Where is my Harry?

— Смотри, Чимин, твой поклонник идёт. Тэхён тут же принимается ржать, как истинный друг, а Пак лишь глаза закатывает и очки круглые поправляет, утыкаясь носом в учебник. Лучше пусть дальше идёт, не останавливается рядом и заговорить не пытается. Чимин предпочитает внимания не обращать, потому что себе дороже, но он чувствует, что это ему вряд ли вообще поможет, пусть он хоть невидимым прямо сейчас станет. — О, зубрила-Чимини всё за своими книжками, — Чонгук останавливается напротив и нагловато усмехается, руки в бока упирая. — А поздороваться? — Здравствуй, Чонгук. — Чимин обречённо вздыхает и пытается сконцентрироваться на надписях, которые в любой момент могут разбежаться или исчезнуть, потому что книге так захотелось. Но та решает поступить по-другому и переворачивает всё вверх дном, будто помогая издеваться Чонгуку, а не защищать Пака. Чонгук, к слову, этим пользуется, выхватывая книжку и насмешливо оглядывая её содержимое, переводя после на Пака смеющийся взгляд. — Что, Чимин, рядом со мной трепещешь, что книга не слушается? Где твоё уравновешенное состояние, Мини? — Отдай книгу, пожалуйста, — Чимин старается выглядеть как можно более равнодушным и спокойным, но вообще книга его состояние и так выдала, что скрывать, наверное, было бы бессмысленно. Учитель всегда повторял, что та будет помогать вам только тогда, когда вы спокойны и мыслями находитесь здесь, но Чонгук Чимина немного бесит, и спокойным Пак оставаться никак не может. — Нужна книжка? — Чонгук хмыкает и ловко достаёт из мантии палочку, усмехаясь и взмахивая ею. — Так найди. Книжка быстро исчезает у него в руках, и Чимин страдальчески закатывает глаза к небу, недовольно простонав от безысходности. Чонгук и вся его компания весело смеются, и принц-Чон удаляется восвояси, кинув на поникшего Пака насмешливый взгляд. Тэхён сочувственно хлопает по спине и обещает помочь найти и лучше с помощью магии, а не как в прошлый раз. Шатен кивает, собирает разбросанные рядом тетради и медленно поднимается, собираясь пойти в класс и извиниться перед учителем, что безбожно потерял его учебник за пару минут до начала. Он, вообще-то, образцовый ученик, но к тому, что у него вечно пропадают те или иные вещи по всем известной причине, уже почти все привыкли. Возмущаются некоторые для приличия, конечно, на уроки могут не пускать, но в целом разрешают просто делить один учебник с Тэ и шикают на них за производимый шум. Чимин уверен, что если бы до этого четыре года не пахал как проклятый, не везло бы ему сейчас люто. Но Чимин любит учиться, любит получать за выполненную работу высшие баллы, а ещё просто сам по себе старательный и доводит начатое до конца. А ещё этот год у него важный, ему нужно хорошо сдать экзамены, и потом останется всего два года в стенах Хогвартса. У него сейчас урок зельеварения, и опаздывать на него нежелательно. А потом любимый Чимином урок астрономии, где он, наконец, сможет немного отдохнуть. Астрономия лёгкая и понятная, даже если слушать преподавателя вполуха, и учить всё то, что он задаёт. А вот зельеварение шатен не очень любит, потому что у них совмещённое занятие с факультетом Чонгука, и Чимину сложно очень. Слизерин и Гриффиндор вообще редко ладят, а Чонгук с Чимином так вообще парочка врагов всей школы. И если Чимин к Чону никакой ненависти изначально не питал, то брюнет его невзлюбил просто так и, кажется, чисто по приколу, потому что всю эту кашу заварил он. Зато Тэхёну весело, и совместные уроки он очень любит. Чимин старательно слушает учителя, не спеша помешивая ложкой варящееся снадобье в котелке, и старается не отводить взгляд от процесса, потому что может произойти как в прошлый раз, и Чимин снова будет несколько дней стирать с себя всё содержимое котелка. А во всём виноват Чонгук и его пакости, а ещё вечное желание хёну навредить. Чимина, кстати, это бесит больше всего. Он старше, его должны уважать, а в действительности происходит совсем наоборот. Чонгук его ни во что не ставит, Чонгук его донимает ежедневно, Чонгук постоянно Паку жизнь портит, и Чимин за несколько лет всё-таки научился правильно игнорировать и не нарываться так часто. Когда он только пришёл, было сложнее, но сейчас ему проще, потому что и сам Чон, хоть и лезет при каждой выпавшей возможности, всё больше уделяет времени друзьям и своему факультету. Учится он, к слову, так себе, больше прогуливает, чем честно что-то делает. Но Тэхён отчего-то уверен, что парень неплохой, если всю эту надменность с себя скинет. Но Чимин лишний раз рисковать не хочет и Тэхёну не очень верит, неодобрительно поправляя вечно съезжающие с носа круглые очки, и потому сейчас следит в разы внимательнее, ещё и другу своему приказав это делать. Чимин втихаря вытирает руки о мантию и тянется за травой, необходимой для зелья, и отворачивается действительно всего на пару секунд, чтобы проверить, то ли он взял, но когда поворачивает голову назад, то подозрительно щурится, видя, как странно потемнела жидкость, и пытаясь найти причину. Хотя в причине он сейчас не сомневается совершенно, а вот в своей сохранности очень. — ЧОН ЧОНГУК! — Пак орёт на весь класс, поднимаясь с пола и сверкая озлобленными глазами, даже не представляя, что сейчас может быть на его лице. Он еле успел отскочить от котелка, когда тот громко и противно взорвал всё своё содержимое, и уверен, что себя всё равно умудрился запачкать. Чонгук же поворачивается на его зов, невинно хлопая глазками и вопросительно вскидывая брови, и Пак так и видит его насмешливую, хитрую улыбку, которую тот прячет за всей своей превосходной актёрской игрой. Класс наполняется лёгкими, тихими смешками, а Тэхён, испуганно хлопающий глазами секундой ранее, заливается громким хохотом, закрывая рот ладошкой и чуть не падая со стула. — Тебе идёт, Чимина. — Чонгук хмыкает и отворачивается, натыкаясь на злой взгляд преподавателя, и недоумённо вскидывает брови, дуя губы. — Что? Я не делал ничего! Я слишком далеко от него нахожусь. — Делал, Чонгук. Потрудитесь извиниться перед ним, молодой человек. — Да за что?! Я ничего не подбрасывал! Он сам ошибся. — И его змеиный яд чисто внезапно оказался на твоём столе? — Северус иронично выгибает бровь и забирает спрятанный под учебником предмет, тут же пряча его в кармане мантии. — Я тоже не в восторге от Гриффиндора, но это не повод устраивать на моём уроке такие фокусы. А тебе стоит быть внимательнее, Чимин. — Да я отвернулся всего на секунду! — Пак возмущённо пищит, закипая всё сильнее, и гневно смотрит на хохочущего над ним Чонгука. — Я ненавижу тебя, чёртов идиот! — Попрошу не выражаться на моём предмете, — брюнет хладнокровно прерывает Пака и, не поднимая на него взгляд, перелистывает страницу, продолжая прерванное занятие. — И смойте с себя весь ваш грим, будьте добры. Чимин терпеть не может вечной стали в голосе своего преподавателя, но благодарен ему за то, что разрешил выйти. Чимин бегом несётся в туалет, надеясь быть незамеченным никем, и громко хлопает дверью, подлетая к зеркалу и с ужасом смотря на себя. Если в прошлый раз на нём была какая-то зеленоватая жижа, которая быстро впиталась в кожу, то сегодня лицо Чимина было абсолютно чёрным, пускай Пак даже не чувствовал присутствие чего-то постороннего на лице. И обычное мыло и вода тут ему не помогут явно никак. Чимин страдальчески закатил глаза и поплёлся обратно на урок, не зная, как себе сейчас помочь. Снегг позже объяснил ему, что лучше сделать, сдавшись под жалостливым взглядом Пака и сам недовольно смотрящий на его почерневшее лицо. И к концу урока Чимин уже смог стереть с себя почти всё до конца, радуясь недовольству на лице Чонгука. Тэхён всё заливался рядышком, ловя гневные взгляды преподавателя и самого Пака, а потом честно помог Чимину всю эту непонятную гадость с лица стереть. И Чимин старательно продумывал в голове план мести, не желая оставаться в стороне, как брюнет внезапно прервал его раздумья, оглашая детям о предстоящей практической работе. — Я уже говорил, что будете делиться на группы, и каждая будет иметь своё задание. И делить буду вас я, поэтому слушайте внимательно список и запоминайте, кто с кем. Тэхён ободряюще подмигнул Чимину, будучи в полной уверенности, что будет с ним, потому что так было всегда, и шатен весело улыбнулся ему в ответ, тоже в этом не сомневаясь. Но через пару секунд возмущённо подскочил на месте, не веря собственным ушам и снова крича на весь класс. Снегг даже глаз от списка не оторвал, равнодушно продолжая оглашать группы и игнорируя два одновременных вопля с разных концов класса. Когда список групп подошёл к концу, Северус поднял на учеников взгляд и взял со стола стопку бумаг, поднимаясь и направляясь к мирно сидящим детям. — Господин Снегг, а можно как-нибудь поменять группу? — Чимин жалостливо посмотрел на подошедшего учителя, но тот лишь протянул бумагу Паку и мотнул головой. — Хочешь сказать, что не справишься, Чимин? — брюнет сощурил глаза и протянул листок рядом сидящему Тэхёну, направляясь дальше. — Нет, но… — Мы переубиваем друг друга. — Чонгук подал голос, смотря на мага недоумённым взглядом, и сглотнул в горле ком, поджимая губы. — На листке написаны все ингредиенты, необходимые вам для вашей практической работы, и первая ваша задача будет их собрать. Днём лес в вашем распоряжении: всё легко достать, если быть внимательными. А вы, Чимин и Чонгук, взрослые и умные люди, сможете сработаться, если прекратите вечно препираться. Вы все свободны, без надлежащих ингредиентов на следующий урок не допускаетесь. Чимин страдальчески закатил глаза и уткнулся лбом Тэхёну в плечо, тихо простонав. Ему совершенно не улыбалось шататься с Чонгуком по лесу, а затем ещё и сидеть рядом на следующем уроке, борясь с желанием котёл на Чона опрокинуть. Чонгук такой перспективе тоже не рад, раз возмущённо вскрикнул вместе с ним, но оба всё равно ничего с этим поделать не могут, так что придется друг друга терпеть. Чимин подходит к столу Чона на следующий день во время завтрака и старательно игнорирует смешки и заинтересованные взгляды в свою сторону. Чонгук вопросительно вскидывает бровь, замечая подходящего Пака, и разворачивается к нему полностью, растягивая губы в насмешливой улыбке. — Соскучился по мне, Мини? — Ещё бы, — Чимин фыркает и останавливается на безопасном расстоянии, скрещивая руки на груди. — Когда мы в лес пойдём? Рядом сидящие друзья Чонгука подозрительно хмыкают и посмеиваются в кулаки, а Чонгук изумлённо поднимает бровь вверх, делая вид, что не понял Чимина и его вопрос. — На свидание зовёшь, сладкий? — На верную смерть, — Чимин медленно закипает, но старательно пытается держать себя в руках. — Не строй из себя идиота, Чонгук, ты прекрасно понял, о чём я. — А без меня никак? — Чонгук фыркает и поджимает губы, явно не радуясь предстоящей прогулке. — Можно, но тогда я всё расскажу Северусу, и делай, что хочешь. — Чимин на самом деле с радостью пошёл бы один, но вот всю работу, которая, к слову, довольно объёмная, один делать не собирается. — Ябеда. — Значит, ты согласен? Я избавляюсь от твоего присутствия и делаю всё один и для себя? — А ночью в лес идти не боишься? — Чонгук хитро улыбается, щуря свои чёрные глаза, и явно провоцирует, что от Пака не ускользает. Но он, вообще-то, не боится, так что… — Ночью в него ходить запрещено. — Значит, боишься? — Нет, не боюсь. Но из-за твоей очередной глупой выходки не хочу рисковать своим местом здесь. — Боишься, Мини. Я уже вижу, как трясутся твои коленки. — Не боюсь, я же сказал. — Чимин недовольно огрызается, раздражённо смотря на довольно усмехающегося Чона. — Хочешь пойти ночью, пойдём ночью. — Отлично, — Чонгук фыркает и жмёт плечами. — Только ночью мы ничего не найдём, идиот. Поэтому в шесть я буду ждать тебя у дороги. Пойдёт? — Не надо меня ждать, — Чимин недовольно сопит, но согласно кивает головой, соглашаясь, — в шесть, так шесть. Чимин поспешно уходит, не желая больше, чем нужно, иметь дело с Чоном, и спешит найти удравшего куда-то Тэхёна, чтобы планы на вечер отменить. *** Чимин, в принципе, даже не удивляется, когда приходит на назначенное место, а Чонгука там ещё нет и вообще не факт, что он всё-таки появится. Чимин тяжело вздыхает и натягивает рукава свитера на пальцы, не радуясь пасмурной и довольно прохладной погоде. Чимин разглядывает камни под ногами, пиная их носком кроссовка, и ходит из стороны в сторону, думая, что Чонгук явно пошутил, но и Чимин в этом случае тогда пойдёт и магу всё скажет. Нечего Чонгуку хорошие оценки за счёт усердной работы Чимина получать. — И чего ходишь туда-сюда? — Чонгук проходит мимо, даже не останавливаясь и не смотря на Пака, и стремительно направляется в лес, игнорируя возмущённое фырканье шатена. — Мог бы и извиниться за опоздание. — Ещё чего хочешь? — Чонгук хмыкает и переводит на догнавшего его Чимина усталый взгляд. — Ты список взял? — Взял, и нам туда, — Чимин пихает брюнета вбок, сворачивая с основной тропинки, и двигаясь по диагонали вперёд. Пак помнит прекрасно, где и что растёт, потому что учил всё, но он не особо ловкий и не очень хорошо в сумерках видит. Надежды на Чона нет, если честно, но тот хотя бы корзинку потаскает, пока Чимин будет нужные вещи в неё скидывать. Справляются они относительно быстро, легко, как и говорил профессор, находя ингредиенты, если действительно знать, где искать. Но темнеет с каждой минутой всё ощутимее, и у Чимина поднимается внутри небольшое волнение, потому что ночью в лесу совсем не безопасно. Особенно двум подросткам, которым даже укрыться негде. Зато Чонгук чувствует себя, кажется, как и всегда, таская в руках корзинку и иногда первым находя предметы, чем очень облегчает Паку работу. Но когда остаётся найти только оставшийся мох, Чимин вдруг понимает, что даже не представляет, где они. Он озирается по сторонам, пытаясь найти хоть уголочек какой-нибудь тропинки, но не видит ничего, кроме деревьев и ручья вдалеке. И это… плохо. Если они потерялись, то это сравнимо кошмару, потому что выбраться ночью из леса очень сложно. Чонгук замечает его метания и насмешливо фыркает, срезая ножом увиденный ранее мох и нарушая тишину. — Что, потерялся? Я помню дорогу, не бойся. — Правда? — Чимин неверяще смотрит на Чона, сильно сомневаясь в его словах, но внутри очень надеется, что это действительно так. — Я не такой глупый, как ты. Конечно, помню. — Я очень на это надеюсь, Чонгук, потому что иначе… — Чимин судорожно вздыхает, слыша вдалеке протяжный вой, и сглатывает ком, не желая встречаться с его обладателем. — Что, страшно стало, принцесса? Кто-то храбрился и говорил, что не боится ночью ходить по лесу. Чимин раздражённо фыркает и направляется за Чонгуком, уверенно идущим в обратном направлении. Он очень надеется, что за час они дойдут до выхода, потому что уже будет совсем темно, и боязливо ёжится, дёргаясь от шорохов в кустах. Он помнит, что помимо нежелательных существ в лесу живут его обычные жители, но когда уже почти ночь, а ты находишься непонятно где, да ещё и с Чон Чонгуком, то лесные жители забываются сразу. Они идут молча и довольно долго, а затем Чимин замечает на лице Чонгука недоумение и растерянность, отчего неверяще смотрит на брюнета и громко стонет, хватаясь руками за волосы. — Только не говори, что тоже не помнишь, куда идти. — Я помню! Мы же… — Чонгук оглядывается по сторонам, подсвечивает себе место палочкой и непонимающе смотрит на найденную ими дорогу. — Какого чёрта… И зачем надо было выпендриваться, придурок?! Лучше бы мётлы с собой взяли… — Да я правда помнил! Я просто не понимаю, что это за место в темноте. — Чонгук раздражённо фыркает, уменьшает свет от палочки и двигается вперёд по тропинке, поджав губы. — Останешься здесь, Чимин? Пак поспешно направляется за ним следом, догоняя и пристраиваясь сбоку, недовольно смотря на деревья вокруг и не понимая, как вообще умудрился в это всё вляпаться. Пошёл бы днём с Тэхёном, и не важно, что у того своей работы много, друг бы помог. И не было бы его здесь и сейчас, а готовился бы он преспокойненько ко сну. Но нет, он здесь, он идёт по тёмному лесу с Чонгуком рядом и очень надеется в ещё большие неприятности не влипнуть. Они доходят до небольшого озера, у которого останавливаются и переводят дух. Чонгук исчезает где-то за кустами, а Пак бредёт к воде, собираясь воды глотнуть, потому что пить из-за накалённых нервов хочется ужасно. Он слабо помнит карту леса и злится на себя за это, потому что, возможно, это как-нибудь бы им помогло. Он устало плюхается на песок, скрещивая ноги и устраивая на коленках локти, и тяжело вздыхает, смотря на тёмную гладь. Он устал, замёрз и очень хочет обратно в Хогвартс, но они шатаются по лесу уже который час. Чимину даже интересно, какое сейчас точное время, но уже за полночь, потому что луна ярко светит, но не особо помогает им. Сзади слышатся шорохи, и Чимин выпрямляется, собираясь у Чона спросить, что они дальше собираются делать, но в ужасе вскакивает, когда видит перед собой приближающегося дементора. Пак поспешно тянется за палочкой, но спотыкается и падает на песок обратно, больно ударяясь локтем и тихо воя от боли. Но повреждённый локоть ничто по сравнению с тем, что движется на него, и Чимин испуганно ползёт обратно, опираясь на руку и вскрикивая от пронзившей боли. Дементор нависает сверху, Чимин чувствует неконтролируемый приступ страха и поглощающий сознание холод и не может отвести взгляд, смотря на безликую голову мерзкого существа. Чимину очень плохо, Чимину очень страшно и холодно, но он не может заставить себя отвернуться и дышит прерывисто, боясь конца. Дементор придвигается ближе, завладевая Паком всё больше, и Чимин не может даже пальцем пошевелить, всё хуже понимая, что происходит. Чонгук появляется внезапно, взмахивает палочкой и кричит заклинание, избавляясь от существа и отгоняя его прочь. Он чувствует лёгкую слабость после, но быстро мчится к Паку, упавшему без сознания целиком на песок, и падает на колени рядом, подхватывая шатена под головой и приподнимая его. — Чимин! Чимин, очнись! Слышишь меня, Чимин?! — Чонгук больно бьёт по щекам, пытаясь Пака вернуть в сознание, и чувствует волнение, встряхивая парня сильнее. Но Чимин мычит что-то непонятное в ответ, на пару секунд приходя в себя, и снова отрубается. Чонгук, хоть и уроки плохо слушает, всё равно помнит, что Пак скоро в себя прийти должен, но у того, видимо, наложилось сверху переутомление, и Чонгука это не радует совершенно. Он недовольно шипит, берёт Пака на руки и поднимается, уверенно разворачиваясь и направляясь туда, куда ходил до этого пару минут назад. — Я тебе оставлю меня одного ночью в лесу, — Чонгук недовольно фыркает, перехватывая нелёгкую тушку шатена удобнее, и аккуратно проносит парня мимо веток деревьев, получая ими по носу. — Придурок. *** Чимин приходит в себя через несколько минут, кутается в накинутый плед сильнее и жмурит глаза, скручиваясь на жёсткой кровати. У него немного плывёт сознание, а когда по щекам проходятся чем-то раскалённым, то тут же подскакивает, приходя в себя окончательно и больно ударяясь головой о чужой лоб. Чонгук недовольно шипит и отходит, поджимая губы и огрызаясь, а Чимин удивлённо смотрит по сторонам и пытается понять, где он и как тут оказался. То, что его сюда принёс Чонгук, очевидно, но вот куда это «сюда», Пак понять не может. Он следит за что-то ищущем на полке небольшого шкафа Чонгуком вопросительным взглядом и прокашливается, решая спросить. — Чонгук, а где мы? — В доме. — Я вижу, но… — Я знаю это место, Чимин. Понял, когда пришли к озеру. Но из-за темноты я был не уверен и решил сбегать и посмотреть, и ты в этот момент умудрился «удачно» повстречать дементора. Если бы не я, то… — Спасибо, — Чимин виновато улыбается и ойкает, свешивая с кровати ноги и собираясь встать. — Моя палочка, она осталась там! — На столе она, я сходил за ней, — Чонгук разворачивается, держа в руках небольшую цветную пачку чего-то плоского, и идёт к Паку, протягивая её вперёд. — Это шоколад, съешь. — А откуда он здесь? И что это за дом вообще? — Чимин благодарно кивает и забирает сладость, тут же откусывая кусочек. — Что за дом, я не знаю, но мы его нашли с ребятами ещё года полтора назад, когда в лес бегали. Может, лесник здесь раньше жил. Но сейчас в нём появляемся только мы и то очень редко. Зато здесь можно переночевать, а к завтраку вернуться в школу, здесь близко. — А почему не… — Потому что то, что ты наткнулся на дементора, не к добру. Чего лучше, если мы на пауков или оборотней налетим в такую темноту. — А здесь прям безопаснее, — Чимин фыркает, подтягивая к себе ноги. — А у тебя есть варианты получше? — Чонгук вопросительно выгибает бровь и садится в маленькое кресло, вытягивая вперёд длинные ноги. — Нет, — Чимин слабо улыбается и зевает, сонно прикрывая рот ладошкой. — Ты корзинку забрал? — Забрал. Ложись спать, Чимин. — А ты? — Чимин удивлённо вскидывает брови. — Я не вижу здесь ещё одну комнату или кровать. — А я на кресле посплю. — Оно же маленькое, — Чимин вздыхает и отползает к стенке, освобождая место. — Не придумывай и ложись рядом. — Кровать тоже небольшая, — Чонгук хмыкает и с места не двигается. — И я не хочу спать с тобой. — В любом случае удобнее, чем кресло, — Пак вздыхает и ложится на подушку, вновь укрываясь пледом. — И я второй раз предлагать не буду. Чонгук фыркает и отталкивается от ручек, подходя к кровати и с недовольством смотря на Пака. Шатен на это хмыкает, двигается к стене ближе и поднимает край пледа, давая Чону под него заползти. Чонгук ложится почти вплотную, потому что кровать действительно узкая, и не знает, куда ему деть руки, нормально укрывая их обоих сегодняшним одеялом и выпрямляя их вдоль тела. Чимин упирается ладошками Чону в грудь и поднимает голову, неловко улыбаясь ему и тут же отводя взгляд. — Ничего личного, Чонгук, просто места не так много. — И холодно к тому же, — Чонгук немного расслабляется, потому что всё нормально и никто ничего неправильного не думает, кладя руку на плечо шатену. — Очень, — Чимин вздыхает и закрывает глаза, ёжась от холода в помещении и погружаясь в сон. — Спокойной ночи, Чонгук. Чон в ответ только кивает, не желая того же Чимину, и смотрит на стену перед собой, прислушиваясь к внешним звукам. Где-то далеко от них раздаётся снова протяжный вой, который заставляет Пака вздрогнуть и судорожно выдохнуть, неосознанно придвигаясь к Гуку ближе. Чонгуку этот вой тоже не нравится, а ещё больше не нравится, что его обладатель может нагрянуть к ним, но Чон очень надеется, что обойдётся, потому что всегда всё было нормально. Правда, днём, а не ночью, но всё же… Чонгук ещё какое-то время вслушивается в звуки с улицы и ежится от холода, отмирая и возвращаясь в реальность. Он опускает взгляд на уснувшего Пака и прислушивается к его дыханию, убеждаясь, что тот действительно уже спит. А ещё Гук видит, как Чимин тоже ёжится во сне и снова двигается ближе, ища тепла и кутаясь в тонкий плед сильнее, и брюнет тяжело вздыхает и сгребает Пака в объятия, утыкаясь носом в макушку и хмуря брови. — Так действительно будет теплее, — шепчет он непонятно кому и закрывает глаза, удобнее перехватывая шатена и медленно погружаясь в сон. Утром, наверное, будет неловко, но греться в объятиях друг друга эффективнее, чем перетягивать с одного на другого плед. Ну, наверное. *** Чимин неловко улыбается утром Тэхёну и прикладывает палец к губам, прося молчать. Рыжий хлопает глазами, собирается возмутиться, наплевав на просьбы друга, и пыхтит, как паровоз, недовольно сверкая глазами. Чимин честно обещает всё рассказать, только потом, когда они останутся вдвоём, и Чимину ничего не будет грозить. А пока нужно, чтобы Тэ его прикрыл, иначе ему наказания не избежать. Завтрак проходит тихо, никто к шатену не допытывается, учителя никуда не вызывают, и первый урок идёт в своём скучном темпе. У них история, Чимин старательно записывает конспект, но потом забивает, заколдовывает перо и поворачивается к Тэхёну, сверлящего в нём дырку своим недовольным взглядом. Чимин вздыхает и принимается ему рассказывать всё, что произошло, с самого начала, прося Тэхёна не визжать и вообще звуков не издавать. Тэхён пару раз порывается, но Пак ловко закрывает ему рот ладошками, и недовольно шикает, пытаясь неугомонного друга утихомирить. Но когда звонит звонок, Тэхён кричит в открытую, что Пак идиот и ненормальный абсолютно. И Чимин согласно кивает, опускает голову и плетётся за рыжим на урок зельеварения. И, о чёрт, он совсем забыл, С КЕМ на уроке должен работу выполнять. Чонгук ставит корзинку, смазано улыбается подошедшему Чимину и тут же отворачивается, делая вид, что занят. Чимин тоже разговаривать не хочет, потому что ему всё ещё неловко, а во всём виновата эта дурацкая совместная работа. И утро тоже. Хотя там, наверное, с ночи всё началось. Они самозабвенно нежились в объятиях друг друга, удобно устроившись на узкой кровати, и проснулись совершенно мило и по-домашнему уютно. Чимин со своим маленьким ростом совсем кстати помещался головой у Чона на плече, очень удобно из-за этого обнимал его поперёк талии и также удобно переплетал чужие ноги со своими. Чонгук же из-за всё того же маленького роста Чимина комфортно утыкался своим носом в приятно пахнущие сеном волосы шатена и также комфортно обнимал его одной рукой за талию, а второй надавливал на спину, прижимая к себе. И вот когда они глаза открыли, когда встретились взглядами, то покраснели оба, подскакивая на месте и начиная судорожно собираться, якобы опаздывая уже к завтраку. И никто из них ничего друг другу сказать не хотел, предусмотрительно скинув это на причину того, что ночью просто было холодно, и мысленно повесив на эту тему замки. И сейчас, случайно соприкасаясь ладонями, сталкиваясь взглядами и поджимая губы, оба чувствовали себя крайне неловко. Но продолжали делать вид, что всё в порядке. Да и по сути ничего не было же. Подумаешь, с кем не бывает. Но будь на месте Чонгука тот же Тэхён, например, Чимин бы пошутил с утра над этим, и оба бы значения происходящему не придали. Но это чёртов Чонгук, который донимает его ежедневно почти, а потом бережно прижимает к себе, мягко обняв. Обоим непривычно, но и на контакт никто идти не хочет. Чонгук особенно. И между двумя «врагами» на несколько дней повисает тишина. Чон не донимает Пака, обходит его стороной и тусуется в городе, избегая встреч с шатеном. А Чимин и так никогда не лез, чаще просто игнорируя Чона, а тут и подавно не будет, радуясь такому «вниманию» брюнета. Но тишина тоже когда-нибудь заканчивается. И после выходных Чонгук возвращается бодрый, с новым вагоном колких шуточек и вечных издёвок над Паком. Чимин даже отчасти рад, что всё вернулось на круги своя, потому что больше о случившемся он так часто не думает. Чонгук блещет своим язвительным характером, Чимин стойко терпит его насмешки, иногда не менее колко парируя в ответ, и проживает так ещё одну неделю, успокаиваясь и вновь начиная закипать от присутствия Чона. Чонгук же начинает беситься сильнее, всё чаще придираясь к Паку просто так. Потому что не нравится он, вот и всё. И чувствует себя королём всей магической школы, радуясь и продолжая быть крутым. Но что-то идёт не так, потому что что-то поменялось у обоих внутри, но прячется пока глубоко и надёжно, требуя ключа от разгадки. И Чонгуку однажды помогает Юнги. Блондин учится на том же факультете, что и он, также гордо и высокомерно нося зелёный полосатый шарф, но спокойнее и гораздо умнее неугомонного мальчишки. Юнги вообще в этом году уже из школы выпускается, и Чонгуку даже жаль немного, потому что хён хоть и вредный, но хороший. Всегда помогал, всегда поддерживал и как-то по-братски любил. Чонгук это ценит, Чонгук тоже так же любит и слушается его. Вообще, в принципе, единственного, кого всё-таки слушается. И Юнги просто один раз молча следит за их перепалкой с Чимином, сочувственно поджимает губы, смотря на покрасневшего от злости Пака, и ждёт довольного Чонгука, вернувшегося к нему с плохо скрываемой победной улыбкой и хорошим настроением на весь день. Юнги следит за шатеном взглядом, который, возмущаясь, что-то говорит забавному рыжему парню, и тяжело вздыхает, переводя смеющийся взгляд на Чона. — И чего ты так к нему прикопался? Влюбился, что ли? — у Юнги на дне зрачков бесята, лёгкая шутка, а Чона вдруг пробирает, он мгновенно краснеет и головой машет, испуганно на друга смотря. — Ничего я не влюблялся! Что за чепуху ты говоришь?! Не смешно, хён. Юнги в ответ пожимает плечами и слабо хмыкает, забавляясь реакции Гука. А ещё он действительно просто пошутил. Но, видимо, попал в какую-то точку. И Чонгук ходит хмурый весь следующий день, демонстрируя чёрные круги под глазами и снова не донимая Пака, и пугает своих друзей таким состоянием. Те беспокоятся, спрашивают, что случилось, хотят помочь, но брюнет лишь отмахивается и говорит, что бессонница мучает, пройдёт. А Юнги усмехается победно, двусмысленно выгибает брови и масло в огонь подливает. Чонгук хмурится сильнее, шлёт хёна куда подальше и продолжает ходить угрюмым. Но он тоже не железный, тоже долго обманывать себя не может, поэтому как-то раз во время обеда подсаживается к хёну и тянет обиженно: — Если бы не ты, то было бы всё в порядке. Юнги сначала не понимает о чём он, а затем снова насмешливо улыбается и качает головой. — Если бы не я, то понял бы просто позже. Тут же очевидно всё. — Ничего не очевидно… — Чонгук надувается сильнее и к еде не притрагивается, обиженно надувая губы и хёна не слушая. Сложно признаться себе в том, чего ожидал от себя меньше всего. Но Чонгук в итоге меланхоличное настроение от себя отгоняет и решает действовать. Была не была, собственно. Они с Паком либо переубивают друг друга, либо сойдутся. Пора бы уже это решить. Чимин в свою очередь ничего не подозревает, мирно живёт, наслаждаясь отсутствием Чонгука в своей жизни, и собирается признаться одной девчонке из другого класса с факультета Когтевран. Тэхён хмурит брови и говорит, что она не такая хорошая, как Пак о ней думает, и отговаривает, недолюбливая эту девчонку жутко. И Чимин соглашается, оттягивает момент с признанием и мечтает о своей счастливой жизни с ней. Он чертит что-то в своей тетрадке, томно вздыхая и прослушивая мимо урок, и поднимает заинтересованный взгляд только тогда, когда им снова предстоит делиться на группы. Историк требует проекты и разрешает выбрать себе напарника самим. И Чимин уже поворачивается к Тэхёну, поднимает руку, чтобы их в одну команду записать, как замирает, слыша громкий и уверенный голос: — Я с Чимином буду. Чимин шокировано хлопает глазами, смотря на лениво поднявшего руку Чонгука, и открывает от удивления рот. В классе мгновенно воцаряется тишина, а учитель нервно улыбается, тоже особо не веря в выбор Чона, и переводит взгляд на Пака. — Чимин, ты согласен? — Согласен он, а я с Кимом буду, можно? — Тэхён нагло перебивает его и подмигивает своему знакомому, получая кивок и большой палец от него в ответ. Чимин немного выпадает, не веря в предательство друга, поэтому всё распределение пропускает мимо ушей, приходя в себя под конец. Он подхватывает учебники и подлетает к Чону, вылавливая его в коридоре и непонимающе заглядывая в тёмные глаза. — Какого чёрта? Почему я?! — По-моему мы неплохо сработались в прошлый раз, почему бы не повторить? — Чонгук жмёт плечами и хмыкает, собираясь Чимина обойти и догнать друзей, но Пак ему это не даёт, упрямо загораживая путь. — Тогда как готовиться будем? Я всю работу один делать не намерен! — Не пищи, — Чон морщится и прекращает попытки сбежать, скрещивая руки и смотря на Пака сверху вниз. — Завтра вечером в библиотеке? Как тебе такой план? — Во сколько вечером? — Можем после ужина сразу пойти, если хочешь. — Хорошо, — Пак пальцем поправляет съехавшие очки и откидывает чёлку назад, поджимая губы. — Договорились. И уходит очень быстро, догоняя ускакавшего вперёд Тэхёна и направляясь на следующий урок. Ему немного не по себе, что снова придётся работать с Чонгуком в паре, но он это переживёт. Наверное. Постарается хотя бы. *** — Ну и чего тебе тут непонятно? — Чимин устало закатывает глаза, складывая исписанные листы в нужном порядке, и убирает ненужные книжки, забавно пыхтя. — А с чего бы это тут должно быть? С какого чёрта мы вообще сюда пихаем историю кентавров?! — С того, что легенду взяли. — И что теперь? Может нам ещё про лесных фей рассказать?! Они же там тоже фигурируют! — Нет, феи — это не то, не придумывай. — Тогда убери этих животных отсюда! Не нужны они здесь! Чимин обречённо фыркает и щёлкает пальцами, заставляя перо подпрыгнуть и быстро текст зачеркнуть. Они сидят здесь уже третий час и почти всё закончили. Осталось выучить и нанести последние штрихи. Их работа будет идеальной, Пак уверен, потому что подошли они к ней на удивление серьёзно. Чонгук много возмущается, но и также много находит, облегчая Чимину работу. Он всё равно делает больше, но в этот раз почти равносильно даже. И Чимин немного удивлён, но умно молчит. Они собирают листы в одну кучу и распределяют между собой. Чимин сомневается, что Чон действительно выучит всё, поэтому предусмотрительно делает копии, заколдовывая второе перо тоже. А затем машет палочкой и притягивает к себе книжку с верхней полки, тут же открывая на нужной странице и принимаясь бегать глазами по строчкам. Они, в принципе, уже закончили, но Чонгук почему-то не уходит, подходит к Паку ближе и заглядывает через плечо в книгу, интересуясь содержимым. — И чего не уходишь? — А сам чего тут торчишь? — Пак дёргается, захлопывает книгу и несёт её на место, принимаясь искать другую, задумчиво стуча пальцем по губе. — Не хочу, вот и не иду. — Чонгук облокачивается о стол и сверлит Пака взглядом. Тот до невозможности милый с этими круглыми очками и растрепавшимися волосами, а ещё с таким задумчивым и внимательным взглядом. — Чего ищешь? — Да так, Тэхёну обещал помочь с астрономией. У него работа должна быть сдана завтра, а он к ней даже и не приступал. — А если я тебя попрошу помочь, то ты согласишься? Чимин на секунду теряется, кидает на Гука мимолётный взгляд и жмёт плечами, возвращаясь к поиску. — Соглашусь. — И почему ты такой хороший? — Чонгук тяжело вздыхает и встаёт с собственного места, подходя к Паку ближе и наступая на него. Чимин поднимает на Гука опасливый взгляд и пятится, настороженно смотря на брюнета. Пак вжимается в стену, упирается руками Чонгуку в грудь, нависшему прямо над ним, и готовится выхватить палочку и брюнета подальше от себя отшвырнуть. — Самосохранение у тебя отбито напрочь? Чимин хочет ответить, возмутиться, почему его вдруг прижали к стене, но его внезапно целуют, мягко сминают губы и сбивают с толку. Пак широко распахивает глаза, замирает и не верит в происходящее. А Чонгук, удар в челюсть не получив, распаляется, не в силах больше себе это запрещать, и, на секунду оторвавшись и глянув на ошарашенное лицо Пака, вновь примыкает к губам, целуя ощутимее и глубже. И Пак берёт себя в руки, выходит из оцепенения и собирается Чона оттолкнуть, как Чонгук идёт дальше, приближается ближе и ноги коленкой раздвигает. Шатен протестующе мычит, упирается Гуку в грудь и сжимает губы, не давая Чону поцелуй углубить. И Чонгук отстраняется, сбито выдыхает, смотря с лёгким туманом Паку в глаза, и его руки за запястья хватает, от себя собираясь отодрать. — Чонгук, какого черта?.. — Чимину договорить всё равно не дают, пользуясь возможностью и целуя снова, тут же проникая языком в приоткрытый рот. И Чимин снова недовольно мычит, собирается губы сжать и Чона за язык укусить, как теряется, чувствуя лёгкую дрожь от скользнувшего по нёбу языка брюнета и томно коснувшегося его. Чимин пугается своей реакции, пугается того, как размякает в чужих руках, и теряет тот момент, когда начинает на поцелуй отвечать, судорожно втянув носом воздух и перестав упираться. Зато это чувствует Чонгук, распаляющийся от ответа на поцелуй ещё больше и тут же подхватывающий Пака под колени, вжимая в стену сильнее и заставляя ногами торс обхватить. Чимин теряется в ощущениях, обвивает шею Чона руками и пылко отвечает, не желая место лидерства уступать, но позже подчиняясь и отдаваясь в чужие руки всё увереннее. Один поцелуй перерастает в другой, Чонгук целует настырно и несдержанно, а Чимин тихо стонет, когда под мантию проскальзывают чужие руки и ловко пробираются под школьную форму, обжигая своим прикосновением мягкую кожу. И Чимин недовольно выдыхает, когда эти руки внезапно пропадают, а поцелуй прерывается, смотря на Чона разочарованным затуманенным взглядом. Чонгук улыбается, мягко чмокает Пака в покрасневшие и припухшие губы и отстраняется, аккуратно опуская шатена на пол и отходя от стены. Чонгук всё продолжает загадочно улыбаться, подхватывает свои листы и уходит, кинув на Пака горящий тёмный взгляд. А Чимин стоит, облокотившись о стену, и сползает по ней вниз, хватаясь за голову и чувствуя бешеное сердцебиение. У него сбитое дыхание и в полном беспорядке мысли. Потому что он только что целовался с Чон Чонгуком. И это было охуенно. *** Чимин от Чонгука не бегает, но находиться рядом не может, потому что мысли до сих пор скачут, а сердце заходится в новых приступах, вызывая румянец на щеках. Чимину неловко немного, но он пояснение от Чонгука хоть какое-нибудь ждёт, а не просто молчание и доставшие его порядком двусмысленные взгляды. Но сам Чимин не подойдёт, потому что не он это всё начал, и продолжает теряться в собственных ощущениях и догадках. Но Чонгук всё тянет, а Чимин всё также ждет. Что-то всё равно должно произойти. С проектом на следующий день они выступают плохо, еле-еле зарабатывая себе удовлетворительную оценку. А всё потому, что Пак не выучил ничего, всё время терялся и в мыслях витал, реплики учителя и Чонгука пропуская. Он чувствовал себя крайне неловко и неудобно рядом с ним, всё время прятал глаза и отворачивался, бубня что-то тихо в ответ. А Чонгук реакции радовался, сдерживал победные ухмылки и делал максимально равнодушный вид, вводя в смятение Чимина этим ещё больше. И чем дальше его молчание заходило, тем дёрганей становился Чимин. А всё потому, что к двусмысленным взглядам прибавились ещё и «случайные» касания, и Чимин уже перестал понимать что-либо, краснея и вздрагивая каждый раз от них. Но Чонгук уверенно вёл свою игру, медленно доводя Чимина до точки кипения, чтобы потом приступить к своему следующему пункту. И пока его план шёл очень и очень успешно, а Пак всё больше и больше проникался симпатией к Гуку. Но запутывать Чимина окончательно он не собирался, пускай и начинал делать обратное, но меру знал. После касаний пошли поцелуи, и Чимин чаще не успевал даже среагировать, как Гук уже отстранялся и уходил, снова ничего не говоря. И Чимин чувствовал себя не очень, пугал своим состоянием Тэхёна и себя самого. Ну не мог же он влюбиться в Чонгука в самом деле. Чонгук проворачивал всё это очень ловко, проходя мимо в коридоре и сталкиваясь пальцами или мимолётно прижимаясь губами к виску, моя руки в раковине. Чонгук скрывался так же быстро, как и появлялся, что Чимин даже не успевал перехватить его и что-нибудь выяснить. Был вариант пойти к Чону, пойти в подземелье Слизерин и попытаться поговорить, проникнув незамеченным. Но Чимин это отметал первым же делом, потому что один на один в комнате брюнета он не останется. И Чимин в таких раздумьях сам не заметил, как момент поговорить наступил. Он прогуливался в мало оживлённой сейчас части башни Хогвартса и бездумно следил взглядом за облаками, думая о чём-то совершенно отвлечённом. Чонгук не появлялся сегодня целый день, даже в столовой завтрак и обед пропустил, и Чимин стал ещё дёрганее, ожидая подвоха каждую секунду. Но сейчас его волновала любовь Тэхёна, которую тот всячески скрывал, приближающиеся экзамены, игра в квиддич на следующей неделе и совсем немного Чон Чонгук. Тот, к слову, решил занять все его мысли очень нагло и внезапно, появившись снова ниоткуда, схватив за руку и потащив к стеллажам. Чимин не дёрнулся, покорно посеменил следом и постарался унять вспыхнувшее предчувствие чего-то необратимого. Чего-то, что их отношения перевернёт. Чонгук прижал его к стенке, навис сверху и уставился совершенно шальными глазами в напуганные чужие. Пак нервно сглотнул, упёрся ладошками в грудь парня и вжался в стену, стараясь отодвинуться от брюнета как можно дальше, а Чонгук, усмехнувшись, нагло стянул с носа круглые очки и убрал их в карман мантии шатена, улыбаясь шире и пакостней. — Ты что-то хотел? — Чимину неловко, его, вообще-то, зажимают в уголке, смотрят двусмысленно и вещи крадут. Чимин чувствует опасность, но не торопится ей противиться, на всякий случай, нащупывая палочку в кармане. — Хотел. — Чонгук щурит глаза и наклоняется совсем близко, почти соприкасаясь своим носом с чужим. — И чего же? — у Пака дыхание сводит, и ноги подкашиваются, он хочет со стенкой слиться, но, увы, не помнит такого заклинания. — Тебя. Чонгук целует порывисто и грубо, сминает пухлые губы и не реагирует на сильные толчки в грудь. Чонгук чувствует себя охотником, Чимин жертвой, и Чону нравится издеваться над ним. Он прижимается своим телом к телу старшего, раздвигает его ноги коленкой и кусает губы, лукаво улыбаясь и слыша недовольное шипение. — Ты рехнулся! Отпусти меня! — Чимин с силой отрывает Чона от своих губ, сверкает испуганным взглядом и упорно не даёт приблизиться, смотря с непониманием на дне. — Ну же, Мини, открой ротик и дай себя поцеловать, — Чонгук дразнится, нажимает сильнее, придвигаясь ближе, и смотрит с хитринкой, пробуждая у Пака внутри лёгкую панику. — Ты оглох? Отпусти, говорю! Иначе… — Иначе, что? Взмахнёшь палочкой?! Перестань, Чимин, ты хочешь меня, я тоже тебя хочу, так в чём проблема? — Чонгук недовольно сводит брови и уменьшает напор, упираясь руками в стену и смотря на шатена с упрёком. — Я не хочу тебя, — Чимин обиженно сверкает взглядом, потому что всё проще, а он навыдумывал, и почти высвобождается, как вновь оказывается прижатый к стене чужим телом. — Пусти… — Неужели, ты успел влюбиться в меня, Пак Чимин? — Чонгук обжигает своим издевательским шепотом ухо, сжимает кисти и кусает мочку, вызывая табун мурашек у Пака. Тот жмурится, пытается от прикосновения улизнуть, но ему не дают, принимаясь ушко посасывать и волнение внутри своими действиями зарождать. — Ничего я не влюблялся… — Чимин не понимает себя, не понимает то, почему тело так реагирует, и мечется между желанием Чонгуку врезать и дать продолжить. — Отпусти меня, придурок… — Не сейчас, — Чонгук шумно выдыхает, приятно опаляя дыханием мокрую кожу, и скользит носом по щеке, замирая напротив губ. — Не отпущу. Чонгук медлит, накрывает губы, не спеша и мягко, меняет грубость на нежность, всё больше зарождая в Чимине желание ответить. И Пак теряется в ощущениях, теряется как в прошлый раз, приоткрывает губы, не отвечая, но уступая напору Чона, и сжимает пальцы, всё ещё борясь с собой. Чонгук мгновенно пользуется предоставленной возможностью, углубляет поцелуй, скользит руками вверх, заставляя Чимина пальчики разжать, и свои пальцы с чиминовыми переплетает. Чимин рвано выдыхает, чувствует чужой язык, скользнувший внутрь, и сдаётся, прикрывая глаза и отвечая на поцелуй. У него всё ещё есть рассудок, он всё ещё понимает, к чему вообще-то Чонгук клонил в самом начале, и надеется, что брюнет забыл. Но пока он позволяет сминать свои губы в неторопливом, мокром поцелуе, робко отвечая в ответ и сжимая большие ладони младшего в своих. Чонгук отрывается на секунду, заглядывает в приоткрывшиеся медовые глаза, набирает побольше воздуха и снова целует, не церемонясь и тут же проникая языком в призывно приоткрытые губы. Чимин еле успевает вовремя глотнуть воздуха сам, ловит новый поцелуй и снова забывается, чувствуя, как Чон его руки себе на шею кладёт, пальцы расплетает и под мантию своими скользит, кожу прикосновением холодя. Чимин чувствует, что его хотят приподнять, снова возвращается в реальность и противится, мычит, брыкается и не даёт. Чонгук раздражённо отрывается, не понимает, что не так, и смотрит с прищуром, собираясь возмутиться. — Только рыпнешься, я откину тебя метров на сто, Чонгук. — Чимин создаёт дистанцию, грозится палочкой, сверкая упрямыми глазами, а Чонгуку вдруг смешно. Зато в голове возникает новый план. — Чимин, у меня такая же есть, представляешь? — Чон опускает руку в карман за своей, а Чимин вдруг дёргается, бьёт по руке и смотрит с опаской, мол, он предупреждал. Чонгук удивлённо вскидывает брови, а затем хмыкает, принимая правила игры и поднимая руки. — Ну, чего ты, Мини? — Нечего руки свои распускать. — Так тебе же нравилось, не отрицай это. — Мне не нравилось. — Чимин щурит глаза и сглатывает, невольно отступая снова к стене. — Мне показалось? — Чонгук выгибает бровь и фыркает, мысленно усмехаясь стойкости и кретинизму Чимина. — Да. — Чимин, — Чонгук вздыхает, опускает голову и качает ей, закрывая чёлкой глаза. Пак нервно дышит, всё ещё готовый ударить в любую секунду, и не знает, чего ждать. Но Чонгук внезапно дёргается вперёд, вышибает палку из рук и больно впечатывает в стенку, закрывая рот ладошкой и победно смотря в удивлённо распахнутые глаза. — Тебя не учили, что врать нехорошо? Чимин пытается вырваться, но терпит с очередной попыткой крах, как и со всеми предыдущими, старается не терять внимание и не поддаваться жару внутри. Только это сложно, потому что Чонгук скользит поцелуями по шее, не реагирует на укусы и рывки и мстит, больно кусая Пака за мягкую кожу и оставляя след, сверкнув глазами. Чимин немного затихает, шумно дышит и старается думать о чём угодно, только не о Чон Чонгуке, возбуждающим своими поцелуями в открытые участки шеи. Чонгук тянет за галстук, блокируя руки Чимина собственным телом, и расстёгивает пуговицы, давая себе больше простора для действий. Чимин что-то мычит, но стоит Чону снова коснуться своими губами разгоряченной кожи, как все возмущения тут же пропадают, а Чимин вытягивает шею, прикрывая глаза и игнорируя довольный смешок со стороны. Чонгук ставит метки, цепляет кожу зубами, кусает кадык и покрывает мокрыми поцелуями каждый участок. Чимин плавится, ему нравится, он шумно дышит и сдавленно мычит от удовольствия в руку, тут же дёргаясь и боясь своей реакции. Но Чонгук не даёт ему эту мысль закончить и снова начать вырываться тоже, убирая руку и приникая к приоткрытым губам, устраивая свои руки у Пака на талии и несильно сжимая пальцы. Чимин закидывает руки на шею брюнету, даёт себя приподнять и перестаёт сопротивляться, отдаваясь ощущениям, а Чонгуку это только и надо, Чонгук этого и добивается, чтобы хорошо было обоим, а не только ему. Но Пак надоумил его на одну мысль, и Чон не может ей не воспользоваться, пускай и планировал изначально совершенно другое. Чонгук скользит руками под одеждой, царапает ногтями бока, срывая у Пака нервный выдох, глуша его новым поцелуем. Чонгук слегка груб и нетерпелив, больно прикусывает его нижнюю губу, отстраняясь, и с силой дёргает пряжку ремня на штанах, смотря Мину прямо в глаза. — Я бы снял с тебя всё, но не здесь, хотя хочется ужасно, — Чонгук выдыхает это прямо в приоткрытые припухшие губы, освобождая при этом Пака от ремня, и смотрит мутно, с неприкрытым желанием и жаждой. И Чимину вдруг становится не страшно, а… горячо. Обжигающе, что он уже открыто не против отдаться Чону и готов произнести это вслух, как Чон неожиданно пошло усмехается и сжимает ягодицы Пака в ладонях, щуря глаза. — Но знаешь, раз ты так любишь игры с палочкой, то мы сейчас тоже поиграем. Чимин чувствует неладное, хочет приспущенные штаны натянуть обратно и вырваться, но Чонгук вновь целует, отвлекая на время от беспокоящих мыслей, и проникает рукой под трусы парня, интимно скользя между половинок. Чимин ежится, он к такому морально не готов, но будь, что будет. Он достаточно возбуждён, и всё прекратить сейчас кажется чем-то безумным. Чонгук вытаскивает руку и прикладывает пальцы к губам Пака, смотря в чужие глаза требовательным и жаждущим полного подчинения взглядом. — Оближи. — Чонгук хрипит, вызывая своим севшим голосом новый табун мурашек на коже, и надавливает подушечками сильней. Чимин приоткрывает рот, заглатывает пальцы и старательно облизывает, сам не зная, зачем пытается Гуку угодить. Чонгук смотрит с прищуром, сильнее сжимает от провокационных действий Пака его ягодицу и поджимает вмиг высохшие губы. Чонгук вытаскивает пальцы, мгновенно накрывает чужие губы своими и скользит смоченными пальцами между половинок, раздвигая их. Чимин шумно выдыхает, рефлекторно пытается улизнуть от прикосновения, прижимаясь к Чону ближе, и недовольно мычит в поцелуй, когда один палец проникает внутрь. — Будет немного больно, Чимини, потерпи, — Чонгук отстраняется, скользит поцелуями по шее и медленно растягивает Пака, собираясь помучить его совсем недолго. Чимин всхлипывает, закусывает губу, когда чувствует второй палец, и никак не может заставить себя расслабиться, больно вцепляясь пальцами в плечи брюнета. Тот надавливает второй рукой на пах, принимаясь массировать его через ткань нижнего белья, и слышит тихий стон, принося своими действиями удовольствие. Чимин уже не чувствует особого дискомфорта, спокойно принимая два пальца, и хочет большего. Чонгук это чувствует, хмыкает и вынимает пальцы, хитро сверкая глазами. — Готов к своему наказанию, Мини? — Чонгук темнит, а Чимин нервно сглатывает, когда чувствует, как что-то прочное и твёрдое упирается ему в зад. И это никак не член Чонгука, а что-то другое. Чонгук надавливает и проникает в анус только верхушкой, чувствуя, как Пак сжался, и предмет в себя пускать не хочет. Но Чонгук ждать не будет, надавливает сильнее и проникает почти наполовину, срывая судорожные вдохи и чувствуя усилившуюся хватку. — Больно, малыш? — Н-нет, — Чимин выдыхает, пытается привыкнуть к новым ощущениям и закусывает губу, упираясь ладошками в широкие брюнетовские плечи. — Опять врёшь? — Чонгук отнимает одну руку от своего плеча и целует в ладошку, переманивая на себя внимание Пака. — Но ты сам виноват, я не буду останавливаться. Чонгук чуть вытаскивает палочку и вводит уже глубже, попадая по точке и слыша приглушённый стон. Чимин чуть расслабляется, чувствует дрожь во всём теле от приятного ощущения заполненности и стонет громче, стоит Чону пройтись по простате ещё раз. Чонгук хмыкает, набирает скорость и трахает Чимина собственной волшебной палочкой, срывая новые и новые вздохи и стоны. Чимин привыкает быстро, кусает губы и насаживается сам, требуя темпа быстрее, и блаженно стонет, когда Чонгук его желание выполняет. Он откидывает голову назад, прикрывает глаза и уже не пытается глушить себя, давая Чону насладиться своим высоким, сладким голосом. Чонгук же скользит жадным взглядом по открытой коже, очень хочет заменить палочку на собственный пульсирующий член, но знает, что Пака непременно порвёт. А ему хочется, чтобы их первый раз запомнился не этим. Чонгук водит рукой максимально быстро, тихо шипит, уже готовый кончить от одной открывающейся картины, и больно терзает собственную губу, очень хотя к Паку прикоснуться. Он глушит оргазм шатена в глубоком поцелуе, потому что просто не выдерживает, потому что тоже очень хочет Чимина, но не может с ним сделать всё то, о чём мечтает не первый день. Чонгук оттягивает нижнюю губу Пака и отстраняется, прислоняясь своим лбом к чужому и заглядывая в глаза. Но Чимин в ответ не смотрит, тяжело дышит и сжимает-разжимает пальцы на рубашке брюнета, втягивая воздух через рот и приходя в себя. Чонгук вытаскивает палочку, аккуратно натягивает на шатена спущенное бельё и штаны, застёгивает пряжку и чмокает в губы, мило улыбаясь и опуская Пака на землю. Чимин всё ещё плохо понимает, что происходит, а особенно то, когда успел на это всё согласиться. Он держится пальчиками за помятую рубашку Чона и утыкается лбом в плечо Гука, судорожно перескакивая с одной мысли на другую. Чонгук ведёт рукой по его спине и очень хочет поскорей свалить, потому что если Пак кончил, то он нет. — До встречи на ужине, Чимина. — Чонгук приподнимает голову Пака за подбородок и мягко целует в губы, тут же отстраняясь и быстро испаряясь в коридоре. Чимин оглядывается по сторонам, натягивает на плечо съехавшую мантию и подбирает свою палочку, морщась от неприятного ощущения в собственной заднице. Его только что выебали, почти что принудили, а Чимин даже не пробует отрицать того, что пусть и не понимает, когда успел крышей поехать, но было хорошо. Даже очень. Только с Гуком они так ничего и не выяснили. А на ужин Чимин очень боится идти. Особенно смотреть в эти чёрные и бездонные глаза. К такому его ни жизнь, ни Хогвартс не готовили. К такому Пак и сам никак не готов. *** Ужин, в принципе, проходит гладко. В принципе. Потому что Чимин упорно игнорирует взгляды на себе, аккуратно присаживается на своё место, да и опаздывает специально к тому же, отмахиваясь от вопросов Тэхёна. Одежда на нём снова выглаженная, всё заправлено, волосы уложены, а краснота с губ спала, и будто не было ничего. Только попа себя неважно чувствует, а так и не заметно ничего. Чимин не притрагивается к еде, потому что всё ещё поражен событиями, и вяло улыбается друзьям, слушая их рассказы вполуха. А затем всё-таки решается и вскидывает голову, тут же встречаясь с хитрым взглядом чёрных глаз. Чонгук усмехается, смотрит прищурено и с насмешкой на дне, а затем тянется в карман и улыбается ещё шире. Пак нервно сглатывает, когда видит палочку мага, и покрывается весь пятнами, боясь действий от Чона. А Чонгук, зараза, подносит палочку к губам и проводит языком по всей длине, сверкая своими глазами и не сводя взгляда с Чимина. И шатен тут же подскакивает, весь красный и со сбившимся дыханием, и выскакивает из зала, что-то невнятное крикнув Тэхёну. С Чонгуком в одном помещении он находиться не может, когда тот ещё и издевается к тому же. И на следующий день Чонгука, словно след простыл. У них суббота, занятий нет, и Чонгука в школе тоже нет. Пак сначала выдыхает облегчённо, а потом обиженно хмыкает, чувствуя себя обманутым и чуть ли не шлюхой. Чонгук не появляется и на второй день, и Чимин успевает выдумать кучу историй, в которых брюнет веселится с другими, ублажает их и развлекается, как может, пока Пак тут чувствует себя очередной Чоновой игрушкой. Поматросил и бросил, как говорится. И Чимин почти смиряется, почти решается всё рассказать Тэхёну, который допытывается до него уже несколько дней, как к нему прилетает записка, точно приземляясь в руки. Чимин удивлённо разворачивает её и сглатывает образовавшийся ком, потому что там всего несколько слов, а сердце бешено заходится на самом последнем. «Жду вечером, в девятом часу у входа в подземелье. Чонгук.» И Чимин упрямится, идти не хочет, но знает, что пойдёт всё равно. Потому что если они не поговорят, то и пора бы уже всё тогда закончить. Чимин настроен решительно и твёрдо. Осталось только этот настрой до самой встречи сохранить. *** Чимин не спеша подходит к подземелью и щурится в темноте, пытаясь разглядеть фигуру. Но никого не видно, а одинокий фонарь не слишком ему в этом помогает. Чимин устало вздыхает, потягивается и чувствует, как талии касаются чужие руки, тут же напрягаясь всем телом. — Пришёл всё-таки. Чимин немного опоздал, ну, где-то на полчаса, может и чуть больше, и виновато улыбается, поворачиваясь к брюнету. Чонгук смотрит немного обиженно, но слабо улыбается и от Пака отходит, кивая в сторону входа и приглашая войти. Чимин удивлённо распахивает глаза и мотает головой, не желая в обитель Слизерин заходить, но Чонгук его слушать, в принципе, не собирается. Он тяжело вздыхает, хватает Пака за ладошку и тянет внутрь, проскальзывая в помещение и ведя куда-то не к спальням. Они доходят до небольшой гостиной, в которой никого нет, да и вообще она, наверное, служит помещением для чтения книг, только никто из Слизерин их добровольно не читает и уж тем более не здесь. Чонгук садится на небольшой диванчик, тянет Мина к себе и усаживает рядом, не отпуская его ладошку и мягко улыбаясь на взволнованный взгляд Пака. — Нас никто тут не заметит, не беспокойся. Сюда даже учителя не ходят, а ученикам на ночь глядя точно не взбредёт в голову прийти. — Чонгук успокаивающе гладит большим пальцем ладошку Чимина и ловит его взгляд, стараясь шатена немного успокоить. Но Паку здесь некомфортно, неуютно, он ёрзает на своём месте и окидывает осторожным взглядом помещение, поджимая губы. Гриффиндорец никогда не сможет почувствовать себя как дома у Слизерин. Никто себя как дома здесь не чувствует, кроме самих жильцов. — Так к чему была эта встреча? — Чимин глубоко вздыхает и возвращает свой взгляд Чонгуку, пытаясь снять напряжение и успокоиться. — Поговорить надо, не думаешь? — Чонгук фыркает и резко тянет Пака на себя, с силой умещая его между ног и прижимая к своему животу. Чимин почти и не вырывается, прижимаясь спиной к торсу Чона и облокачиваясь головой о его шею. Так, кстати, вполне удобно, и неуютная обстановка скрашивается теплом, исходящим от брюнета. — Надо, — Чимин выдыхает и кладёт свои руки поверх чоновых, сомкнувшихся на его животе. — У нас только два решения. — Каких же? — Либо мы встречаемся, либо я просто буду продолжать тебя нагибать тогда, когда захочу. — И это всё, что тебе нужно? — Пак почти не слышит сожаления в своём голосе, зато чувствует внутри сполна. — Нет, это был просто намёк, что тебе не отвертеться. — От секса с тобой? — От меня в целом, — Чонгук хмыкает и облокачивается щекой на коричневую макушку. — А ты думал, что мне только это и нужно? — Да, — Чимин не врёт, потому что всё действительно выглядело именно так. — Ты домогался до меня с несколько недель, затем почти что трахнул в тихом местечке, а потом пропал. Я должен был думать о чувствах? — Прости, — Чонгук хмыкает и тихо смеётся, представляя, что Чимин мог себе вообще напридумывать. — Я не умею это делать, но ты же не против, да? — Чего не против? — Встречаться со мной. — Нет, — Чимин фыркает и поворачивает к брюнету голову, сверкая хитрыми глазами. — Правда, без понятия, почему соглашаюсь, но я не против. — Ну, от меня вообще сложно отказаться, — Чонгук хмыкает и получает несильный тычок в бок, а затем вздыхает и утыкается лбом в волосы Чимина, недовольно отвернувшегося от него. — А вот ты мне нравишься, Чимин. Поэтому я и хочу с тобой встречаться. Повисает пауза, потому что обоим немного неловко и непривычно всё это. А грань между враждой и внезапными чувствами не понятно когда сдвинулась. Чимин неуверенно отодвигается, разворачивается в руках Чонгука и закидывает свои ноги поверх его, умещая руки на плечах и придвигаясь близко-близко. — Я, наверное, тоже, потому что психовал без тебя так… — Чимин закусывает губу, чувствуя ещё большую неловкость теперь уже от своего признания, но Чонгук тихо смеётся и обнимает в ответ, сокращая расстояние и почти соприкасаясь носами. — Я ездил домой, у брата был День Рождения. — Мне не интересно, что у тебя там было, — Чимин фыркает и строит гордый вид, когда на самом деле сильно успокаивается внутренне, слыша, что не в кабаках Чонгук эти два дня проводил. Чонгук снова смеётся, кусает Пака за нос и щурит глаза, пристально смотря на Чимина. — Не интересно, но обидеться успел. — Ничего я не… Чимин возмущённо пыхтит, но договорить ему не дают мягкие чужие губы, легко накрывающие его и утягивающие в неторопливый поцелуй. Чимин замолкает, даже не думает противиться и тут же отвечает, прикрывая глаза и чувствуя лёгкую дрожь в конечностях. — Если кто узнает, нам серьёзно влетит. — Чимин выдыхает, смотрит на Чонгука с лёгкой грустью и тоской. Чонгук хмыкает в ответ и качает головой, улыбаясь и игриво щуря глаза. — За то, что ты находишься тут, определённо. А за остальное не переживай, никому нет до нас дела. Чимин хочет возмутиться снова, но не успевает, вновь заткнутый мягким поцелуем. И Чимин решает, что пора бы просто попробовать поверить. Чонгуку верить сложно, конечно, но сердце уже потихоньку становится на его сторону, осталось только и головой всё принять. А Чонгук думает, что об их отношениях определённо узнают. И за это им никак не влетит. А вот за то, что Чимин теперь часто будет ночевать не в своей башне — обязательно. Но они как-нибудь выкрутятся. В конце концов, мантию-невидимку никто не отменял, да и школа у них не простая, а волшебная. И тут всё только на руку и на их стороне. Осталось только правильно этим воспользоваться, а дальше всё как-нибудь да сложится.