Тук-тук

      «Будь лес обитаем, я бы решил, что кто-то тихонько вошел сюда. Будь лес разумен, я бы подумал, что меня приглашают куда-то пойти».

***

      Вы никогда не задумывались, каково это — почувствовать на себе чей-то пристальный взгляд или услышать шепот в пустом доме? «Наверное, показалось», - подумали бы вы. А если нет? Возможно, с кем-то из вас уже происходило подобное, и вы всеми силами старались себя убедить, что это просто воображение, находили этому логическое объяснение.       Жилец думал так же, но не сейчас. В данный момент его мысли метались по углам сознания, быстро, беспорядочно. Невозможно было ухватиться хотя бы за одну из них. Свесив ноги с кровати, он пытался прийти в себя, полностью проснуться. Только тогда он сможет здраво мыслить и всё встанет на свои места. Порядок — залог спокойствия, даже ничтожная брешь может стать причиной серьезных тревог. Однако такой дом трудно было содержать в чистоте, дом, где десятки комнат и многие из них не используются. Учитывая состояние здоровья Жильца, как-то не до уборки. Он позволил себе еще пять минут посидеть на краю кровати, и уставшие от бессонницы глаза медленно привыкали к свету, а тревожный предрассветный сон стал забываться. Его отрывки, сохранившиеся в памяти, быстро ускользнули, как вода из ладоней. Жилец и не пытался вспомнить, что ему снилось. Он поднялся, надел свои любимые тапочки в клеточку и взял светильник. Так каждую ночь. Каждую ночь что-то его будило до наступления рассвета, будь то тревожные мысли или странные звуки. Первое чаще всего. Они не покидали Жильца в последнее время, как бы он ни старался не думать об этом, они настойчиво лезли в голову, как живые. Что-то неясное происходило в его жизни. Он начал замечать пугающие изменения в привычной обстановке, а когда это началось — Жилец вспомнить не мог. С тех пор он перестал считать дни, и в итоге счет времени был потерян: жизнь превратилась в бардак, где реальное переплетается с невозможным, где мрачные образы из подсознания оживают, а лесной ужас лезет в дом.       Сам Жилец не был похож на ученого, коим являлся, а скорее на отшельника с нездоровым видом. На фоне бледного лица ярко выделялись огромные мешки под глазами, в них можно пшеницу хранить. Взгляд мрачный и задумчивый. Рыжие волосы, стоящие торчком, как от удара током. Из одежды на нем длинная ночная рубашка, полосатый шарф, тесно обвитый вокруг шеи, несмотря на то, что в доме не холодно.       Жилец c керосиновой лампой в руке наблюдал за своим отражением в огромном зеркале. Пристально наблюдал. Порой ему казалось, что не он смотрит на отражение, а оно на него, будто живет своей жизнью. Такое ощущение, будто оно вот-вот сдвинется или моргнет и покинет зеркально-отраженный мир. Жилец отогнал от себя эту мысль: это же просто стекло, отражающее свет и создающее изображение. Он верил в то, что мир устроен просто и всё в нем можно объяснить. Существует ответ на любой вопрос, как и на тот, над которым размышлял наш протагонист: «Что-то разбудило меня», - ответом ему была тишина, изредка прерываемая завыванием ветра снаружи. Тут-то и ученый понял, в чем дело: «Где-то разбилось окно... Или открылась дверь!»- быстрыми шагами он вышел из спальни, решил первым делом проверить входную дверь. Однажды ему приснилось, что она была не заперта, хотя Жилец точно помнил как закрывал ее. Бессонница сказалась не только на его внешности, но и на памяти и скорости мышления. И вот он уже спускается на первый этаж. В этом доме куча коротких коридоров, соединяющих многочисленные комнаты — любой бы заблудился. Любой, за исключением этого горе-ученого. Ориентироваться здесь не составляло для него большого труда, ведь он живет тут с самого рождения. Только в этот раз изменения в привычной обстановке стали слишком заметными. Комнаты расположены не в том порядке и как-то слишком чисто вокруг: «Это я всё тут убрал? Конечно же я, больше некому», - шагая не спеша, Жилец размышлял вслух о своих подозрениях. С недавних пор он начал ходить во сне, иначе как можно объяснить, что он на днях очнулся на пороге дома? Благо, дверь была заперта — кто знает, где бы он мог оказаться, если бы снял засов... В этот раз ему тоже повезло, она была надежно закрыта. Если это так и все окна целы, то что разбудило Жильца?       — Это ничего. Нужно только дождаться утра, рассвет расставит всё по своим местам, — сказал Жилец в пустоту и ушел на второй этаж, обратно в спальню. Нужно немного поспать — так ночь пройдет быстрее. Его голову посетила одна нехорошая мысль: «Что станет, если утро не настанет?». Сегодняшняя ночь и вправду была долгой: сколько времени уже прошло, Жилец не знал, но было такое ощущение, будто время остановилось. Не слышно больше тиканья ходиков. Часы... Они не работают. Необходимо скорее найти их, да только непонятно, где искать. Первым делом неплохо бы осмотреть чердак и верхний этаж. Держа при себе лампу, Жилец осторожно зашагал по комнате, словно он боялся кого-то потревожить, но это не так. Он всегда шел тихо и включал свет лишь на несколько секунд, потому что когда окна освещены, ученый чувствовал, как за ним наблюдают оттуда, снаружи. Это странно, но жить в темноте ему было спокойнее. Они не узнают, что здесь кто-то есть.       Щелкнул выключатель, и комната наполнилась светом. Жилец рефлекторно сощурил глаза — включенный свет в первые секунды светил очень ярко, ослепнуть можно, и резал глаза он не хуже вспышки старого фотоаппарата. Еще немного и ученый снова мог видеть всё на своих местах. Вскоре он пожалеет о том, что зажег лампочку.       "Они уже знают, где ты".       Жилец почувствовал, как по его телу пробежался могильный холод: «Словно кто-то мертвый дышит мне в спину», - он вздрогнул, поймав себя на этой мысли. Чувство тревоги поселилось в его голове вновь и не отпускало. Это как предчувствие надвигающейся опасности и оно не обмануло. Где-то в доме с громким хлопком закрылась дверь и тут же послышался громкий стук, будто кто-то ломится и в окно стучат, но тихо, будто просятся в дом. И это точно не деревья, ведь вокруг дома полянка и деревьев на ней нет! Слышны быстрые шаги. Кто-то посторонний хозяйничал в этом доме по ночам, и Жилец об этом прекрасно знал, но он не мог покинуть свое жилье, c которым практически сросся. Нельзя просто оставить многолетний труд своих предков. Это не просто дом — это старая научная станция, принадлежащая уже трем поколениям. Здесь столько записей и старых книг. В пользе последних Жилец сомневался — вся нужная информация хранилась у него в голове. От размышлений его отвлек шум.       Шаги приближаются. Нужно прятаться! Так ученый и сделал. Он выключил свет и засел за тумбочкой, закрыв глаза, но его всё равно было видно. Это было неважно, главное, что он сам ничего не видит. Так каждую ночь. Остается только прятаться и дрожать, пока в одной комнате с Жильцом находится существо. Оно озирается, ходит из стороны в сторону, но не замечает хозяина дома, а тот вроде бы на виду. Это была такая игра — Жилец ее обожал, поскольку знал толк в прятках. Суть в игре была такова — чего не видно, того нет. Голоса в голове, которых он не слушает, видит что-то краем глаза в углу, на что он не смотрит. Присутствовало в игре еще одно правило: пока ты прячешься, время медленно идет назад. Неизвестно, кто это придумал и зачем — наверно, чтобы было веселее.       Шум стих, и Жилец вылез из укрытия. Было забавно, игра будто возвращала в детство. Ученый прошел в другую комнату: шахматный пол, красные стены, посреди большой телескоп, широкое окно открывало вид на туманный лес и чистое звездное небо. Завершали эту специфичную картину бумажки, разбросанные по всем углам, при том, что это самая чистая комната в доме — Жилец здесь проводил большую часть времени. Здесь ничего не изменилось, кроме одной детали, что сразу бросилась в глаза. У окна стояли часы, которых тут раньше не было, но ученый этому не особо удивился. Он перевел стрелки на несколько часов вперед, ходики затикали: «Вот так, время можно и поторопить. Если утро ко мне не идет, я сам до него дотянусь».       Снова Жилец почувствовал холод: это чувство медленно расползалось по нему, заставив кровь застыть в жилах. Ветер снаружи завыл и постепенно усиливался, перерастая в ураган. Внутрь ворвался сильный сквозняк и керосиновая лампа потухла. Комната погрузилась в полный мрак. Угас последний источник освещения, лампочка резко треснула, а дверь захлопнулась. Жилец остался наедине с тьмой и всеми, кто в ней обитает. Огромная и высокая тень проникла в здание, а фигура неизвестного создания возникла перед окном, не давая тусклому лунному свету проникнуть в комнатушку. Ученый ужаснулся. Перед ним за окном предстало нечто, что было пострашнее всего, что он видел раньше: Огромное, когтистое, глаза пустые, если они у него есть. Монстр издавал глухой рык, слегка приоткрыв зубастую пасть. Жильцу стало еще страшнее от осознания того, насколько непрочна граница между ними. Всё, что их разделяет — стеклянное окно. В этот момент Жилец мог поклясться, что слышал собственное сердцебиение и оно отдавалось эхом по всему дому. Вопреки канонам фильмов-ужасов этот жизненно-необходимый орган не отстукивал бешеный ритм. Сердце билось редко, но ритмично и отчетливо, как если бы кто-то бил по барабану с интервалом в десять секунд. Существо замахнулось своей когтистой рукой. Последнее, что Жилец помнил — с характерным звуком разбилось окно и полетели осколки.       «Ты проиграл, Лоджер».       В глаза Жильца ударила вспышка, лучик света, что настойчиво пробивался в спальню сквозь заколоченные окна. С трудом Лоджер приоткрыл словно налитые свинцом веки и принял сидячее положение. Руки у него дрожали и ощущения прохлады никуда не исчезли: «Кто-то только что прошелся по моей могиле...» - подумал он и тут же выкинул это из головы, а то еще накликает. С обеспокоенным видом Лоджер побежал к входной двери. Она была открыта нараспашку, в дом прокрался прохладный осенний ветер, принеся с собой листья из леса. Укутавшись в шарф, ученый вышел на ветхое крыльцо, освещенное лучами восходящего солнца. Лес, окрашенный рыжеватым светом и укутанный утренним туманом, добродушно встречал своего единственного жителя. Перед домом расстилалась узкая тропа, но куда она приведет? Обратно в лес есть только одна тропа и она огибает дом по кругу.       Вот так и в жизни Лоджера. Только одна дорога — сколько бы он ни прошел по ней, всё равно вернется к исходной точке. Не понять, где реальность, а где сон. Возможно, он и сейчас спит, а вся эта дружелюбная и расслабляющая картина, созданная уставшим мозгом миролога, лишь затишье перед бурей. Хороший сон может в любой момент обернуться кошмаром. Настанет день, за ним придет ночь и всё повторится.