный выпила бы, прекрати! - Он с соком, вкусно, попробуй! - Оля, хватит пить эту дрянь! И позавтракай нормально, я тебе на столе оставила. - Не хочу, - скривила она лицо. - Что началось-то? - Кончилось, - исправила её Серябкина. - Опять двадцать пять, - покачала головой Ирма из стороны в сторону. – Ты мне полночи твердила, что отпустила Дашу. - Это не значит, что мне запрещено грустить. - Это значит, что ты не отпустила! - Ты вроде торопилась, - напомнила ей Оля. - Не надо так делать. - Как так? - Грубить мне и закрываться, - сказала Ирма. - Потому что ты не хочешь меня понять! – воскликнула Оля в своё оправдание. - Я понимаю тебя, - спокойно ответила Польских. – Но это глупо, тебе не восемнадцать лет уже, чтобы саморазрушением заниматься после очередного расставания. Не помню, чтобы уход Темниковой тебя так сильно задел. - Да ты ничего не помнишь, - нахально ляпнула Серябкина. - Чего это я не помню? – усмехнулась Ирма. – Того дня, когда Темникова кинула нас всех? Или дня после того дня, когда Темникова кинула нас всех? Точно! Совсем из головы вылетело, как график ваших концертов чуть не опустошился, и эту проблему нужно было решать незамедлительно. Да, я не помню, где ты была в этот момент. Не в кровати Шашиной, нет?       Эмоционально проговорив всё, Ирма упорно смотрела на неё. Оля молчала, а затем подошла к ней и дала звонкую пощёчину. Польских, испытав острую боль, прижалась ладонью к щеке. - Слушай меня внимательно, - медленно отчеканила она каждое слово. – Я твой непосредственный начальник. И с этого момента в силу своих обязанностей я запрещаю тебе иметь с кем-либо из твоих коллег отношения, переходящие черту дружеских. Мне не важен их пол, мне не важен их возраст, мне не важно, внеземная ли у вас там любовь или просто секс, мне плевать. Ты вылетишь пробкой из ПЦМФ, если до моих ушей дойдет хотя бы слух о подобном. Тебе ясно? - Ты серьёзно? – нервно засмеялась Оля. - Да, - твёрдо ответила Ирма. Оля упорно молчала, тогда Ирма повторила свой вопрос, Олино молчание продолжилось. Тогда Польских взяла куртку в руки, обулась и, открыв дверь, проговорила: - Будем считать, что ясно.       Серябкина удивилась, как тихо ушла Ирма, но ещё больше изумления вызвала причина её ухода. Да, наверное, Оля сама виновата: некрасиво, да и нечестно хамить человеку, который всегда желает тебе только добра. Ведь именно Ирма была рядом с ней в самые тяжёлые моменты, что последнее время явно превысили допустимый лимит. Оля уже хотела позвонить и извиниться, но вспомнила новоиспечённый пункт договора, которого, кстати, у Серябкиной уже давно просто-напросто не существовало, так что можно было и нарушить, но абсолютно никакого желания заводить романтические отношения, тем более на работе, у неё не было. Но сам факт приказа задел её самолюбие: почему кто-то решает за неё, с кем ей быть? Оля подошла к столу, на котором стояла тарелка с сырниками, она взяла её и, не попробовав ни кусочка, выбросила всё в мусорное ведро, чтобы не касаться ничего, что связано тем или иным способом с Ирмой. Мимолётный приступ злости перекрывал всё хорошее, что случилось за годы их дружбы, - как это обычно и случается.       Она с трудом нашла телефон, который спрятался под одну из подушек. Серябкина открыла Дашин контакт и набрала сообщение: «С добрым утром!» и присела в ожидании ответа, но он так и не поступил в течение пятнадцати минут. Может, утро для Даши ещё не наступило? Может, утро для Даши оказалось не добрым? Может, Дашино утро теперь под запретом для Оли? Она отбросила телефон от себя и прилегла, послышался звонок, от которого девушка почти что подпрыгнула в радостном порыве, надеясь увидеть на экране Дашино личико, но взамен этого дисплей озарился Полининой улыбкой. - Да, - с долей разочарования ответила Серябкина. - Доброе утро, - весело произнесла Поля. – Проснулась? Выспалась? - Вроде того, - бросила Оля. - Значит, собирайся, я уже еду, в пробке стоим. - Хорошо. - Я вообще насчёт Кати тебе хотела сказать... - Ах, вон оно что! – усмехнулась Серябкина. – Сказать, чтобы я с ней ненароком не переспала? Давай, будешь третьей. - Эх, - вздохнула Полина. – Люблю быть первой. - Прости, малышка, мы встретились слишком поздно, - включив своё актёрское мастерство, проговорила Оля. - Ты даже не представляешь, что потеряла, - засмеялась Поля. – На самом деле я хотела попросить тебя совершенно о другой вещи: будь с ней помягче, пожалуйста. - А что не так? - Ты смотришь на неё так, будто будешь несказанно рада, если на неё метеорит упадёт. - Так я же буду и вправду рада такому исходу. - Оль, пожалуйста, не надо, - умоляюще сказала Полина. – Я была на её месте и прекрасно помню, насколько это тяжело и боязно. Мы теперь одна команда и должны держаться друг за друга, а, если и это тебя не убедило, то вспомни Дашины слова. Она хотела и хочет, чтобы у тебя, у меня, у Кати и у всех нас вместе всё было отлично. Хотя бы из любви к ней, хотя бы из уважения к ней. Оля, пожалуйста. - Я тебя услышала, - спокойно ответила Серябкина. - И? - И приняла к сведению. - Ладно, - с горечью сказала Поля. – Скоро увидимся. - Ага, до встречи, - сказала Оля и отсоединилась, вновь проверила сообщения, но Даша упорно не открывала. «Да спит она, что ты нервничаешь!» - мысленно прикрикнула Серябкина на себя и начала одеваться. Голос в голове ни в какую не хотел замолчать и твердил: «Катя, Катя, Катя». Последние ссоры с Дашей случались из-за Кати, хотя, вероятнее всего, это был персональный «таракан» Шашиной. Сон, мучивший её уже неделю, ставил Кищук на главную роль. Ирма в своей просьбе-приказе намекала о Кате. Полина переживала за Катю. «Катя, Катя, Катя». Сейчас Оля приедет на съёмки и увидит кого, интересно? Катю! Серябкиной захотелось сплюнуть даже, но она сдержалась. Как можно было помягче относиться к тому, кто тебя раздражал одним своим присутствием? Оля не знала, но её буквально выводило из себя всё в Кищук, но больше всего, конечно, схожесть, о которой твердили все подряд и которой не было в реальности, с Дашей. Они были ни на каплю не похожи: ни внешне, не внутренне, считала Оля, несмотря на то, что толком никогда и не рассматривала Катю и уж тем более не пыталась сблизиться с ней. Оля ненавидела её, и эта ненависть была самым несправедливым чувством с Олиной стороны. Ведь Кищук нельзя было назвать виноватой в том, что жизнь Серябкиной катилась в тартарары, но Оля, переполненная эмоциями, была не в состоянии адекватно оценить сложившуюся ситуацию. А ведь на самом деле Полина была права, но Оле хотелось прийти и заявить Кате в лицо, как же она её ненавидит. «Хотя бы из любви к Даше, хотя бы из уважения к Даше», - вспомнила она Полинины слова и, переведя дыхание, вышла из квартиры и спустилась к машине. По радио играла музыка, но Оля не вслушивалась в слова, думая о чём-то своём, даже не понимая, о чём, собственно, думает. Вероятнее всего, ни о чём. Как по запрограммированному алгоритму, её руки поворачивали руль в нужном направлении, ноги без её участия договаривались между собой, на газ или тормоз нажать в следующую секунду. Так продолжалось довольно долго. Наконец, Оля будто очнулась от временного забытья, поняла, что уже почти доехала до нужного места и свернула в другую сторону, припарковала машину около очередного супермаркета и, откинув сиденье назад, легла и пронзительно закричала, вмещая в этот крик всю свою злость и усталость, боль и отчаяние. Мобильный вновь зазвонил, Оля увидела на экране неизвестный номер и сбросила, но некто не сдавался и набрал её номер ещё раз, Оля не сдалась тоже и отклонила вызов, но, когда мелодия рингтона зазвенела в третий раз, Серябкина решила ответить. - Да, - угрюмо сказала она. - Привет, - послышался знакомый голос. - Лена? – от удивления Оля даже присела. - Да, рада, что не забываешь, - засмеялась Темникова. - Ага, забудешь тут, - неожиданно для себя подхватила её смех и Оля. – А ты...чего? Случилось что-то? - У меня ничего, а у тебя кое-что случилось. - Что? – не поняла Серябкина. - Даша ушла, - спокойно ответила Лена. - Ушла, - повторила Оля. - Ты как? - Нормально, - сказала Серябкина. – А что? - Просто хотела поинтересоваться, ты точно в порядке? - Да, точно-точно, - заверила её Оля. - Ладно, если что, то я на связи, не грусти. - Ага, спасибо, - ответила девушка и спешно положила трубку.       «Я в порядке, я в порядке», - шёпотом повторила она несколько раз, пытаясь убедить себя в этом. Ведь всё нормально, да? Зачем Лена позвонила? Оля совсем не ожидала услышать её голос, да и вряд ли ей этого хотелось даже десять минут назад, но теперь вдруг она задумалась о том, насколько глуп был их первый за много месяцев разговор. Оля поняла, что так не должно быть, но как по-другому? Перезвонить Лене и объяснить ей то, что она не в состоянии объяснить даже себе? Её размышления снова сбил звонок. Полина. - Да, - ответила Оля. - Ты где? – обеспокоенно спросила Поля. – Все уже здесь, ждём тебя, поторопись. - Я уже подъезжаю, - соврала Серябкина и положила трубку, завела машину и на большой скорости помчалась на съёмки. - Опоздание на сорок три минуты, - посмотрев на часы, произнесла Ирма. - Секунды ещё посчитай, - посоветовала ей Оля. - Семнадцать, - отчеканила Польских и бросила ей одежду. – Переодевайся и за работу. - Есть, товарищ начальник! – выпрямилась Серябкина и скрылась за ширмой. - Ты чего? – развела руками Полина. – Это что было сейчас? - Поругались немного, - бросила Оля. - Привет! – с улыбкой сказала Катя. - Ага, - кивнула она и, слегка задев Кищук плечом, направилась к Титову. - Кажется, я ей совсем не нравлюсь, - произнесла Катя. - Не волнуйся, - приобняла её Полина, - она скоро привыкнет. - Для меня всё закончится позже, чем для неё, - сказала Оля Полине, когда они закончили и развалились на диване. – Она больше не чувствует ко мне то, что чувствовала раньше. Я долго размышляла о том, что же будет после её ухода. Решила, что ведь ничего существенно не должно поменяться, мы будем видеться реже, ну и что? Мы могли бы жить снова вместе, она бы вернулась ко мне. В голове всё казалось таким лёгким, другого исхода и не могло существовать. Но мы видим его в реальности. Исход, который выбрала она, - остаться с ним. Я сказала, что отпускаю её и желаю им счастья. Так и есть, но я не понимаю её выбор. И вчера я спросила у неё, почему она так сделала, а она ответила: «Он всегда был рядом». И всё, понимаешь? Просто был рядом. Но, когда мы были вместе, её явно не устраивало одно лишь моё присутствие. Или же мне казалось, что её не устраивало это, а, может, меня действительно было мало для неё? И я была такой невнимательной к ней, что Вани вообще для меня не существовало в то время, как они становились всё ближе и ближе. Стоит ли обвинять его? Нет. Он любил её и хотел быть рядом, помогать, поддерживать. Стоит ли обвинять её? Нет. Она искала всё то, что уже было в нём, во мне. Но во мне для неё этого не нашлось. Теперь же я хочу быть рядом, помогать, поддерживать, но ей это уже не нужно. Можно подумать, что мы с Ваней поменялись местами, и опять же ошибиться, потому что он не совершит тех же самых промахов, что я. А я не жду и не надеюсь, как он в своё время. Знаю, что она не вернётся, и от этого мне пусто и грустно. - Может, ещё не всё? – с надеждой спросила Полина. - Поль, - засмеялась Серябкина, - конечно, всё, ты ещё не поняла или просто хочешь меня поддержать? - Хочу тебя поддержать. - Спасибо. У меня сейчас такой бардак в голове, нужно всё это отбросить и идти дальше, но сил нет совсем. Что делать? - Поспи, - легко сказала Поля. - Ты серьёзно? - Да, тебе нужно отдохнуть, просто отключиться, перезагрузиться, так скажем. - Думаю, что этот способ мне не поможет, - решила Оля не говорить ей о повторяющемся сне. - Попробуй сначала, - зевнула Полина. - Ладно, домой поеду, - поднялась Серябкина, чмокнула её в щёку и на выходе столкнулась с Катей. - Ой! - испуганно вскрикнула Кищук, а затем, увидев Олино лицо, звонко засмеялась. - Извини, - хмуро произнесла Оля и пошла дальше. - Оля! – окликнула её девушка. - Что? – недовольно повернулась она. - Я не хочу ругаться с тобой, - ответила Катя. - Что ж, - пожала Серябкина плечами, - не ругайся, всё просто.       Не дожидаясь ответной реплики, она резко отвернулась и быстрыми шагами поспешила скрыться за поворотом, в прыжках спустилась по двум лестницам и села в машину. Выдохнула и решила, наконец, проверить утреннее сообщение для Даши, но ответ, к сожалению, так и не пришёл. Тогда она нажала на список вызовов и набрала номер. - Да? – ответили ей скоро. - Я не в порядке, - призналась она Лене.