От лица Интегры
Да, долго мне придётся привыкать к этому вампиру, странному во всём - начиная с одежды, заканчивая поведением и просьбами. Какое ещё наказание?! Он что, мазохист? Как он может просить такое у ребёнка, да ещё и после первого приказа?.. Да как вообще можно добровольно просить сделать с собой что-то неприятное?! Что же можно сделать Носферату, чтобы навредить... Я стреляла в него в подвале, а он даже звука не произнёс. Далее, по его словам, он спокойно переносит всё то, что губительно или болезненно для других вампиров, и вообще он достаточно устойчив к боли. Однако, Алукард произнёс и пару фраз, которые меня заинтриговали, но и испугали нехорошим предчувствием...***
На следующие сутки после предательства Ричарда и пробуждения Носферату. Вечер. На горизонте осталась лишь полоска красно-оранжевых следов солнца. И совсем скоро на всю округу стала опускаться тьма. Но Интегре нечего было бояться, ведь рядом с ней находился её слуга. Он сообщил Уолтеру, что собирается прогуляться, посмотреть, как изменилась территория особняка за двадцать лет его заточения. Дворецкий лишь кивнул головой, но заставил вампира взять с собой хозяйку. Объяснил это так: "Вам нужно привыкать друг к другу". И сейчас светловолосая девочка шла рядом с брюнетом в красной шляпе. - Алукард, расскажи мне о своей силе и прошлом. - тихо, но требовательно произнесла юная глава организации. - Должна же я знать, над кем мне досталась власть. Вампир в ответ хмыкнул: - Какая любопытная, вот так сразу тебе всё и рассказать. О моём прошлом скажу лишь одно - произнеся моё имя наоборот, ты узнаешь, кем я являлся определённый отрезок времени. Интегра мысленно отразила имя своего слуги и ошарашенно уставилась на него. - Ты был Дракулой?! Тем самым?! - Алукард кивнул головой, усмехнувшись. - Так это о тебе ходит столько легенд, и именно о тебе повествует книга Брэма Стокера! - Не совсем. - вампир прикрыл глаза и скривился, услышав это ненавистное имя известного на весь мир своим романом "Дракула" писателя. - В той книге много неправды. Например, у меня никогда не было трёх невест. - Не могу поверить, что рядом со мной сейчас тот самый великий вампир. В таком случае, мне следует и обращаться к тебе по твоему настоящему имени. - немного смущённо проговорила девочка. - Ни в коем случае, Хозяйка. Я больше не являюсь тем Графом, и рядом с тобой уже не тот вампир. За сто лет многое изменилось, и моя нынешняя личность уже давно отделилась от прошлой... - Ладно... Но появилось ещё больше вопросов! Как ты, имея такие могущество, навыки и хитрость, позволил моему прадедушке победить?! - в вопросе Интегры звучало искреннее недоумение, если даже не осуждение. - Прости, госпожа, но ты ещё слишком мала для понимания этого... - было видно, что Носферату не хочет об этом говорить. - Насколько я поняла, ты бы освободился, убив всех из рода Хеллсингов... Но ты выбрал меня своей хозяйкой. Значит, ты по своему желанию служишь мне, так же, как и моим предкам. Неужели ты и Абрахаму служил добровольно, несмотря на то, что он поверг тебя? Алукард немного задумался, решая, что можно сказать девочке, а о чём стоит пока что умолчать...или подсказать, откуда можно взять информацию. - Не совсем так. Сначала и речи не шло о добровольном служении. Возможно, ты найдёшь ответы на вопросы в записях предков. Но, вернёмся к моей силе... - Прежде чем ты расскажешь о своих способностях, я хочу знать - ты обладал ими, будучи Дракулой? - Не всеми, Хозяйка, далеко не всеми... Но об этом, опять же, узнаешь из дневников...***
Юная Интегра сидела за столом своего отца и нервно мяла краешек синей юбки. Сегодня она дала Алукарду первое задание, приказ которого множество раз переделывала и заучивала, чтобы не упустить ни одной детали, и ожидала его прибытия. Наконец, вампир вернулся. Он прошёл сквозь стену, немного испугав девочку, встал на колено перед ней и произнёс: - Приказ выполнен, Хозяйка. Все упыри уничтожены... - Что ж...это хорошо. - промямлила блондинка, не зная, что ответить. - Однако, - продолжил вампир, сверкнув глазами, - Было нарушено одно из условий приказа. Мной убито несколько человек. - Носферату с интересом и оскалом ждал реакции девочки, которая, к слову, немного дрожала от испуга. Всё-таки, чудовище остаётся чудовищем, несмотря ни на что. - И...что же мне теперь делать? - в полном непонимании спросила Интегра, скорее, саму себя, но снова заговорил вампир: - Да, что маленькая госпожа пожелает сделать со мной? - ехидно поинтересовался Алукард. - Что ты имеешь в виду? - уже дрожащим голосом уточнила глава организации. - Ну, мои предыдущие хозяева наказывали меня за невыполненные или исполненные неправильно приказы. - Я не..не..не знаю, что делать! - Что ж, Хозяйка, как придумаешь, спустись ко мне в подвал. До этого не смей давать мне новых заданий. И, пожалуй, я ещё раз напоминаю тебе о дневниках. - немного требовательно произнёс Алукард и ушёл через стену...***
Эти воспоминания вовремя проскользнули у меня в голове. Он несколько раз говорил о дневниках, значит, в них действительно есть что-то нужное. Мне стоит наведаться в библиотеку. Осматривая множество полок с книгами, я немного затерялась в них и с трудом нашла те самые дневники. Оглянулась в поисках стула, так как была слишком низка, чтобы достать до них. Но и встав на стул, не смогла дотянуться. - О, доброе утро, леди Интегра. Я могу чем-то помочь? - раздался доброжелательный голос дворецкого. - Вообще-то, да, Уолтер. Мне нужно достать дневники моих предков, но я низковата... - прозвучало моё смущённое признание. - Да что вы, госпожа. - улыбнулся дворецкий. - Подрастёте - и книжные полки будут вам не помехой. Давайте помогу. Уолтер снял меня со стула, сам встал на него и протянул три потрёпанных дневника. - Спасибо. - поблагодарила я и собралась бежать читать их. - Стойте! Вы уверены, что на данный момент готовы прочесть их? Я с непониманием моргнула большими голубыми глазами. - А что в них такого? - Скажем так, то, что в них описано, может разочаровать, напугать и даже расстроить вас... Взгляд неуверенно опустился на дневники, что я взяла в охапку. Что в них может быть такого важного и в то же время неприятного? Потом в голове снова прозвучали слова Алукарда, и я уверенно ответила: - Нет, Уолтер, мне нужно прочесть их. Ну вот. Три дневника лежат передо мной. Теперь надо понять, какой из них принадлежит прадеду, чтоб изучить их по порядку. Наверное, вот этот, с самыми потрёпанными и пожелтевшими страницами, со множеством вложенных листочков и самый толстый среди остальных. Дневник отца, должно быть, вот этот, самый аккуратный, новый и, видимо, наполовину неисписанный. Итак, если я не буду отвлекаться, то на дневник прадеда потрачу день с лишним, а на записи деда и отца - день. Открыв старый дневник, я вздохнула, успокаивая нехорошее предвкушение, и принялась читать.Сон Интегры
Светловолосая девочка стоит среди кромешной тьмы, и на неё падает единственный луч прожектора. Она в смятении оглядывается по сторонам, ничего не видя. "Где я?" В ту же секунду Интегра оказывается сидящей в бордовом кресле. Внезапно раздаётся ужасный крик с примесью рычания. И вдруг перед юной Хеллсинг в кромешной темноте стали показываться отрывки, словно кусочки фильма. Её прадед, с безумием в голубых глазах, раскалённым серебряным кинжалом вырезает печать Кромвеля на теле её слуги, который распростёрт на длинном столе. И девочка понимает - это был его крик. Она видит, как он рычит от боли, пытается вырвать руки и ноги из наручников, но они, видимо, тоже не из обычного металла, раз от его бледной кожи идёт дым. Дальше картинка сменяется. - Ты будешь называть меня Хозяином. - Нет! - яростно прокричал вампир, и сразу согнулся к каменному полу от удара серебряным и политым святой водой хлыстом. - Будешь, дьявольское отродье! Жалкая тварь, ты теперь мой! - Никогда я не стану так унижаться перед тобой, человек! - последовал ещё один удар, который снова спровоцировал крик. Раздался звук падающих на пол капель крови. - Я теперь не просто человек! Я - охотник, пленивший самого Дракулу, который как таковым уже не является. Ты должен мне подчиняться! Ты теперь ничто! - и после этих слов Абрахам с лютой ненавистью не прекращал ударов. Носферату рычал, шипел, а все спина, плечи и руки стали сплошным кровавым месивом. Когда удары прекратились, вампир огромным усилием приподнялся на руках и прохрипел: - Тебе не сломить меня, жалкий ты смертный! - На тебе теперь печать Кромвеля. Она будет заставлять тебя подчиняться мне, выполнять каждое моё поручение, учтиво обращаться ко мне. А если ты будешь противиться, то будет вот что! - никаких движений со стороны человека не последовало, но печать засветилась на груди вампира, и того снова опрокинуло на пол, где он, начав истошно орать, дёргался, извивался. Абрахам со злорадством наблюдал за этим, но, когда Алукард потерял сознание, пнул его, презрительно фыркнув: - Жалкое существо. - и вышел из камеры. Интегра с ужасом наблюдала за происходящим. И вот этим занимались её предки, которых она считала святыми, добрыми, на которых стремилась равняться?! И неужели вот этот израненный и измученный вампир, у которого пока что были длинные волосы, и есть тот вечно ухмыляющийся безжалостный убийца?! Далее картинка снова поменялась. ... - Да...Хозяин. - прошептал вампир сорванным голосом, по правой щеке скатилась кровавая слеза. Глаза охотника засветились безумием, злорадством, радостью. Он, стоя рядом со столиком, на котором лежали разные серебряные инструменты, предметы, оружие, и смотря на сжавшегося на полу в луже крови бывшего Графа, покрытого по всему телу разных форм ожогами и ранами, жутко расхохотался над своей окончательной победой. Через две недели не прекращаемых пыток, унижений и морения голодом, железная воля и непоколебимая гордость Носферату, всё же сломались, рассыпались в прах, заставили их обладателя произнести те самые слова и пролить кровавую слезу, первую, со дня его поражения на том кладбище. Вдоволь насладившись унижением вампира, охотник властно встал рядом с изувеченным телом и твёрдо приказал: - Встань на колени. Обессиленный Король Ночи всё же качнул головой, сильно возмутившись. Абрахам схватил его за волосы, подняв лицом к себе, и, приподняв верхнюю губу вампира, медленно провёл серебряным скальпелем по дёснам, особенно надавливая над клыками. Алукард хотел стиснуть челюсть, чтобы откусить человеку хотя бы палец, но тот сначала остановил его печатью, а потом залил в рот святой воды. Сначала вампир ужасающе орал, но, когда вода добралась до горла и прожгла всё изнутри, то не смог и этого. - Встань на колени, произнеся те слова ещё раз, и я дам тебе своей крови, падаль. Носферату, отвернув лицо от своего мучителя, стиснул губы и зажмурил глаза, пытаясь сопротивляться. Но печать и вампирский голод твердили ему подчиниться человеку. Прокатилась ещё одна слеза цвета крови, и Алукард, болезненно зашипев, встал на колено. - Да, Хозяин... - еле проговорил он, так как голод и увечья уже не позволяли регенерировать своё тело. - Отлично, хороший пёс. За это тебе будет угощение. - со злорадством и наслаждением выплюнул охотник и порезал себе запястье. Вампир вмиг дёрнулся вперёд, широко раскрыв пасть, но цепи не позволили дотянуться, поэтому кровь пришлось слизывать кончиком языка. Абрахам уже знал - кровь хозяина для подчинённого вампира намного вкусней, питательней, желанней остальных. Поэтому он дал выпить крови лишь столько, сколько нужно было для полной регенерации, но не утоления жажды. Когда охотник резко убрал руку, Алукард снова обессиленно рухнул на колени. - Что надо сказать? - усмехнулся Хеллсинг. - Благодарю...Хозяин. - было видно, с какой болью ему даётся это слово, что он со злостью выплёвывает его, словно кровь, что каждый раз в нём идёт борьба здравого смысла и собственной гордости. И это не укрылось от Абрахама. - Я заставлю тебя сменить тон, урод. Но на сегодня всё. Мне нужно, чтобы ты был готов к завтрашнему эксперименту. - охотник захохотал, увидев, как расширились от отчаяния глаза немёртвого. - Да, слуга, теперь ты ещё и подопытная крыса. Интегра стиснула зубы, наблюдая за этим, и хотела дёрнуться из кресла, но что-то не давало ей встать с него. Поэтому и так испуганной девочке только и оставалось, как беспомощно смотреть дальше. Алукарда ведут куда-то, как собаку - на поводке из цепей. Его облик уже знаком: рваная, короткая и неаккуратная стрижка, чёрный, облегающий, кожаный костюм с заклёпками и белые перчатки с печатями. Абрахам подводит вампира к двери, пару секунд с предвкушением смотрит на явно напрягшегося Носферату и распахивает двери. В лицо резко бьёт яркий солнечный свет, и длина цепи позволяет Алукарду мгновенно спрятаться за створку двери. - Не смей избегать света, монстр! Сегодня я попробую избавить тебя от боязни солнца. Подошёл! Немёртвый только сильней вжался в стену, со страхом в алых глазах отрицательно качая головой. Охотник прям возгордился - довёл Графа не только до подчинения, но и до банального испуга. - Сюда, я сказал! Мне нужно совершенное оружие! - человек сильно дёрнул за цепи, и вампиру, подгоняемому приказом, пришлось выйти прямо на свет. Лицо, как самая открытая на данный момент часть тела, сразу начала дымиться, нанося ожоги, и немёртвый с воем прикрыл лицо связанными руками. - Не смей шевелиться и прятаться! Носферату изогнулся под действием печати и одёрнул руки, Абрахам тем временем расстегнул верхнюю часть костюма и спустил его до пояса. Вампир сразу рухнул на колени, ведь теперь дневное светило жгло и оставляло ужасные ожоги и на спине, животе, плечах. Голос у Носферату уже охрип от крика. А как только Алукард пытался как-то сжаться или закрыться от света, его сразу останавливали печати, доставляя ещё большие мучения. Внезапно Абрахам закрыл окно плотными шторами и произнёс: - Даа, солнце делает вас ещё более жалкими тварями. - охотник осторожно, как это ни странно стал проводить пальцами по ужасным ожогам, местами даже полностью обугленной или рассыпавшейся в прах коже. Вампир болезненно и даже немного жалобно застонал. - Тише, Алукард. Скоро ты не будешь испытывать ничего подобного. Хеллсинг достал большой шприц с толстой и длинной иглой, перевернул Носферату на спину, вызвав этим шипение у последнего, и резко воткнул шприц с жидкостью странного цвета в грудь вампиру, прямо туда, где находилось мёртвое сердце. Немёртвый лишь стиснул клыки, так как эта боль была слабой по сравнению с ожогами. Потом Абрахам дал выпить своей крови, чтобы Алукард полностью смог восстановить своё тело, и тот подумал, что на этом всё. Но охотник раскрыл шторы, и все мучения начались снова. - Ненавижу! - проорал вампир. - Когда-нибудь ты будешь благодарен мне за это, слуга. Через некоторое время Абрахам снова закрыл шторы, осмотрел ожоги и довольно отметил, что состояние Алукарда было лучше, чем прежде. Он снова повторил процедуру со шприцом и своей кровью. А потом всё пошло по кругу, до тех пор, пока свет перестал действовать на вампира вообще. - Эксперимент удался. Завтра мы проверим, насколько ты верен своему хозяину. Интегра зажала уши руками, по щекам обильно струились слёзы. - Нет, не надо! Прекратите это! - в истерике закричала юная глава Хеллсинга. Но её не послушали, и перед глазами начали мелькать картины - как Алукард яростно сопротивлялся первому приказу уничтожить своих сородичей, и как он пролил кровавые слёзы, извиняясь перед теми, кого сам же создал, а теперь и пронзил рукой. Потом шёл ряд бесконечных экспериментов, опытов по избавлению вампира от слабостей и добавлению новых способностей. Потом девочка увидела проверку новой "игрушки" на Носферату за его маленькую оплошность, в которой, кстати, виноват был не он. Этой "игрушкой" являлся усовершенствованный хлыст, он также был из серебра, но теперь на нём лежало особое колдовство, он стал длинней и толще, и изменилась его форма - теперь не просто хлыст, а весь он был из загнутых во внутрь широких плоских шипов. И этот новый способ наказания не только оставлял кровоточащие глубокие раны, но и выдирал, благодаря шипам, куски кожи, а иногда и мяса и разливал по всему организму необычную и жуткую боль, благодаря наложенному заклятию. Это всё нужно было, потому что на вампира тогда серебро и святая вода уже не действовали так болезненно. Дальше события смешались и показывали то деда, то отца, то прадеда. Интегра, не в силах смотреть дальше, завизжала, задрав голову кверху.***
От третьего лица
- Леди Интегра! Госпожа, проснитесь! - дворецкий едва успел отстранить голову от лица визжащей девочки, когда она, прекратив орать, резко приподнялась. - Всё хорошо, это просто кошмар. Я с вами. - принялся успокаивать юную Хеллсинг Ангел Смерти. Пока девочка тяжело дышала и утирала слёзы, пытаясь прийти в себя, дворецкий осмотрелся в поисках причины такого внезапного кошмара. И он быстро нашёл её, увидев на кровати Интегры разбросанные дневники. - Я же говорил, что вы ещё не готовы прочесть их. - укорительно, но и сочувствующе покачал головой Уолтер и посмотрел на часы. - Уже пол седьмого утра, госпожа. Желаете поспать ещё или уже встанете? - Пожалуй, я больше не усну. Всё равно через тридцать минут подъём. - пролепетала девочка ещё дрожащим голосом. - Тогда я приготовлю вам завтрак и успокаивающий чай. - Хорошо, Уолтер. Целый день Интегра не могла отойти от шока. Дневники дворецкий забрал сразу, но теперь обо всём напоминали портреты, висящие в кабинете. Девочка не могла поверить - вот эти серьёзные и статные люди, но с добрыми и глубокими глазами были способны на такие зверства?! Да, сам Алукард являлся чудовищем, его необходимо было усмирить... Но ведь можно было просто убить! Да, у Носферату появилось множество уникальных способностей, его избавили от слабостей, но какой ценой! Вечное служение Хеллсингам и нестерпимые ужаснейшие мучения не стоили этого! Они отобрали у него всё, даже имя, заставили переступить через свои принципы, честь и гордость и подчиниться простым смертным! А этот кровопийца теперь сам просит наказания?! ... А чем ему вообще можно нанести вред? В поисках ответа на свой вопрос, Интегра обошла кабинет, но не нашла ничего. Она бродила по особняку, но так ничего и не нашла. Спускаясь в подвал, девочка не думала идти к Алукарду - он спит, её целью было найти камеры пыток. От усталости Хеллсинг облокотилась рукой на стену, и часть её внезапно отъехала в сторону, открывая взору пыльное, заброшенное, но просторное помещение. Хорошо, что Интегра додумалась взять с собой фонарик, иначе ничего б не разглядела. То, куда она попала, действительно являлось камерой пыток. Цепи на стенах, различные инструменты, засохшая кровь на полу... "Его кровь..." - пронеслась в голове мысль. Девочка отбросила её подальше и продолжила поиски. Как назло, перед глазами прямо мелькали силуэты её слуги и предков, от чего становилось страшно, неуютно. Под столом Интегра заметила коробку и решила посмотреть её содержимое. Она раскрыла коробку, вытащила что-то острое и холодное на ощупь, а когда посветила фонарём на этот предмет, то в панике выронила его из рук. Это был тот самый шипастый хлыст... Девочка не хотела верить во всё это после прочитанного, отрицала и после ночного кошмара, но теперь, когда она воочию убедилась в существовании всех этих орудий пыток, все остатки надежд рассыпались в прах. Если чудовища - это те, кто без зазрения совести и тревоги в душе причиняют боль, страдания, унижения...то чем её предки отличаются от того же Носферату?! Девочка вспомнила, как горели безумием, яростью, злорадством, удовольствием глаза её предков, когда они видели страдания бывшего Графа. Единственный, более снисходительный и гуманный был её отец, поэтому, видимо, и дневник у него был расписан не опытами и продумыванием новой "игрушки", а поведением вампира, а последней записью в полупустом дневнике являлось упоминание об удачном заточении Алукарда в подвале. Юная Хеллсинг подобрала хлыст с пола, положила его обратно и забрала коробку с собой, решив отправиться с этим вечером к Алукарду, но отнюдь не для исполнения его просьбы. Интегра взглянула на часы - 22:00. Она уже собралась с духом и решилась, что просто отчитает его строгим тоном за нарушение условия приказа, также ей показалось, что хлыст пробудит в нём те воспоминания, и это и будет являться его наказанием, раз уж ему так хочется, а потом она даст ему новое задание и спокойно уйдёт. Да, так и будет. Решимость Интегры по дороге в подвал немного поутихла, и что-то подсказывало, что всё пойдёт не так гладко, как она себе представляла. Обитель вампира встретила девочку могильным холодом и сыростью, а также обволокла ноги туманом. Всюду царила тьма, однако, Хеллсинг видела свою цель, ведь по бокам от кресла-трона Носферату были зажжены две свечи. - Оо, ты вернулась, Хозяйка. Мне было так интересно, что ты придумала, что, будь я человеком, наверняка умер бы от ожидания. - ехидно проговорил вампир. Девочка молча подходила ещё ближе. - А что это у тебя в коробке, Хозяйка? Интегра невольно остановилась от накатившего возмущения - он так просто принимает её власть и так легко и часто произносит слово, что когда-то вызывало в нём лютую ненависть и презрение. "Сильно же они надрессировали тебя, Алукард", - с горечью подумала девочка. Вмиг забыв о том, что надо бы отчитать вампира, она без слов протянула ему коробку и отошла назад. Носферату с интересом раскрыл коробку, а, когда взял в руки скрывавшийся в ней предмет, его глаза расширились от...восторга?! Он почти с трепетом провёл вдоль хлыста пальцами и будто вдохнул его аромат. - Даа, припоминаю. - довольно произнёс вампир. - Всё же нашла его. Да, другого я от юной Хеллсинг и не ожидал... Что ж, давай, Хозяйка, - немёртвый протянул Интегре хлыст и с предвкушением усмехнулся, скалясь, - Освежи мою память и ощути настоящую власть над чудовищем. Девочка с ужасом в глазах смотрела на протянутое ей орудие пыток и совершенно не понимала вампира. Он должен был вспомнить ту боль с тревогой, а не просить её у нынешней госпожи. И смотря в его пылающие восторгом и даже радостью глаза, становилось ещё страшнее - неужели они пытали его настолько часто и приучили к мучениям, что он стал получать от них удовольствие?! - Давай! Прикажи мне встать на колени! И испытай его самостоятельно, а не по записям предков! - повысил голос немёртвый, и взгляд стал отливать тем же безумием, что было в глазах у самого Абрахама. Интегра справилась с дрожью и твёрдо приказала: - Уничтожь его. Пламя безумства утихло во взгляде вампира и сменилось удивлением. - Уничтожить?! Ты уверена, Интегра? - казалось, в его голосе было явное недовольство, если не злость. - Это приказ, Алукард. Носферату окинул хозяйку холодным пронзительным взглядом, призвал своего многоглазого пса, и тот сожрал хлыст целиком. - Довольна, госпожа?! Неужели тебе не хватило сил воспользоваться им по назначению?! Я ведь нарушил часть приказа, Хозяйка! - сорвался на крик вампир. - Прекрати... Прекрати называть меня Хозяйкой так часто! - процедила Интегра, отвернувшись. - Почему, Хозяйка? - вернув былую усмешку, Король Ночи издевательски выделил то самое слово. - Заткнись, Алукард!!! - сорвалась на истерический визг Хеллсинг, сжав кулаки. Вампир даже удивился такому поведению девочки, но то, что произошло дальше, повергло его в шок ещё больше. Интегра, обливаясь слезами, запрыгнула к нему на колени и закричала, смотря прямо в удивлённые глаза и довольно сильно сжимая плечи своего слуги: - Я НИКОГДА, слышишь, никогда не поступлю с тобой также, как поступали они! Даже не надейся, что я буду подражать этим чудовищам! Да как ты вообще смеешь просить наказания?! - гневные и громкие крики, казалось, тихой девочки немного оглушили Алукарда. А потом Хеллсинг, не отпуская его плеч, а только сильней сжав ткань плаща, уткнулась в него лицом и зарыдала. Вампир совсем ошалел от такого поворота событий, что даже приоткрыл на пару минут рот. Спустя минут десять непрерывного рыдания девчонки и его замешательства, он почувствовал, как пальцы хозяйки со злостью и раздражением развязывают его галстук, а потом и расстёгивают пуговицы на белоснежной рубашке (допустим, пиджака на нём не было). Немного придя в себя, Носферату уже хотел как-нибудь пошленько, но в меру для ребёнка, пошутить по этому поводу, но видя яростные глаза госпожи, которая, к тому же, до сих пор плакала, решил воздержаться. Девочка наконец-то справилась с рубашкой и развела её в стороны, с ужасом видя, что и эта часть кошмара была реальностью. На груди слуги до сих пор была высечена печать Кромвеля, конечно, она уже не истекала кровью и не светилась, как во время ритуала, но, даже спустя сто лет, на коже были глубокие порезы цвета засохшей крови. Интегра осторожно провела по ней кончиками пальцев, что заставило Алукарда невольно напрячься и дёрнуть руками, чтобы прекратить действия хозяйки, но он сдержался. Да, прошёл век, а тот ритуал до сих пор жив в его памяти, что он будто переживает это всё заново, а прикосновение к печати именно Хеллсинга, именно Хозяйки, заставляет пробуждаться те ощущения и инстинктивно защищать себя. Внезапно напрягшиеся мышцы на груди и животе вампира не остались незамеченными Интегрой, но она продолжила аккуратно обводить пальцами контуры-порезы символа. Девочка посмотрела на серьёзное лицо своего слуги, а также немного сжатые губы, и резко приникла лицом к груди вампира, продолжая плакать и роняя капельки слёз на бледную изрезанную кожу. От такого резкого движения Носферату рвано вдохнул и дёрнул руками, опять же, инстинктивно, пытаясь защититься, но снова сдержался, сжав руками подлокотники. Постепенно он смог расслабиться благодаря близости с тёплой маленькой хозяйкой, а её слёзы, что скатывались по его груди, словно успокаивали. - Как твоя Хозяйка, я обещаю, Алукард, что никогда не сделаю ничего подобного с этим, - она немного вильнула головой, давая понять, что говорит о печати, - И всем остальным, что с тобой творили мои предки. Никаких пыток, наказаний, новых опытов и унижений... Кем бы ты ни являлся, ты не заслуживаешь таких страданий! Интегра, всхлипнув, ещё раз с жалостью погладила по печати, извиняясь за то, что этот символ "украшает" грудь вампира. Тот, тихо рассмеявшись, прижал к себе плачущую юную Хеллсинг, обняв своими сильными руками. - Маленькая Хозяйка... Моя маленькая, наивная и такая глупая девочка... - по-доброму улыбнувшись, с лёгким укором прошептал вампир. - Иначе бы они не смогли подчинить меня, и по миру бы, пожирая всех подряд, летал ужас на крыльях ночи. - Всё равно, то, что они с тобой сделали - это чудовищно жестоко! Я читала, мне снилось, что он улыбался и смеялся, наблюдая за твоими мучениями. Разве это не делает его монстром? А те эксперименты с солнцем, серебром, выносливостью, верностью, а этот шипастый заколдованный хлыст? Можно ли после этого назвать их людьми? Конечно, я не ставлю крест на чести своей семьи и достижениях предков, но и слепо уповать на них больше не буду. - Но именно благодаря им я стал практически неуязвим и бессмертен. - Они могли просто убить тебя, избавив от мучений и скуки вечной жизни, тогда бы и последователи твои сгинули после уничтожения их создателя. Но они поставили тебя на колени, отобрали имя, прокляли вечным служением и заточили в ограничения Кромвеля, сопровождая всё это ужасными страданиями! - снова повысила голос юная Хеллсинг. - И не стоит сейчас говорить мне, что ты всё равно ничего не чувствуешь. Я ведь видела во сне всё, что прочла в этих трёх дневниках. Я видела твои слёзы, Алукард! Видела, скольких усилий тебе стоило преклонить колено и сказать "Хозяин"! Я видела, как тебе было больно под серебряными ножами, под палящим солнцем, под воздействием печати, да хоть под тем же хлыстом! А ещё тебя периодически морили голодом, чтобы ты не мог восстанавливаться. Я видела даже, с каким сожалением и слезами в глазах ты убивал своих сородичей...до определённого момента, пока они, узнав о твоей, якобы, смерти, не начали борзеть, и ты после этого не стал добровольно служить нашему роду... Так что не стоит оправдывать их! Ты ведь чувствовал тогда, и всё это пробуждает в тебе отнюдь не приятные воспоминания! Ведь так? Иначе бы ты не вздрагивал от каждого прикосновения к твоей груди! Вампир молчал, но ещё одно дёрганное движение с его стороны после прикосновения к печати было ответом. - Неужели они настолько надрессировали тебя, что ты стал мазохистом, и сам просил меня с восторгом в глазах воспользоваться тем орудием пыток? - немного повысила голос Хеллсинг. Носферату снова промолчал, сжав губы и пристально глядя в глаза девочке, что уже не плакала, но одинокие слезинки, бывало, до сих пор скатывались по ещё щекам. - Неужели они настолько подавили в тебе гордость, что ты с лёгкостью встаёшь на колено и говоришь Хозяйка, словно это моё имя?! - почти прокричала девочка. На этот раз вампир опустил голову, стремясь закрыть лицо волосами, но Интегра обхватила его голову по бокам, заставив посмотреть на себя. Немёртвый всё же поддался и открыл алые глаза, из которых тут же скатилась пара кровавых слезинок. Это было ответом на все три вопроса. - Да, Интегра, я, бывает, чувствую. Да, тогда я испытывал ужасные страдания. Да, каждое твоё касание к печати заставляет меня себя защищать. И, да, они смогли сломить меня. Но просто знай, что это было нужно. И я считаю так не потому, что мне это навеяли Хозяева, а потому, что я до сих пор ненавижу их, но одновременно им и благодарен. За то, что они сделали меня выше остальных и не позволили совсем обезуметь в не прекращаемых убийствах ради утоления жажды, за то, что дали возможность очищать мир от мусора, что развёлся после моего пленения. - тихо проговорил вампир. - Не называй меня Хозяйкой, Алукард. Каждый раз я вспоминаю, с какой болью, ненавистью и презрением ты говорил это первый раз, и мне становится просто тошно и стыдно. - попросила Интегра, стирая красные дорожки с бледных щёк немёртвого. - Я не могу. Печать обязывает меня относиться почтительно и признавать власть над собой. К тому же, ты единственная, к кому я так обращаюсь почти с удовольствием. Среди моих хозяев ты самая достойная, что и не жалко признавать себя твоим слугой, я понял это в первую же секунду тогда, в подвале. - А хочешь, я освобожу тебя? - неуверенно спросила смущённая таким признанием девочка. Алукард лишь снова рассмеялся, гладя Хозяйку по голове. - Глупенькая Интегра Хеллсинг... Юная глава организации снова обняла вампира, вздохнув. - Ну раз ты не собираешься делать мне больно, - внезапно начал Носферату, - То что будешь делать в случае ослушания? Даже не воздействуешь хоть чуть-чуть на печать? - легко усмехнулся вампир. - Я уже говорила. И вообще, я надеюсь на тебя и твою совесть...и честь с гордостью. Ты ведь всё равно сохранил их. - Ладно, Хозяйка. - хитро сузил глаза Король Ночи. - Алукард, а покажи, каким ты был... Вампир ненадолго задумался. - Как пожелаешь. Он в ту же секунду обвил себя чёрной дымкой, а когда она исчезла, то перед девочкой сидел уже не Алукард, а Дракула. Хоть в нём и изменилась только длина волос и одежда с красного плаща сменилась на чёрный с высоким стоячим воротником, но другим был взгляд, и от него самого тянуло непривычной энергетикой. - Граф?.. - Интегра неуверенно коснулась его руки, будто он был незнакомцем. - Да... Графиня. - вампир обхватил пальцами ручку хозяйки и поцеловал её, вызвав этим румянец на щеках девочки. - А ещё раньше?.. - неуверенно спросила Интегра. - А ещё раньше, маленькая Хозяйка, тебе ещё рано знать. - привычно усмехнулся уже преобразившийся Алукард. - Иди спать. - вампир мягко оттолкнул с колен девочку, но та вдруг уставилась на его гроб. - Алукард, а можно я тут посплю? - указала она на пристанище Носферату. Тот сначала дико засмеялся, но потом заявил спокойно и с клыкастой улыбкой: - Так уж и быть, Хозяйка. Но только вместе со мной. Ты просто не знаешь, как реагирует мой дорогой друг на чужаков. Носферату лежал в своём лакированном, чёрном гробу, прижав к себе мирно посапывающую светловолосую девочку. "Хозяйка жалеет своего слугу... Человек жалеет чудовище... Хах. И всё же, она единственная, кому я буду по-настоящему верно и добровольно служить. Она - лучшая". И вампир принялся охранять сон своей Хозяйки.