You smell like oranges

Утро в общежитии никогда не бывало тихим. Таким выдалось и сегодня. Беготня из комнаты в комнату, предстоящая уборка, поход в магазин и готовка всегда занимали кучу времени. Сегодня уборка выпала Чонгуку и Хосоку. Это был прекрасный момент побыть вновь наедине, наслаждаясь друг другом. Все бы ни чего, но, как только парни оставались одни, начинались споры. Споры, конечно пустяковые, но Чонгук всегда принимает все близко к сердцу, а из-за этого начинаются проблемы. Ребята разошлись по своим делам: Джин и Джун ушли за продуктами, Чимин и Тэхён отправились в студию, забрать вещи, и унести их в стирку, а Юнги и в общаге-то не ночевал, всю ночь просидел в студии звукозаписи. Утро, выдалось тёплым, летнее солнце, так и пригревало солнечную сторону их общежития. Открыв все окна, Чонгук начал мыть подоконники, в то время, как Хосок мыл ванную комнату. Сегодня Чону не очень хотелось пересекаться с хёном, ведь они на днях опять повздорили. Вроде не так и серьёзно, а Гук все равно обиделся. Хосок, конечно же винил себя за то, что ляпнул лишнего, но он же был прав. Закончив со своей частью уборки, Хосок подошел к подоконнику, что мыл Чон. — Кукки, ты простишь меня? — пытаясь, обвить руки вокруг талии младшего, начал хён. — Нет, — отозвался мелкий. — И руки убрал, иди к кому-нибудь другому приставай. — Чон Чонгук, — начал было Хоби, — мы каждый раз ругаемся по пустякам. Тебе не надоело? — Надоело! И ты мне надоел, и упреки твои тоже! — бросив в угол ту самую тряпку, которой только, что протирал подоконник. — Я люблю тебя, но ты меня заебал, единственное чем мы занимаемся — спорим! — сорвался младший. — Ах, надоело ему, а думаешь мне не надоело, смотреть на то, как ты вьешься около Чимина?! — злился Хосок. — Что? Ты вообще в своем уме? Какой Чимин?! — кричал Чон. У Хосока сдали нервы. С психом выйдя из общежития, он хлопнул дверью и ушел в парк, что был в двух кварталах от их дома. Гук же, не обращая внимания на психи старшего, продолжил уборку. Прохладный ветер будоражил волосы. Так свежо и одновременно тепло. Очередная ссора, что только что произошла, оставила темную отметину на сердце парня. Хосок любит, правда любит, но психи Чонгука, так выбешивают, что хочется, как следует стукнуть его пару раз, хотя бы тапком. Сиди — не сиди, а возвращаться один черт надо. Успокоившись, Хосок медленно побрел по улице домой, туда, где был его любимый, но ебущий мозг Чон ЧонГук. Их отношения начались спонтанно. Хосок увидел, как мелкий подглядывает за ним в душе, а иногда, в темноте комнаты, было ощущение, что он любуется хёном. Так продолжалось месяц, а то и больше, ведь Хоуп не знает, как давно за ним подглядывали. Поймав младшего во время подглядывания, все и разрешилось. По началу, было, как-то странно все, да и тяжело остальных скрывать, но позже все пошло более гладко. Почти все. Чонгука начало все раздражать, как будто он превращался в бабу время от времени. Хосок пытался узнать, что не так, но все всегда заканчивалось либо спором, либо же подобной руганью. Мир парней брал, только дня через три, когда по чистой случайности, кто-либо заводил разговор. Подходя к дверям общежития, обдумавший Хосок уже все для себя решил. Помещение встретило парня тишиной и ароматом свежести, как всегда, Чонгук успокаивал себя уборкой. Пройдя в их общую комнату, парень заметил младшего спящим на своей постели. Эта картина, вызвала у Хоупа неописуемое умиление. Подойдя ближе, он присел на край постели и легонько провел рукой по мягким волосам Гука. Поежившись от прикосновения, парень свернулся в калачик и продолжил свой сон. Хосок, аккуратно, чтобы не разбудить мелкого, лег рядом и обнял его, зарываясь носом в его волосы. «- Мягкие. И пахнут апельсинами, вкусно» — пронеслось в мыслях хёна. Из сна их обоих вывел хлопок двери, ребята вернулись в общежитие. Чонгук проснувшись заметил только-то, что лежит не один, да еще и в объятьях. Развернувшись, считая, что Хосок спит, он попытался уйти, но перехватившая его рука не дала сделать каких-либо лишних движений. — Что ты делаешь? — шипит Чон. — Ребята дома, не надо. — Ты пахнешь апельсинами, — вдыхая аромат, начал хен, — это сводит меня с ума. Я люблю тебя, Чон Чонгук. Мне не важно, любишь ли ты меня, моей любви хватит на нас двоих. — сказав это, хён прильнул к губам младшего. Ожидая все, что угодно, он зажмурил глаза и начал слегка посасывать нижнюю губу Гука. Реакции не было минуты две, а после, младший начал отвечать на поцелуй, неумело, но в тоже время, так искренне. Обычно, дальше обнимашек у них не заходило, поэтому Чон целовал неумело. Казалось — это длилось вечность. Воздуха совершенно не хватало и начинало сносить крышу. Поцелуя становилось мало, хотелось большего, но у парней не было никакого опыта в однополой любви. Разорвав поцелуй, Чонгук взял инициативу в свои руки и перешел на ключицы. Покусывая, а после зализывая, младший доставлял уйму удовольствия хёну. Стянув футболку с Хоупа мелкий припал к соскам и начал ласкать их, в тоже время, спускаясь свободной рукой к спортивным штанам, слегка оттягивая их резинку. — Остановись, ты ведь этого не хочешь, — шептал хён. — Хочу и еще как, ты просто представить себе не можешь, — не отрываясь дела произнес Гук. — Пф, еще скажи, что ты из-за недотраха ругался со мной, — ухмыльнулся парень. — Именно, бинго! Я не знал, как тебе сказать, да и возможности не было, ведь хены всегда нас окружали. Тебе это может показаться бредом, но это так. Поднявшись на локтях, Хосок подтянул к себе младшего, вновь вовлекая его в поцелуй, но уже более нежный и углубленный. Пользуясь моментом, хён поменял позиции с пассива, на более активного партнера и разорвал поцелуй. Стянув остатки одежды с себя и младшего, Хосок начал слегка водить по бедрам Чонгука, тем самым возбуждая его. Стоны, еще и еще, Гук не сдерживается и стонет в голос. Хоуп прекратив все действия, нагнулся к вставшей плоти младшего, слегка прикасаясь к ней губами. Чонгук выгнулся и застонал на столько пошло, что Хосоку снесло крышу и он полностью взял в рот. Обводя каждую венку, каждый миллиметр стоящего члена, он начал скользить по нему языком и брать почти во всю длину. Почувствовав свою скорую разрядку, Хоуп принялся растягивать младшего. Так как смазки под рукой не оказалось, пришлось применять свою слюну. Как только один палец вошел в тело, Гук выгнулся от неприятной боли и из его глаз покатились слезы. — Тссс, сейчас все пройдет, — пытаясь успокоить заговорил хён. Поняв, что одного пальца уже не достаточно, он начал вводить второй, а после и третий. Достаточно, как ему показалось, растянув, он вынул пальцы и заменил их на свой член. Осторожно войдя в тело Чонгука, что так извивался и просил большего, Хосок начал двигаться, сначала медленно, чтобы найти ту самую точку, а после набрав скорость, он уже просто трахал жаждущее его тело. Чонгук кончил, разбрызгивая семя по своему животу, тем самым пачкая своего хёна. Хосок же, еще пару раз вошел и просто повалился на младшего, всем телом прижимаясь к нему и кончая во внутрь. — Я люблю тебя, и буду любить всегда, даже если ты меня не любишь, моей любви хватит на нас двоих. — прошептал хен и провалился в сон, вдыхая запах апельсинов, что исходил от волос младшего. — И я люблю тебя, — ответил тихо младший, но Хосок его не слышал, он уже спал.