Страшная принцесса

До Рендена оставалось всего несколько вёрст, когда повозку перехватили. — Чёрт, — прошипел мой благоверный, — подожди, я сейчас выйду. Он выскочил из повозки, а я уставилась в потолок. Скучно. Скучно, скучно, скучно! Сейчас или он разберётся с непонятными субъектами снаружи, или они с ним, а потом и со мной. И всё! Моя история или продолжится в том же русле, или закончится. Ни то, ни другое меня не прельщало, потому, немного поколебавшись, я выскочила из кареты. — Ну вот, а говорил, один едешь, — удовлетворённо произнёс грубый мужской голос. Рикки глянул на меня с отчаянием. Ха. Очевидно, он пытался отбрехаться и увезти меня… Кстати, от кого? Оглядев трёх мужчин, стоящих перед ним, я определила их в разбойники. Только зачем их понадобилось убеждать, что он едет один? — Эт чё, принцесса, что ли? — подал голос самый толстый из разбойников, внимательно глядя на моё платье. Я, конечно, надела самое неприметное, но спарывать золотую вышивку с него времени решительно не было, да и желания тоже. — Нет, — мгновенно открестился от моего королевского титула Рикки. Я сочла за благо промолчать. Этикет требовал возмутиться, кликнуть стражу, но где сыщешь стражу, когда ты тайком едешь через тёмный лес с сыном королевского конюха на поиски приключений? Если точнее, то на венчание, но какая разница? Увы, таких в высшей степени щекотливых моментов этикет не учитывал. — А по-моему, принцесса, — заявил самый тощенький из бандитов. — У меня где-то монетка с её профилем была, вот! С этими словами он полез в карман, видимо, разыскивая пресловутую монетку. Сейчас спалюсь я во всей красе. А всё папенька, он настоял, чтоб на самых дешёвых монетках нашего королевства чеканили профиль его младшей, но любимой дочери! И даже увещевания матери, мой слишком длинный нос и неправильный прикус, совершенно не подходящий для профиля принцессы, его не смутил. Монетки я эти не видела и видеть не хотела — ещё не хватало мне очередного повода для расстройства! — Во, нашёл, — он протянул монету стоящему рядом с ним разбойнику, видимо, главному. Тот внимательно изучил мой крошечный профиль, а потом разразился хохотом. — Эй! — не вытерпела я. — На себя в зеркало посмотри, а потом смейся! Он глянул на меня и снова захохотал. Я сердито посмотрела в ответ и повернулась к Рикки: — Поехали отсюда. Мне это надоело! — Мине эта нядаело! — передразнил меня этот нахал-бандит, отсмеявшись. — Ты поедешь со мной, а твой ненаглядный — обратно во дворец, и скажет, что Большой Бэн просит за принцессу выкуп в размере тысячи золотых. Я сникла. Да папа в жизни не заплатит за меня столько, я же младшая, да и в жёны меня никто брать не хочет, даром что принцесса! — Ты сам себе кличку придумывал? — прищурилась я. — Звучит совершенно по-идиотски. — У тебя будет время придумать мне новую, — пообещал бандит и схватил меня за предплечье. Рикки попытался вмешаться, да где шестнадцатилетнему парню выстоять против здоровенного мужика? А я так и вовсе ничего не весила из-за проклятой диеты. Родители пытались сделать мне осиную талию, раз с лицом не получилось, приставили самую строгую няньку, а она все тайные ходы на кухню знала. Так и тосковала я по еде ночами. В общем, я совсем скоро оказалась в классической позе «перекинутая через плечо девушка». Вся её гадость была в том, что своими слабенькими кулачками я могла разве что сделать бандиту приятный расслабляющим массаж, но никак не нанести ощутимые повреждения, а ноги он держал. Так и доехала я на этом плече до какого-то совершенно непотребного жилища. — Это здесь ты собираешься меня держать? — возмутилась я, увидев покосившийся прогнивший дом посреди лесной чащи. — Много вопросов будешь задавать — получишь кляп в рот, — пообещал бандит, — вонючий-вонючий и на вкус не лучше. После этого заявления я почла за лучшее заткнуться. К мерзкому кляпу я была не готова. Зайдя в избушку, Большой Бэн двинулся прямиком в неприметную комнатку сбоку с очень низким дверным проёмом. Он-то пригнулся, а я хорошенько стукнулась головой. — Ай! Предупреждать надо! — взвизгнула я. — В следующий раз — обязательно, — хмыкнул он. Тощий бандит, шедший сзади нас, подмигнул мне. — Сейчас полезешь в подвал, — с этими словами Большой Бэн поставил меня на ноги. Я покачнулась с непривычки, потом упёрла руки с боки и глянула на него: — С чего это? — У тебя нет выбора, — пробасил толстяк из-за спины Бэна, — а то он тебя сейчас туда… уронит. Испуганно глянув на него, я повернулась к дыре, которая, видимо, была входом в подвал. Хлипкие ступеньки внизу не внушали доверия, но лучше уж по ним спуститься, чем упасть. Тяжело вздохнув, я полезла в подвал. — Смотри, — донёсся до меня сверху голос Бэна, — в этом все принцессы. Они сопротивляются лишь для виду. На самом деле она просто хочет остаться в живых, пока папаня выкуп не пришлёт. Авось после этого её привлекательность для принцев возрастёт. — Ничего ты не понимаешь, идиот! — завопила я. — За меня столько никто платить не будет, я пятнадцатая, понимаешь, пятнадцатая! Ещё и бывшей служанкой зачатая! Наверху присвистнули. По моим щекам покатились слёзы, ибо только сейчас я в полной мере осознала масштабы катастрофы. Гнить мне рядом с этим противным Бэном всю жизнь. — Э, ты не плачь, слышь, — ко мне спустился толстый бандит, — Бэн тебя не обидит, накормит, а то ты тощая совсем. — Прыщами покроюсь, — всхлипнула я. — Нашла печаль, — пожал плечами бандит, — у меня жена в твоём возрасте вся прыщавая ходила, и ничего, жива до сих пор. — Я принцесса! В этот момент спустился сам Бэн и подошёл к нам. — Ты же сама сказала, что выкупать тебя никто не будет. Значит, считай, что уже не принцесса. От их утешений мне стало совсем тошно, и я просто разрыдалась, прямо на глазах врагов. Плевать! Я же уже не принцесса! Мне можно делать что угодно. Только что я умею? Ходить красиво, улыбаться мило да реверансы делать. Меня даже политике не учили, считали, что не пригодится. А вот готовке — пытались, пока не выяснили, что я все ингредиенты в сыром виде съедаю, а потом лежу с больным животом. Видимо, так и планировали за простолюдина отдать. Все эти мысли совершенно не помогали успокоиться, но я и не пыталась. Ну и что, что бандиты рядом? Это они во всём виноваты! Так хоть Рикки у меня был, я ему заплатила, чтоб в жёны меня взял и мы сбежали, а теперь и его нет. И ни в какой дворец он не вернётся, вместе с моим золотом сбежит, я его знаю. И как можно было такого в мужья выбрать? А очень просто — он единственный не вздрагивал при моём появлении. — Так, так, тихо, нам ещё через тоннель идти, — Бэн взял меня за руку и потащил в самый тёмный угол. — Принцесса, видела когда-нибудь тайный ход? От такого вопроса я даже плакать перестала. Самый настоящий тайный ход? Всё как в книжках? А ведёт он, наверное, в какой-нибудь замок на острове! — Нет, — пролепетала я. Бэн мне подмигнул: — Так пошли, покажу. Он нажал на какой-то камень, и нашим взглядам действительно открылся тоннель. У самого его входа горел факел. Взяв его в руку, Бен пошёл вперёд. Я, как зачарованная, пошла за ним. Когда в тоннель прошли оставшиеся два бандита, я услышала скрежет камней и поняла, что назад дороги нет. Мы шли, шли, шли… Тоннель то становился уже, то расширялся, но, к счастью, в нём не было крыс. Их я боялась ужасно! Вскоре я столкнулась с другой проблемой: загудели ноги. С непривычки они быстро устали, и каждый шаг давался с трудом. Сначала я молчала, понимая, что присесть тут явно негде, но когда боль стала нестерпимой, просто остановилась и тут же чуть не упала от того, что в меня врезался один из бандитов. — Я устала, — заявила я. Ни слова не говоря, Бэн схватил меня за руку и потащил дальше, причём, кажется, шагая вдвое быстрее, чем до этого. Ни мои мольбы, ни причитания, ни даже грязная ругань не остановили его. Под конец я попыталась подставить ему подножку, но споткнулась сама. Он же и это оставил без внимания. Когда мы прошли тоннель, я увидела огромную лестницу. — Нам по ней подниматься? — простонала я. Но меня снова никто не услышал. Когда мы добрались до верха, я не чувствовала ни ног, ни лёгких. Мысленно пообещав себе устроить Бэну весёлую жизнь, как только смогу, я пыталась отдышаться. А Бэн стоял и смотрел на меня. — Ты считаешь себя некрасивой? — негромко спросил он. — Таких вопросов девушкам не задают! — вспыхнула я. Однако жар прилил к лицу — Бэн затронул больную тему. Я считала себя некрасивой, и большинство придворных, как и все сёстры и братья, разделяли эту точку зрения. Белла рассказывала, что папа заплакал, в первый раз меня увидев. — Считаешь, — определил он, — а ещё мнишь это великой трагедией. А знаешь почему? Потому что у принцесс, кроме красоты и улыбочек с реверансами, за душой нет ничего. — Вот неправда! — возразила я. — Знаешь, сколько всего учат мои старшие сёстры? И историю, и политику, и экономику! И первую медицинскую помощь оказывать учатся. А ещё различать яды, маскировать оружие в собственной спальне и, разумеется, им пользоваться. — Мне повезло, что ты не старшая, — он нагнулся ко мне, и я скривилась: изо рта у Бэна воняло, — ты ведь ничего не умеешь. — Рот прополощи, — буркнула я, отведя взгляд. Бэн пару секунд посмотрел на меня, а потом рассмеялся. — Характер у тебя всё-таки есть. Мои мечты о замке разбились, стоило нам вылезти из тайного лаза. Вокруг были всё те же гнилые доски, а из-за стены раздавался мужской гогот. Я поняла, что попала в самый настоящий бандитский притон. — Идите, ребята, — Бэн махнул рукой своим подручным, — а я с этой разберусь. — Что значит — разбер… Не успела я договорить, как он зажал мне рот. — Тише, тише, — прошипел Бэн мне на ухо, — ты же не хочешь, чтобы я прямо сейчас повёл тебя знакомиться с друзьями? Они-то по женскому вниманию стосковались! Я передумала возмущаться, и Бэн повёл меня по коридору, а затем по лестнице. Остановившись у одной из бесчисленных дверей, он открыл её и толкнул меня внутрь. — Я сама могу идти! — возмутилась я. — Охотно верю, — Бэн зашёл за мной и прикрыл дверь. — Вот мои скромные аппартаменты, располагайтесь, принцесса. — Ты издеваешься, — прошипела я. Комната его была просторной, но, конечно, намного проще, чем моя. Ни тебе шёлковых простыней, ни балдахина… Впрочем, не в моём положении носом крутить. — Как тебя зовут-то? — спросил Бэн, сев на кровать. — Айлин, — я тоже присела на краешек кровати: ноги требовали отдыха. — Ну, а я Бенедикт, — Бэн пожал плечами. — Ты чего в такой бедной повозке ехала-то? — Не твоё дело, — буркнула я и отвернулась. Ещё не хватало ему всю подногодную выкладывать. Я и так перед ним расплакалась. Принцесса! Перед простолюдином! Правильно тётя Мэри говорила, что из меня толковой принцессы не выйдет. Даже похищенной нормально стать не смогла. — Знаешь, — протянул он, — мне тебя жаль. — Что?! — я аж подпрыгнула. — Да за что ты меня жалеешь, бандит, чурбан неотёсаный? — А гордости-то до сих пор через край, — хмыкнул он. — Ты ведь полчаса назад сама сказала, что ты никто и звать тебя никак. У меня есть хотя бы верные люди. А у тебя? Даже веса нормального — и того нет. — Для девушки худоба — достоинство! — выпалила я и всё-таки повернулась обратно к Бену. — Да ну, — он скривился, — подержаться даже не за что. Он точно поставил себе цель вывести меня из себя! Я, прищурившись, глянула на Бэна, он ответил мне насмешливой улыбкой. Съездить бы кулаком по этой роже! Да только кулачки у меня слабые, не хватало ещё и с этим опозориться. — Если тебя готовить-убираться научить, да откормить, нормальная баба будешь, — определил он, — лицо у тебя нормальное, я знаю баб поуродливее. — Я не баба, — обиделась я. — Ты — хуже, — хмыкнул Бэн. Я замолчала, поняв, что ничего хорошего мне тут не скажут. А Бэн продолжал: — Я могу тебя к делу приспособить, местные бабы тебя всему научат, найдёшь тут мужика себе и будешь жить нормально. А если тебя таки выкупят, навыки лишними не будут. Я покосилась на Бэна. Он был совершенно серьёзен. Хотела уже отказаться, но вспомнила насмешливое лицо Беллы. Что меня ждёт во дворце, кроме насмешек и вечного титула младшей? Буду нянькать племянничков да люто завидовать сёстрам. Нет. К чёрту. — Я согласна, — выдохнула я.

***

У меня болели руки, ноги, ломило спину, зато отступил голод. Я жила с бандитами уже две недели и могла состряпать простенький ужин, постирать тряпки и подмести пол. Здешние женщины приняли меня радушно, подначивали, но по-доброму. Недостатка в них вовсе не было, несмотря на то, чем пугал меня Бэн. Встретила я тут девушку, Мару, которая с удовольствием рассказывала байки из жизни бандитов, знакомила меня с местностью. По туннелю мы действительно прошли на остров, тот, который папа всегда называл «никчёмными землями» и вообще не особенно любил. Теперь я поняла, почему. Бэн был здесь за главного, а его ребята обеспечивали покой местным жителям. Бандитами и захватчиками их тут никто не называл, напротив, Бэн и его ребята считались здесь защитниками. В том числе от непомерных налогов, от которых, оказывается, страдали соседние поселения. Я, конечно, об этом дворце ничего не слышала, да и не интересовалась никогда. А теперь… Теперь я вставала в семь утра и готовила завтрак. Некоторые девушки вставали и вовсе в пять — они доили коров и делали прочие дела, о которых я пока не имела понятия. Меня не загружали работой и относились снисходительно. И, самое главное, никто не смеялся и не морщился при виде моего лица. А вернувшиеся после трудного дня бандиты, которым мы накрывали на стол, и вовсе улыбались. Они вскоре запомнили, как меня зовут, но сократили моё имя до «Лин». Я была не против — собственное имя внезапно стало казаться слишком мудрёным, а Лин… Кто такая Лин? Всего лишь одна из местных девушек. Бэна я теперь видела редко. Он был целыми днями чем-то занят — я могла только догадываться, чем. От девушек я узнала, что он участвует во всех местных праздниках, и с нетерпением стала дожидаться дня летнего солнцестояния, ближайшего праздника, чтобы наконец пересечься с Бэном. Я хотела сказать ему спасибо. Если бы не то похищение, если бы не его слова, я бы не ощутила вкус жизни — такой простой, но увлекательной. Первое время, лёжа на жёсткой койке с болящей спиной, я мечтала о своей комнате во дворце, но потом с удивлением поняла, что всё, что было со мной до того, как я сюда попала, кажется сказкой, давно прочитанной и уже не очень интересной. И выкупать меня, конечно, никто не собирался. Впрочем, едва ли я помнила о желании пересечься с Бэном за несколько дней до самого праздника, когда на нашу долю выпала готовка бесчисленных блюд, отбеливание скатертей и ещё куча мелких, но совершенно необходимых дел. Вечером перед праздником я мечтала лишь о том, чтоб выпрямить наконец спину и выспаться. И если первое ещё было достижимо, то второе — едва ли, ибо встать на этот раз нам всем нужно было в три утра, чтобы успеть подготовить все декорации и устроить сюрприз для местных. В гробу я видела уже этот праздник, но отказать девушкам не могла. Когда все украшения были развешены по деревьям, а корзинки с лакомствами спрятались в самых неожиданных местах, мы получили право немного передохнуть. После этого мы могли нарядиться и пойти наслаждаться празднованием вместе со всеми. — Лин, ты можешь надеть своё платье, в котором приехала! — радостно заметила Мара, но я не разделяла её энтузиазма. — Это чтобы все вспомнили, что я принцесса, да? — грустно спросила я. — Там же ещё и наш герб вышит…  — А что плохого? — удивилась Мара. — Ты — принцесса, которая смогла прижиться среди нас, простых людей. Тебя уже все знают, Лин. Никто не станет шарахаться от тебя. — Убедила, — улыбнулась я и полезла в сундук с одеждой за тем самым расшитым золотыми нитями платьем. — Красавица! — восхищённо заметила Мара, когда я облачилась в бывшее когда-то любимым платье. Я покрутилась вокруг своей оси и улыбнулась. Были бы тут зеркала — наверняка глаз бы оторвать от отражения не смогла. — Теперь нужно тебя причесать, — решила Мара и, не теряя времени, взялась за гребешок. Она долго мудрила, закалывала отдельные пряди и плела косички, но я умела сидеть неподвижно — во дворце научилась. — Пошли к пруду, полюбуешься! — улыбнулась Мара, довольная и гордая собой, когда закончила делать мою причёску. Я согласилась — уж очень не терпелось мне увидеть, как я теперь смотрюсь в платье. Оно мне было немного тесновато, но я надеялась, что это не очень заметно. Впрочем, я осознавала, что уже через год могла вообще в него не влезть — диеты-то теперь не было. Из отражения на меня глянула весёлая загорелая девушка в красивом платье. Странно, но я совсем не обратила внимания на ненавистный нос. Мара всё спрашивала, как мне причёска, и я заверила подругу, что вышло всё отлично. На самом же деле я жадно вглядывалась в отражение. Лицо и тело изменились, а вот платье — нет, и этот контраст вызывал странные чувства. — Пойдём, нас уже все ждут! — Мара потянула меня за локоть, поняв, что самостоятельно я от пруда не отойду. Я позволила себя увести, но совсем не слышала, что говорила мне Мара. Я вспоминала дворец и понимала, что ни капли не скучаю. Даже по папе и маме. Я их не видела почти за этими государственными делами. И подруг у меня не было… Очнулась я только когда врезалась в чей-то мягкий живот. Сзади меня засмеялась Мара, я подняла глаза и покраснела — передо мной стоял Бэн. — Эй, невеста, ты что-то больно задумчивая, — весело поприветствовал меня он. — И вовсе не невеста! — возмутилась я. — Подумаешь, надела белое платье! Мара за спиной снова рассмеялась, и я обернулась, не понимая причину веселья. И поняла, что на нас с Бэном смотрят почти все, кто стоит рядом. И расступились они как-то подозрительно… — А вот и невеста, — усмехнулся он. — Я тебя в жёны беру. Ты не знала? У меня перехватило дыхание. От возмущения. Как он смеет так мной распоряжаться?! Я не давала согласия! Даже во дворце спрашивают согласия, а он!.. — Знаешь, что? — громко спросила я. — Ни за какой замуж я не пойду. Я… Совершенно меня не слушая, Бэн наклонился и поцеловал меня. Попытавшись его оттолкнуть, я поняла, что это дело бесполезное и прекратила сопротивляться. Отстранившись, он шепнул мне на ухо: — В этом все принцессы. Они сопротивляются лишь для виду. В этот момент мне захотелось его стукнуть.