Ему снова было плевать

В зубах тлела пятая за вечер сигарета и, наверняка, не последняя. На коленях сидела Анджела — очаровательная девушка, но такая юная, что нормального взрослого человека оттолкнуло бы от нее. Но только не его. Не мистера Смита — владельца самых скандальных и развратных заведений Нью-Йорка. На сцене кто-то танцует — одна из тех шестнадцатилетних девчонок, какие каждый день приходили наниматься к нему на работу. Ведь мистер Смит не требует многого — красивая фигура и умение двигаться под музыку. Большего Гарри не надо. Ни ему, ни его клиентам — женатых мужчин, со стажем измен, переваливающим за десяток лет. Слишком ярко мерцают прожекторы, направленные на стриптизерш. Слишком громкая музыка давит на уши, словно помогая высвободить зверя внутри. Слишком душно — много клиентов, много табака они выдыхают, много морфия они вдыхают. Слишком однообразно, Гарри нужно что-то новенькое. Что-то, что взбодрит его. Анджела елозит на его паху, но он этого даже не замечает — единственное, что Гарри хоть немного волнует — неожиданная проверка, которая может нагрянуть в любой момент и увидеть какой бардак… Какой срач творится в пабе. Он усмехается собственным мыслям. Какая к черту разница, придут они ли нет? От пары тысяч баксов он не обеднеет, а от их громких заявлений ни одно из его заведений не исчезнет. Каждый раз, когда в дверях его паба появлялись проверяющие, Смит протягивал им пачку денег, громко и четко говоря: «Идите нахер, и чтоб я вас здесь не видел ближайший год». — Босс, — Гарри поднимает стеклянные от кокаина глаза на охранника и вопросительно приподымает брови, делая глоток виски, — к вам пришли. — Шли их, — просто отвечает Смит и стягивает Анджелу с колен. Темнокожая девушка хмурится, отбрасывая черные кудрявые волосы за спину. Короткий белый топ в сочетании с синими джинсовыми шортами выгодно оголяет тело его новой подружки. Хотя, скорее не выгодно, а по шлюшски. Но это именно то, что нужно Гарри. — Они сказали, что это важно, — Джей — высокий и мускулистый мужчина, старше Гарри на три с половиной года, смотрит прямо на работодателя, держа руки в замке на уровне паха. — Шли их, — вторит Смит и берет бутылку виски со стеклянного столика. Здесь, в VIP-зоне нет никого, кроме них троих — Гарри, его девушки, на которую ему попросту плевать и охранника, к которому парень тоже не питает никаких чувств. — Они просили сказать их имена, — Джей на секунду замолкает, а Гарри поднимает голову смотря на него, — Рон, Гермиона. Но их там больше — четверо. Гарри смеется громко и заливисто. Так, будто выдавливает из груди гной, накапливающийся там годами. Ему не плохо и не хорошо от появления бывших друзей. Ему и правда плевать на них. На их глупые попытки найти его. Он не за этим ушел в мир магглов. — Пусть поднимутся, — Гарри кивает Анджеле, чтобы та принесла ему еще одну бутылку из бара позади красных диванов, обтянутых бархатом. В приглушенном свете они больше напоминают бордовые кресла. Он слышит шаги по лестнице, а потом видит, как первой заходит в небольшую, полностью прокуренную, комнату Гермиона. За ней, словно тень, появляется Рон, а уже потом Джинни и Невил. Они оглядываются, прищуриваясь — глаза еще не привыкли к темноте, но Гарри это почему-то только смешит. Он наблюдает, как они пытаются найти, где сидит тот, к кому они пришли. — Что бы вы от меня ни хотели — говорите быстрей, — Гарри делает два хлопка и комната вмиг становится полностью освещенной. Мужчина замечает, как компания жмурится, удивленно смотря на «друга». Не узнают. Конечно, он вырос, отрастил бороду, возмужал. В глазах нет прежней надежды на будущее. Что за бред? Мир магглов уже скатился к чертям, кто даст гарантии, что то же самое не произойдет с миром волшебников? Единственной надеждой был он — Гарри Поттер со знаменитым шрамом. А теперь его нет. Он растворился в воздухе. — Гарри? — голос Гермионы хрипит и срывается, а руки неосознанно тянутся к парню. Она подходит ближе и садится рядом, не понимая, откуда во взгляде Гарри столько похуизма. — Гермиона, — ровно произносит Поттер. Он терпеть не может эту фамилию — сменил, как только выдалась возможность. — Давай, Рон, теперь твоя очередь произносить чье-то имя. Глупые игры у вас, ребят, — Гарри делает большой глоток прямо с горла бутылки. — Мы искали тебя, — Джинни садится перед мужчиной, сгибая ноги в коленях. В ее взгляде столько преданности и доверия, что Гарри невольно кривится, закатывая глаза. — Зачем? — вопрос риторический, ему не нужен ответ, а они не могу его дать. Ему не нужно их общество. Оно удручает. — Друг, ты чуть не погубил весь мир, — Рон кладёт руки в карманы старых, потертых джинс. Он тоже не сияет от радости, но от него сквозит облегчением. Уизли наконец увидел друга — лучшего друга со времен их совместной учебы в Хогвартсе. Гарри молчит, смотря на дно пустой стеклянной бутылки. Там нет ни единой капли его любимого напитка, и он недовольно поджимает губы. Руки тянутся к пачке сигарет, а после — к зажигалке. Он делает первую затяжку под удивленные взгляды незваных гостей. — Того больше нет, — отодвигая тяжелые золотые занавески, в комнату заходит Анджела, обращая на себя всеобщие взгляды. Она не сжимается под натиском ярких, метающих искры, глаз Джинни. Мулатка лишь усмехается, наклоняясь к мужчине. — Пусть Клифф купит, — Гарри достает из кармана портмоне и отсчитывает несколько купюр по тысяче евро и протягивает Анджеле, приторно улыбающейся своему мужчине. — Здесь должно хватить на две бутылки. Цепкие пальчики девушки хватают бумажки, и она исчезает в глубине танцпола, громко цокая каблуками по лестнице, ведущей в низ клуба. — Гарри, — голос у Джинни усталый, а взгляд буквально кричит об отчаянии. Не то они хотели увидеть, когда встретят старого друга. А чего они ожидали, узнав, какой он ведет бизнес? — Что с тобой стало? Гарри усмехается и встает, медленно подходя к полке, где лежат всевозможные мелкие вещицы — подарки от довольных клиентов, «милые» подарочки от бывших девушек и сломанная пополам волшебная палочка. Парень взял в руки одну ее часть и повернулся к друзьям. Теперь все четверо смотрели прямо на Гарри. — А что со мной стало? — слишком много ядовитого сарказма. — Посмотрите вокруг. Все, что вы здесь видите — мое. И это не один клуб — их сотни по всему городу. Знаете, как сюда приходит проверка? Они звонят заранее, потому что их могут просто не пропустить, — он берет дорогую бутылку коньяка, подаренную одним из клиентов, — Знаете, сколько она стоит? Нет? А я знаю. Я могу купить таких десять, и это будет моя зарплата за час. Мир скатился, вам пора с этим смириться. — Ты бросил нас, — Гарри смотрит в упор на Рона. — Знаешь, как было сложно выбраться без тебя? Ты был последней надеждой. — Был я, стал Невилл. В чем разница? — Смит ставит бутылку обратно. — В том, что у него на лбу нет шрама? Так и у меня нет. Хороший пластический хирург, могу посоветовать, — между прочим бросает парень, — В Хогвартсе кто-то умер после моего ухода? Уверен, Малфой места себе от горя не находил, — Гарри кривится в усмешке, — встречались мы с ним на выходных. Волосы отрастил, трость купил — вылитый Люциус. Женился, сына воспитывает, — он говорит об этом просто, будто Драко — его старый знакомый. — То, кем ты стал… — Гермиона обрывается на полу-слове, разводя руками, указывая на все, что вокруг нее, — это ненормально. — А что нормально? Кем вы сами-то стали, — Смит медленно обводит пальцем в воздухе, поставляя его к виску. — Грейнджер уже не Грейнджер — вторая миссис Уизли, маленькая Уизли тоже не Уизли. Невилл или Дин? — Джинни опускает глаза в пол. — Невилл. — Малфой сказал, ты защитила диссертацию по теме «Трансфигурация», — говорит Гарри, обращаясь к Гермионе, — В подробности не вдавался, но ты теперь у нас «доктор Уизли». А Рон — владелец магазина палочек в Косом переулке, я и об этом знаю. Невилл… А что Невилл? Герой волшебного мира, — Гарри усмехается. Нехорошо усмехается, словно глумясь над парнем. Хотя, почему «словно»? — Только скажи мне, герой, как часто тебя называют моим именем? — Невилл поник головой. — Как ты… — Джинни захлебывается воздухом. — Как ты смеешь?! Ты трус, бросивший нас на середине войны, — с каждым словом она говорит все громче, прибавляя шаг, почти вплотную подходя к бывшему возлюбленному. — Невилл взял все на себя. Это он сражался с темным Лордом. Это он помогал мадам Помфри поднимать на ноги лежащих в больничном крыле. Это он хоронил всех погибших. — Ярко, — кивает Гарри, когда девушка оказывается рядом с ним, смотря прямо в его глаза. — Невилл хороший, я плохой. Чего вы от меня-то хотите? — Мы хотели забрать тебя назад, — наконец подает голос «герой». — Не надо меня никуда забирать, мне и тут хорошо. — Боишься того, что о тебе скажут? Не бойся, что Дамблдор, что Снейп — все мертвы. МакГонагалл в отставке. Все забыли о великом Гарри Поттере, — Джинни давит на него. Словесно. Ей хочется, чтоб он чувствовал то же, что чувствовали его друзья, после ухода Гарри. — Мне плевать и на Дамблдора, и на Снейпа, и на МакГонагалл. Секунда, и его щека встречается с ее ладонью. Громкий звук пощечины эхом отдается в ушах у всех, кто находится в этой комнате, а на лице Смита остается красный след от ее руки. Его челюсть напрягается, и он медленно поворачивается к девушке. Но он не чувствует ни капли раскаяния или даже страха за последующие его действия. — Вы знаете, где здесь выход, — холодно произносит он, возвращаясь к своему дивану. — Гарри, мы правда… — Гермиона, — Смит останавливает ее тираду, подняв ладонь, — если забыли, то он прямо за тобой. Они уйдут. Разочарованные. Разбитые. Они больше не будут его искать и расскажут министерству, что он давно мертв. И не просто так, а с честью и достоинством — умер от руки Сами-знаете-кого и сейчас лежит на одном из кладбищ Нью-Йорка. А что до Гарри? Ему снова было плевать.