***
- Да, агент Кёрклэнд, конечно... - устало выдыхает Диего в трубку. - Да, я прослежу... Да... О, ну, разумеется, к лаборатории я его и близко не подпущу! Хотя, в таком-то состоянии... Он не доползет. На этих словах Тони протестующе мычит и незамедлительно пытается доказать, что концентрация алкоголя в 2,5% в крови - это не повод считать его неспособным соорудить бионическую руку. Ну, или хотя бы доработать тот прототип стабилизатора... Но Диего, пихнув его обратно на кровать, разражается беззвучной, но очень выразительной, в гримасах и жестах, тирадой, а потом вновь певуче говорит в трубку: - Я могу с ним говорить, но я, увы, не могу его заставить. Если Тони понесло, то это всегда с размахом. Ха-ха, это вы сейчас очень верно сказали! Тони становится интересно, как его охарактеризовал агент Кёрклэнд, и почему Диего так смеется. Хотя, нет. Почему Диего смеется, ему не интересно. Он чувствует себя обделенным! - Диего, я ревную! - сообщает он, приподнявшись на локтях и тут же вновь падая на подушки. - Кого ты ревнуешь? - интересуется Диего, вскинув бровь. - Меня к агенту Кёрклэнду или агента Кёрклэнда ко мне? Вопрос неожиданно вызывает затруднения, и в первую очередь формулировкой. Настолько большие, что даже возникает робкая мысль, что алкоголя, кажется, было и правда многовато. "Да нет, бред какой-то", - решительно думает Тони и отвечает: - Обоих. - Обоих? - улыбается Диего, склонив голову набок. - Ага, - подтверждает Антонио и добавляет, помолчав: - К обоим. Он не сразу осознает, что хрипловатый смех в комнате доносится из телефона Диего, где тот включил громкую связь.***
Он, на самом деле, почти привык к свободному падению. Он так часто стремится успеть, старается выложиться по максимуму, что все остальное становится просто неважно... Неважно до того момента, пока не приходит осознание: больше он не успеет, не сможет, ничего важного и неважного больше никогда не будет - он уже падает, а высота несовместима с жизнью. Обычно его спасает чудо. Часто это чудо он творит сам. В этот раз расчет оказался... С погрешностями. Удар о крышу какого-то магазинчика выходит таким сокрушительным, что он проваливается внутрь и обрушивается прямо на стеллажи. Костюм достаточно прочен, чтобы спасти его от неминуемой гибели, но повреждения такие серьезные, что Тони почти физически ощущает, как творение его рук гибнет. От одного понимания тяжело дышать. Или это покореженный, вдавленный каркас давит на грудь. - Карьедо! Голос Артура пробивается к нему как через толщу воды. Оглушенному Антонио не хватает сил отдать агонизирующей системе команду открыть забрало шлема, но Кёрклэнд справляется с этим сам. - Арти, знаешь... - выдыхает Тони и глухо кашляет. - Что? - Артур выглядит... испуганным? Тони квалифицирует это как свою галлюцинацию. - Я... Хотел сказать, что... Я... - едва слышно шепчет он склонившемуся над ним агенту, мутным взглядом обводя каким-то чудом удержавшуюся на одном креплении покосившуюся вывеску над собой. - Всегда хотел умереть в овощном отделе. Облегчи мою смерть, скажи, что я лежу на томатах. - Т-ты-ы-ы, - почти рычит Кёрклэнд, осознав, что он не получил сильных травм. - Ты у меня будешь писать отчет сам! На 500 страниц минимум! - Агент Кёрклэнд, вы жестоки, - пытается посмеяться, а на деле покашливает он. - О, да, - соглашается, усмехнувшись, Артур. - И я заставлю тебя пройти через все круги бюрократического ада, но вобью в твою чертову гениальную башку: трагическая смерть не входит в твою компетенцию. - С таким Вергилием, как ты, я готов, - изломанно улыбается он. - Но только если потом ты покажешь мне рай. Кёрклэнд в ответ обзывает его идиотом, но все то время, что Тони буквально выколупывают из костюма, сидит рядом на ящике из-под помидоров и развлекает его беседой, периодически гася на корню попытки пошутить насчет его выбора ящика.***
- Диего, я никому не могу доверять так, как тебе, - говорит Тони серьезно и просто. - А как же Артур? - напоминает Диего. - Ему ты тоже можешь доверять. Я доверяю. - Артур из ЩИТа, - возражает Антонио. - По-твоему, он недостаточно много шел на нарушения и рисковал собой, прикрывая тебя? - возмущается Диего. - Да он даже, когда мы с ним наедине, постоянно вспоминает о тебе! Повисает неловкая пауза. Тони ощущает себя не то последним ублюдком, не то третьим лишним. - Диего... - тихо просит он, - прости. Я действительно ужасный эгоист, мне всегда мало. Тебя, Артура. Мне правда жаль, что... - Брось, Тони, - вздыхает Диего, запуская пальцы ему в волосы и ероша каштановые кудри. - Да, Артур постоянно думает о тебе. Но ведь и я тоже. Мы оба без тебя не можем. - А я не могу без вас, - признается Тони. - И именно поэтому мне надо, чтобы это сделал ты. Если Артур возьмет в руки этот диск, он тут же нарушит столько приказов и предписаний, что мягче обвинения, чем в государственной измене, не получит. - Они будут следить за мной, - замечает Диего, пряча диск в сумке. - За мной тоже, - напоминает Тони. - И я сделаю все, чтобы они смотрели на меня во все глаза и думать о тебе забыли. - Это ты умеешь отлично, - улыбается Диего, целуя его в щеку. - Давай, устрой им горячие танцы. Я потом посмотрю в архивных материалах новостных порталов.***
- Напомните мне, почему я, вместо того, чтобы уйти на заслуженный отпуск после того, как целый год нянчился с Антонио Карьедо, взвалил на себя еще больший труд, согласившись присматривать за нашим эксцентричным гением, пока тот в отпуске?.. Выдав этот глубокомысленный вопрос, Артур наклонил голову вперед, позволяя Диего как следует размазать крем от загара по его спине и плечам. - Потому что ты нас очень любишь, - сияя, ответил Антонио, не отрываясь при этом от игры в настольный теннис с им же сконструированным роботом. - А мы любим тебя, - добавил Диего, оглаживая худые плечи агента. - Что ж, эта версия выглядит вполне убедительно и разумно, - согласился Кёрклэнд. - Но я требую прямых улик, ее подтверждающих. - Завтрак в постель? - со смешком уточнил Диего. - Завтрак в постель, - серьезно подтвердил Артур.