POV Драко
Я вспылил. Да, не стоило так остро реагировать и уходить. Но во мне всё взорвалось от осознания, что Саша доверилась Гарри Поттеру больше, чем мне. Кулаки так и чесались кому-нибудь срочно украсить физиономию. Сердце стучало как сумасшедшее от понимания в какой опасности оказалась Саша. Что она была на волосок от смерти, в паре метров от худшего кошмара волшебного мира и того, кто убил её семью. Мерлин, как же я волновался за неё. А она не рассказала! Случись с ней что-то, я бы даже не имел шанса спасти её, помочь, защитить. Я до хруста в костяшках пальцев сжал перила балкона Астрономической башни. Ледяной ветер остужал разгоряченные мысли. Да, это именно то, что сейчас нужно. Не знаю, что мог бы наговорить ей. Высшие силы! Она же могла погибнуть! Злость была даже не на неё, а на самого себя. Саша всё еще не доверяет мне, держит на расстоянии, словно боясь до конца открыться. И чья это может быть вина? Конечно того, кому не доверяют. Будь я простым парнем без очернённого прошлого и проклятой метки Пожирателям на руке, всё было бы иначе. Сделав несколько глубоких вздохов, я заставил себя успокоиться. Сзади послышался шорох и звук осторожных шагов. Всё же нашла меня даже здесь. Её ладошка неуверенно коснулась моей спины. Она остановилась, не решившись посмотреть на меня. — Драко, прости, пожалуйста. Я не подумала, что это будет так выглядеть. Правда, не хотела скрывать то, что случилось. Мне просто было очень страшно даже думать об этом, не то что говорить. Её голос дрогнул и затих, сломленный тяжестью навалившегося на неё груза. Я не выдержал и развернулся, прижал её к себе, зарываясь в её мягкие волосы и вдыхая пьянящий нежный аромат цветов. Хотелось так замереть, скрыть, защитить её от всего мира, чтобы никто не мог причинить ей боли. Чтобы ей не пришлось проходить через то же, через что прошла её мама. Чтобы перед ней не стоял тот же выбор. Мерлин, как же я хотел, чтобы у неё было иное будущее. Саша завозилась в моих объятиях, поднимая ко мне голову и заставляя посмотреть ей в глаза. В них стояли слёзы, но в тоже время решительная и непоколебимая твёрдость. Моя маленькая и храбрая. Шляпа действительно не зря засомневалась при распределении. Ты могла бы утереть нос любому гриффиндорцу. — Больше никаких секретов, обещаю. Я улыбнулся, гладя кончиками пальцев её покрасневшие от холода щеки. — Дело не только в секретах, Саша, — глухо отозвался я, — Ты могла погибнуть, а даже не смогла рассказать мне об этом. Она опустила голову, перебирая тонкими пальцами мою мантию. — Могло случиться всё что угодно, а я мог даже не узнать об этом. Меня просто... убивает от мысли о том, что может случиться что-то плохое с тобой, а я не смогу защитить тебя, — я содрогнулся, отгоняя от себя видения. В мыслях стояла душераздирающая сцена: как её фигурка падает в зелёной вспышке под прицелом волшебной палочки Тёмного Лорда. Я обхватил её лицо ладонями и внимательно посмотрел в её широко распахнутые прекрасные зелёные глаза. Несмотря на мои попытки успокоиться, внутри меня всё еще дрожало от страха за неё. — Никогда! Больше никогда так глупо не рискуй собой, поняла? Расскажи мне и мы со всем справимся. Вместе. Её глаза расширились ещё больше, лаская меня ютившейся в них любовью. Она коротко кивнула и прижалась ко мне теснее, крепко обнимая меня. — Обещаю, Драко. Я спрятал её в своих объятиях, кутая в свою мантию, целуя в макушку и чувствуя, как, наконец, клубок злости и страха начинает постепенно развязываться и меня отпускает. — Пойдём, иначе ты простынешь, — я потянул её за собой. Она по-доброму улыбнулась и пошла за мной. Не хотелось отпускать её и терять из виду, поэтому ноги сами привели в Башню старост. Она не противилась, лишь удивилась, когда я настойчиво повернул к башне. Закрыл за нами дверь, накладывая полог тишины. Она нервно улыбнулась и оглянулась, заставляя и без того расшалившиеся в последнее время потаённые желания в глубине моей души заворочаться. — Сегодня ты останешься здесь, — сказал я, замерев напротив неё и наблюдая за её смешной реакцией. Глаза расширились, она стала нервно теребить край своей мантии, заправила прядь за ухо и вскинула ко мне голову, чтобы что-то сказать. Но я не выдержал и рассмеялся. Смешная и такая предсказуемая. Неужели всерьёз думает, что я мог привести её в таких обстоятельствах к себе, чтобы соблазнить? Уже забыла, о чем мы говорили недавно? Она удивленно посмотрела на меня и начала стремительно краснеть. Я приблизился к ней и завладел её губами, пытаясь выпить её эмоции, её замешательство, стеснение и возмущение. Такие мягкие и нежные, открылись мне навстречу, срывая мне голову. Хотелось схватить её в охапку и целовать до изнеможения. Целовать каждый миллиметр её тела, наслаждаясь её удовольствием и подавляемыми стонами. Хотелось быть с ней. Только с ней. Она стала моей болезнью, с первого дня, как открыто и мило улыбнулась мне в общей гостиной, рассматривая змею на моей мантии. Каждый день с тех пор по-немногу растапливая лёд в моём сердце. Мог ли догадаться, что влюблюсь в неё так сильно, до безумия? Нет, конечно. Просто узнав её, было невозможно не влюбиться. Я отстранился, продолжая обнимать её и улыбаясь ей в волосы. — Тебе нравится играть со мной? — расслабленно спросила она. — Очень нравится. Ты такая милая, когда краснеешь. Только вот я не назвал бы это игрой. То, что было с другими ранее — да, определенно. Игра, времяпровождение. Но не с ней. С ней не хотелось играть. Наоборот, меня бросало в холод от мысли, что то, что происходит и растёт с каждым днём между нами может быть ненастоящим. А лишь кажется мне. Она возмущенно ударила меня ладошкой. Сегодняшний вечер и ночь мы провели в моей комнате. Лёжа и проговорив почти до самого рассвета. Она рассказывала о своём дедушке, о жизни в другой стране, которая всё же не оказалась ей родной. Рассказала, что ищет брата. Что он её сила и слабость. На этом моменте я напрягся, забеспокоившись о её безопасности. Но обещал помочь чем смогу. Я наслаждался ощущением тепла, которое рождалось каждый раз, когда она смотрела на меня и улыбалась. Наслаждался тем, что она была в моих объятиях. Безоговорочно и полностью была рядом. Смотрел, как она засыпала. Пытался переложить её на подушку, но она упрямо вцепилась в мою рубашку и уткнувшись носом мне в грудь, выбрала меня в качестве своей подушки. До чего же приятно. Так, гладя её волосы, и наблюдая как она мирно посапывает во сне, как сжимает кулачки во сне, я и сам не заметил как уснул.***
Утро наступило мягко и радужно. Впервые я проснулся с приподнятым настроением, предвкушая наступающий день и стремясь поскорее увидеть девушку в своих объятиях, раскрыл глаза. Чтобы тут же столкнуться с её взглядом. Нехорошее предчувствие и чувство де-жа-вю захватило меня. — Доброе утро, — осторожно прошептал я, наблюдая за неприкрытыми эмоциями в её взгляде. — Доброе, — ответила она. Её взгляд потеплел и она потянулась, чтобы поцеловать меня. Я расслабился, поняв, что это мои расшатавшиеся нервы начинают давать сбой, и перевернулся, увлекая девушку под себя. Она удивлённо засмеялась, откидывая упавшие пряди волос с лица. На лице блуждала игривая и манящая улыбка. Её зеленые глаза бросали вызов, выдавая хозяйку с головой. Только сомневаюсь, что вызов этот был пропущен через разум, а не только через сердце. Поэтому я лишь защекотал девушку, наслаждаясь её смехом. Она заёрзала подо мной, пытаясь выбраться. И ей это удалось. Отпихнув меня к стене, она вскочила на ноги и стала приглаживать растрёпанные ото сна волосы и одежду. Такая простая и домашняя в эту секунду. — Мне нужно к себе. Увидимся на завтраке, — она наклонилась ко мне, чтобы чмокнуть в щёку, но я подставил ей губы, повернув голову. Она подарила мне лёгкий и в тоже время головокружительный поцелуй. Мои руки потянулись к ней, я надеялся продлить эти мгновения. Но она вывернулась из моих рук, рассмеялась и поспешила прочь из комнаты. Я улыбнулся и покачал головой. Упрямая девчонка. Необходимо было привести себя в порядок. Наскоро помывшись и надев свежую рубашку, я застегнул манжеты, скрывая метку. Её вид вызывал раздражение. Хотелось выскоблить её с руки. Вместе с кожей, но даже это не дало бы ровно никакого результата. Спустившись в Большой Зал, украшенный к приближающемуся празднику всевозможными рябящими в глазах украшениями и декорациями, я подсел к Блейзу. Тот уже уплетал омлет с беконом. Саши ещё не было видно. — Где Саша? — спросил он меня, отчего я поперхнулся тыквенным соком. — Почему ты спрашиваешь меня? — прошипел ему, одарив особо любопытных соседей яростным взглядом и заставляя их обратно уткнуться в свои тарелки. Блейз огляделся вокруг и понял свою ошибку. — Оу, извиняюсь. Не дождался её в общей гостиной. Думал она осталась с тобой, — уже гораздо тише продолжил он. — Осталась. Но не думаю, что это то, что я хотел бы обсуждать с тобой. Блейз хохотнул, и хлопнул меня по спине. Я отмахнулся от него. Мой взгляд наткнулся на Поттера. Тот искал взглядом кого-то рядом с нами. Но затем встретился с моими глазами. В них как обычно было полно осуждения и недоверия. Во мне вспыхнула злость от воспоминания о вчерашнем. Саша обещала ему встречу и разговор сегодня после завтрака. Я заставил себя отвести взгляд, и сжал кулаки, пытаясь совладать с бушующим огнём внутри. Этот гриффиндорец не просто так крутился рядом с Сашей. — Привет, мальчики, — услышали мы с Блейзом. К нам подошла Саша. Заметив Гарри, она махнула ему и его свите ладонью, приветствуя. Градус моего возмущения поднялся еще на пару пунктов вверх. Я собственническим жестом подвинул присевшую девушку к себе, обвивая её талию рукой. Меня не волнует как всё это выглядит. Это моя девушка. И нечего на неё так смотреть. — Драко? — она вопросительно посмотрела на меня и мою руку, — таким образом, боюсь я не смогу позавтракать. Я неохотно ослабил хватку и выпустил девушку. Она улыбнулась мне и принялась завтракать. — О чём вы собираетесь говорить с Поттером? Блейз с понимающей ухмылкой на губах покачал головой. Нечего качать головой. Посмотрел бы я на тебя, если бы к твоей ненаглядной Грейнджер (Грейнджер!, Мерлин тебя побери) начал кто-то клеиться. — Я не знаю. Он же вчера при тебе подошёл и сказал, что ему необходимо что-то мне сказать. Так что я тоже не в курсе, — ответила она, а затем ещё раз заглянула в глаза и подтвердила: — Правда не знаю. Чёртов Поттер! Ему отлично удаётся который год играть на моих нервах. Мы продолжили завтракать. Через пару минут Большой Зал заполнили совы с утренним облётом своих владельцев. Мой филин уронил передо мной выпуск Ежедневного Пророка. Перед Блейзом опустилась его сова шоколадного цвета с письмом в лапе. Он удивлённо отвязал письмо и отпустил птицу, погладив ту по спине. Развернул письмо, прочитал. Все краски резко схлынули с его лица. — Что случилось? — забеспокоилась Саша. — Это от матери, — ответил он, дочитывая письмо и медленно сминая его в кулаке. Мы с Сашей непонимающе переглянулись. — Она приглашает меня домой на Рождественские каникулы. Причина его замешательства ясна. С тех пор, как его мать призналась, что с почившим мужем усыновили Блейза, когда тот был маленьким, мой друг больше не появлялся в своём доме. До появления Тёмного Лорда в Малфой-меноре, он оставался у меня. Мы проводили вместе летние, иногда и рождественские каникулы, когда он не оставался в замке. Последние два лета он жил в небольшом домике в Лондоне. Наследство Забини позволяло это. Признаться, я тоже часто оставался у него, иногда не находя себе места в фамильном особняке. — Что ты собираешься делать? — спросил я. — Наверное… поеду. Она пишет, что заболела и потому хочет увидеться со мной. Саша взяла друга за руку и положила голову ему на плечо, пытаясь поддержать его. — Всё будет хорошо, Блейз! Не переживай. Он кивнул, всё ещё не в состоянии собраться. Каждый погрузился в свои мысли. Саша тоже озадаченно крутила в руке стакан с тыквенным соком, подперев ладонью голову. Куда отправится она на Рождественские каникулы? Скорее всего в Россию, к дедушке. Было тяжело осознавать, что придётся расстаться с ней на пару недель. Но даже если она останется здесь, в замке, сомневаюсь, что мне будет позволено поступить также. Саша встрепенулась и засобиралась, устремив взгляд на стол Гриффиндора. — Ребята, я пока поговорю с Гарри. Увидимся чуть позже, хорошо? Может быть, сходим ближе к вечеру в Хогсмид? Она потрепала Блейза по плечу, и заметив моё напряжение, поцеловала меня в щёку. Мне оставалось лишь недовольно проводить её взглядом, буравя Поттера взглядом, и взывать к своему терпению. В эту минуту я раскрыл газету и из разворота выпало письмо. Что за чёрт! Все письма Феликс доставляет лишь тогда, когда я один, без наличия лишних свидетелей, это наше давнее правило, исключениями являются лишь газеты и посылки из дома. Если он нарушил это правило, значит это что-то срочное. Внутри что-то тревожно перевернулось от едкого предчувствия плохих новостей, я с трудом унял дрожь в пальцах и заставил мысли с всевозможными вариантами новостей одна хуже другой убраться прочь. С мамой не могло что-то случиться. Нет, она у Белатриссы. Сжав конверт в руках, я сухо попрощался с Блейзом и остальными и поспешил прочь из Большого зала. Невидящими глазами смотря перед собой дошёл до ванной для старост, где планировал без лишних свидетелей прочесть письмо. До комнаты дойти мне бы не хватило терпения. Но стоило мне сделать шаг к двери, как меня настиг смех девушек, их бурное обсуждение о нарядах, что они наденут на Рождественский приём у Слизнорта. — Патриция, не вздумай надевать то лиловое платье с широкими валанами! — С чего бы это, и где ты успела его увидеть? — В твоём шкафу, но это не важно. Оно тебя ужасно полнит. Я поморщился, как от зубной боли. Как же мне была знакома эта навязанная "дружба", где ни одна ни другая, по-настоящему не являются друзьями друг для друга. Эти издевки, фразы с двойным дном, постоянное ожидание предательства до тошноты стояли у меня в горле, пока я не осознал, что гораздо важнее искренность и честность, пока не подрался с Блейзом на третьем курсе, а вместе с тем не обрёл самого лучшего друга. Блейз был открытым и дружелюбным парнем, а я раньше считал его слабаком, чересчур простым, чересчур "не слизеринцем". Но был не прав. В нём было гораздо больше всех тех качеств, что в нас взращивали наши родители, чем в тех же Крэббе и Гойле, которые даже думать за себя не могли. Они были слабыми пешками, в своё время таскающимися за мной, бесцеремонные, наглые придурки, что готовы пать ниц перед тем, кто обещает им золотые горы, или хотя бы... сладкие горы пончиков. Но возвращаясь к теме Рождественского бала и девушек, что сейчас так не вовремя решили занять ванную для старост, я был рад, что мне удалось отвертеться от этого мероприятия. Не смотря на мои успехи в зельеварении, сейчас мне было вовсе не до тошнотворных чаепитий под ручку с Гриффиндорцами. Да, профессор Слизнорт традиционно выделил своих любимчиков, пригласив преимущественно студентов из этого львиного факультета. Вот пусть и выёживаются перед ним. Они стоят друг друга. Кашлянув пару раз, чтобы привлечь к себе внимание, я недвусмысленно дал понять двум пуффендуйкам, что им бы поскорее убраться отсюда и продолжить свои "беседы" в другом месте, и наконец смог остаться наедине. Наложил оглушающие и запирающие заклятия на дверь. Поспешно разорвал конверт и раскрыл письмо. Знакомым почерком тёти было написано всего две строки: Сегодня в одиннадцать дня, Я буду ждать у первого. Попади письмо в руки постороннему человеку, тот бы ничего не понял. Но оно предназначалось мне. Только я мог понять, о чём говорилось в письме. Шкаф из Горбин и Беркс готов к использованию, а его точная копия находится здесь в Хогвартсе. И сегодня тётя хочет вновь проверить его работу. Необходимо поскорее починить его, и надеюсь, что сегодня мы увидим первые сподвижки.