Нэнси Дрю и тайна мранчо Тэкса

Боб проносится мимо второй бочки и я чувствую боль в ноге. Бочка с грохотом падает на песок и, осаждая лошадь в полуметре от ковбоя, я ловлю его насмешливый взгляд. — Десять с половиной секунд, — ехидно комментирует он, направляясь к упавшей бочке. — Сначала. Я вытираю лоб. Боб уже тоже слегка взмылен, нервничает, прядет ушами и никак не может понять, что я от него хочу. — Глупый конь, — в сердцах шепчу я. — Неужели ты не можешь просто быстро обскакать три бочки? — Зря ты так, — отряхивая руки от ржавчины, Тэкс возвращается на своё место. — Он не глупый, он спокойный. И то, что он пять из восьми раз свалил бочку — не его вина, а твоя. Ты слишком рано сжимаешь колени. «Слиськом лано сзимаесь каени», — мысленно передразниваю его я, сгоняя непрошеный румянец с щёк, — или по крайней мере, надеясь, что сгоняю. Ну ладно! Полная решимости, я натягиваю поводья и Боб покорно разворачивается на старт. — Давай! — командую я. В этот раз мне везёт — я улавливаю тот священный момент, когда нужно сжимать колени, и все три бочки остаются стоять в вертикальном положении, — разве что последняя немного вибрирует. — Наверное, Боб хвостом задел, — бурчу я. — Десять секунд, — ровным голосом говорит Тэкс. — Сначала. Глядя в спокойные серо-коричневые глаза, я взрываюсь: — Я не могу быстрее! — Конечно не можешь, — ухмыляется Тэкс. — И вообще, я зря теряю с тобой время. — Стой, — чуть не плача, окликаю я его. Тэкс останавливается, не завершив поворота. — Мне нужно лассо. — А мне нужен покой и тишина, — хрипло уведомляет меня Бриттен, глядя вбок. — Но мне же никто его не дает просто так! — Но я же накинула веревку пять раз подряд, — возмущаюсь я. — Почему я должна ещё и скакать вокруг бочек? Тэкс флегматично пожимает плечами. — Потому что я сказал? Я рычу от злости и разворачиваю Боба чуть ли не на месте. Ковбой слегка приподнимает брови. Мы несемся во всю прыть и Боб чудом проскальзывает между забором и первой бочкой. Вокруг второй его слегка заносит, и я со вздохом понимаю, что лассо придется спереть у Тэкса, когда он отвлечется от своих плоскогубцев и сёдел. Но тут Боб гнедой стрелой огибает третью бочку и останавливается, как вкопанный, перед Тэксом. Меня слегка подкидывает в седле. — Девять с половиной секунд, — внезапно говорит Тэкс. — Ты справилась. Молодец. Я ошарашенно разглядываю каменную спину ковбоя, уходящего обратно в ремонтное помещение Что? Справилась? И… молодец? Вздрогнув, как от укола, я быстро, пока мироздание не передумало, соскакиваю с коня и бросаюсь следом. — Я… заслужила собственное лассо? — спрашиваю я, входя в тёмную каморку, где хранились сёдла и стояли баки с кормом для лошадей. Тэкс снимает с гвоздя запасное лассо и протягивает мне: — Я удивлён. — Почему? — я вскидываю глаза и успеваю заметить на его лице выражение досады. — Не думал, что ты справишься с таким заданием, — говорит он. — Впрочем, ещё есть надежда, ведь твои каникулы здесь ещё не кончились. Что-то многообещающее сквозит в последней фразе, и от этого несёт холодом. Я обдумываю эту фразу, идя обратно к лошади. Закрепляю лассо в седле, вставляю ногу в стремя и забираюсь на коня, чувствуя, как перенапряженные мышцы ноют и умоляют остаться. Остаться и… О чём ты думаешь, Нэнси Дрю, вздыхаю я, выезжая через неприметные серые воротца и направляясь к магазину Мэри. О чём ты думаешь, ты ещё совсем юна и легкомысленна, тебя не просят позвать маму к телефону только потому, что мамы давно уже нет, и вместо того, чтобы готовиться к новому курсу в университете, отдыхая на каникулах, ты… расследуешь преступления и влюбляешься в подозреваемых? Мысли, будто ошпарившись в луже, которой растеклось слово «влюбляешься», уползают в разные стороны и я с трудом осознаю, что Боб везёт меня сам, а я сижу в седле, сжимая руками поводья до боли и крепко зажмурив глаза. И только на полпути к каньону у Сухого ручья, до меня кое-что доходит. У Тэкса не было секундомера.