***
Долго ждать следующей встречи не пришлось: на следующий день за Микасой снова пришёл отец. И снова он был самым последним родителем, который забирал своё чадо домой. Зои приходила за девочкой одна из первых, словно соревновалась со всеми остальными в быстроте. Её отец же либо не торопился отвозить ее домой, либо работал допоздна. Но решив, что это не его ума дело, парень проводил взглядом убегающую малышку. — Добрый вечер, — Йегер вспомнил о своём обещании, однако, приводить его в исполнение почему-то не было желания. Вместо этого он предпринял попытку завязать полноценный разговор. Но судя по презрительному взгляду в ответ и гробовой тишине, такового не выйдет. Эрен оглядел мужчину с ног до головы. Если в прошлый раз это было в мерах предосторожности, то сейчас — из чистого интереса. Мужчина был невысокого роста — на пару сантиметров точно ниже него, — однако, его нельзя было принять за подростка или только созревшего парня. Не только из-за делового костюма и серьёзных глаз. От него шла какая-то невидимая аура, которая ясно давала понять, что перед человеком находится взрослый мужчина. Складка меж нахмуренных бровей, плотно сжатые губы, выражающие недовольство. Белоснежная кожа, которая, казалось, не знала загара. Острые скулы и ярко выраженная линия подбородка. Черные, как воронье крыло, средней длины волосы, создающие контраст с кожей. Неполный официально-деловой костюм — на мужчине отсутствовал пиджак, зато была жилетка, подчеркивающая талию, — открывал вид на стройную фигуру. С какой стороны не посмотри, он был шикарным мужчиной, на которого грех не заглядеться. Если, конечно, не принимать во внимание весьма недружелюбный характер, который портил все впечатление. — Судя по всему, теперь Вы стали глухим, да? — Йегер хмыкнул, удивляясь тому, что Микаса ни разу не обратила внимание на их перепалки, сосредоточенно сопя в попытках крепко затянуть шнурки на кроссовках и одновременно с этим завязать красивый бантик. — Нарываешься, — отозвался мужчина. Однако, в голосе не звучала угроза или предупреждение. — Ещё и не начинал, — Эрен встретился взглядом с мужчиной, отмечая в них некую отрешенность, а под глазами внушительные тени от недосыпа. Похоже, он не просто так поздно забирает Микасу из детского сада. — Не будет ли легче, если за Микасой будет приходить Зои? Слова вылетели изо рта раньше, чем Йегер подумал, стоит ли их произносить вслух. Испуганно распахнув глаза, он громко вдохнул, поджимая губы. Это не его дело, ему вообще не стоит лезть туда, куда не просят. Как говорится, «слово — не воробей, вылетит — не поймаешь». Хотя, и воробья-то вряд ли возможно поймать. — Ты будешь мне указывать? — Нет, просто… — Эрен почувствовал, как щеки начинают гореть от стыда. Кто его за язык тянул? — Вы, кажется, сильно устаёте, да и Микасе, наверное, приятнее приходить домой пораньше. Эрен уставился в пол, желая провалиться на том самом месте, на котором стоит. Дежавю. Мужчина задумчиво хмыкнул, беря дочь за руку. — Леви Аккерман, — произнёс он, смотря на наручные часы. — Что? — парень вскинул голову, встречаясь с насмешливым взглядом мужчины. — Кажется, мы определили, кто из нас глухой, — хмыкнул Леви, стремительным шагом скрываясь с поля зрения. Эрен почувствовал, как дёрнулась бровь во внезапном всплеске раздражённости. Но что-то тёплое внутри растянуло губы в полуулыбке. — Да что он о себе возомнил?***
Следующая встреча произошла неожиданно и крайне неловко для Эрена — хотя, когда у него что-либо выходило не неловким? После того дня, когда Эрен намекнул Леви о том, что тому надо больше отдыхать, Микасу каждый вечер на протяжении недели встречала Зои. Женщина как всегда забирала крестницу самая первая, оживлённо разговаривая с Йегером на разные темы. Парень правда радовался тому, что у него снова есть возможность беззаботно — практически как со своими друзьями — болтать с ней. Но на задворках души каждый раз тлел уголёк надежды, что в дверях группы покажется уставший мужчина с синяками под глазами и флегматичным выражением лица, которое буквально кричало о том, что «я вас всех ненавижу, особенно тебя, да-да, именно тебя». И каждый раз Эрен чувствовал укол разочарования внутри, растягивая губы в улыбке. Стоя на единственной работающей кассе в круглосуточном магазине поздно вечером, Йегер нервно искал кошелёк по карманам одежды. Но такового не находилось, сколько бы раз он не переискивал. Стоящие позади люди недовольно цокали языками и деловито покашливали. Одна пенсионерка вообще не стеснялась в слух нецензурно высказываться о том, кто тормозит всю очередь. Парень по пятому кругу начал залезать в карманы в поисках денежных средств, как краем глаза заметил бледную ладонь, которая протягивала кассирше кредитную карту. Эрен тут же обернулся и подавился воздухом от неожиданности. Перед ним стоял Леви, глядя на него усталым меланхоличным взглядом. Оба смотрели друг другу в глаза и молчали: Йегер не знал, что сказать, а Аккерман не хотел ничего говорить. — Введите пинкод, — прервала гляделки девушка, работающая на кассе. Мужчина тотчас перевёл взгляд на терминал и быстро ввёл четырёхзначный номер. Не прошло и минуты, как девушка выдала ему чек и ручку для подписи. — Э? — Эрен проводил взглядом тонкие пальцы, которые вывели красивую широкую роспись. Одновременно с возгласом парня сзади началось движение, которое заставило его автоматически запихнуть в пакет несчастную бутылку молока, красные яблоки, творог да куриные бедрышки. Только почувствовав холодный ветер, «кусающий» щеки, Йегер словно очнулся от долгого сна: растерянно озираясь по сторонам, он силился вспомнить, как оказался на улице. Вот он ищет кошелёк, но не может его найти, вот очередь начинает недовольно гудеть, потом перед глазами мелькает аристократичная рука Леви… Изо рта вырвался вздох от стыда. — Так облажался!.. — тихо простонал Эрен, зарываясь рукой в волосы. — Не то слово. Парень вздрогнул от испуга, но тут же взял себя в руки, поворачиваясь на голос. Аккерман с совершенно незаинтересованным видом вскрывал элитную пачку сигарет, словно только что он ни с кем не разговаривал. А так же не заплатил ни за кого, ни сверлил взглядом никого. Эрен закусил щеку изнутри, обдумывая, что сказать — и говорить ли что-либо вообще? Умом парень понимал, что надо хотя бы поблагодарить мужчину, а ещё лучше — возместить убытки. Но денежные средства в данный момент помахали ручкой Йегеру и в лучшем случае просто остались дома на тумбочке, а чувство гордости не позволяло переступить через себя и сказать банальное «спасибо» или «извините». В итоге, парень сделал самое глупое, что можно было вообще сделать в такой ситуации. — Я не просил за меня платить, — выпалил он, крепко зажмуриваясь. Отлично. Браво, Эрен. Давай, повтори на «бис». Послышался одобрительный смешок. Йегер широко раскрыл глаза, недоверчиво нахмуриваясь. Ему только что послышалось, или мужчина и правда одобрительно усмехнулся? — Можешь отнести продукты обратно в магазин, — ответил мужчина таким тоном, что Эрену показалось, будто тот вот-вот закатит глаза. Йегер раздраженно поджал губы, почувствовав, как живот тихо урчит, словно кот, от голода. О местонахождении денег он не знал, поэтому не мог так бездумно поступить, как издевательски предложил Леви. — Да не надо, — пристыжено пробурчал парень, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Ещё никогда ему не было настолько стыдно за свои слова. Краем глаза заметив вспыхнувший огонёк зажигалки, Эрен невольно поджал губы и поморщился. Однажды в детстве он, стащив у отца из пепельницы недокуренный бычок, сильно втянул в себя никотин. Конечно же, он поперхнулся, закашлялся, а потом его вовсе вывернуло на ковёр. После этого желания брать сигарету в руки не возникало. А при виде курящих людей, перед глазами возникали не самые радужные детские воспоминания. Когда Леви глубоко затянулся, на секунду блаженно закрыв глаза, парень почувствовал, что сердце сделало кульбит, громко застучав. Смотря на аристократичные аккуратные пальцы, разгладившиеся в умиротворении черты лица, тонкие губы, обхватывающие фильтр сигареты, Йегер застыл, словно изваяние. Когда Аккерман вновь затянулся, его щеки втянулись. Эрен громко выдохнул и тут же испуганно вдохнул, поняв, что только что сделал. Мужчина, казалось бы, не обратил на него никакого внимания, но уголок губ, дрогнувший в усмешке развеял надежды Йегера. — Садись, подвезу, — коротко бросил Аккерман, неопределённо качнув головой в сторону, где стояли всего две машины: черный матовый Range Rover и серебряная глянцевая Kia. Не трудно было догадаться, на какую именно машину показывает мужчина. — Я живу в доме за магазином, — усмехнулся Йегер, пытаясь скрыть смущение, — недолгая поездка выйдет. Леви перевёл взгляд на высотку, чуть ли не вплотную прилегающую к магазину. На самом деле, между зданиями было около ста пятидесяти метров, но это не так важно. Выкинув окурок в мусорку, предварительно затушив его, мужчина круто развернулся на пятках и молча пошёл в сторону своей машины. Эрен, нахмурившись, обиженно хмыкнул. — И Вам до свидания! — съязвил парень. Было неприятно, что Леви просто ушел, не сказал ни слова, словно они не были знакомы. А он, между прочим, его дочь целыми днями воспитывает! Да, они практически не знали друг друга — лишь говорили несколько раз, но на душе все равно паршиво от безмолвного прощания. Аккерман, открыв переднюю дверь, на мгновение остановился, кинув взгляд на Йегера, после чего, хмыкнув, сел в машину и уехал, так ничего и не сказав. Вопреки этому, Эрен, широко раскрыв глаза, издал на выдохе короткий удивленный звук. Потому что, черт возьми, он точно видел разочарование в глазах мужчины.***
Задумчиво уставившись взглядом в графин с водой, Эрен поднял руку и рассеянно провёл кончиками пальцев по длинной заколке, убирающей чёлку со лба. В последнее время на поход в парикмахерскую не было ни времени, ни денег, поэтому чёлка отросла настолько, что её приходилось постоянно убирать в сторону. До вчерашнего вечера. Наверное, начало было положено два дня назад, когда Йегер, разозлившись на сорванца Киру Кирштайна за то, что тот в неизвестно какой раз приставал к другому, более слабому мальчику, лишил его сладкого на полдник, а во время вечерней прогулки посадил возле себя и запретил играть. Мальчик хныкал, плакал, но потом успокоился и, обиженно сопя, сверлил взглядом воспитателя. Эрен догадывался, что в отместку этот неконтролируемый ураган разрушений выкинет на следующий день что-нибудь из рук вон выходящее. Однако парень совершено не ожидал, что на следующий день его разгневанный отец начнёт качать права в не самой вежливой форме с порога. Раздражённый таким тоном, Эрен в ответ сцепился в словесной перепалке с родителем, при этом проясняя ему ситуацию. В какой-то момент Жан резко замолчал, осознавая свою оплошность — поверил россказням маленького обиженного ребёнка и, не убеждаясь в их правдивости, включил режим «Халк крушить» — потом смущённо покраснел, прокашлялся, тихо пробубнил себе под нос извинения и буквально выбежал из группы, таща за собой сына. И вот, на следующий день, Жан, неловко покашливая, заявился на пороге группы во время тихого часа. Ещё раз извинившись за случившийся инцидент, а особенно за оскорбительные слова, мужчина спросил, что нужно Йегеру в качестве возмещения морального ущерба, на что получил такую порцию «лестных» слов, что их хватило бы до конца жизни. Слово за словом, оскорбление за оскорблением — и вот они снова сцепились в перепалке. И каково же было удивление парня, когда Жан, вечером забирая Киру, долго сверлил его нечитаемым взглядом, а затем достал из кармана длинную заколку и одним дёрганым движением убрал волосы с его лица. На немой вопрос воспитателя он пробурчал, что когда у него слишком сильно отрастала чёлка в юношеские годы, то он закалывал её, чтобы не мешалась. А затем, мазнув взглядом по проделанной работе, он ушёл. А сейчас Эрен, задумавшись о квартплате за месяц, рассеянно гладит кончиками пальцев витиеватую поверхность заколки отмечая, что так ходить удобнее. Видимо, Жан на самом деле знал, о чем говорил. — Эрен, — послышался тонкий девичий голос сбоку, заставивший парня вздрогнуть от неожиданности. — Что случилось, милая? — Йегер окинул Микасу внимательным взглядом. Та, переминаясь с ноги на ногу, сжимала в руках края сарафана. — Ну же, не стесняйся! — Подбодрил её парень, поднимая на руки и сажая к себе на колени. — Скучно тебе тут одной, да? Время неумолимо двигалось к восьми вечера, все его воспитанники, кроме Микасы, давно уже лежат дома в своих кроватях и смотрят мультики, многие коллеги Эрена тоже ушли домой, как только у них забрали последних детей. Наверное, во всем саду осталось не больше семи людей. И чем ближе минутная стрелка настенных часов двигалась к цифре двенадцать, а часовая — восьми, тем сильнее натягивались нервы от ожидания встречи с Леви. Но, несмотря на это, домой, все же, хочется как можно скорее. — У твоего папы такой стиль: приходить как можно позже? — бурчит Эрен, ласково гладя девочку по голове. — У ее папы такой стиль: приходить, как только заканчивается работа, — раздаётся ледяной голос из коридора. Йегер замирает на долю секунды, а затем чувствует своё собственное участившееся сердцебиение. Улыбнувшись уголком губ, он ставит Микасу на пол, и та радостно бежит к отцу. Одернув кофту, Эрен хотел убрать чёлку в сторону, но наткнулся на заколку. Весело хмыкнув, он вышел в коридор вслед за девочкой, не переставая трогать заколку. Наткнувшись на внимательный взгляд Аккермана, пронизывающий до самых костей, парень машинально отдернул руку от аксессуара на голове, словно от огня. Живот скрутило от непонятно из-за чего возникшего напряжения. Нервно кашлянув, Йегер почувствовал, что покраснел от стыда, словно был пойман на чем-то смущающем, запретном. — Если хотите, я могу поговорить с Микасой по поводу того, что она упрашивает Вас забирать её, — Эрен старательно избегал прямого взгляда мужчины, следя за тем, как одевается его воспитанница. — Заколка, — холодно цедит сквозь зубы Леви, раздражённый тем, что собеседник не смотрит ему в глаза во время разговора. Йегер непонимающе нахмуривается и поднимает вопросительный взгляд на мужчину, затем ойкает, осознавая оплошность — теперь-то уже будет совсем некультурно прерывать зрительный контакт. В глазах напротив плескается ледяное спокойствие, однако что-то подсказывает парню, что оно напускное. — Что? — Эрен не понимает, ни почему мужчина злится, ни почему говорит про какую-то заколку — хотя, скорее всего, тот говорит про его заколку, но от этого ни на йоту не становится понятнее. Аккерман сжимает губы в тонкую полоску, испепеляя взглядом ни в чем неповинный аксессуар для волос. Однако он одергивает себя, возвращая во взгляд привычную отрешённость и усталость. Йегера такое нетипичное поведение этого человека — хотя откуда ему вообще знать, как тот обычно себя ведёт? — ставит в ступор. — Вам нужна такая же заколка для, — парень запинается, чувствуя, как сердце ноет от печали, — жены? Конечно же у такого мужчины есть жена! Скорее всего, она безумно красивая и, может быть, хорошая хозяйка. Эрен не понимает, почему этот факт так сильно заботит и расстраивает его. Также он не понимает, почему губы неосознанно расплываются в улыбке, а на душе становится так радостно, что хочется пуститься в пляс, когда Леви демонстративно показывает, что ни на одной руке нет обручального кольца. Это странно, ново для парня, но совершенно не противно или страшно. Непривычно. — Для Микасы? — предполагает он и тут же ужасается возникающей картине в голове: маленькая голова девочки, половину которой занимает эта заколка. На мгновение скривившись от мысленного зрелища, Йегер ловко снимает аксессуар с головы и протягивает его Аккерману, чтобы продемонстрировать все минусы такого подарка дочери. — Я не знаю, где такая продаётся, мне её самому подарили вчера, но присмотр… Эрен прерывается на половине слова, когда холодные пальцы мужчины внезапно выдергивают заколку из его руки. Открыв рот от непонимания происходящего, парень издал удивленный звук, машинально потянувшись за своей собственностью. Но ладонь перехватила другая рука Аккермана, вкладывая в неё визитку салона красоты. — Завтра в девять вечера у тебя запись к парикмахеру. Салон близок к твоему дому, качество услуг приемлемо, — пояснил Леви таким тоном, словно говорил очевидные вещи: что трава — зеленая, а небо — голубое. — Что? — уставившись тупым взглядом в визитку, спросил Йегер. Он не понимал решительно ничего из того, что происходило на протяжении нескольких последних минут. Леви злится, говорит про заколку, потом выхватывает её из рук и впихивает вместо неё визитку салона красоты, который, к тому же, находится возле дома Эрена, сообщая тому, что тот записан к парикмахеру на определённое время. В голове крутятся десятки вопросов, но Йегер не знает, какой задать в первую очередь, поэтому, словно рыба, беззвучно открывает и закрывает рот. Ко всему прочему примешивается непонятная радость от новости, что мужчина не женат — хотя, по сути, Эрен должен сопереживать ему, ведь трудно воспитывать маленького ребёнка в одиночку с таким графиком работы. Места, до которых прикоснулись ледяные пальцы Леви, жжёт огнём. Кожа горит и пульсирует, из-за чего возникает ощущение того, что пальцы все ещё прикасаются к тем местам. Все это настолько странно, что Йегер не может вымолвить ни слова, когда Аккерман поднимает дочь на руки и, кинув насмешливый, но от чего-то довольный, взгляд на парня, безмолвно уходит. И только спустя пару мгновений Эрен понимает, что тот забрал его заколку.***
Закинув руки за голову, Эрен лежал на кровати, бездумно пялясь в потолок. Ещё пару мгновений назад в голове проносилось немереное количество мыслей, но одна из них, которая подвела итог всех остальных поразила его и вместе с тем опустошила. Казалось, всего секунду назад Йегер начал припоминать все, что случилось с ним за последнее время, а сейчас лежит, словно громом поражённый. Он влюблён. И все бы ничего, если бы объектом романтических чувств не был самый мрачный и неприступный тип со взглядом человека, страдающего нарциссизмом не первый год, «ты недостоин меня, жалкий холоп» — повезёт, если он вообще сочтёт удостоить взглядом. А ещё Эрен не ладит с этим самым типом. И не стоит забывать о том, что в первую встречу с глазу на глаз он выставил себя идиотом, потом показал себя беспомощным склерозником, а напоследок изобразил из себя мраморное изваяние. Хорошая почва для строительства романтических отношений, не правда ли? Отчаянно простонав, Йегер резко сел на кровати, зло уставившись в одну точку. Ему был ненавистен сердечный выбор, но ничего поделать с ним он не мог. Взъерошив руками волосы, парень неожиданно замер, трогая кончиками пальцев подстриженную чёлку. Позавчера он, как было велено, пошёл — скорее, побежал, потому что потерял счёт времени по дороге домой с работы — в парикмахерскую, в которой, по словам Леви, качество услуг было приемлемым. Каково же было удивление Эрена, когда вместо типичного салона красоты, он увидел обитель роскоши: мастера и администратор с приятными добродушными улыбками на лицах; без единой пылинки стеклянный пол, под которым был положен искусственный, но выглядящий натуральнее, чем настоящий, газон; мягкие кожаные кресла для посетителей; огромные восьмиугольные зеркала, поражающие своей чистотой даже на верхних краях — хотя высота была такая, что без помощи двухступенчатой лесенки дотянуться до края было невозможно; многочисленная брендовая косметика. В двух словах — рай, а не салон красоты. Застигнутый врасплох милой девушкой-администратором, которая откуда-то знала его имя, парень, заикаясь, промямлил, что, скорее всего, ошибся адресом, потому что денег на услуги в таком шикарном месте у него нет и никогда не будет. Но та, удивленно взглянув на него, неожиданно рассмеялась, говоря, что его молодой человек позаботился об оплате. Выражение «Ваш молодой человек» заставило Йегера вспыхнуть, словно зажженная спичка, и нервно возразить: «Он не мой молодой человек!». Девушка же, хитро улыбнувшись одними глазами, безмолвно повела его в сторону одного из мастеров. То, что Аккерман оплатил ему стрижку в, наверное, самом дорогом салоне красоты, не значит, что он так проявляет заботу. Да и то, что накануне мужчина, прожигая ледяным взглядом заколку на его голове, словно зная, что она кем-то подарена ещё до того, как Эрен сказал об этом, буквально вырвал её из пальцев парня — части которой он, к слову, нашёл тем же вечером в помойке при входе в сад — ничего не значит, верно? Леви к нему ничего не чувствует — может, неприязнь или ненависть, конечно. Потому что Леви — это Леви. Это взрослый обеспеченный мужчина, одаренный природой белоснежной аристократичной кожей, идеальными острыми скулами, крепкой фигурой, пронзительными глазами, тонкими губами, аккуратными, но безумно сильными пальцами — внешне он был красивее всех вместе взятых греческих богов. Характер, как говорится, на вкус, но, по мнению Йегера, он абсолютно подходил мужчине: спокойный, хладнокровный, доминирующий, подавляющий рациональный, рассудительный, сдержанный, но в тоже время агрессивный, едкий, острый. За словом в карман не полезет — если, конечно, сочтёт удостоить человека парой фраз. Наверное, Эрен — мазохист от макушки до пят, потому что влюбился в того, кто одним своим видом вызывает и желание хорошенько съездить кулаком по белоснежной коже, и сладостную истому по всему телу. Отношения с таким человеком были бы весьма насыщенными, а совместная жизнь и того разнообразнее на эмоции. Только, вот, о чем можно говорить, когда Эрену не быть любимым Леви? Обречённо вздохнув, парень перевёл взгляд на прикроватный столик, на стеклянной поверхности которого лежали несколько крупных купюр, занятых у знакомых, чтобы отдать долг Аккерману за оплаченную стрижку в дорогом салоне.***
Когда стрелки настенных часов показали сорок три минуты восьмого, Эрен покачивая на руках спящую малышку, мерил ногами группу вдоль и вширь, нервно покусывая нижнюю губу. Было кристально ясно, что сегодня ему предстоит встретиться с Леви впервые после осознания собственных чувств, а также вернуть долг за стрижку. Парень не знал, что нервирует больше: сама встреча или акт возмещения долга или же все вместе. Кинув взгляд на тёмную макушку Микасы — такую же, как у её отца — Йегер тяжело вздохнул, завидуя: девочка спокойно сопит себе, и ей не предстоит напряжённая встреча с Нарциссом. Ей предстоит встреча с любящим её отцом. Ещё раз вздохнув, Эрен чуть не подавился воздухом, когда услышал звук открывающейся двери. Сердце бешено забилось в груди, ладони тотчас вспотели. Силой воли взяв себя в руки, парень заметил, что Микаса тоже встрепенулась, смотря, однако, не в сторону коридора, откуда должен появиться Леви, а на самого Йегера. Ее взгляд был внимательным, острым — она словно пыталась прочитать мысли парня по его лицу. Недоуменно нахмурившись, Эрен почувствовал, как к щекам прилила кровь. Да что с ним творится? Буквально вылетев в коридор, он натолкнулся на чьё-то тело, издавшее раздражённое шипение. Йегер зажмурился, одними губами произнося ругательства. На кого ещё он мог наткнуться, если не на Аккермана? Правильный ответ — ни на кого. Отшатнувшись от мужчины, чьё состояние оставляло желать лучшего — огромные синяки под глазами, впалые щеки и красные воспалённые глаза не прибавляли шарма — Эрен, забыв все, что хотел сказать, неосознанно протянул одну руку вперёд, почти прикасаясь к тёмной коже под правым глазом, но в последний момент отдёрнул её. — Я…простите, просто Вы так ужасно выглядите от усталости, — пробормотал Эрен, мысленно отвесив себе пару смачных затрещин. Какого черта он творит? — Это было неосознанно, простите, я не… — У тебя батарейки «Энерджайзей» в пятой точке, что ли? — скептически поднял бровь Аккерман, перебивая парня, чтобы заставить его замолчать. — Это был риторический вопрос, — хмыкнув, добавил он. Йегер на секунду нервно улыбнулся уголком губ, коря себя за то, что испортил все, что только можно было, хотя ничего ещё и не началось. Однако заметив лёгкую усмешку на губах мужчины, он еле сдержал облегчённый выдох. — Леви, я хотел бы поблагодарить Вас за… — Ты на машине? — снова перебил его Аккерман, словно знал, что хочет сделать Эрен. Он кинул на него убийственный взгляд, безмолвно предупреждая. — Что? — удивился Йегер. — Нет. А что? — Одевайся, подвезу, — флегматично предложил — точнее, констатировал факт — мужчина, разминая уставшие мышцы шеи, закрыв глаза от удовольствия. Засмотревшись на телодвижения Аккермана, Эрен на пару мгновений завис, дорисовывая в голове не хватающие детали: голый мускулистый торс, жилистые мышцы спины, красный румянец на щеках; а так же сам Йегер под ним, совершенно нагой и возбужденный. Смущенно кашлянув не только от своих мыслей, но и от затянувшегося молчания, парень перевёл взгляд на Микасу, смотря, как она старательно застегивает каждую кнопку ветровки. Затем взгляд снова обратился на мужчину, словно тот притягивал к себе магнитом. — Спасибо, но… — Я сказал «одевайся», Эрен, — с нажимом произнёс Леви, не открывая глаз. Однако Йегера прошибло невидимым током так, словно тот заглянул в недра его души и яростно разворошил все внутри. От повелительного тона мужчины Эрен почувствовал, как засосало под ложечкой. — Обычно я не повторяюсь и двух раз, но для глухого — а мы недавно выяснили, что это ты — сделал исключение, — усмехнулся он, складывая руки на груди. Попытка пошутить — или все же подколоть? — немного разрядила накалившуюся обстановку. А когда Микаса потянула отца за подол пиджака, смешно строя недовольнее лицо, Эрена окончательно отпустило напряжение. Улыбнувшись, он подумал, что ничего страшного не случится, если Леви просто подвезёт его до дома — тем более, тот уже знает, куда ехать. Да и в машине помимо них двоих будет дочь Аккермана, поэтому Йегер точно не выкинет ничего из рук вон выходящее. — Одну минуту, — коротко бросил парень, скрываясь в группе. Переодевшись и собрав вещи, он закинул на плечо рюкзак и, уходя, погасил за собой свет. Все действия были привычными, поэтому он не особо задумывался о том, что на нервах может что-то упустить — тело по привычке само сделает все, что нужно. Выходя в коридор, он все ещё немного надеялся на то, что предложение мужчины окажется весьма неудачной с его стороны шуткой, и они уже давно ушли. Но когда он увидел недовольно поглядывающего на часы Леви и такие же недовольные, но более живые, глаза Микасы, Эрена словно ударили по голове обухом с двух сторон одновременно. Нервозность усилилась. — Я…готов? — неуверенно произнёс Йегер, из-за чего предложение приобрело вопросительный тон. — По-моему, ты готов, — хмыкнул Аккерман, делая ударение на последнем слове. Парню показалось, что он вкладывает какое-то другое значение в это слово, но, смутившись, он списал все на своё воображение. С чего бы такому мужчине, как Леви, делать намёки ему — Эрену? Не с чего. Выйдя на улицу вслед за четой Аккерманов, Йегер закрыл дверь на ключ и пошёл следом. Вскоре он оказался наравне с ними, идя по другую сторону от Микасы. Со стороны могло бы показаться, что они — семья. Необычная, нетрадиционная, но все же семья. Усмехнувшись своим мыслям, Эрен не заметил, как за ним уже довольно долгое время пристально наблюдают заинтересованные глаза Леви, а сам парень счастливо улыбается во весь рот. — Что-то смешное? — поинтересовался мужчина, вырывая Йегера из мира грёз и фантазий. Неловко промычав, парень думал: говорить истинную причину усмешки, соврать или же вовсе промолчать. В конце концов он подумал, что нет ничего криминального в его мыслях, поэтому ещё раз испустил смешок: — Просто подумал, что со стороны мы могли бы сойти за семью. После того, как он озвучил свои мысли, они перестали ему казаться такими уж не криминальными. — А ещё я подумал, что это — наш самый долгий разговор, — поспешно добавил Йегер, чтобы развеять внимание мужчины. — А я подумал, что кто-то просто любит много трепать языком, — отозвался Аккерман, разблокировав машину и открыв пассажирскую дверь. Как только Микаса забралась в Range Rover, Эрен полез вслед за ней, но был остановлен сильной рукой Леви, схватившей его за шкирку. — Переднее сиденье. Обойдя машину и сев на переднее сиденье рядом с водительским, Йегер пристегнулся, отмечая, что в машине все идеально чисто. Настолько педантично чисто, что она безусловно подходила Аккерману. Когда мужчина сел на водительское сиденье, Эрена обдало его головокружительным запахом: дорогой парфюм, смешанный с никотином от выкуренных сигарет. Парень не курил и не особо любил находиться в компании курящих людей, но сейчас запах сигарет сводил его с ума. Он словно был одной составляющей частью самого Леви. Под ложечкой снова засосало. Поёрзав, парень закрыл глаза, думая о глобальных проблемах человечества, о странной и неловкой сложившейся ситуации с Жаном, о том, почему Аккерман так странно отреагировал на подарок от… Черт. Впрочем, Эрен пытался думать обо всем на свете, кроме Леви, но это не особо-то у него получилось. Йегер ощутил, как мягко тронулся Range Rover, тихо, но властно рыча. Он снова отметил, что этот автомобиль был механическим воплощением его владельца: дорогой, надёжный, до зубного скрежета идеальный, чёрное покрытие — также как стена холода и яда вокруг мужчины — скрывало под собой элегантность и восхитительность салона. Почувствовав прикосновение к груди, Эрен дёрнулся всем телом, шокировано распахивая веки. Увидев рядом с собой лицо Леви, а потом его руку, преграждающую путь к отступлению, он напрягся, боясь пошевелиться. Неосознанно прикусив нижнюю губу, Йегер неотрывно смотрел в глаза мужчине, не дыша. Тот подался корпусом вперёд, практически соприкасаясь с ним телом. Губы неумолимо преодолевали разделяющее расстояние, и Эрен прекратил терзать губу, слегка приоткрыв рот. Услышав тихий щелчок, а затем звук раскрывающегося окна, он ощутил себя таким идиотом, каких свет ещё не видел. Он серьёзно решил, что Аккерман собрался его поцеловать? Эрен, ты головушкой, случаем, не бился? — Если укачивает, мог бы и сам открыть окно, — произнёс Леви, возвращаясь в исходное положение и набирая скорость. Улочка, по которой они ехали, днём была практически пустынна — про поздний вечер и говорить ничего не стоит. Йегер почувствовал облегчение от того, что тот воспринял его состояние как болезненное, а не возбужденное. Хоть когда-то в жизни ему должно же везти. — И не блюй мне здесь. Только вчера машину в мойку отвозил, — скептически взглянул на Эрена Аккерман, но тут же переводя взгляд на дорогу. — Что же делать: я ведь так хотел?! — театрально отчаялся Йегер, широко разводя руками и чуть не задевая ими мужчину. Стушевавшись под раздражённым взглядом, он затих. — Потерпишь, дерзкий пацан, — одобрительно хмыкнул Леви, выруливая к дому парня. Остановившись возле третьего по счёту подъезда из пяти, мужчина заглушил мотор. В салоне возникла напряжённая тишина. Неловко прокашлявшись, Эрен кинул быстрый взгляд куда-то в район груди Леви и тут же отвернулся, дергая ручку дверцы машины. Когда он уже собрался поставить ногу на землю, его неожиданно дернуло назад, а затем сильная рука захлопнула дверцу. Раздался щелчок, обозначающий блокировку дверей изнутри. Для верности Йегер пару раз дернул за ручку, но та не поддалась. — Чт?.. — резко поворачиваясь лицом к мужчине, хотел было задать вопрос Эрен, но замолк, наткнувшись на губы того. Парень протестующе — скорее от удивления, нежели от недовольства — замычал, упираясь руками в грудь Леви с такой силой, что он и младенца не смог бы отодвинуть от себя. Почувствовав, как рука мужчины вплелась в волосы на затылке, пресекая любые попытки прекращения поцелуя, Йегер судорожно вдохнул, еле сдержав стон. Кожа на голове всегда была его слабым местом. Удовлетворенно хмыкнув, Аккерман впился в его губы требовательным, жестким поцелуем. Он целовал его так, словно клеймил, подчинял себе. Когда Эрен попытался ответить на поцелуй, Леви рыкнул — по крайней мере, парню так показалось — и сильно сжал волосы на затылке. Мужчина подавлял все его действия, заставляя Йегера открыть рот шире и принимать все, что ему дают. В какой-то момент Эрену показалось, что он потерял связь с миром. Ещё никогда в жизни поцелуй не сносил крышу так, что в глазах расплывались разноцветные пятна, а затем все темнело, словно кто-то резко опускал и поднимал чёрный занавес. Парень приличное количество раз представлял, как Леви может целовать, ласкать, терзать. Но то, что происходило в реальности было намного лучше любой фантазии. — Завтра, — хрипло выдохнул Аккерман, прерывая поцелуя, чтобы перевести дыхание, — жду тебя в семь на улице. Без опозданий. — Мужчина говорил медленно, глубоким, будоражащим кровь, голосом. Глаза внимательно и остро скользили по лицу Эрена, отмечая любые эмоции и чувства, словно ястреб, неотрывно следящий за своей жертвой, тем самым выжидая наилучший момент для нападения. Йегера откровенно вело от власти над собой, которая буквально пригвоздила его к сиденью машины. Он ещё не до конца понимал, что все это значит, но стук сердца, яростно бьющегося в груди, заглушал в голове любые мысли, заставляя оставить анализ произошедшего на потом. — После работы ничего не планируешь. Я заберу тебя. Эрен, словно пьяный по самое «не хочу», немного заторможено кивнул, громко сглатывая. Взгляд устремился на тонкие раскрасневшиеся губы, которые магнитом тянули к себе. Мужчина весь манил к себе, и если бы не находящаяся в машине Микаса, то… — Микаса! — внезапно дёрнулся парень, беспокоясь о том, что девочка могла все увидеть. — Спит. Но если ты будешь и дальше так орать, то точно проснётся, — поморщился Аккерман от неожиданно громкого возгласа Эрена, который в мгновение ока стёр все сексуальное напряжение между ними. — Как же ты любишь трепаться и орать, — недовольно процедил мужчина себе под нос, снимая блокировку с дверей. — В семь. Без опозданий. — Для глухих повторяешь? — съязвил Йегер, открывая дверь и даже не догадываясь о том, насколько нелепо и смешно выглядит, когда пытается дерзить с раскрасневшимися щеками, лихорадочно блестящими глазами и сбитым дыханием — в общем, с видом «меня только что хорошенько поимели». Усмехнувшись, Леви завёл мотор и поднял ранее опущенное окно. Ему было безумно душно, но он упорно вёл закрытую машину, пытаясь совладать с дрожью в руках.***
Закрыв за собой входную дверь с негромким хлопком, Леви кинул взгляд на наручные часы. Двадцать три минуты восьмого. Прилично, он, конечно, задержался на работе, но Эрен в любом случае дождётся его — и не только по причине того, что один непутевый родитель все ещё не забрал ребёнка. Довольно хмыкнув, мужчина обратился к воспоминаниям об утренней поездке. Йегер, как было велено ранее, в семь утра стоял возле второго по счёту подъезда — Аккерман отметил для себя этот факт — отпивая какой-то горячий напиток из термокружки маленькими частыми глотками. Прождав какое-то время вне зоны видимости парня, Леви внимательно следил за всеми его действиями: то, как тот хмурился после каждого взгляда на время на экране телефона, как нетерпеливо постукивал пальцами по бедру, как смешно вытягивался на носочках, пытаясь увидеть знакомый автомобиль — все это заставляло мужчину плотно сжимать губы, чтобы они не расплылись в широкой усмешке. Однако долго так продолжаться не могло — работа не волк, в лес не убежит. То, как засияли глаза Эрена при виде машины, навсегда останется в памяти у Леви: безграничная щенячья радость вперемешку с неверием и удивлением. Создавалось впечатление, будто бы парень был практически полностью уверен в том, что вчерашние слова и поступки Аккермана были лишь шуткой или мелкой прихотью бессердечного мажора. И это порядком задело его. Обменявшись скупыми приветствиями — Йегер в силу смущения, а Леви — раздражения — они молча сели в машину. В начале поездки парень попытался завести разговор, но, не удостоившись в ответ и взгляда, замолк, упершись взглядом в термокружку и пытаясь угадать, когда на её поверхности появился небольшой подтёк от кофе: позавчера утром или же сегодня? Также скупо и неловко попрощавшись, Эрен разочарованно вздохнул и вышел из машины. Увидев, как Аккерман поманил его пальцем, заставляя подойти и нагнуться к раскрытому окну, парень приготовился услышать какую-нибудь колкую фразу. Поэтому он застыл, словно каменное изваяние, с широко распахнутыми глазами, когда Леви притянул его к себе сильной рукой за затылок и напористо поцеловал. И только после этого мужчина напоследок кинул шпильку в его адрес: «Рот закрой — еще не вечер». Настроение от этого, конечно, не на много улучшилось, но, по крайней мере, хорошенько съездить по одной миловидной недоверчивой роже больше не хотелось. И только на работе Аккерман понял, как сильно облажался, а ещё накрутил сам себя — признать он этого, естественно, не признал, но для себя уяснил, что люди не умеют слышать его мысли. Понял он это тогда, когда Ханджи, которую он чуть ли не испепелял взглядом за то, что она неправильно оформила документ — скорее, правильно, но не так, как он себе представлял — урезонила начавшего отчитывать её Леви. «Ты бы все досконально объяснил тогда — я же не экстрасенс тебе, чтобы читать твои мысли!». В тот момент он уже перестал слушать недовольно бурчащую Зои, задумавшись над тем, как выглядело все произошедшее со стороны Йегера. Неудивительно, что для парня приезд Аккермана был приятной неожиданностью, а не что-то подразумевающее под собой. На задворках души заскреблось что-то похожее на совесть. Поставив кожаный портфель у шкафчика своей дочери, Леви, обдумывая, как бы сгладить утреннюю ситуацию, вошёл в группу. Не услышав ничего, что бы означало присутствие в помещении живых людей, мужчина прошёл вглубь, всматриваясь в темные силуэты интерьера — Эрен, по рассказам Ханджи, всегда приглушал свет, когда наступало позднее для детей время. Внезапно уловив тихое бормотание, Аккерман прошёл дальше, замечая две фигуры, сидящие в кресле-мешке. И обе они спали: что Йегер, периодически бормотавший во сне, держа в одной руке книгу, а второй крепко прижимая к себе Микасу, что сама девочка, обнявшая парня за шею маленьким тонкими ручками. — Безответственный мальчишка, — хмыкнул Леви. Но на губах растянулась довольная усмешка.