Мечта идиота... Повторим?

Припечатав Хинату спиной к стене, Кагеяма, согнувшись, уткнулся лбом в его плечо. Пальцы сжимали предплечья коротышки так, что там точно останутся синяки. Хината молчал, предоставляя Тобио возможность сказать хоть что-то. Но тот не мог, горло перехватило так, что даже дыхание вырывалось с сипом, а язык прилипал к сухому нёбу. Но и молчать дальше было просто невозможно. Хватит, намолчались… POV Кагеямы В тот день мы поругались с Хинатой,.. ну да, да. Это я все испортил… Он пересказывал мне, что мы творили ночью, и что я ему наговорил. А я, желая скрыть смущение, возьми и ляпни: -С чего это? Я - парень и не позволю себя трахать. Тишина. Секунда, другая, третья. А потом: -А я тогда кто, если со мной ты хочешь и можешь творить такое? – глухим, спокойным голосом, хотя всего несколько мгновений назад из него просто бил фонтан эмоций, Шое продолжил. - Гипотетическая девушка, с которой у тебя ничего не получается? Или просто дырка для траха? Было в голосе Хинаты что-то, что я понял - я перегнул палку… И все полетело кувырком. Всю неделю Хината со мной не разговаривал, на тренировках у нас ничего не получалось. Вся команда смотрела на меня так, словно я, как минимум, виноват в наступающем конце света. Но каково было мне, ведь не знал никто. Меня ломало. Я хотел Хинату, до дрожи в коленях. А после того, как, пусть в беспамятстве, но я держал его в руках, притворяться было невозможно… И да, я знаю, что Шое парень. И я знаю, что как любому парню, ему хочется быть сверху... Но представить себя на принимающей стороне было трудно. Но я заставил себя подумать и об этом. Конец POV Кагеямы -Хината, прости меня. Я так больше не могу. Не могу, когда ты молчишь, не могу, когда тебя нет рядом. Я хочу видеть, слышать, касаться тебя. Хочу быть с тобой,.. в тебе,…и, если ты еще хочешь, хочу почувствовать тебя в себе… Слова едва пролезали через горло, Кагеяма ежесекундно сглатывал, но во рту оставалось сухо. По спине ползли липкие мурашки… Хината хмыкнул, его руки поднялись и обняли Кагеяму за спину, и он прошептал: -Какой же ты дурак, Кагеяма! Ты так просто говоришь такие смущающие вещи… Кагеяма еще сильнее прижал к себе это рыжее недоразумение и, уткнувшись носом ему за ухо, лихорадочно шептал, сам не понимая, чего же он просит: -Пожалуйста, Хината, пожалуйста. -Да успокойся ты. Не думаешь же ты, что мы займемся этим прямо здесь и сейчас. Руки Хинаты скользнули выше, зарылись в волосы Кагеямы, чуть потянув его вверх, сухие, обветренные губы скользнули по полыхающей щеке Кагеямы: -В пятницу, мама с Натсу уезжают к бабушке в деревню. Приходи ко мне с ночевкой, на выходные… Два дня пролетели словно в тумане. Кагеяма не мог сосредоточиться ни на чем. И чем ближе была пятница, а затем и вечер пятницы, тем мрачнее становилась его физиономия. И вот, на крыльце дома Хинаты стоит высокий парень, который просто может убить одним взглядом. Оглядев его с ног до головы, Хината как-то нервно хмыкнул, пропуская его в дом. Комната Хинаты очень ему подходила. Легкий беспорядок словно заставлял глаза разбегаться, но делал ее уютной. Задернутые занавески приглушали закатные лучи солнца и заставляли расслабиться. Но, оглядываясь, Кагеяма поймал себя на мысли, что расслабиться-то он и не может, зная, что сегодня произойдет с ним здесь. И он словно столб остановился посреди комнаты. А Хината плюхнулся на кровать, пару раз подпрыгнул на матрасе, забросив руки за голову, сказал: -Я не собираюсь набрасываться на тебя прямо с ходу. Давай лучше в игры поиграем. Я недавно гонки приобрел. И соскользнув на пол, залез почти на половину под кровать, из-под которой через мгновение вытащил приставку. И засуетился. Подсоединил к телеку приставку, умотал на кухню, с которой притащил сок и печенье. Побросал на пол подушки, на которые и плюхнулся, ухватившись за джойстик. Играл в приставку Шое так же как и в волейбол. Подвижно и громко. Он то и дело пытался заехать локтем или коленом по Кагеяме, громко кричал свои невоображаемые лозунги и подпрыгивал на подушках от нетерпения. Видя такого привычного безолаберно-шумного коротышку, Тобио сам понемногу входил во вкус игры, и даже иногда, как и сам Шое, весьма эмоционально ерзал на подушках, и потому, когда Хината в очередной раз подпрыгнув, неловко упал на самого Кагеяму, только привычно огрызнулся: -Тупица, ты что творишь? И замер, глядя в медово-карие глаза. Во рту снова все пересохло, а Хината совершенно не торопился слезать с него. Подняв руку, рыжий приложил ее к щеке Кагеямы: -Ты ведь не передумаешь? Не разочаруешься? Шутки и игры кончились. Кагеяма лишь помотал головой, а потом, едва прочистив горло, прохрипел: -Ведь после этого ты будешь МОИМ. Поэтому я не буду жалеть об этом. Ты ведь даже не представляешь, как давно я… Договорить ему не дали. Чуть подавшись вперед, Хината прижался сухими губами, к губам Тобио. Касание было мимолетное, детское и невинное, но это впечатление было обманчиво, как и сам Хината. Кагеяма не успел перевести замершее дыхание, как вновь склонившись вперед, рыжий скользнул языком по губам Тобио, очерчивая их контур. Перебросив ногу, он уселся на колени Кагеямы, запустил руку в его волосы на затылке и потянул их назад, заставляя запрокинуть голову. Вторая рука со щеки скользнула на подбородок, чуть надавила на него, размыкая губы Кагеямы, а потом, в момент когда язык коротышки проник в рот, спустилась на нервно дернувшийся кадык. Все связные мысли прекратили свое существование, пока горячий язык Шое неспешно скользил по зубам, нёбу. Оглаживал и танцевал с языком Кагеямы. Дыхание перехватило, но они не могли оторваться друг от друга. Лишь, когда перед глазами полетели черные мухи, Хината разорвал поцелуй и, едва восстановив дыхание, прошептал: -Это ты не понимаешь, какого зверя ты разбудил. Открыв глаза, он посмотрел на Кагеяму, и тот замер, вглядываясь в посветлевшие, безумно сосредоточенные глаза. Именно такой взгляд был у Хинаты на площадке, именно такой взгляд заставлял сердце Кагеямы биться у самого горла. «Сбылась мечта идиота», - подумал Кагеяма, осознавая себя кроликом перед удавом, когда у Хинаты дрогнули потемневшие от поцелуя губы, растягиваясь в столь же безумную улыбку. Поднявшись, одним движением Хината стянул с себя футболку, подцепил и потянул вниз штаны, оставаясь лишь в одних плавках, что явно натянулись на его отнюдь не маленьком вставшем члене, а Кагеяма все смотрел и не мог оторвать взгляда от столь желанного тела. Ему хотелось самому завалить рыжего на кровать и… -Охренеть, - только и смог выдавить из себя Тобио. Помотав головой, приходя в себя, он поднялся и тоже поспешил избавиться от одежды, оставаясь, как и Шое, лишь в одних боксерах, что прижимали к животу такую же вставшую плоть. Едва он выпрямился, Хината снова втянул его в умопомрачительный, неспешный поцелуй. Руки его скользили от загривка Кагеямы вниз, проводя по всем позвонкам до крестца, чиркнули вверх по ребрам, едва касаясь, задели соски. Рвано выдохнув, Кагеяма притянул к себе Хинату, толкаясь пахом по его животу. -Нет, нет, нет. Не перехватывай инициативу, Тобио. Сегодня мой день. Хината выскользнул из захвата рук. Открыв ящик стола, он вытащил что-то и бросил на кровать. Тобио с удивлением рассмотрел маленький тюбик. -Что это? -Смазка. Ты не представляешь, чего мне стоило купить ее. Но она понадобится нам сегодня. Все лицо Кагеямы полыхнуло жаром, едва он представил себе, для чего эта вещь, а Хината, рассмеявшись, толкнул растерянного парня на кровать. Красный от макушки до груди Тобио, поднялся на локтях, не отрывая взгляда от тюбика с маленьким изображением красной ягоды. А рыжий, снова уселся на него сверху: -Знаешь, до той ночи, я и не думал ни о чем таком. Скажи мне кто, что мой первый раз будет не с милой, красивой девушкой, плюнул бы в лицо. -Ну извини, - возмущенно начал Кагеяма, поднимаясь. Хината снова толкнул его, удерживая руки на плечах: -Но все изменилось. Мне понравилось то, что мы делали. И то время, что мы пропустили, я потратил с толком, надеюсь. Поэтому, Тобио, просто не мешай мне. Расслабься. -Легко тебе говорить. Не в твою задницу сегодня полезет членом парень. Кагеяму потряхивало. Перед ним совершенно незнакомый Хината. Не было того жизнерадостного придурка, которого ничего не волновало, кроме отданного ему паса. Этот доминировал, подавлял, заставлял подчиняться ему. Коротко хохотнув, Хината, прикусив мочку уха Тобио, прошептал ему прямо в ухо: -Ты осуществишь свои фантазии чуть позже, обещаю. Мокрая дорожка от языка пролегла вниз по шее, зубы прикусили ключицу, вызывая дрожь во всем теле. Руки же невесомо скользили вдоль боков, заставляя непроизвольно сокращаться мышцы. Хината прикоснулся губами к одному соску, нежно потирая пальцами другой. Из горла Кагеямы вырвался первый стон, но уже через мгновение этот стон перешел в скулеж. Хината не щипал, как в прошлый раз он лишь раз за разом обводил вмиг затвердевший сосок языком, дул на него, скользил зубами. Переключался на другой сосок, повторял все то же самое и вновь возвращался к первому. Тянущее наслаждение от его действий скапливалось в паху. Тобио почувствовал, как намокла ткань трусов на головке пульсирующего члена. Руки Шое спустились вниз и сжали ягодицы, заставляя Тобио вновь толкнуться бедрами. -Хината! Руки переместились на резинку трусов, очень медленно оттягивая ее вниз. Губы следовали за руками, покрывая короткими поцелуями открывавшиеся участки кожи. Освобожденный член стукнулся о живот, тут же удостаиваясь легкого поцелуя в приоткрывшуюся головку, заставляя своего владельца снова издать стон… Отстранившись, Хината поднял светлые от возбуждения глаза на лицо Кагеямы, заставляя его самого захлебываться от возбуждения, что уже просто выворачивало суставы. -Хината, поцелуй меня… Улыбка сверкнула на лице коротышки, и, обхватив ствол рукой, он склонился, широко обведя языком по головке, скользнул вниз по всей длине, обвел языком поджавшиеся яички и через мгновение погрузил член себе в рот, неспешно скользя вниз-вверх, посасывая, очерчивая выступившие венки языком. С этого мгновения Кагеяма вообще перестал что-либо воспринимать. Он лишь задыхался в образовавшемся вакууме, грозя взорваться изнутри от распиравшего удовольствия. Все его ощущения из снов и близко не стояли с тем, что он испытывал сейчас, даже несмотря на то, что Хината дважды отстранялся, скручиваемый рвотными приступами, упорно пытаясь взять член еще глубже. -Хината, - ухватив его за волосы, потянул вверх, -Я сейчас кончу! Прекрати! Загнав член почти в самое горло, Хината что-то нечленораздельно промычал, пуская вибрацию по члену, что совершенно отключила мозги. Не отпуская волосы Хинаты, Кагеяма наоборот крепче прижал его к паху и содрогнулся в накрывшем его оргазме, изливаясь прямо в горло коротышки. Едва закончилась последняя судорога, Хината поднялся, и Кагеяма заворожено смотрел на блестящий красный рот, из уголка которого стекала капелька спермы. Мелькнул язык, слизывая ее. Потянувшись, он привлек Шое к себе и впился жадным поцелуем в его губы, проталкиваясь вглубь, стукаясь зубами, сплетаясь языками , впитывая свой собственный вкус… и охнул, когда Хината прикусил его губу. Рыжий снова повалил своего любовника на постель. Его руки скользили по сильному телу, оглаживая, иногда скребя ногтями, а взгляд не отрывался от лица Тобио. Лишь когда Шое прикрыл глаза, Кагеяма понял, что дышал через раз, так, что снова закружилась голова. Но ему не давали прийти в себя. Легкие поцелуи едва касались кожи, руки скользили по животу, вниз, по бедрам. И подхватив ноги Кагеямы, согнули их в коленях, разведя в стороны так, что между ними поместился Хината. А руки снова пустились в странствие по телу, не оставляя ни клочка кожи, к которому бы не прикоснулись шершавые подушечки пальцев. И снова Шое целовал его шею, прикусывал мочку уха, играл с его сосками, заставлял отвлечься и извиваться на постели так, что он не понял, когда руки Хинаты исчезли, чтоб через пару мгновений, по комнате разнесся запах клубники, а пальцы Шое, скользкие и холодные, не прикоснулись Там… Нежно, невесомо оглаживали сжатое колечко мышц, не делая даже попытки пробраться внутрь. Скользили по ложбинке, поднимались до яичек. Смазка нагрелась, усилился запах клубники, и все, к чему прикасался Шое, становилось скользким, так что прикосновения приобрели новые оттенки удовольствия. И вот, одна рука опустилась на член, лаская его, потирая уздечку, сжимаясь на стволе, легонько ведя вниз-вверх, заставляя вновь его твердеть и пульсировать в руке. А вторая в такт этих движений, поглаживала, надавливала, скользила по сжавшемуся колечку, заставляя расслабиться, принять и эту ласку. Кагеяма зажмурился, прикусив руку зубами. И хоть он не видел теперь Хинату, но он слышал его хриплое дыхание, очень остро чувствовал его руки, дарившие ему наслаждение. В момент, когда один палец проник в него на целую фалангу, он сжался от неожиданности, а Хината просипел: -Так не пойдет, расслабься, Тобио. Я же не насилую тебя. -Я пытаюсь, придурок. -Хорошо, тогда сделаем по другому. Палец исчез, но не успел Кагеяма перевести дыхание, как в его анус вошло что-то тонкое, и он почувствовал, как внутрь него влилась холодная смазка. -Ты что творишь? Но ответа не последовало. Кагеяма чувствовал, как смазка буквально сочится из прохода, заставляя сжиматься от необычных ощущений. Но через мгновение с хлюпаньем в него вошел палец Хинаты словно и не было никакой преграды. С чавканьем и хлюпаньем он заскользил внутри, оглаживая стенки, через пару движений присоединился второй палец. Тобио разрывался между удовольствием от скольжения руки по члену и необычностью от движения пальцев внутри. Они гладили, скользили, давили на стенки, словно что-то искали. И Кагеяма понял, что нашли, когда тело изогнулось дугой, от прошившего его удовольствия. С этого момента он просто метался, не осознавая, что в нем уже не два пальца, а основание члена пережала рука, не давая ему двигаться и потерять ту точку, что сейчас массировали пальцы Хинаты. К его животу прижался лоб коротышки: -Прости, я не могу больше терпеть… Пальцы внутри исчезли, оставляя за собой пустоту и недовольство. Но через мгновение к растянутому входу прижалось что-то побольше пальцев, медленно скользя по влажному от смазки проходу. Заполняя его до предела, пульсируя внутри. Мгновение, и первый толчок, второй, третий. С каждым, Хината чуть менял угол, но Тобио не чувствовал больше того удовольствия, что было лишь недавно. Тогда Хината выскользнул из него: -Я так не достану, развернись. Тобио перевернулся, ложась пылающим лбом на руки и оттопыривая задницу, подставляясь под новое проникновение, резкое, сразу на всю длину, заставившее его прогнуться еще сильнее, ноги расползались, а Хината практически распластался на его спине, находя нужную им точку. Шое двигался в рваном, абсолютно непредсказуемом ритме, но теперь каждый его толчок приходился по той точке внутри Кагеямы, что заставила его стонать в голос, извиваться на постели, еще больше оттопыривать зад, чтобы оказаться ближе, насадиться сильнее, почувствовать острее. А руки Хинаты скользили по шее, груди Тобио, задевая болезненно напряженные соски. Весь мир прекратил существовать, осталась лишь эйфория от единения, которая с каждым новым толчком вырывая у обоих рваные стоны, сильнее сплетая их тела, приближая их к наивысшей точке. Содрогаясь всем телом, выплескиваясь, Кагеяма почувствовал, как со стоном замер на мгновение Шое, а потом его нутро толчками заполнило нечто горячее, потекшее по бедрам, едва Хината отстранился. Тело очень медленно отходило от оргазма. Шевелиться совершенно не хотелось, и он просто упал на простыни. Хината, опустившись рядом, покрывал легкими поцелуями его лицо, а потом их губы соприкоснулись в неспешном, ленивом, нежном поцелуе,…и кажется,…именно так они и уснули. Утро было ужасно. Проснулся Кагеяма от того, что Шое, лежащий на его груди, довольно пуская слюни на своего связующего, что-то бормоча во сне, ощутимо двинул коленкой в его бедро. Сбросив коротышку с себя, Кагеяма попытался подняться, но все тело от макушки до самых пяток пронзило болью. Он замер на карачках, и тут из его задницы потекло. Вся ночь пролетела перед глазами, и Тобио прорычал: -Тупица, ты кончил в меня! Хината, сидящий на полу, недоуменно хлопая глазами выдал: -Прости, ты просто так, бац, и сжал меня. А я, ОООО, не сдержался и кончил. Но мне понравилось. Может, мы повторим сегодняшнюю ночь? Спину свело судорогой, ноги отказывались держать. А при упоминании произошедшего, Кагеяма, заливаясь густой краской, почувствовал два совершенно несвязанных желания. Убить Хинату за то, что он чувствовал сейчас. И да, повторить подобное снова. Когда-нибудь. Желательно не скоро.