Полдень

За окном ночь. Уже густая и плотная, словно свежеразведенная тушь. Цикады уже не звучат, и в воздухе не витают ароматы отцветшего лета. Где-то вдалеке слышен говор часовых, Кира приглушает свет, оставляя одинокую лампадку у футона. Капитан сегодня ночует у него – говорит, что ночи уже слишком холодны, чтоб проводить их в одиночку. «Как я раньше жил без тебя?! Никто ж не грел…» – шутит он, и Кира недоверчиво улыбается, целуя его пальцы. Он уверен, что греть было кому, но разве не может Кира потешить себя сладким обманом? Ичимару лежит на футоне в распахнутой юката и выглядит задремавшим божеством. Но Кира знает, что Гин не спит. Он опускается на колени рядом, боясь разрушить идиллическую картину – свет падает на Гина неровными мазками, подсвечивая острые черты так, что Кира не может оторвать глаз от капитана. Красивый. Тени их на стене дрожат. - Не хотите спать, капитан? День был тяжелым сегодня, несколько атак пустых, и Гин сам вел свой отряд, сверкая улыбкой также как и катаной. Теперь легкая усталость должна сковать плечи, заставляя желать отдыха. Но Гин качает головой, тянет руку к щеке Киры, мягко гладит. - А что вы хотите тогда? – Кира улыбается, намек в его словах почти не слышен. - Клубники, – тянет вдруг Гин, и его внезапная просьба выглядит желанием капризной барышни. Кира немного опешивает. - Клубники? – переспрашивает он. – Не хурмы? - Невозможно же постоянно желать одного и того же. Кира хмурится и вздыхает – как-то пугающе слышатся эти слова из уст Ичимару. Гин продолжает, и его тон становится похож на упрашивание маленьким ребенком строгих родителей. - Тебе жалко? Немного клубнички для любимого капитана? Голос Ичимару до того умильный, что хочется рассмеяться, вот только Гин не улыбается, а потому и Кира серьезен. Он встает и идет за ягодами. Ему, конечно же, не жалко. Ни клубники, ни чего-либо еще. Для капитана ему не жалко ничего. Тем более это последняя клубника в этом году. Владелец лавки, где Кира обычно закупается, верно, колдует над своими теплицами, поставляя свежие товары, даже когда все сроки плодоношения давно прошли. Но и он не всесилен. Полная миска клубники должна, казалось бы, привести Ичимару в восторг, но он съедает пару ягодок и вновь лениво наблюдает, как Кира вытирает мокрые ладони. - Иди сюда, – Гин манит его клубничкой, и Кира покорно опускается, принимает ягоду. Сладкая. Гин следит за ним, чуть приоткрыв глаза, а Кира и подавно не может отвести от него взгляд. Пальцы Ичимару слегка красные от ягод, Кира ощущает смутное желание их облизать. Следующая ягода отправляется в рот Гина, но он откусывает от нее половину и водит ею по приоткрытым кириным губам, размазывая сок. Наклоняется и облизывает его рот, опираясь рукой о футон, опасливо накреняя миску. Кира облизывается вслед. Так еще слаще – ягодный сок и вкус поцелуя Гина. - Осторожнее, капитан, – шепчет он, пока Гин тянется за следующей ягодой, - не уроните их, иначе спать мы будем в клубничном месиве. - Не будь занудой, – Гин фыркает и снова тыкает в его губы ягодой. – И я уже говорил звать меня по имени. Кира чуть наклоняет голову – вроде, и согласен звать его Гином, а вроде, и не будет – субординация. Ичимару ведет пальцами по вырезу его юката, оставляя чуть заметный след. Это намек, и Кира понимает его правильно – развязывает пояс, скидывает с себя легкую ткань. - Ложись, – Ичимару смотрит на него плотоядно, словно собрался есть теперь его вместо ягод. Кира слушается и, похоже, не ошибается. Его, конечно, не едят, но светлый клубничный сок уже размазан по всей его груди, а Гин все водит и водит ягодами по его телу, то и дело легонько покусывая соски. Кира охает, выгибается и думает, что идти отмываться от всего этого посреди ночи он не хочет. - Вкусный, вкусный Изуру, – сам Ичимару измазан не меньше, и его это даже забавляет и возбуждает тоже. Член у Киры стоит, Гин облизывает его, то и дело проводя по нему надкусанными ягодками. Улыбается. Кира улыбается тоже и смотрит ошалело-восхищенно, и дышит часто. Он не перестает удивляться капитану и наслаждаться своей близостью с ним. Но когда Ичимару разводит его колени, все еще играясь с ягодами, Кира едва заметно напрягается и зажимается. - Вы же не хотите сказать, что будете это… туда?! В глазах у Киры какой-то веселый ужас. - А ты не хочешь, чтоб мне было вкусно? Жестокий Изуру. Давай, расслабься. - Капитан! – Кира взвизгивает, по-другому не назовешь, и вцепляется в его плечо, почти не сдерживая хихиканья. Честное слово, это возня его веселит, и он сопротивляется словно только для того, чтоб показать – он, приличный мальчик Кира Изуру, не может позволить, чтоб в него запихивали всякие инородные предметы, хотя и пальцы, и кое-что побольше терпел и даже получал удовольствие. Гин опять улыбается и показывает пустые ладони – дескать, все-все, не буду. Но это успокаивает Киру буквально на секунду, потому что Гин продолжает, на самом деле зажав ягодку во рту. Кира вскрикивает снова. - Гин, не надо! – пытается ускользнуть, ерзает по футону. - А, так я уже Гин?! Достоин награды! – Ичимару коротко целует его в колено и перестает издеваться, но ласкать нет. Позже они будут отмывать друг друга от липкого сока, менять развороченные, испачканные простыни и заснут еще не скоро. Эта их ночь тепла.