* * *
- Вот нет в тебе никакого чувства жизненной необходимости! Гробыня перевернулась на живот, откинув от себя бесполезный веер, который перегонял по комнате раскалённый воздух. Мир Гроттер плясал и вырисовывал размытые силуэты комнаты. Тане казалось, что мозг постепенно превращается в желе, заставляя тело тлеть от зноя. Мокрая тряпка на лице уже не помогала, а принуждала лёгкие панически биться в истерике от нехватки воздуха. Стащив с себя бесполезную ткань, Таня перевернулась на бок, подперев ладонью голову, всем своим видом демонстрируя Склеповой, что готова выслушать её тираду. На самом деле Таня была совершенно не готова. Меньше чем полгода назад, когда её кости перемывали на каждом шагу, а любой неудачник советовал как жить дальше, ведьма своими силами расставила все приоритеты. Гробыня моментально подскочила на кровати, и даже потёрла ладони, слегка цокая языком. - Вот смотри, Танька, всё тебе неймётся. То Ваньку ты бросаешь, как неликвид, то к Беритапочкину бежишь. А ведь жизнь-то требует брать то, что дают здесь и сейчас, - Склепова повышала голос с каждым словом, при этом ёрзая на кровати. – Вот был у меня Спиря. Золото, бриллианты, признания. А сейчас Гломов притащит отнятый букет и пиво, и ничего. Прекрасно живу! – Гробыня стукнула по коленям ладонями, будучи несказанно довольной от своей философской проповеди. Таня лишь громко рассмеялась, представив себе лицо Склеповой, которая до сих пор была не в курсе её «здесь и сейчас». На миг забывшись, ведьма резко подскочила на кровати, падая назад от оглушающей свистопляски в ушах. Философия Гробыни всегда была далека от Канта, а вот Фрейд вполне бы нашёл в пошловатой ведущей родственную душу. Да и сама Таня про Канта слышала по лопухоидному радио, ещё в далеком детстве - потому претензий на фундаментальные знания в этой области не имела. Тем не менее, софистика Склеповой была настолько проста и необременительна, что хотелось потрясти ей руки и преклонить голову перед мастером. За месяц пребывания с ведущей в одном душном помещении Гроттер не удивлялась ни её резким позывам к откровениям, ни поползновениям на её вещи. Гробыня не менялась, и Тане это нравилось. Что-то ведь должно оставаться неизменным перед глобальными переменами. - Я беру, Гробка, всё от жизни беру. Таня последний раз улыбнулась и сползла с кровати, выуживая из под пыльных недр огромную сумку.* * *
Склепова брела по тёмному коридору, постоянно подходя к каждой двери, и всматриваясь в номера комнат. Хоть о её похождениях и ходили легенды, но ориентировалась ведьма в крыле, где жили парни, плохо. Постоянно оглядываясь и сжимая в руке странный мешочек, ведьма дошла до конца коридора и остановилась возле тёмной ниши, в которой виднелась приоткрытая дверь. Гробыня чуть одёрнула и без того короткую юбку вверх, открывая край чулок, и провела свободной рукой по волосам. Дверь резко распахнулась шире, врезаясь в несостоявшуюся ведущую. Девушка отскочила назад, роняя из рук мешочек, который так трепетно прижимала к груди. - Давикомариков! Ты сейчас чуть не убил свою последнюю надежду на счастье! Гробыня отодвинула плечом застывшего на пороге некромага и прошествовала в комнату, садясь на стул, стоящий посередине комнаты. - У тебя есть ровно три минуты, что бы изложить суть дела и постараться быть не погребённой. Бейбарсов был ни капли не удивлен, получив клочок ужасно пропитанной духами бумаги, где прыгающими заговорёнными буквами вырисовывались неплохие перспективы для некромага. Естественно, Глеб сразу понял, кто являлся автором анонимки, поэтому сразу же согласился на предложение обсудить выгодную сделку. - Фи, может твоё сокровище сидит прямо перед тобой, а ты всё желаешь худосочного тельца нашей героини, - Склепова призывно закинула ногу на ногу, демонстрируя некромагу оголённое бедро, - но сегодня мы можем поиграть в беспроигрышную лотерейку! Склепова машинально потянулась руками в карманы, но поняв, что мешочка, столь оберегаемого ведьмой, нет в зоне видимости, резко подскочила, бросившись в сторону двери, которая закрылась прямо перед носом несостоявшейся звезды экрана. Бейбарсов уже сидел на нагретом Гробыней стуле, вертя в руках бархатный мешочек. От него ощутимо разило светлой энергией, и некромагу было неприятно держать предмет в руках. Гробыня резко подалась вперед, но вовремя вспомнила, что выхватывать предметы из рук некромагов - затея крайне глупая. Умирать ведьма собиралась лет через семьдесят, но никак не сегодня и от остановки сердца. - Ну, так что, котик, будем сотрудничать? Сам догадываешься, что добрая тётя Гробыня тебе принесла, а дотронуться до заговорённых на крови волос возлюбленной ты всё равно не сможешь. Гробыня никогда не отличалась ни тактом, ни чувством совести и абсолютная беспринципность позволяла девушке усесться прямо на колени опешившего некромага. Бейбарсов откинул мешочек в сторону, вставая, тем самым сбрасывая наглую ведьму с колен. Склепова презрительно фыркнула, занимая вновь освободившееся место, вопросительно смотря на некромага, в ожидании ответа. - Локонами можешь приторговывать вздыхающим по Жикину первокурсницам, Склепова. Но помочь ты мне действительно можешь. Бейбарсов щёлкнул пальцами и лежавший на полу мешочек вспыхнул синем пламенем, за секунды превращаясь пепел. - Для тебя, сладкий, да за каких-то сотню мозолей, всё что угодно. Бейбарсов усмехнулся, доставая из стола пергамент, исчерченный вязью рун. - Таня ненавидит жару, а у меня прохладно, не находишь?* * *
- Нет, Гробынюшка решительно не понимает этих тайн Мадридского двора! Как это прекрасная и великая Я - и ничего не знает?! – Гробыня расхаживала над Таней уже пять минут, то проклиная её, то начиная расспрашивать столь интересующие подробности. – Переезжает она! Израсходовав весь гневный запал, Склепова опустилась на кровать подле улыбающейся Тани, которая запихивала в сумку последнюю футболку. Гроттер смотрела на соседку с искренней улыбкой и нескрываемым весельем от поддельных возмущений. И бросив взгляд на так и не убранную кровать, Таня подхватила сумку и, перегнувшись через стол, стёрла под окном вязь согревающих помещение рун. - Когда снова будешь содействовать нерадивым некромагам, выбирай более гуманные методы. Гроттер в последний раз усмехнулась и, подхватив сумку, вышла из комнаты. Гробыня так и не сдвинулась с места, с улыбкой смотря на закрывшуюся дверь.* * *
Хлопковые простыни прилипают к коже, заставляя тело изнывать от жары ещё больше. Таня перебирает чёрные пряди и наблюдает за тем, как по её бокам стекают капельки пота. Голова облокотившегося на неё парня напоминает уголёк, который обжигает и без того разгорячённую кожу. Воздух в лёгких заканчивается быстрее, умоляя хозяйку оттолкнуть от себя лишний источник тепла. Парень лишь тихо смеётся, привлекая к себе девушку, не давая отстраниться. - Должна констатировать тот факт, что мы можем слипнуться не хуже вчерашних вареников в кастрюле. Таня крепко обнимает черноволосого в ответ, словно из последних сил, сдавливая пальцами длинные пряди. Глеб улыбается и просовывает ладони под рёбра девушки, прижимаясь к ней всем телом. В задыхающемся сознании ещё тлеет мысль о неправильности происходящего, которую тут же сминают горячие губы, скользящие по влажной коже. Таня осознает, что понижению температуры никак не способствуют тонкие пальцы, сдавливающие набухшие соски. Глеб переворачивается, поднимая над собой несопротивляющуюся девушку, и притягивает ближе. Гроттер слышит сбивающееся дыхание некромага, прижавшись губами к острой скуле, и проводит рукой по прессу парня, вычерчивая своими пальцами дорожки. - Между прочим, Склепова просила двадцать зелёных мозолей за пучок твоих волос. И ещё тридцать, если я сварю приворотное зелье, а она его тебе подольёт. Бейбарсов видит только смеющиеся зелёные глаза ведьмы, которая бесцеремонно лишает его рассудка своими поцелуями. В такие игры можно играть вдвоём, парень резко опрокидывает и подминает под себя всё ещё смеющуюся Гроттер. Её кожа влажная и липкая, кажется, что ещё пара минут, и они действительно приклеятся друг к другу. Что ж, Бейбарсова вполне устраивала такая перспектива. Не отстраняясь от Тани, маг плавно поглаживает внешнюю часть бёдер. Тане уже всё равно, чем планировала подзаработать Гробыня, её больше всего расстраивал тот факт, что Бейбарсов проводил кончиками пальцев по низу живота, останавливаясь у самого края джинсовых шорт. На данной стадии их отношений тело реагировало само, откидывая все рамки стеснения и морали, выгибаясь вслед за шершавыми пальцами. - Склепову я прокляну чуть позже. Сейчас у меня есть более полезное занятие. Гроттер сама сжимает руки парня, опуская их ниже. За окном проносится далёкий гул нарастающего грома.* * *
- Почему ты со мной? - вопрос разноситься по дребезжащему от жары воздуху набатом. - Потому что нужна. Глеб выводит на спине девушки понятные лишь ему символы, слегка царапая кожу, оставляя доказательства своего права на это тело. Таня не против. Таня очень даже «за». В голове ведьмы давно включён пожирающий логику механизм женственности, когда детское стеснение давно ушло в тень, являя миру молодую женщину. Уверенную, дико счастливую, желающую показать своё счастье, а не прятать его за стыдливыми поцелуями в тёмных нишах. Женщину, которой важно слышать, а не ощущать. Гроттер резко сбрасывает руки парня и подскакивает с кровати, тащит на себя простынь, пытаясь закрыть обнажённое тело. Губы упорно трясутся, пока разум, гадко-слащавым голосом Склеповой вещает о том, что любое невысказанное чувство является доказательством его отсутствия. Бейбарсов даже не шевелиться и не делает попыток помочь. Запрокинув руки за голову, парень лишь насмешливо наблюдает над пыхтящей девушкой, которая оставив свои бесцельные попытки, опускается на пол, спиной к некромагу. Небо за окном постепенно темнеет и из распахнутого окна веет приятной свежестью. Тело девушки невольно ластится под прохладные пальцы ветра, которые путаются в рыжих кудряшках, разнося по всему телу долгожданный холод. Таня дрожит, но упорно игнорирует лежащую рядом одежду. Назло. По-детски. Бейбарсов тихо смеётся и, наклонившись вниз, просовывает ладони под плечи девушки и затаскивает на кровать. - Вот за это и люблю. Предпочитаю тараканистую Гроттер, а не то подобие, что лепила из тебя Склепова, в попытках устроить чужую личную жизнь. Глеб улыбается уголками губ, прижимая к себе всё ещё злобно сопящую девушку, целуя в рыжую макушку. Ведьма в ответ лишь фыркает, прильнув к парню ещё теснее. Произнесённое «люблю» разливается приторным клубничным сиропом где-то под левой ключицей.* * *
Под утро, когда Бейбарсов даже не глядя на неё, разбирает травы, сложенные на столе, предварительно бросив девушке свежую футболку из шкафа, Таня замирает, разглядывая мускулистое тело, исполосованное сотнями шрамов. И Гроттер помнит каждый поцелуй, запечатлённый на всех порезах. Таня перебирает тонкую ткань в руках и понимает, что Бейбарсов никогда не будет примерным семьянином, который спешит вечерами домой. Никогда не будет заботиться – тепло ли ей, не голодна ли она. Но Таня осознает, что Бейбарсов будет возвращаться к ней даже через месяцы. Он принимает её желание являться и быть. Он принимает её стремление оставить свой след в мире. И насмешливо улыбаясь, он подаёт ей руку, не спрашивая о направлении движения. Когда на грани сна и яви на талию по-хозяйски опускается тяжелая рука, прижимая к крепкому телу, в сознании Гроттер загораются мириады звёзд от понимания - Бейбарсов будет просто её любить. На улице раздаётся глухой звук грома и в стекло мерно бьются тяжёлые капли долгожданного дождя. Таня прижимает ладони некромага к лицу и засыпает. Разум перестаёт метаться по пожарищу, наслаждаясь покоем. «Просто любить» - проносится последняя мысль.* * *
Гробыня наблюдала, как кисточка порхает над ногтями, покрывая их лаком малинового цвета. В комнате было тихо, лишь Паж периодически встряхивал костями, заставляя хозяйку громко материться и пинать нерадивый скелет. В дверь тихонько постучали и, не дождавшись ответа, в проёме появилась рослая девица, нервно перебирающая пальцами. - Я слышала, что Вы можете помочь… ну… с личным. Даже Гроттер помогли. Не услышав возражений, девушка прошла в комнату, остановившись напротив ведьмы, даже не взглянув на вошедшую. - Правда, у меня денег не много… - О, времена! Любая худосочная дамочка мечтает о миллионах и бриллиантовой шубе, не желая вложить каких-то пятьдесят зелёных мозолей! Гробыня, наконец, отвлеклась от своего занятия, поднимая глаза на девушку, которая уже вполне освоилась и присела на кровать. - Ладно, тётя Гробби сегодня добрая. Сколько там у тебя есть, моя трепетная лань? И всё-таки - хорошая реклама лучше любого результата. Гробыня тоскливо окинула взглядом пустую кровать Гроттер и вытащила из-под подушки сундучок, где жирным ядовито-розовым маркером было выведено всего два слова: «Для приворотов».