***
Тэхён и Чимин закончили университет, и у них началась настоящая взрослая жизнь. Чимин, как и ожидалось, пропадал на работе до девяти часов вечера, а на выходных уходил выступать с танцорами. Его могли выдернуть в рабочий день, и он никогда не отказывал. А вот с нами у него получалось встречаться только по воскресеньям, и то не всегда. А вот что касается голубков… Летом, как и планировалось, они поехали домой, чтобы познакомиться с родителями друг друга. Аён чуть ли не умерла от счастья, пока рассказывала мне, что Тэхён понравился ее отцу и дедушке. Кажется, он даже собирается с ними на зимнюю рыбалку, хотя не факт, что он выживет там. А потом я откачивала подругу от передоза счастья, когда узнала, что её хорошо приняли родители Тэхёна. Более того, они согласились отдать им временно квартиру в Сеуле, которая принадлежит мужу двоюродной бабушки со стороны маминой тети Тэхёна. Туда мы и направлялись с Намджуном. Нам открыла дверь Аён в фартуке, которая тут же понеслась на кухню снимать что-то с огня. Затем вышел Тэхён, встретивший нас широкой улыбкой. — С новосельем! — Привет, — он взял из наших рук подарок. — А вас с приездом. Проходите. Я вам все покажу. — Я помогу Аён, — прошептала я Намджуну и зашла на кухню. Я быстро нашла комнату по запаху еды и звукам гремящей посуды. Аён, как заведенная, раскладывала все по своим местам, и судя по всему, она уже закончила. — ЁнХи-я, привет, — обняла меня подруга и тут же вернулась к салату. — Как дела? — Все отлично. Нравится эта квартира? — Конечно! После комнатки в общежитии мне кажется, что я живу в огромном замке. Я так благодарна родителям Тэтэ. Да и мама с папой рады неменьше меня. Ты уже осмотрела все? — Нет. Я думала, тебе нужна помощь, поэтому сразу зашла на кухню. — Нет, все готово. Сейчас придет Чимин, и мы можем сесть за стол, — она осмотрела меня с головы до ног. — Вы куда-то потом собираетесь с Намджуном? — Да… Знакомиться с его родителями, — прошептала я. — Аён, что мне делать? Вдруг я им не понравлюсь? — Во-первых, успокоиться. Дыши полной грудью, ЁнХи-я. — Не могу, — я присела на стул. — Мы идем к ним домой на ужин. Нас будет пятеро: я, Намджун, его родители и младшая сестренка Кёнми. С Кёнми я знакома, так что будет не так страшно. Намджун сказал мне, что я понравилась ей, значит, в будущем проблем с родителями не возникнет. — Ну вот видишь! Все же отлично. — Я не знала, что это будущее наступит сегодня! Я не готова… — А разве Намджун был готов, когда знакомился с твоими родителями? — Аён села напротив, положив голову на руку. — Да в тот момент никто не был готов! Я поехала домой, в Дэгу, чтобы проведать родителей. Намджун должен был остаться здесь, но он, видите ли, соскучился и отправился ко мне на поезде в другой конец страны, никого не предупредив. И когда он приехал к моему дому, его на пороге встретила моя мама. — Кстати, — встрепенулась Аён, — вы сказали родителям, что живете вместе? — Я сказала, что мы собираемся жить вместе через полгода. Маленькая ложь во благо. Папа об этом не знает, а вот мама особо не обрадовалась, но и не стала протестовать. Мне повезло, что Намджун понравился моей семье. Он выглядел так, будто знакомство с моими родителями для него было в порядке вещей. А если сегодня у меня не получится вести разговор, как это делал Намджун? — Дать успокоительное? — Аён делала вид, будто ищет что-то в кармане. — Хотя нет, я знаю средство более эффективное… Пощечина приведет тебя в чувство. Шин ЁнХи, возьми себя в руки. Это просто знакомство с родителями твоего парня. — Которого я люблю! Если что-то пойдет не так… О боже, мне уже страшно. — А что Намджун тебе говорит? — Он сказал, что он впервые за много лет встречается с кем-то больше года и живет под одной крышей. Его родителям очень интересно, кто же эта девушка. Вот Кёнми и предложила устроить семейный ужин и пригласить меня. Она им сказала, что я милая, умная и скромная, люблю Намджуна и косметику. Боже! Что делать? — ЁнХи, я бы… Нас прервал стук в дверь. Всем было понятно, что это пришел Чимин. Мы вышли в коридор, чтобы встретить его. Пак Чимин сильно похудел, и по его лицу и черным кругам под глазами можно было сказать, что он очень много работает и сильно устает. — Привет, — радостно крикнул он. — Давно не виделись. Как у всех дела? — Отлично, — прогремел Тэхён. — Садитесь все быстрее за стол. Я села рядом с Аён, Намджун — с Чимином, а Тэхён — во главе стола, как отец семейства. Может, мы и выглядели глупо, потому что самому старшему из нас недавно исполнилось всего лишь двадцать четыре, но зато было весело. Было приятно вспоминать былые деньки, поговорить о настоящем и о своих планах на ближайшие десять лет. — Чимин, ты, наверно, устаешь на работе? — побеспокоилась Аён. — Немножко. Первые полгода я работаю стажером в крупной компании за копейки, зато потом буду в шоколаде. Но вы не переживайте за меня. Я уже начинаю привыкать. — А где ты сейчас живешь? — спросила я. — В большой квартире с тремя танцорами из труппы. Наверно, я только недавно научился готовить и привык к соседям. — Да, — протянул Тэхён, — жить отдельно от родителей в квартире так сложно. — Вам ли с Намджун хёном знать об этом? — сказал Чимин, вызывая наш смех. — Ладно, хён какое-то время жил один, а вот ты живешь на всем готовом. — Ладно, молчу, — Тэхён изобразил замочек на своих губах. — О боже, — внезапно раздался голос Намджуна, заглушая наши разговоры, — что-то только что лизнуло мою ногу. Я заглянула под стол и увидела малюсенький черный комочек шерсти с коричневыми лапками и ушками. Это был щеночек, которого никто не видел и о котором никто не знал. Кажется, этот пушистик выбежал из комнаты на шум, который мы устроили. — Наш сынок проснулся, — запищала Аён. — Бэрри, иди ко мне. — Какой сладкий, — сказала я, гладя щенка за ухом. — Намджун, посмотри. — Ким, откуда он? — спросил Намджун. — Это подарок для Аён на день рождения, — пояснил Тэхён. — Просто Бэрри родился чуть позже, и нам пришлось подождать. Разве этот шпиц не прелесть? Намджун и Чимин пребывали в немом шоке, наблюдая за голубками, которые сюсюкались с щенком, как с младенцем. Парни даже оторвались от еды и просто застыли, не говоря ни слова в течение нескольких минут. — Все, мы их потеряли, — слышала я за спиной голос Чимина. — Хён, посмотри, у них все серьезно. Голубки перешли к следующему этапу: общий питомец. Они называют его своим сыном! Это нормально? — Чимин, это еще цветочки. Потеряем мы их после заключительного этапа — свадьбы. Вот тогда точно можно распрощаться с ними, — отвечал мой Намджун. — Чимин, может, тебе пора найти ту, с которой ты хотя бы к первому этапу подойдешь? — вмешалась я. — Ну, — Чимин приподнял свои брови и поджал губы, — вообще-то… есть одна девушка, которая мне нравится. — Кто же она? — спросил Тэхён, катавшийся с щенком по полу. — Пока ничего не скажу, чтобы не сглазить. Просто, это человек, с которым мне очень комфортно. Такого давно не было. — Обязательно познакомь ее с нами, когда все будет ясно, — сказала Аён. — Догоняй нас всех, — сказал Намджун. — Я слышал, что Хевон, с которой ты когда-то танцевал, теперь встречается с Хосоком. — Что? — удивилась я и подошла к Намджуну, вдоволь наигравшись с Бэрри. — Разве ей не нравился наш Чимин? — Как видишь, нет, — он поцеловал мою руку. — Хосок ничего не говорит, но я-то вижу, что между ними что-то происходит. — Правда? — скептически заметил Тэхён. — Ты же слепой, как крот. Если бы не мы, то ты бы так и не узнал, что нравишься ЁнХи. — Ладно, я соврал. Я не смотрю на других людей вокруг, пока занят работой. А насчет Хосока и Хевон мне рассказала Кёнми, — Намджун улыбнулся, и я снова ткнула пальцем в его ямочки. — Боже, перестаньте, — Чимин с отвращением посмотрел на нас. — Я привык к голубкам, но теперь меня начинает тошнить от вас с ЁнХи. — Тогда тебе точно нужна та девушка, чтобы она спасла тебя в обществе влюбленных дураков, — пошутил Намджун. — Да, ты прав. Как так вышло, что даже Хосок хён, который не вылезает из танцевального зала, нашел себе девушку? Я, кажется, чаще него выходил гулять и все такое. — Просто ты искал в неправильном месте, — посмеялись мы. — Вот мы с Аён встретились в библиотеке, — шутил Тэхён, — и встречаемся уже три года. — Про библиотеку будешь своим детям врать, — показал язык Чимин. — Я-то знаю, что ты заметил Аён в школе, которую ты окончил, а потом пошел следить за ней до кафе. И вообще, Бегбедер говорил, что любовь живет три года. — Утешай себя, Чимин, — пропела Аён. — Да, говори, что хочешь. В итоге у меня есть Аён и Бэрри, а у тебя всего лишь три соседа по квартире, — теперь язык показывал Тэхён. — И кстати, — начала я, — Бегбедер в конце книги соглашается с тем, что три года — это не конец, а новое начало. У любви нет срока годности. — ЁнХи, и ты туда же? — Вы перестанете спорить? — вмешался Намджун. — Вам все равно не переплюнуть нас с ЁнХи: год назад мы не знали друг о друге ничего, стали жить в одной квартире, а сегодня нас ждут на семейный ужин мои родители, — он посмотрел на время. — Кстати, ЁнХи-я, нам уже пора уходить. — Хорошо. Все встали со стола, чтобы проводить нас и поблагодарить за визит. Аён напоследок сказала мне на ухо, что все пройдет хорошо, но плохое предчувствие все равно меня не покидало. Мы вышли из дома, и на нас подул холодный ветерок, от которого по коже побежали мурашки. Намджун чувствовал мое волнение, и поэтому он поцеловал мое запястье три раза. Стало спокойнее, но мои холодные ладони выдавали остатки страха с головой. — ЁнХи-я, все будет хорошо, — взял он меня за руку, когда мы сели в машину. — Родители хотели познакомиться с тобой, и поэтому я никак не мог отказать им. — Вдруг они многого ждут от этой встречи, а я не оправдаю их ожидания? — Не думай об этом. Они уважают мой выбор и не будут против тебя. Мы с тобой вместе целый год, — сказал он, выделяя последнее слово. — Все будет отлично. Обещаю. — Ладно… Я поверю тебе. Мы шли к кирпичному дому, расположенному в довольно тихом районе. Со скрипом открылась маленькая калитка, и мы вошли в ухоженный дворик с газоном и цветочными горшками. Намджун нажал на звонок и тут же открылась дверь. Перед нами стояла Кёнми, милая девочка с длинными черными волосами и косым пробором. В отличие от Намджуна, у нее были большие глаза, белая кожа и не такие пухлые губы. — Оппа, онни, быстрее проходите, — радостно прошептала она. — Мама с папой не могут дождаться встречи с тобой, ЁнХи. После ее слов в коридор вышли родители Намджуна, которых я раньше видела только на фотографии. Его мама — женщина среднего роста с короткой стрижкой, большими глазами и одетая в свитер, похожий на мой — встретила нас с улыбкой на лице. Она посмотрела на меня, затем на Намджуна, и я стала волноваться еще сильнее: — Привет всем, — спокойно сказал Намджун. — Знакомьтесь, это моя девушка Шин ЁнХи. — Здравствуйте, — поклонилась я на девяносто градусов, произнося эти слова дрожащим голосом. — Приятно познакомиться. — Здравствуйте, — голос мамы Намджуна оказался несильно высоким, но и не низким. — Намджун и Кёнми часто рассказывали о тебе. Наконец-то мы встретились. — Заходите быстрее, — сказал папа Намджуна. Я подняла глаза и увидела мужчину среднего роста, с черной шевелюрой, который улыбался нам. Взглянув на него, я поняла, откуда у Намджуна эти ямочки. — Приятно познакомиться, ЁнХи. Чувствуй себя как дома. — Я покажу ей тут все, — сказала весело Кёнми. — Нет, это сделает твой брат. А ты поможешь мне с ужином и накроешь на стол, — сказала мама Намджуна. — Сын, ЁнХи, быстрее мойте руки и идите на кухню. — Хорошо, мама, — он кивнул головой. — Пошли, ЁнХи-я. Намджун взял мой плащ и повесил на крючок. Мы быстро осмотрели дом, и он оказался довольно милым и уютным. В комнате Намджуна чувствовалось, что там больше никто не живет. Даже аккуратно заправленная постель, книги на полках, маленькие игрушки и грамоты не смогли скрыть этого. — Ты когда-нибудь приводил домой девушек, чтобы познакомить их с родителями? — спросила я, доставая подарки из сумки. — С родителями знакомил, но домой не приводил. Считай, что ты первая, — Намджун подошел ко мне ближе, но я выставила руку вперед. — Никаких прикосновений в доме твоих родителей, — шикнула я, хватаясь от волнения за кулон, подаренный Намджуном. — Все будет хорошо, не переживай. Ладно? — Хорошо. — Оппа! Онни! Идемте на кухню, — послышался голос Кёнми. Пусть мы и встречались год, я все равно шла подальше от Намджуна, потому что боялась, что его родители увидят нас и подумают не о том. Мне и так казалось, что его маме не понравилось мое платье, и я всерьез хотела вернуться домой за бордовым свитером. Но отступать было некуда и некогда, так что я просто шла на ватных ногах, принюхиваясь к вкусному запаху еды. Зайдя на кухню, я дрожащими руками вручила подарок родителям и Кёнми в знак уважения. Судя по их улыбкам, им все понравилось. Отец семейства Ким сел во главе стола, справа от него мы с Намджуном, слева мама и Кёнми. Чем-то это напоминало обед у голубков, но только я не нервничала так сильно. Намджун, заметив мое состояние, улыбнулся и взял меня за руку, которую я держала под столом. «Боже, ЁнХи, почему ты пугаешься? Это семья твоего парня, которого ты любишь, так покажи им не свой страх, а себя. Тем более они относятся к тебе доброжелательно. Перестань теребить свое платье, выпрями спину и постарайся ради Намджуна. Его родители должны увидеть, что их сын сделал правильный выбор.» — думала я. — А как вы познакомились? — спросил отец. — Очень интересно узнать, где же наш сын нашел такую девушку. Явно не в своем шумном клубе. — Ну, папа, это очень интересная история. Мы познакомились с ней в караоке…***
Мы с Намджуном медленно шагали к подъезду, держась за руки. После этого ужина я чувствовала себя самой счастливой девушкой в городе, у которой за спиной выросли крылья. Да, вначале разговор как-то не клеился, но потом мы привыкли друг к другу, и мама Намджуна не хотела нас отпускать. Я пообещала ей, что Намджун будет приезжать к ним каждое воскресенье, но она настояла на том, чтобы я приезжала вместе с ним. За те два часа, что мы были у них, погода поменялась, стало ветрено. Мама Намджуна запричитала, увидев мое тонкое платье, и поругала сына за то, что он не заботится обо мне. Они окружили меня заботой, даря ощущение, будто я стала частью этой семьи. — Глупышка, я же говорил, что все будет хорошо, а ты боялась, — радовался Намджун. — Ладно, ты всегда прав, — я прижалась щекой к его плечу, идя рядом. — Ты им понравилась, ЁнХи-я. Это точно. Иначе перед нашим уходом Кёнми не дала бы тебе шарф, а мама бы не помогла бы его завязать. Пока вы разговаривали, папа сказал мне, что приятно удивлен моим выбором. — Я очень рада слышать такие слова, — на моем лице застыла улыбка. — Ты говорил родителям, что мы живем вместе? — Нет, но мне кажется, что они догадываются и делают вид, будто ничего не замечают. — Ладно. В любом случае, между нами ничего не было, — я открыла ключом дверь и вошла в нашу прихожую. — Как я устала! — Я тоже. Спать охота, — Намджун нажал на выключатель, но свет так и не появился. — Ты поломал выключатель? — пошутила я. — Вроде нет, — он попробовал включить свет еще раз. — Черт. Что делать? — Придется сидеть в темноте, — плюхнулась я на диван. — Свечей все равно нет. Садись рядом со мной. Намджун лег на диван, положив голову на мои колени. Темнота, поглотившая нас, создавала вокруг атмосферу спокойствия, которую не хотелось нарушать пустыми разговорами. Я проводила рукой по волосам Намджуна, иногда целуя его в висок и щекоча своими волосами. Внезапно я вспомнила о том, что Намджун хотел дать почитать текст своей песни. — Намджун, — я провела пальцем дорожку по его щеке, пытаясь найти ямочку. — Что такое, ЁнХи-я? — Ты днем рассказывал о своей новой песне и пообещал, что я узнаю вечером, о чем она, — напомнила я. — Может, ты прочтешь об этом завтра? — напрягся он. — Уже поздновато, мы устали, давай спать. — Нет, — я попыталась поднять его, но тщетно. — Я хочу узнать сейчас. Вставай, а то я скину тебя на пол. — Ты заразилась моим упрямством, — вздохнул он, подойдя к столу. — Ладно, ЁнХи-я, вот тетрадь с текстом. — А ты посветишь мне фонариком, чтобы я прочла? Намджун снова издал непонятный звук, похожий на пение кита, и полез в свой письменный стол. Его вздохи напрягали: мне казалось, что я его раздражаю. В лунном свете было плохо видно, что именно Намджун достает, так что я подошла ближе. Я увидела коробку, в которой лежало много маленьких свечек. — Намджун, откуда?.. — Даже не спрашивай, ЁнХи-я, — он достал спички. — Я тебе все объясню после того, как ты прочтешь тот текст. Через несколько минут вся комната наполнилась теплым светом. Намджун поставил по всему периметру комнаты маленькие свечки, а побольше — на письменный стол. Теперь здесь царила атмосфера романтики, а не спокойствия. — Садись сюда: тут больше света, — Намджун выдвинул для меня стул. — Это не совсем текст песни. Вначале я всегда пишу на бумаге, о чем хочу сказать, и только потом делаю из этого текст песни.Только прошу тебя: не пугайся, когда прочтешь. — Когда просят не пугаться, все происходит наоборот, — я села за стол, открывая тетрадь. — Что же ты тут написал? «Я не жалею ни об одной секунде, проведенной вместе с ЁнХи. Нам очень комфортно вдвоем во всех отношениях. Но в последнее время мне тяжело находиться рядом с ней. В ней живет два человека: ребенок и взрослая девушка. Ребенок ЁнХи мило спит, заворачиваясь в одеяло; ворчит, когда что-то идет не так; любит смотреть мультики и пить какао; висит на моей шее; смущается меня, когда я утром стою перед ней в одном белье… Взрослая ЁнХи убирает дом под медленную музыку в моей футболке, и ей приходится выгибаться, чтобы вытереть пыль; она кусает губу на страшных моментах в кинотеатре; она шумно выдыхает, стоит мне коснуться губами ее шеи; превращается в моего личного самоуверенного и привлекательного монстра, когда встает на каблуки… Все эти мелочи сводят меня с ума, мне становится тяжелее с каждым днем контролировать себя, а она даже не знает, как выглядит со стороны. Я так боюсь навредить ЁнХи, испугать ее, но в то же время я не могу вести себя спокойно, например, когда она ночью прижимается ко мне всем телом. Я даже пытался запретить ей носить обтягивающие вещи, ходить на каблуках, перестать танцевать. Но ЁнХи сводит меня с ума даже в обычном спортивном костюме, когда ест суши! В таком нестабильном состоянии я не могу даже обнять ее, потому что боюсь, что все может кончиться плохо. Что же мне делать?» Я перечитывала эти слова снова и снова, не понимая, точнее, боясь понять смысл написанного. Мое сердце билось с бешеным ритмом, по позвоночнику прошелся мороз. Я отложила тетрадь в сторону и повернулась к Намджуну, который ходил взад-вперед. Странно, но все свечки были задуты, и комната погрузилась в коричневатый полумрак. — Намджун, ты погасил все свечи? — Да, от волнения. Ты прочла? — я кивнула. — Прости, вот такой вот я плохой, — он сел на пол передо мной. — Если ты все-таки испугалась… — Нет, Намджун, — я задула оставшиеся свечи на столе и села рядом с ним, — со мной все в порядке. Я догадывалась об этом. — Вот поэтому я такой странный в последнее время, — выдохнул он. — Мало того, что мне тяжело контролировать себя, так еще и ты провоцируешь меня, сама не замечая этого. — Я? — Да. В какой-то момент мне показалось, что ты готова, и я купил эти свечи на годовщину на всякий случай, но потом вспомнил твой наивный взгляд и понял, что это очень-очень плохая затея, и я спрятал свечки до лучших времен, — улыбнулся Намджун. — Думаю, эти лучшие времена наступили сегодня, — сказала я. — ЁнХи-я, нет, — испугался Намджун. — Тебе кажется, что ты готова, но… — Нет, Намджун, не кажется. Я повернула его лицо к себе и поцеловала в губы. Затем еще, еще и еще. Если я раньше испытывала тяжесть во всем теле, то в этот момент мне казалось, будто во мне взрываются ядерные бомбы. Я никак не могла сдержать эти разрушительные волны внутри, поэтому продолжала целовать Намджуна, оставляя бордовые отметины на его ключицах. — Я люблю тебя, — прошептала я. — А я тебя еще больше. Руки Намджуна потянули вниз молнию на моем платье, и вмиг я осталась в одном белье перед ним. Чувствовалось, что у одного из нас опыта в раздевании явно было больше, потому что мне никак не удавалось быстро расстегнуть пуговицы на его рубашке, так что Намджун сам снял ее. Я переводила дыхание, уткнувшись лбом в грудь Намджуна, а он избавил меня еще от одной лишней вещи. Я жутко засмущалась, потому что прежде Намджун никогда не видел меня голой. — Я люблю тебя, — снова повторил он хриплым голосом. — Если что-то будет не так, обязательно скажи. — Я верю тебе, Намджун. Поцеловав в макушку, он поднял меня на руки и положил на диван. Я закрыла глаза, ожидая дальнейшего, и услышала, как со звоном на пол падают брюки и ремень Намджуна. Внутри меня все дрожало и закипало, стоило только Намджуну коснуться моей кожи. Его губы оставили мокрый след на моей шее, ключицах, груди, животе, на бедрах, которые были напряжены. Намджун пальцем зацепил кружево моего белья и потянул его вниз, оставляя меня полностью без одежды. — Звучит ужасно, но тебе нужно расслабиться, — прошептал Намджун. — Я постараюсь не причинить тебе боль. Если хочешь, можешь кричать. Я кивнула, боясь того момента, когда стану по-настоящему взрослой девушкой, но в то же время, желая узнать, какого же это. Намджун поцеловал меня, касаясь длинными пальцами, где никто прежде не касался, и я почувствовала нечто внутри себя, а вместе с этим первое чувство удовольствия, разносившегося по всему телу. Боль была, но ее можно было перетерпеть. По крайней мере, я так думала, до тех пор, пока Намджун не навис надо мной. Из моих глаз потекли слезы, а губы раскрылись в немом крике, когда я почувствовала, как Намджун медленно входит в меня. От боли я впилась ногтями в его плечо, кусая губы чуть ли не до крови. — Намджун… — Тише, тише, не бойся. Просто не напрягайся, и тебе станет легче. Дыши, ЁнХи-я. После нескольких попыток Намджуну удалось избавить меня от боли. Я привыкла к новым, ранее неизведанным ощущениям, и теперь могла почувствовать некое удовольствие. Намджун поцеловал меня именно в тот момент, когда с моих губ сорвался первый стон. Похожее ощущение страха и удовольствия я испытывала на американских горках: вначале аттракцион разгоняется, а затем на огромной скорости переворачивает тебя вверх ногами, заставляя все внутренности сжиматься от непонятного трепета и боязни упасть на землю с огромной высоты. Но Намджун дарил мне новые ощущения, острее в тысячи раз. Его блуждающая рука то убирала мои волосы, то вытирала слезы, то сжимала грудь, и я улетала из-за этого куда-то на небеса. — Быстрее, — неуверенно прошептала я. — Пожалуйста. Намджун молча выполнил мою просьбу, заставляя меня неловко выгибаться ему навстречу. Мне хотелось быть еще ближе к нему, хотя мы итак соприкасались животами. Совсем недавно у меня капали слезы из глаз от боли, а сейчас я обнимала Намджуна руками и ногами, прося его не останавливаться. Его прерывистое дыхание, хриплый голос, зовущий меня по имени, большие ладони, ласкавшие везде, где только можно, переносили меня в другой мир, где я была совсем новенькой. Но мне понравилось, и я была бы не прочь оказаться там еще раз. Только обязательно вместе с Намджуном. — Прости, — прошептал он. Его движения стали настолько быстрыми, что мое дыхание окончательно сбилось и превратилось в рваное захлебывание воздухом. Без всякого стеснения я прерывисто кричала, прижимая мокрого Намджуна к себе. По моему телу, даже по затылку, побежали странные и горячие мурашки, и в этот момент я почувствовала только усталость, блаженство и нереальное спокойствие. Я выкрикнула что-то непонятное, прежде чем Намджун оторвался от меня, тяжело дыша. Я шарила руками по постели, ища одеяла, но наткнулась на Намджуна, который лег рядом, тяжело и шумно дыша. Мы посмотрели друг на друга и посмеялись. — Моя ЁнХи-я, — он поцеловал меня в лоб. — Прости меня. Ты как? — Я слышала, что первый раз у многих просто отвратительный и болезненный, — еле говорила я. — Но у тебя, похоже, есть опыт в этих делах, бесстыжий Намджун. — Это ты так делаешь мне комплимент, потому что тебе понравилось? — он лег на бок, гладя низ моего живота. — Не болит? — Сейчас уже нет. Я просто очень хочу спать. — Тебе надо принять горячий душ, иначе утром очень сильно будут болеть мышцы. Идем. Он взял меня на руки и отнес в ванную, включив там свет, который успел появится. Я прикрылась руками, потому что снова начала стесняться Намджуна: одно дело стоять перед ним голой в темноте, другое — на свету. Он лишь усмехнулся и поставил меня на ноги. К слову, я их вообще не чувствовала и держалась из последних сил. — Можешь принять душ, — сказал Намджун, настроив воду. — Я скоро приду. — Хорошо. Под теплыми струями воды мне стало определенно легче. Правда, кожу местами щипало. Я не могла поверить в то, что произошло час назад. Его прикосновения и поцелуи не мог смыть никакой душ. Кажется, на мне даже остались кое-какие следы. Закрыв глаза, я мысленно прокручивала то, что было между нами. Незаметно в душевую кабинку вошел Намджун, встав передо мной. Я отвернулась, смущаясь его наготы. — Да, ЁнХи-я, — поцеловал он мою шею, — прости, я тут оставил несколько подарочков. Ничего страшного. Через неделю должно пройти. — Я не могу думать ни о чем другом, кроме сна. Мне очень хочется лечь в кроватку, накрыться одеялом и заснуть. Как ты можешь оставаться бодрым после такого? — я повернулась и увидела многочисленные засосы на шее Намджуна, ключицах и плечах. — О боже… Это я? — Да, — он встал под душ, закрыв глаза. — Зато теперь точно видно, что ты мой. — Глупышка, — он нежно поцеловал меня в губы, — я стал твоим с того момента, как ты ударила меня в живот в караоке-баре. Идем, раз ты так хочешь спать. Я даже толком не стала вытираться, просто надела чистые вещи и футболку Намджуна. Перед глазами все кружилось, и казалось, что я вот-вот упаду. Намджун приобнял меня за плечи и не дал мне распластаться на полу. Я легла на чистые простыни и укуталась в одеяло, как и хотела. — Иди ко мне, — сказала я, притянув Намджуна. — С большим удовольствием, — сказал он, обнимая меня. — Тебе стало легче? — Да. А тебе? — Со мной все с самого начала было нормально, — посмеялся он. — Действительно. «Где, с кем и когда ты успел опыта набраться? Впрочем, чему я удивляюсь? Ты молодой парень, у которого бушуют гормоны, так еще ты часто ходил по клубам. Но меня это не должно волновать: любишь-то ты все равно меня, „ — думала я, прижимаясь к нему. — Глупышка, ты меня слышишь? — я слабо кивнула. — Я люблю тебя, ЁнХи-я. — Я тоже, — из-за ноющей боли внизу я издала примерно такое же пение кита, как и Намджун. — Принести обезболивающее? — он, испугавшись, поцеловал кончики моих пальцев. — Нет, не надо. Не переживай, — я сильно зевнула. — Интересно, а мы сможем когда-нибудь продержаться до утра? — Что? Шин ЁнХи, как тебе не стыдно? От таких слов даже я начинаю краснеть, — Намджун легонько стукнул меня по голове. — Всему свое время, глупышка. И если тебе так интересно, конечно мы сможем. Главное — практика. ЁнХи-я? ЁнХи? Ты меня слышишь? Она заснула. Впрочем, это неудивительно. Спокойной ночи, моя маленькая. Я предалась бесконечным мечтаниям перед сном, получив огромную дозу эндорфина. Мне хотелось, чтобы Намджун продолжал называть меня ‚маленькой‘, ‚глупышкой‘, ‚ЁнХи-я‘ сегодня, завтра, послезавтра, через месяц, и через много-много лет… Да, мы слишком молоды и всякое может случиться, но я хочу быть с Намджуном всегда. Я, как наивная девочка, верила, что эти отношения продлятся до самой нашей смерти и даже в следующей жизни, ведь Намджун — мой воздух, моя душа, любовь, причина бабочек в животе, желание творить и развиваться дальше. А он не раз говорил, что я его муза, поддержка, источник сил и олицетворение заботы. Я верила в то, что у нас будет веселая свадьба, на которой мы оторвемся на полную катушку вместе с друзьями и семьей. Я верила, что у нас будет счастливая семья, уютный дом, детишки, у которых будут пухлые губы, ямочки Намджуна и мои глаза. Я верила, что мы вместе состаримся, поседеем, будем нянчить внуков, поднося друг другу лекарства… Я верила, что Намджун — тот самый принц для меня, которого ищет каждая девушка, а я — его судьба. А раз я верю, значит, так и будет, значит, так оно и есть.